Сесил Форестер - Трафальгарский ветер

• Название: Трафальгарский ветер
• Автор: Сесил Форестер
• Издательство: ТЕРРА-Книжный клуб; Уникум
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2002
• ISBN: 5-275-00520-2, 5-86697-003-1

Перед Вами книга, которую Форестер окончить не успел...

Хорнблоуэр проходит период подготовки для выполнения своей шпионской миссии. Он освежает свой испанский в общении с пышущим здоровьем графом Мирандой, которого ему придется сопровождать в Испанию под маской слуги. Ему надлежит научиться следить за каждым словом и жестом, сама его жизнь зависит от того, чтобы не делать ничего, что могло бы выдать в нем англичанина.

Конец подготовительного периода омрачается кризисом в сознании самого Хорнблоуэра, которому претит шпионская стезя. Уже на шлюпке, которая должна доставить его на корабль, отправляющийся в Испанию, Хорнблоуэр думает: «Еще один шаг вперед на ненавистном пути. Каждый взмах весел несет меня все ближе к опасности, все ближе к возможной позорной казни…»

---

Бритье значительно улучшило его внешний вид, хотя лицо Хорнблоуэра от усталости и напряжения минувших дней выглядело исхудавшим и неестественно бледным, так что густой загар казался словно бы нарисованным. Это напомнило ему о пятне краски на левой скуле, но вода с мылом и тщательное бритье уничтожили последние остатки замеченного Марией мазка. Чистое белье, надетое Хорнблоуэром, как всегда, казалось влажным на ощупь. Таким оно и останется, пока его не постирают в пресной воде. Ну вот, он и готов. Хорнблоуэр посмотрел на часы: он уложился ровно в один час — как раз тот срок, который он отвел себе на туалет. Прихватив узел с документами, он вышел из комнаты и спустился по лестнице.

На улице на него с новой силой нахлынула дурманящая голову усталость. Путешествовать в почтовой карете — это только звучит романтично. На самом же деле — это ужасно утомительная вещь, учитывая разбитые дороги и немилосердную тряску. Только при смене лошадей удавалось улучить полчасика на передышку, из которых десять минут уходило на еду, а двадцать можно было подремать за столом, положив голову на сложенные руки. Зато теперь Хорнблоуэр твердо знал, что морским офицером быть куда лучше, чем правительственным курьером.

На мосту через Темзу он, как и другие пешеходы, заплатил положенные полпенни за переход. В другое время он непременно бы заинтересовался панорамой реки и движением по ней многочисленных судов, но сегодня он едва имел возможность окинуть весь этот муравейник взглядом. Свернув сразу за Уайтхоллом, Хорнблоуэр уткнулся прямо в здание Адмиралтейства.

«Дредноут» Фостер проявил дальновидность, вручив Хорнблоуэру рекомендательное письмо. Швейцар на входе уставился на него и на странный узел с явной подозрительностью: помимо больных и сумасшедших, ему постоянно приходилось выпроваживать безработных морских офицеров, толпами осаждающих Адмиралтейство в надежде получить вакансию.

— У меня письмо м-ру Марсдену от адмирала Фостера, — сообщил Хорнблоуэр, приятно удивившись тому, как сразу смягчилось выражение лица сурового привратника.

— Будьте любезны написать это на бланке, сэр, — попросил швейцар, протягивая капитану листок бумаги.

Капитан написал: «Явился с письмом от контр-адмирала Фостера», подписался и указал внизу адрес своей гостиницы.

— Пожалуйте сюда, сэр, — распахнул дверь швейцар: похоже было, что начальник Плимутского порта имел право немедленного доступа, персонального или через посредника, к Секретарю Их Светлостей Лордов Адмиралтейства.

Привратник провел капитана в приемную и куда-то исчез с письмом и запиской. Хорнблоуэр незаметно осмотрелся. В комнате находилось несколько офицеров, ждущих аудиенции. На их напряженных лицах можно было прочесть всю гамму чувств: от робкой надежды или плохо скрываемого нетерпения до полной отрешенности или даже безнадежности. Хорнблоуар пожелал всем присутствующим доброго утра, как было положено по уставу, а затем уселся на стул в самом дальнем уголке приемной. Сиденье у стула оказалось деревянным и жестким, что сразу же болезненно отразилось на наиболее пострадавшей за время поездки части тела Хорнблоуэра. Зато спинка стула была высокой и изогнутой. Он благодарно откинулся назад и замер, стараясь не шевелиться.

…Пользуясь темнотой, французы каким-то образом сумели взять на абордаж «Принцессу» и теперь метались по палубе маленького суденышка, размахивав обнаженными тесаками. На борту царили паника и полная неразбериха, в то время как Хорнблоуэр все никак не мог выпутаться из своего гамака, чтобы присоединиться к обороняющимся. Кто-то кричал прямо над ухом: «Проснитесь, сэр!» Да он только этого и хотел больше всего на свете, но почему-то не мог.

Наконец до него дошло, что кто-то действительно кричит ему в ухо, да еще и трясет за плечо. Он открыл глаза, несколько раз моргнул и только тогда вспомнил, где находится.

— М-р Марсден примет вас немедленно, сэр, — сказал чиновник. — Прошу вас, следуйте, пожалуйста, за мной, сэр.

Хорнблоуэр не смог припомнить, остались в приемной те же лица, что он видел вначале, или состав ожидающих успел поменяться, но в бросаемых на него взглядах явственно читались враждебность, подозрительность и зависть.

М-р Марсден оказался невероятно элегантным джентльменом высокого роста и средних лет. Волосы у него были уложены в старомодном стиле и перевязаны сзади лентой, но общего впечатления элегантности это не портило. У м-ра Марсдена был свой стиль, наиболее подходящий только ему одному. Хорнблоуэру приходилось немало слышать об этом человеке, еще при жизни ставшем живой легендой. Он был известен всей Англии, так как именно на его имя адресовались все рапорты, публикуемые потом в прессе: «Сэр, имею честь сообщить Вам для уведомления в дальнейшем Их Светлостей Лордов Адмиралтейства, что…» Первые Лорды Адмиралтейства могли меняться, как только что лорда Мелвилла на этом посту заменил лорд Барнхем, то же самое могло происходить с другими высшими чиновниками и адмиралами, но м-р Марсден оставался бессменным Секретарем. Именно ему принадлежала вся исполнительная власть в управлении Величайшим Флотом за всю историю человечества. Само собой разумеется, что в подчинении у м-ра Марсдена имелся многочисленный штат служащих: по слухам, одних только клерков было больше сорока. Кроме того, у м-ра Марсдена имелся заместитель, м-р Барроу, чье имя было известно широкой публике почти так же хорошо, как имя его начальника. Тем не менее, во всем мире именно м-р Марсден представлялся едва ли не Геркулесом, в одиночку ведущим борьбу не на жизнь, а на смерть с Французской Империей и Бонапартом.

Кабинет Марсдена являл собой изящно и со вкусом обставленное помещение, выходящее окнами на плац для парадов конногвардейцев. В этом помещении, идеально соответствующем его хозяину, и наоборот, стоял у окна прекрасной работы овальный стол, за которым расположился сам обитатель кабинета. Склонясь к плечу Марсдена, рядом с его креслом стоял в почтительной позе худой пожилой клерк с седыми волосами на голове, явно не из старших чинов, судя по его поношенному платью с изрядно потершейся подкладкой.

Обменявшись с хозяином кабинета коротким приветствием, Хорнблоуэр положил узел на край стола.

— Займитесь этим, Дорси, — небрежно бросил Марсден через плечо старому клерку, а затем обратился к капитану: — Каким образом оказались у вас эти документы?

Хорнблоуэр вкратце поведал о захвате «Гьепа». Пока он рассказывал, Марсден не сводил с него внимательного взгляда умных серых глаз.

— Французский капитан был убит? — спросил Марсден.

—Да.

Хорнблоуэр решил не распространяться о том, во что превратилась голова француза после удара тесака Мидоуса.

— Пожалуй, это убеждает меня в подлинности документов, — задумчиво процедил Марсден.

Хорнблоуэр не сразу сообразил, о чем идет речь, и только немного погодя догадался, что Марсден мог предполагать военную хитрость со стороны французов, желавших подсунуть англичанам фальшивые сведения.

— Да-да, сэр, документы подлинные, я уверен. Видите ли… — Хорнблоуэр принялся, в который уже раз, описывать абордаж французского брига, особо подчеркивая тот факт, что на нем не могли даже предположить возможности такого шага со стороны англичан.

— Вы правы, — холодно согласился Марсден; на протяжении всей беседы он сохранял подчеркнуто формальный тон, — но не следует забывать, что Бонапарт с легкостью пожертвует жизнью любого из своих подданных, если это поможет обмануть нас или ввести в заблуждение. Но в вашем случае, капитан, обстоятельства были совершенно непредсказуемы, как вы только что упомянули. Ну что там, Дорси?

— Ничего, сэр, за исключением вот этого…

«Вот этим», как и следовало ожидать, оказался заключенный в свинцовую оболочку пакет. Дорси не сводил глаз с просмоленного шпагата, которым он был перевязан.

— Осмелюсь заметить, сэр, эти узлы вязали не в Париже. На мой взгляд это было сделано на корабле. Адрес на ярлыке, судя по всему, писал сам капитан.

Высказав свои соображения, Дорси нагнулся к столу, взял с подноса перочинный нож и аккуратно разрезал шпагат. Свинцовый «бутерброд» распался на две половинки.

— Ага! — удовлетворенно выдохнул Дорси.

Внутри оказался большой продолговатый парусиновый пакет, запечатанный в трех местах. Дорси внимательно осмотрел печати и после этого повернулся к Хорнблоуэру.

— Вы доставили нам нечто очень ценное, сэр, — сказал клерк, — я бы даже добавил, чрезвычайно ценное. Это первый экземпляр такого рода, попавший в наши руки.

Дорси протянул пакет Марсдену и значительно постучал пальцем по печатям.

— Государственные печати новоявленной империи Бонапарта, сэр. Сразу три образца, и все в отличном состоянии.

Хорнблоуэр вспомнил, что несколько месяцев назад Бонапарт провозгласил себя императором, сменив Консульскую республику на Французскую Империю. Марсден позволил ему поближе присмотреться к печатям, на которых отчетливо виднелся имперский орел с зажатой в когтях молнией. Орел не произвел на Хорнблоуэра благоприятного впечатления. Казалось, что гордая птица одета в панталоны, настолько неудачным был рисунок покрытых перьями ног.