Иван Разумов - Семья в Древней Руси. О семейных отношениях у восточных славян и русов VIII – 1-й половины XIII вв.

• Название: Семья в Древней Руси. О семейных отношениях у восточных славян и русов VIII – 1-й половины XIII вв.
• Автор: Иван Разумов
• Жанр: История

Работа посвящена анализу семейных отношений накануне создания и в ранний (домонгольский) период существования Древнерусского государства. Автор использует как письменные источники, содержащие сведения о семье и браке, так и данные археологии. Книга будет интересна как специалистам-историкам, так и всем любителям истории России.

---

Но вот на десятый день покойник извлечен из временной могилы и помещен в шатер на подготовленной к сожжению ладье. К кораблю подводят невесту, мужчины берут ее на руки и трижды поднимают выше палубы корабля. Она же в это время произносит ритуальные слова: « […] Вот я вижу своего отца и свою мать», – и сказала во второй раз: «Вот все мои умершие родственники, сидящие»42. Родители и родственники девушки упоминаются здесь не случайно. Поскольку обряд похорон руса представлял собой свадьбу, то девушка через него становилась законной женой умершего. Следовательно, на «свадьбе» необходимо присутствие и родственников со стороны невесты, и если бы она их не «видела», и они не оказались находящимися где-то вместе с ее будущим мужем, свадьба, пожалуй, не состоялась бы.

А. П. Ковалевский считает, что эта девушка не могла быть рабыней покойного, так как, в противном случае, никого из окружающих русов не интересовали бы её родственники (которых, возможно, «новобрачный» убил при захвате её в рабство)43. Однако Т. М.Калинина, анализируя терминологию арабского автора, считает, что девушка, хотя и не являлась рабыней, не была и свободной в полном смысле этого слова44. Она подчеркивает, что Ибн Фадлан называет эту девушку «джарийа», что в переводе с арабского обозначает «невольница», «наложница», «прислуга», в то время как умерший часто именуется её «господином». По мнению Т.М.Калининой, термин «джарийа» аналогичен древнерусскому «девка», использовавшемуся для обозначения дворовых служанок, которые выполняли различную работу по дому, но в случае чего, могли быть и проданы.

По мнению А. Стальсберг, подтверждением того, что девушка, согласившаяся сопровождать умершего руса в загробном мире, не была его законной вдовой, является значительная доля парных захоронений среди скандинавских погребений на территории Древней Руси45. Маловероятно, что оба супруга во всех случаях, как в сказке, «жили долго и счастливо, и умерли в один день». Скорее всего, вместе с мужем хоронили убитую наложницу. Тем более что в некоторых случаях выявлены погребения, где мужчина похоронен с двумя женщинами, и тут уж речь совершенно точно не о законных жёнах46. Да и социальный статус знатных женщин в Скандинавии и на Руси был весьма высок (свидетельство тому мы находим, к примеру, в договорах русских князей с греками, о которых мы поговорим чуть ниже), чтобы вот так запросто в расцвете лет всходить на костёр, пусть даже и горячо любимого мужа.

Как бы то ни было, но добрая воля девушки заканчивалась для нее со вступлением на палубу погребальной ладьи. Для достижения загробного счастья мужчине нужна была женщина, и он её получал, несмотря на сопротивление «невесты». После последнего совокупления с шестью родственниками умершего в его присутствии, девушку клали рядом с телом «супруга» и умерщвляли. Вся эта церемония заглушалась шумом, ибо, когда девушка вошла в шалаш на ладье, «мужи начали ударять палками по щитам, чтобы не был слышен звук её крика, впоследствии чего обеспокоились бы другие девушки и перестали бы стремиться к смерти вместе со своими господами»47. Вот и ещё одно подтверждение тому, что для достижения загробного счастья мужчина не был так уж необходим женщине, как она ему. Хотя формально он считался «господином», а она – «рабой».

Результаты археологических раскопок подтверждают свидетельства восточных авторов о существенной роли женщины для достижения мужчиной благополучия в мире ином. Так, парные захоронения выявлены во всех крупных древнерусских некрополях: в Гнёздово (до 15% всех изученных погребений)48 и в некрополе древнего Киева (погребение №120, вблизи Десятинной церкви, камерные погребения на Старокиевской горе, которые могут быть отнесены к периоду IX – X вв., и др.)49, в Чернигове (например, курганы Гульбище и Безымянный, отнесенные Б.А.Рыбаковым к началу – 1-й половине Х века, а также курган Черная могила, содержавший погребения двух воинов и женщины, датируемый не ранее середины Х века)50 и неподалёку расположенной Шестовице (в том числе курган Х, где П.И.Смоличевым найдено парное погребение, в котором мужчина, помещённый в камеру в сидячем положении, левой рукой обнимал женщину)51, в Тимерево Ярославской области (например, курганы 100 и 348)52, а также в Кветуни Брянской области (в кургане №6 мужчина захоронен с женщиной и молодой девушкой)53.

Наблюдение Ибн Фадлана о том, что девушка, согласившаяся стать избранницей умершего руса, «украшает свою голову и саму себя разного рода украшениями и платьями» также абсолютно справедливо. Погребальный набор свидетельствует, что женщину перед сожжением на костре наряжали не меньше, чем невесту на свадьбу. К примеру, в парном погребении у деревни Вахрушино Ленинградской области (курган CXVI, раскопки Н.Е.Бранденбурга) обнаружены, кроме прочего, овальная фибула с обрывком цепочки, бронзовый игольник, подвески-уточки, костяной гребень, браслеты, обломки перстня и подвесок, фрагмент проволочной гривны, обрывки цепочек, многочисленные пастовые, сердоликовые и хрустальные бусы54. В кургане Гульбище, кроме небольшого количества стеклянных бусин, найдено около двухсот слитков стекла, серебра и золота от расплавившихся украшений55. Нередки находки в курганах глиняных и шиферных пряслиц, проколок, остатков шёлковой, шерстяной и льняной одежды, в том числе, с золотыми нитями, височных колец, а также других предметов, необходимых и самой женщине, и для ведения совместного хозяйства в загробной жизни.

Само по себе любопытно и то количество родственников умершего, присутствующих на церемонии погребения вдали от родной Скандинавии. Либо в земле хазар во времена, описываемые Ибн Фадланом, существовала обширная поселенческая колония русов (аналогичная, к примеру, той, что образовалась в Гнёздово недалеко от Смоленска), либо в поход или торговую экспедицию отправлялись, преимущественно, члены одного родового клана, и в этом можно усматривать сохранение традиций большой семьи.

Интересно, что при анализе скандинавских и исландских саг можно увидеть, что в княжеских и дружинных семьях (как в самих скандинавских странах, так и на Востоке, в Гардарики) уже в X веке прочно закрепилась не только малая индивидуальная семья, но и традиция моногамии. Все без исключения авторы саг упоминают у конунгов только одну жену, которую, как правило, признают «мудрейшей из женщин»56. Уважением к женщине – жене великого князя, конунга, матери его детей – пронизаны все скандинавские повествования. Княгине отводится огромная роль в решении государственных дел, за ней признается возможность влиять на политику княжеского дома и т. п. Подробнее вопрос о положении женщины в княжеской и дружинной семье мы рассмотрим ниже, а пока стоит отметить, что авторы саг, конечно, несколько идеализировали истинное положение вещей. Потому как, вырвавшись за пределы родных земель, скандинавы уже не столь ревностно придерживались единобрачия, что и было подмечено восточными авторами.

Кстати, не исключено, что обряд, о котором говорит Ибн Русте, и церемония погребения, описываемая Ибн Фадланом, – это две стороны одного и того же ритуала. Вполне возможно, что Ибн Русте мог знать только о первой стадии погребения, когда тело умершего руса клали в большую могилу на 10 дней, которые отводились на подготовку второй стадии – обряда кремации в ладье, и, следовательно, рассказал только о ней. Либо же, и это подтверждается данными археологии, в начале X века у русов сосуществовали несколько видов погребального обряда, в том числе – ингумация в больших камерах57, кремация58 и ингумация в ладье59. При этом чести быть похороненным в ладье или в камере с большим количеством вещей удостаивались представители верхушки общества (князья, дружинники), поэтому доля таких погребений в общей массе относительно невелика. Одним из примеров может служить курган №7 Центральной группы Гнёздово, раскопанный С.И.Сергеевым в 1900 г. Хотя курган остался существенно недокопанным, при анализе документации было установлено, что имела место кремация в ладье, а погребальный набор, содержащий как мужские, так и женские вещи, позволяет предположить наличие в нём парного захоронения60. Камерное погребение мужчины и женщины, одно из самых богатых в Гнёздово, содержал так называемый «курган №97» (комплекс 14/VII-1899) из раскопок С.И.Сергеева (1899 г.)61. А вот в гнёздовском кургане Л-47, содержавшем кремацию в ладье, присутствовала и материковая яма, предназначенная, по мнению Ю.Э.Жарнова, для «временной ингумации», описанной Ибн Фадланом62.

На этом сведения письменных источников о славянах и руси до начала X века заканчиваются. Мы видим, что у восточнославянских племен сохранялась большая патриархальная семья, хотя в IX веке начался её постепенный распад и к соседской общине от общины семейной. В каждом славянском племени имелись собственные брачные обряды, при этом семьям было присуще многоженство. К сожалению, о брачных обычаях народа русов можно сказать ещё меньше. По-видимому, здесь также сохранялись традиции группового брака и полигамии, но постепенно (что видно из скандинавских и исландских саг) у русов начинает укрепляться малая индивидуальная семья и моногамный брак. В X веке традиции полигамии, по-видимому, сохраняются лишь у тех представителей народа русов, которые покинули Скандинавию и отправились в военные походы (или торговые экспедиции, что почти равнозначно) на Восток. Скорее всего, это следствие общения со славянскими племенами, результат некоторой ассимиляции пришельцев-скандинавов. Кроме того, в среде русов значительную роль играли женщины, по крайней мере, для достижения благополучия мужчиной в потустороннем мире их присутствие являлось необходимым условием. Вполне возможно, что подобная роль женщины – свидетельство о наличии у народа русов пережитков матриархата, как на протяжении всего IX века, так и много позднее.