Пурнабхадра - Панчатантра

• Название: Панчатантра
• Автор: Пурнабхадра
• Издательство: Издательство Академии наук СССР
• Жанр: Древневосточная литература
• Год: 1958

Древний сборник индийских басен «Панчатантра» («Пять книг») был составлен в наиболее ранней редакции в III—IV вв. н. э. неизвестным автором. Первоначально он служил педагогическим целям — это была «наука житейской мудрости», по которой обучались юноши.

Каждая из пяти книг памятника представляет собой самостоятельный рассказ, герои которого по ходу действия рассказывают басни, иллюстрирующие обычно то или иное поучение. Текст изобилует стихотворными вставками. Сборник написан хорошим литературным языком и является одним из лучших образцов прозы классического санскрита. Известен ряд версий «Панчатантры»: Кашмирская версия, Джайнская версия, версия Пурнабхадры и т. д.

Большую помощь при составлении примечаний оказали переводчику комментарии акад. А. П. Баранникова к его переводу «Рамаяны» Тулси Даса (М.—Л., 1948).

Отсутствуют примечания и приложение "объяснение стихотворных размеров" (follof).

---

И вот, войдя в дом, она указала Девашарману на сломанную кровать и сказала: «Эй, эй, блаженный! Оставайся в нашем доме и будь внимателен, а я тем временем поговорю со своей подругой, возвратившейся из деревни, и скоро вернусь». Сказав так, она надела украшения и пошла к Девадатте, но встретилась лицом к лицу со своим супругом. От опьянения тот не владел своими членами, волосы его были растрепаны, он спотыкался на каждом шагу и держал в руках сосуд с вином. Увидя его, она как можно скорей вернулась назад, вошла в дом, сняла украшения и приняла прежний вид, А ткач, еще раньше слыхавший дурные речи о ней, видя ее бегущей в украшениях, вошел в дом с обеспокоенным сердцем и охваченный гневом, сказал ей: «Эй, негодница! Распутница! Куда это ты отправилась?» Она ответила; «Я никуда не выходила после того, как ушла от тебя. Зачем же ты, напившись, говоришь несуразные вещи. Хорошо ведь говорится:

Ослаб, на землю падает, все время мелет чепуху — |
Вот признаки надежные того, кто опьянен вином. (136)

А также:

Даже у солнца гаснет луч, когда оно на западе, |
Оно краснеет, блеск отдав, и покидает небосвод»[92]. (137)

А он, услышав эту дерзкую речь и заметив, что она переменила одежду, сказал: «Давно уже, распутница, я слышу о тебе дурные речи. Сегодня я сам убедился в этом и как следует накажу тебя». Подумав так, он избил ее дубинкой, привязал крепкой веревкой к столбу и заснул, обессилев от опьянения.

Между тем ее подруга, жена цирюльника, видя, что ткач спит, пришла и сказала: «Дорогая, Девадатта ожидает тебя в том месте. Иди же скорей». Та ответила: «Погляди, в каком я состоянии. Как я пойду? Пойди и передай любимому: «Как нам встретиться с тобой в таком положении?» Жена цирюльника сказала: «Дорогая, не говори этого. Не так поступают неверные жены. Сказано ведь:

Кто не бежит опасных мест
И, как верблюд, неутомимо гонится |
За сладкими плодами, —
Благословен с рожденья тот. (138) ār

А также:

Наш мир сомнений полон,
А люди без конца на все лады злословят. |
Лишь та счастлива, что с другим
Любовником проводит юность. (139) ār

А затем:

Пускай любовник — не мужчина,
Пускай наружность отвратительна его, |
И все ж распутница не станет
Любить законного супруга». (140) ār

Та сказала: «Если так, то скажи, как пойду я, связанная крепкой веревкой. К тому же рядом находится мой негодный муж». Жена цирюльника ответила: «Дорогая, он обессилел от опьянения и проснется, лишь когда его коснутся лучи солнца. Поэтому я освобожу тебя и сама займу твое место. Ты же побудь с Девадаттой и скорей возвращайся». Через некоторое время, когда это было исполнено, ткач, у которого немного прошел гнев, поднялся и сказал ей в опьянении: «Эй, эй, дерзкая! Если с сегодняшнего дня ты перестанешь выходить из дому и говорить дерзости, я отвяжу тебя». А жена цирюльника, боясь, как бы ее не выдал голос, ничего не ответила. Он снова повторил ей то же самое и, когда она не дала ответа, то, разгневавшись, взял острый нож, отрезал ей нос и сказал: «Оставайся теперь так, развратница. Больше я не буду угождать тебе». Пробормотав это, он снова заснул. А Девашарман, у которого после потери денег исхудала от голода шея и пропал сон, видел все эти женские проделки.

Между тем жена ткача, досыта вкусив радость любовного наслаждения с Девадаттой, вернулась через некоторое время домой и спросила жену цирюльника: «Эй! Все ли у тебя в порядке? Не вставал ли этот злодей, пока я уходила?» Жена цирюльника ответила: «Все тело у меня в порядке, не считая носа. Скорей же освободи меня от веревки, пока он не проснулся, чтобы я пошла домой, а то он еще хуже накажет меня: обрежет уши или сделает еще что-нибудь».

Тогда жена ткача, освободив жену цирюльника, заняла прежнее положение и с презрением сказала: «Тьфу, тьфу! Великий глупец, способный насильничать и калечить меня, уважаемую и преданную жену! Пусть же услышат хранители мира[93]:

Солнце, и месяц, и огонь, и ветер,
Земля, вода и небо, сердце, Яма[94], |
День, ночь, рассвета час, вечерний сумрак
И Дхарма[95] знают все дела людские. (141) upa

Если я добродетельна, пусть эти боги снова сделают мне нос такой же, как был прежде. Если же я хоть в мыслях пожелаю другого мужчину, пусть они обратят меня в пепел». И, произнеся эти слова, она снова обратилась к нему: «Эй, злодей, посмотри: силой моей добродетели нос стал таким же, как прежде». И когда он взял головню и поглядел, то увидел у нее такой же самый нос, а на земле — большую лужу крови. Тогда в изумлении он освободил ее от веревки и начал услаждать сотнями ласк.

А Девашарман, видя все это, произнес с изумленным сердцем:

«Вся мудрость безграничная Брихаспати с Ушанасом[96] |
Уступит ухищреньям жен. Как нам за ними углядеть? (142)

Поспешность, хитрость, глупость, ложь и жадность безграничная, |
Жестокость и нечистота — врожденные пороки жен. (143)

Не увлекайтесь женами чрезмерно,
Не допускайте, чтоб росла их сила, |
Ведь все они мужчиною влюбленным
Играют, как бескрылою вороной. (144) upa

Ведь из уст ее сладкий мед течет,
А в груди женщина сильный яд[97] хранит. |
Потому и пьют из желанных губ,
А рукой сжатою ударяют в грудь. (145) viyo

Пучину опасений, || нескромности обитель, ||
поспешностей собранье,
Вместилище пороков, || дом сотни злых обманов ||
и поле подозрений, |
Ту, что сильней героев, || корзину дел коварных, ||
смесь нектара и яда,
Жену, что с куклой схожа, || кто создал в этом мире ||
на гибель добрым нравам? (146) srag

Газелеоких жен, чья добродетель — грех, ||
прославленных повсюду
Упругостью грудей, живым сияньем глаз, ||
прелестными устами, |
Кудрявой головой, размерностью в речах, ||
великолепьем бедер,
Пугливостью своей и чарами в любви, — ||
пусть их скоты лишь любят[98]. (147) çārdū

Они смеются и грустят, чтоб достигнуть цели,
И, пробудив к себе доверье, не верят сами. |
Пускай же каждый человек из семьи достойной
Обходит их, как на кладбищах обходят урны. (148) vasa

Цари зверей с косматой гривой и страшной пастью,
Слоны, что в мускусе обильном сияют блеском, |
Герои мудрые и стойкие в страшных битвах —
Близ женщин все они теряют свою отвагу. (149) vasa

А также:

Внутри они скрывают яд, снаружи — блещут красотой. |
Кто создал в этом мире жен, подобных гунджи[99] ягодам?» (150) 

Так размышляя, этот странствующий монах кое-как провел ночь.

А сводня с отрезанным носом подумала, придя домой: «Что теперь делать? Как скрыть эту большую рану?» Пока она так размышляла, муж ее проводил ночь, занятый делами, в царском дворце. На заре он пришел домой и, озабоченный многочисленными делами, предстоящими ему в городе, сказал ей, остановившись в дверях: «Дорогая, скорей принеси футляр с бритвенным ножом — я отправляюсь в город по делам». А она, стоя внутри дома с отрезанным носом, сохранила присутствие духа и бросила ему в лицо один только нож. Тогда цирюльник, разгневанный, что не получил ножа вместе с футляром, кинул ей нож в лицо. И вслед за этим дурным поступком злодейка выбежала из дома с воздетыми руками и завопила: «Ах! Глядите, этот злодей отрезал нос у меня, ведущей добродетельную жизнь! Защитите!»

В то же мгновенье явились царские служители, сильно избили цирюльника, связали его крепкой веревкой и вместе с безносой повели на место суда. И вот судьи спросили его: «Почему ты так жестоко поступил со своей женой?» И когда, ошеломленный от удивления, он не дал ответа, сидящие в собрании произнесли согласно с законом:

«Бледнеет, с дрожью говорит,
Испуганно глядит, теряет весь свой блеск — |
Так выглядит всегда злодей,
Когда он преступленьем устрашен. (151) ār

А также:

Переменился цвет лица, и ноги спотыкаются, |
По лбу его струится пот, и заикаясь говорит. (152)
Дрожит и вниз глядит всегда, кто злое дело совершил. |
По этим явным признакам легко найдешь преступника. (153)

И затем:

С уверенностью держит речь невинный человек в суде, |
Нет страха на его лице, горит негодованьем взор. (154)

Поэтому он кажется человеком дурного поведения. За насилие над женщиной полагается казнь. Пусть же его посадят на кол».