Пэт Ходжилл - Затмение луны

• Название: Затмение луны
• Автор: Пэт Ходжилл
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-352-02126-2

Покинув Тай-Тестигон, Джейм пытается воссоединится со своими сородичами, кенцирами, которыми правит её родной брат Тори. Ей придется преодоолеть множество препятствий, прежде чем она увидит земли кенциров.

В то же время среди кенциров намечается раскол, так как несколько столетий Темный Порог не появлялся в этом мире и теперь многие думают, что так будет продолжаться и дальше.

---

Торисен содрогнулся, поймав себя на этих мыслях. Так вот как это происходит, медленное соскальзывание в сумасшествие. Оно бежит вместе с кровью по жилам Норфов. Ганс умер безумным, выкрикивая проклятия немым воинам Темного Порога, ворвавшимся в замок и сеющим вокруг себя смерть и разрушение. Торисен не спал уже почти две недели, пытаясь избежать страшных снов о смерти отца. Они начались, как только он достиг совершеннолетия – как раз три года назад, когда он решал, стоит ли притязать на трон Верховного Лорда. Невыносимое беспокойство вырвало его наконец из Южного Войска и привело в Пустоши, где он и нашел убежище в одном из многих заброшенных городов, на улицах которого белели кости. Но кошмары все равно продолжали приходить, как всегда. Верил ли он им? Нет, конечно. Ясновидение, толкование снов – это сфера шаниров, а он – хвала предкам – не шанир. Но именно сны подтолкнули его потребовать для себя власть отца, и остальные высокорожденные отдали ее.

Языки пламени сливались перед глазами, они ближе, ближе… Огонь лизнул бумаги. Торисен сбросил их на пол, ругаясь, прижал сапогом, потушил. Нет, ему не продержаться, если просто сидеть тут и думать. Может, все-таки заснуть, впасть в двар? Шесть часов будет достаточно для исцеления, но если сны пролезут и туда? Оказаться в ловушке, без возможности пробудиться… Он вскочил и нервно зашагал по комнате.

Бур растянулся на полу перед дверьми в покои. Когда кто-то переступил через него, он немедленно проснулся и, не задумываясь, схватил проходящего за ногу.

– Бур, – раздался из темноты мягкий голос Торисена, – ты и вправду хочешь, чтобы я полетел вниз головой с этой лестницы?

Бур отпустил ногу и встал:

– Мой лорд, куда ты?

– Наружу.

Что ж, этим Бура было не удивить. Он слишком хорошо знал обыкновение своего лорда, не желающего спать, прогуливаться ночью без сопровождения. Собственно, поэтому-то Бур и здесь.

– Эти негодники-мальчишки с их охотничьими историями…

– Киторн? А это идея. Очень тебе обязан, Бур. Ты спи, спи.

– Нет уж. Я не могу остановить тебя, лорд, но если я закричу – сбегутся другие, и они-то смогут.

– И ты больше не будешь у меня в услужении – а жаль. Ладно, давай договоримся. Как ты относишься к верховой прогулке до Киторна при лунном свете?

– Я иду запрягать лошадей, милорд, – вздохнул кендар.

И вот они почти прибыли. Над головой нависали отвесные стены крепости, угрюмо глядящие во тьму гор. Внешний двор замка окружал колючий кустарник, ягоды свисали, как капли темной крови, с веток, утыканных трехдюймовыми шипами. На одном из кустов Бур заметил что-то черное. Это была летучая мышь с раскинутыми крыльями, наколотая вниз головой на шип. А вот еще одна на следующем кусте, и еще, и еще, все в изящных бисерных ошейниках, все в разной стадии разложения. Бур непроизвольно замедлил шаг, чувствуя, как волосы на голове поднимаются дыбом. Что они делают тут? Эта земля больше не принадлежит Кенцирату – если вообще когда-то принадлежала. Она не принимает чужаков.

А это что? Он резко остановился, прислушиваясь.

Барабаны? Ближайшее селение мерикитов всего в полумиле вверх по реке. Потом ветер изменил направление, унося с собой далекие звуки.

Если Торисен и слышал что-то, то не подал вида. Бур поспешил за ним. Они прошли через обрушившиеся ворота, увитые виноградными лозами. Листья дикого винограда зашелестели, когда двое пробрались под их сенью и стали взбираться по крутой дорожке к стене замка. Увы – то была лишь пустая оболочка.

Их глазам предстали одни руины.

Они стояли в центре внутреннего двора, рядом с колодцем, и оглядывались. Всюду валялись обломки того, что когда-то было кузницей, пекарней, амбаром. В вышине маячила башня замка. Здесь была цитадель старого, но не влиятельного рода, уже начавшего угасать, когда мерикиты уничтожили его.

Торисен представлял все слишком отчетливо: гость дома в ночи подползает к стражнику, перерезает ему горло, открывает главные ворота, его молчаливые сородичи заполняют двор… Одна искра – и занялась солома, ночь оглашается криками. Кендары пытаются выбраться, но дверь не поддается. Тогда они обертывают детей мокрыми одеялами и начинают рубить каменные стены. Некоторым удается пробить себе проход – только затем, чтобы умереть на открытом воздухе, сражаясь, под эхо пронзительных воплей из башни…

А теперь опавшие лозы обвивают стены, и между закопченными камнями пробились молодые деревца. Торисен потряс головой, отгоняя видение. На миг он погрузился в полусон-полуявь падения собственного дома и почти услышал шлепанье бегущих босых ножек, за которыми гнались огонь и смерть. Джейм? Нет, конечно нет. Ее выставили из отцовского замка задолго до конца; и ему тоже пришлось покинуть дом, пока безумие старика не перекинулось на него.

– Итак, все они умерли, – произнес он, сам не поняв, о каком замке говорит.

– Не все, лорд. Один выживший остался, мальчик-кендар по имени Маркарн, когда все случилось, он охотился где-то в горах. Потом он выследил этого мерикита и убил его, чтобы тот кровью расплатился за смерть его семьи и семьи его лорда. Конечно, он сделал то, что должен был сделать, но из-за него холмы с тех пор для нас закрыты.

– Он, должно быть, великий воин, – почти рассеянно заметил Торисен.

– О да, и великан к тому же. Эдакая ходячая башня. Но несмотря ни на что, не думаю, что ему нравится кровопролитие, – улыбнулся Бур. – В бою он притворялся берсерком, распугивая врагов. Это неплохо срабатывало – поначалу даже наши парни запрыгивали на ближайшее дерево, лишь только увидят его. Да и я сам чуть-чуть не бросился за ними. Но это было лет тридцать назад, а то и больше. Добрый старый Марк, где-то он теперь.

Торисен больше не слушал. Он подошел к дальней стене, чтобы взглянуть на что-то. За плющом и виноградом скрывалось грубое изображение лица с разинутым ртом и без глаз, начертанное чем-то темным на светлых камнях стены. Рядом еще и еще – по всей длине стены. Это были иму, символы силы столь древней, что от нее не осталось ничего, кроме имени, по крайней мере, так думали цивилизованные люди. Торисен прикоснулся к одной из линий. На пальцах остались коричневые пятна.

– Свежая кровь, – понюхал он. – Думаю, человеческая. Бур, ты был прав – мы не принадлежим этому месту. – Он внезапно насторожился. – Вот опять!

– Что, лорд?

– Что, не слышишь? Маленькие босые ножки, бегут, бегут… Мне не кажется!

Буру не хватало уверенности. Его чувства не были так остры, как у Торисена, а умирающие от бессонницы люди часто слышат и видят то, чего нет. Но тут и Бур услышал что-то.

– Барабаны, – сказал он.

Торисен был уже на полпути вверх по крутой лестнице, ведущей к бойницам зубчатой стены. Лунный свет посеребрил реку, изгибающуюся на севере между черными горами. В полумиле вверх по течению в селении мерикитов взметнулось пламя. Фигуры под барабанный бой кружили у огня, их пение, приносимое ветром, становилось громче и громче. Бур ухватился за парапет, подался вперед, вслушиваясь:

– Вставай, Сгоревший. Поднимайся, Сожженный Однажды, – переводил он. – Мы пометили его, мы изгнали его, теперь охота, охота… О Трое!

Пронзительный крик разорвал песнопение, тонкий, дребезжащий, словно женщина закричала от боли, но вырвался он не из женского горла. Затем настала мертвая тишина. А потом с вершин холмов громыхнул ответ, хриплый, бессмысленный, нечеловеческий. Людей вокруг костра расшвыряло в стороны. Языки пламени поднялись вверх и сразу съежились, угасли за мгновение. В наступившей темноте раздался далекий визг, становящийся все ближе.

– Чую я, что мы выбрали не лучшую ночь для визита. Бур хмыкнул:

– Можно сказать и так, лорд. Мерикиты прогнали родственника-убийцу – возможно, отцеубийцу – и призывают на него проклятие с холмов, чтобы покарать его, если он не сможет добраться раньше них до границы.

– И мы, конечно, стоим прямо на его пути – и на пути преследователей. Время отправляться домой, дружище.

Они спустились во внутренний дворик. У подножия лестницы Торисен внезапно схватил Бура за руку:

– Там! Бежит, бежит… Смотри!

Бур заметил тень, скользящую по булыжникам двора, и задрал голову вверх в поисках ночной птицы, отбрасывающей ее. Птицы не было. Когда он вновь опустил глаза, Торисен уже почти пересек двор, устремившись вслед за тенью. Бур, крича, побежал за ним:

– Лорд, пол замка прогнил насквозь! Не ходи…

Но Верховный Лорд уже взлетел по лестнице и нырнул в двери замка. И сразу раздался треск. Бур задержался на пороге, вглядываясь в темень.

– О бог. Тори…

– Гляди под ноги. – Голос Торисена звучал прямо из-под земли.

Сталь ударила о кремень, и вспышка озарила зазубренную дыру в полу.

– Бур, лучше спускайся. Я нашел ее.

Ее?

Кендар осторожно подошел к краю отверстия, слыша, как трещат под ногами доски, и спрыгнул вниз, в потайную комнату замка. В помещении, как ни странно, все стояло на своих местах, что особенно бросалось в глаза по сравнению с разрухой наверху. Кувшины с вареньями и соленьями выстроились ровным рядком у стен, крышки были не тронуты. Над ними стояли раскрытые горшочки, чье содержимое покрывал пятидюймовый слой невесомой пыли. Углы комнаты утопали в тени.