Наталия Осс - Антиглянец

• Название: Антиглянец
• Автор: Наталия Осс
• Издательство: Эксо
• Жанр: Современная проза
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-24519-2

«Антиглянец» – это роман о любви к деньгам, которую проповедует глянец. И о том, есть ли чувства сильнее этой любви...

Алена Борисова, журналист деловой газеты, попадает в редакцию глянцевого журнала Gloss, где и знакомится с оборотной стороной гламура – стихией VIP-потребления. Как сказал кто-то умный: деньги – самый сексуальный объект в нашем мире. Наверное, поэтому современные Золушки выбирают олигархов, а не нищих.

---

7. Рената Литвинова.

– По всем журналам прошла после фильма «Мне не больно». Подождем, – сказала Ира.

8. Чулпан Хаматова.

– Какая она манерная стала, неинтересная. Время ушло, – сказала Аня. Я вычеркнула Чулпан.

9. Филипп Янковский.

– Ну поставь под вопросом, – сказала Ира.

Я не стала спрашивать, почему.

Через полчаса из моего списка вылетели Катя Мцитуридзе (тоже захочет на обложку), Юля Бордовских (надоела), Ольга Слуцкер (пусть сначала отдел рекламы договорится про бартер с World Class’ом – у Ирки была карта клуба, а у Ани почему-то не было, но ей тоже хотелось), Нино Катамадзе (слишком интеллектуально), Дарья Донцова (слишком примитивно), Татьяна Устинова (не гламурная внешность, фото получится плохо), Ксения Собчак (слишком пошло), группа «Токио» (слишком неформатно), Дмитрий Дюжев (только что был в журнале Elle), Владимир Соловьев (по неясным причинам).

В итоге на листочке осталась небольшая компания people, промаркированная значками, обозначающими приоритетность персонажей для журнала. Константин Крюков +, Алексей Чадов+, Анастасия Заворотнюк+, Олеся Судзиловская?, Егор Кончаловский++, Сергей Минаев+, Екатерина Стриженова?, Иван Ургант++!, Ингеборга Дапкунайте?, Екатерина Гусева+.

Аня, боровшаяся за молодую аудиторию, вписала сюда еще Тимати (Ирка была против, но это ничего не значило) и Диму Билана.

Я не видела логики в этом списке. И не понимала, почему Дапкунайте под вопросом, а Гусева с плюсом. И сказала об этом Ирке.

– Да не переживай! Все равно все изменится. Кстати, список свой не выбрасывай. Через месяц Аня переставит плюс на минус. Тебе все эти люди пригодятся.

Я никак не могла сосредоточиться на работе. В комнате висел тяжелый аромат.

Отдел красоты во главе с Леной Красновой выставил все свои склянки с духами, давит на пульверизаторы и разбирает флаконы для съемок.

– Так, синие – для бизнес-леди, красный – для образа Мерилин, золотые – для гламурной девушки, – командовала Краснова.

– А Avon ставить будем? – спрашивала ее ассистентка Аллочка Серова.

– Придется поставить. Они дают рекламу в номере.

В другом конце комнаты Островская и ее стилисты Маша и Кирюша тонули с головой в груде пакетов, сумок, коробок, сваленных в одну большую кучу. Вообще здесь было невероятное количество барахла, которое вылезало из всех щелей. Я чувствовала, как погружаюсь в мир логотипов и брендов, и размышляла, как наши девушки умудряются вписать в свои зарплаты ценники бутиков – ведь здесь не банк и не инвестиционная компания, но мои коллеги каждый день демонстрировали что-нибудь аналогичное картинкам из журнала Gloss.

После газеты, где тряпки занимали нижние строчки в рейтинге жизненных ценностей, мне сложно соответствовать местному дресс-коду. Самой модной в журнале была, конечно, Полозова. За несколько недель, которые я здесь обреталась, она ни разу не повторилась – каждый день в новом. Аня Волкова, главный акционер и издатель журнала, одевалась довольно странно – дорого, но диковато, сочетая в произвольном порядке леопардовые блузки, синие атласные штаны, розовые короткие юбки, ботфорты, шорты, свитера с люрексом и корсеты от Roberto Cavalli, отличавшиеся очевидной пошлостью. В каваллевском корсете Аня выглядела не как Софи Лорен времен молодого Мастрояни, а как мегапроститутка из фильма «Амаркорд» – детский секс-символ Феллини. Марина Затуловская, гендиректор и второй акционер, в отличие от Ани отвечала не за креатив, а за бюджет и выглядела в соответствии со статусом и весом – как главбух старорежимного предприятия: всегда в костюмах, хорошо сшитых, но утяжелявших ее приземистую фигуру – короткая юбка, короткие ноги в коротких сапожках.

Главная модная конкуренция разворачивалась по горячей линии Краснова – Островская. Отдел beauty против отдела fashion. Красота боролась с модой.

Лия Островская любила плюш и бархат (от Татьяны Парфеновой или Султанны Французовой – я пока в этом не очень разбиралась), стеклянные бусы и маленькую сумочку Blu­marine. Блюмарин – это я запомнила. По ассоциации – голубое море. В ее облике было что-то винтажное, старомодное – как будто ее вещи куплены на лондонской блошинке Портобелло лет 20 назад. Впрочем, Островская позиционировала себя как московская аристократка (фамильная коммуналка в районе Чистопрудного, фамильная дача в Жаворонках) и модная интеллектуалка. Она коллекционировала не вещи, а картинки – в ее коммуналке хранилась большая коллекция старых французских и английских глянцевых журналов.

– Модный редактор – это ирония, а не пошлость. Мы ведем диалог с модой, а не скупаем total look в рублевских бутиках.

Камешек был брошен в огород Лены Красновой, верного солдата гламура. Краснова любила вещи до самозабвения. Так любят детей, мужей и собак. По Ленке можно проследить, что носят сейчас – и не в Москве, а в Милане. Краснова и была той самой живой глянцевой картинкой, которая в засушенном виде оседала потом в коллекции Островской. Из последней поездки в Неаполь Лена привезла огромную добычу – два чемодана вещей и каждый день демонстрировала нам свой новый трофей. Наибольший резонанс вызвали сабо на меху, которые следовало надевать на голую ногу.

– А как же зимой? Зимой под колготки носить будешь? – спросила я.

– Ни в коем случае! Весь смысл в том, чтобы пятки были голые. Это сексуально.

Краснова поспорила с Островской, что придет так в редакцию и в минус 30. Островская обещала в качестве бонуса за подвиг выдать ей телефон знакомого врача, который отлично лечит от менингита.

На моем столе звонит телефон. Это Люба Сайкина, секретарь Волковой:

– Алена, срочно зайдите к Анне Андреевне.

– На диванчик? – как всегда, спрашиваю я.

– Как всегда, – отвечает Люба.

Я поднимаюсь, беру со стола свой список и выхожу из редакции.

В нашем офисе есть большой коридор, который растекается посередине в нечто, похожее на холл. В холле стоит гигантский аквариум, в котором плавают разноцветные элегантные рыбки, над аквариумом висит картинка с изображением еще одной рыбы – с хищным оскалом и обглоданным остовом. Напротив зооуголка – каре из четырех красных диванов, где состоялось мое собеседование. Здесь, под холодным взглядом рыб, проходят все наши заседания и совещания. Между беспристрастным рыбьим «холодно» и ярко-красным начальственным «горячо». Аня почему-то не любит сидеть в своем кабинете, она устраивается на диванах с чашкой кофе и пепельницей и вызывает к себе сотрудников.

Я иду по коридору: заворачиваю у ксерокса (арт-директор Наташа Артюхова провожает меня сочувственным взглядом), прохожу мимо офисного кафетерия (девушки из рекламного отдела сплетничают здесь уже второй час, но им никогда не делают замечаний, если, конечно, они сделали план по бюджету), сталкиваюсь с пиар-директором Лизой (она вся красная, под цвет диванов, на которых только что, как я догадываюсь, произошло кровопускание) и наконец выхожу к финишу.

Аня сидит спиной ко мне. В леопардовой блузке. Если честно, я немного побаиваюсь ее излишней импульсивности – с первого собеседования на этой красной площади.

– Вы сколько у нас работаете? Две недели?

– Уже почти три.

– И как оцениваете результаты?

Какие результаты – я ведь только начала хоть что-то понимать!

– Сколько интервью сделали?

– Пока только два – с Крюковым и Минаевым. По остальным пока прозваниваю. Заворотнюк в отпуске, по Урганту обещали ответить в понедельник. Егору Кончаловскому выслала вопросы. С Екатериной Гусевой встречаюсь завтра.

– Какая Гусева? Кому она интересна? Мы же с вами говорили про Дапкунайте!

– Да нет, Аня. У меня здесь все записано – Дапкунайте у нас пока под вопросом, а Гусеву вы хотели срочно.

Аня раздражалась все больше, и я уже понимала, что говорю что-то не то.

– Зачем вы Егору Кончаловскому звонили? В прошлый раз обсуждали, что Бондарчуков делаем на следующий номер. Парное интервью – Света и Федя. Они сейчас в топе!

– Аня, у меня список здесь. Мы с Ирой и с вами вместе отмечали. Бондарчуков мы пока вычеркнули.

Я протянула ей листок.

Аня посмотрела на меня нехорошо. Взяла бумажку, отложила. Рыбы в аквариуме подплыли поближе и тоже подозрительно глядели на меня. Паранойя.

– Вы все перепутали! Я прекрасно помню: Дапкунайте – да, Соловьев – обязательно, Устинову срочно надо – у нее новый роман выходит. А у вас здесь какая-то ерунда – Тимати, Дима Билан. Вы не ту музыку слушаете. Такие идеи журналу «Лиза» предлагайте, а не мне!

Я потрясенно молчала. И смотрела на обглоданную рыбу напротив.

– Вы понимаете, в каком журнале работаете?!

Я кивнула. Кое-что уже прояснялось.

– Да, конечно. Мы пишем о моде, красоте, о трендах…

Хорошее, правильное слово. Я хватаюсь за него, как за соломинку, которая вынесет меня на сушу, подальше от этого хищного рыбьего глаза.

– …даем советы по созданию собственного стиля, создаем для наших читательниц идеальный образ потребления, – я цитирую медиа-кит, выданный мне в первый же день Иркой.