Илья Штемлер - Утреннее шоссе

• Название: Утреннее шоссе
• Автор: Илья Штемлер
• Жанр: Детектив

---

С гребня холма открывалась ночная панорама города. Огоньки москитами слетелись на дно гигантской миски. Иным не хватало места, и они собирались стайкой в стороне или тянулись к главному празднику огней десятком длинных светящихся шнуров: причалы, дебаркадеры, портовые сооружения…

И где-то там, в порту, находились склады ведомства материально-технического обеспечения пароходства. Этими складами и заведовал Серафим Куприянович Одинцов.

На улице имени писателя Т. Драйзера, между гастрономом номер четыре и кинотеатром «Мир», размещался бар «Курортный», совладельцем которого «на паях с государством» был Яков Сперанский, не то в шутку, не то всерьез называвший себя «далеким отпрыском известного царского советника графа Сперанского». Бар был, конечно, государственный, но Яков Николаевич за десять лет заведования вложил в это питейное предприятие серьезную сумму из личных сбережений. Он выписал из Армении группу художников-декораторов, которые зарекомендовали себя лучшим образом при реставрации аналогичного заведения на Кавказских Минеральных Водах. Яков Николаевич сказал художникам: «Мне нужен бар, который клиент считал бы родным домом». И художники соорудили чудо-бар в виде гигантской пивной бочки. Но самой важной деталью конструкции был светоэффект. Молодцы из Армении так сконструировали подсветку, что каждый из клиентов как бы наполовину опускался в пивную пену. Кроме того, в баре была еще одна достопримечательность - вобла натуральная. Каждому посетителю, если он брал пиво не на вынос, полагалась вобла. Правда, стоила она больше, чем рыба из семейства осетровых, но дело было не в этом - клиент платил за домашний уют…

Для управления было важно, что Яков план тянет, что бар пользуется популярностью. Это был сомнительный компромисс с точки зрения закона, но Яков Николаевич денег на ветер не бросал.

Так или иначе бар всегда был полон народу, И, не в пример другим подобным заведениям, предприятие Якова Сперанского обычно работало далеко за полночь, собирая тех, кто был выставлен из крупнейших городских ресторанов «Глория» и «Тройка», известных своим целомудрием…

В конце смены Клямин с удовольствием выпивал в баре кружку пива. Конечно, во время работы он себе этого не мог позволить. Но иногда, перед возвращением в парк, позволял.

Бар встретил Клямина привычным оживлением.

И Лера была на месте.

Они расстались на прошлой неделе. Клямин сказал: «Хватит!» Он думал, что Лера его так просто не отпустит, потреплет нервы. Но никаких осложнений не было. Лера согласилась: «Да, пора». И ушла. Клямин даже обиделся, а потом успокоился.

Лера работала сменной барменшей. И сегодня был ее день. Сейчас она составляла коктейль какому-то морячку. Тот, опираясь о стойку, поднял плечи и раскачивался на локтях.

- Крюшон и два желтка. - Лера повела взглядом поверх посетителей в сторону Клямина. Ее светлые глаза с лисьим разрезом не изменили равнодушного мерцания. А как они разгорались под спутанными лимонными волосами, Клямин еще помнил…

Он прошел вдоль стойки бара. Все «подсвечники» были заняты. Клямин остановился позади морячка и показал Лере два пальца.

Лера усмехнулась уголками губ и отрицательно качнула головой. Она не намерена больше бегать для него за пивом к подруге в соседний зал. Раньше ей это нравилось, а теперь они чужие. Пусть сам потолкается в пивном зале. У нее своя работа. Лера опустила в коктейль соломку и пододвинула бокал морячку. Тот вытащил и вернул барменше соломку - морякам это жеманство ни к чему. Лера взглянула на Клямина.

- Лера! - сказал Клямин, поймав ее взгляд. - Ради прошлого, Лера.

- С прошлым все, Антон. Романс исполнен. Лера подошла к очередному клиенту.

Морячок перестал раскачиваться на локтях и обернулся всем корпусом к Клямину.

- Все! - сказал он. - Все - значит, все!

- Сиди ровно, боцман, - едва раздвинув губы, проговорил Клямин и недобро прищурил правый, фисташковый, глаз.

Лера прекрасно разбиралась в интонации его голоса.

- Спокойно! - крикнула она морячку. - Или вылетишь отсюда в два счета. - Она повернулась и ушла в подсобное помещение.

Морячок еще не успел прийти в себя от коварства (ведь он вступился за нее), как Лера вернулась с двумя кружками пива и дежурной воблой.

- Запиши на мой счет. - Клямин принял пиво и направился в зал.

Струганый, в форме кольца, стол подчеркивал форму бара. Он был точно крышка от бочки. Посетители сидели на высоких стульях с черными спинками. Их сегодня почему-то было немного. Клямин приметил удобное место рядом с какой-то сутулой спиной в засаленном коричневом пиджаке. Карманы пиджака оттопыривались, будто там лежали гири. В нос Клямину ударил резкий запах сивухи и моря.

- Прошу прощения, - брезгливо отстраняясь, произнес Клямин.

Мужчина повернул лицо, напоминающее жареный баклажан…

- Ба! - воскликнул Клямин. - Смотритель пляжа, синьор Макеев. По какому поводу банкет?

Макеев пожевал щербатым ртом. При этом верхняя губа перекрывала нижнюю и даже часть подбородка.

- Никакой не банкет. Пообедать плисол. - Макеев шепелявил по причине отсутствия шеренги передних зубов.

- Примите глубокое соболезнование. - Клямин сложил губы трубочкой и погнал пену от края кружки.

Вобла оказалась не сухой и не жирной. В самый раз. И еще радость сердца - икра. Икру Клямин любил. Он прижал языком горьковатый комочек к нёбу, пососал, наслаждаясь острым запахом, и хлебнул пива.

С противоположной стороны стола перед ними возникли три моряка с какого-то иностранного судна. Восьмиугольные плоские береты венчали красные помпоны. Водрузив на стол кружки, они принялись за воблу.

- Вобля, вобля, - улыбались они, показывая отличные молодые зубы и поглядывая на Клямина и Макеева.

Клямин дружески кивнул.

- Вобля-бля, - поддержал теплую обстановку Макеев. - Бисквит-пилозное… Небось и бабу хотят. - Макеев оглянулся.

Кое-кто из посетителей глядел от скуки в его сторону. Макеев потупился. Он явно что-то задумал… «Жвачку клянчить будет», - подумал Клямин и толкнул пляжного сторожа:

- Слышь, Макеев… Серафим при тебе сегодня на пляж явился?

- Селафим Куплияныч? - почтительно подхватил Макеев. - Пли мне явился. И тот, толстый, с овощной базы дилектол…

- А кто третий?

- Белявый? Не знаю его… Слыхал только, что ланьше он адвокатом служил. Потом за какой-то плокол списали… Пли Селафиме колмится…

Клямин знал, что и Макеев «при Серафиме кормится». Не жирно, правда. Так, по мелочам. Фарцовки много на пляже ошивается, особенно в то время, когда зарубежных туристов к морю вывозят, на солнышко погреться. Вот Макеев через этих фарцовщиков и выполнял кое-какие поручения Серафима. Клямин знал об этом. Даже к нему как-то пытались подъехать. Клямина на пляже не отличишь, к примеру, от подданного ее величества королевы Великобритании: фирменные шорты, надувной матрац с экзотическими цветами, оранжевый зонт, тапки особой фактуры… Фарцовщики пытались навязать ему чайный сервиз ручной работы, деревянный. Иностранцы за такой сервиз серьезные деньги платят. Потом Клямин видел тех торгашей в закутке у Макеева… Сервиз проходил по номенклатуре предметов, которые пользовались особым вниманием Серафима. Клямин и сам не раз возил такие наборы в закавказские республики, где деревянный чайный сервиз весьма высоко ценился…

Пиво сегодня было с кислинкой и не очень холодное. От такого особенно разыгрывается аппетит. И Клямин подумал: не заказать ли ему еще бифштекс? Одной воблой сыт не будешь. И дома все было подметено, даже овощные консервы «Завтрак туриста» из холодильника вытряхнули. Сколько времени дрянь эта пролежала в холодильнике, но и она сгодилась. Шустрая компания собралась вчера у Клямина. А главное, экспромтом - никого он не приглашал, решил прибрать квартиру. Раз в месяц он устраивал у себя субботник. Мыл, чистил, пылесосил. В разгар уборки явились две пары - приятели с девочками. И ему девочку привели. Предусмотрительно. До глубокой ночи шла веселая возня. Назавтра, проснувшись, Клямин пытался вспомнить внешность своей неожиданной подруги, да не мог. Раздосадованный, он выбросил в мусоропровод старый билетик в кино, на котором помадой был выведен номер ее телефона…

- Тот белявый в больсом автолитете у Селафима. А это, сам понимаес, заслузить надо.

Макеев взял левой рукой стакан и спрятал под стол, правой рукой вытащил из кармана плоскую флягу. Он по-манипулировал ею с выражением великого усердия на маленьком баклажанном лице, потом осторожно поднял стакан, разгоняя крепкий спиртовой дух, долил его пивом, сыпанул туда еще перца, все смешал и, жалобно скривившись, медленно выпил.

- Специалист, - насмешливо промолвил Клямин.

- Дело пливысное, - переждав, сказал Макеев и бросил взгляд на иностранных морячков. - Главное, стобы позво-носник огнем садануло.