Оскотский Григорьевич - Гуманная пуля

• Название: Гуманная пуля
• Автор: Оскотский Григорьевич
• Жанр: Публицистика

---

Другое дело, что погибали - независимо от образования и таланта - прежде всего самые порядочные, не способные на доносы и подлость. И другое дело, что, хоть каждая человеческая жизнь бесценна, истреб- ление именно специалистов, тем более накануне войны, имело последст- вия, несравнимые с их чисто арифметическим числом. Да и само число - даже в общей массе загубленных - было огромным. Ведь инженеры и уче- ные целых отраслей, важнейших, оборонных, подчистую пошли в пыточные кабинеты, в расстрельные подвалы, в лагеря. Полностью были разгром- лены авиационные, кораблестроительные, ракетные НИИ и КБ. (Вертолет- чик Черемухин угодил в одну тюрьму с Туполевым. Конструкцию вертолета первым довел до серийного производства русский эмигрант Сикорский в США.)

Да что оборонные отрасли! Невиннейшая научная организация, где ни- какого вредительства и выдумать невозможно, Пулковская обсерватория, гордость нашей науки, "астрономическая столица мира", как ее называли еще с ХIХ века, подверглась такому погрому, что за 1937-38-й годы не выпустила ни одного отчета о научной работе. Их место заняли отчеты об инвентаризации книг и рукописей библиотеки и архива обсерватории (вычищались труды репрессированных ученых).

Пожалуй, некую сумасшедшую логику можно усмотреть лишь в том, что раньше других отраслей начала страдать и в итоге, даже на общем фоне, сильнее всех пострадала - биология. Мысль о вредительстве с помощью невидимых глазу микробов показалась сотрудникам ОГПУ-НКВД наиболее удачной для фабрикации дел, поэтому в среде микробиологов массовые репрессии шли уже с 1930 года.

К тому же, разрушив сельское хозяйство, режим требовал от биологи- ческой науки быстрого повышения урожайности, выведения сверхэффектив- ных сортов и пород. Для карьеристов, интриганов, лжеученых вроде Лы- сенко это открывало широкие возможности (хотя и такие погибали), для честных исследователей - означало, по меньшей мере, крушение их дела, а чаще - мученическую смерть.

Кто знает, если бы Иван Петрович Павлов не умер в 1936 году, смог бы он уцелеть в адском пламени последовавших лет, защитила бы его ми- ровая слава? Гениальному и тоже всемирно признанному Николаю Иванови- чу Вавилову Сталин во время последней аудиенции в ноябре 1939 года презрительно бросил: "Ну что, гражданин Вавилов, так и будете зани- маться цветочками, лепесточками, василечками и другими ботаническими финтифлюшками? А кто будет заниматься повышением урожайности сельско- хозяйственных культур?" "Вождь" мог бы и Павлову что-нибудь столь же ядовитое процедить насчет его собачек, а потом отдать ежовским или бериевским палачам.

За последнее десятилетие о сталинском терроре сказано и написано столько, что, кажется, никакие, факты не способны больше поразить чи- тателя. Но мы всегда будем поражаться подвижничеству и патриотизму ученых, которые посреди пожара, будучи день за днем и год за годом на волосок от гибели, с непреклонным упорством трудились для своего на- рода.

Николай Вавилов погиб в тюрьме от голода, а вся страна в годы вой- ны сажала картошку сорта "лорх", по имени одного из немногих неарес- тованных вавиловских сотрудников - профессора А.Г.Лорха.

Не кто иной, как Владимир Иванович Вернадский, до революции - один из видных деятелей кадетской партии, сам потерявший в годы террора многих друзей и учеников, резко критически относившийся, как показы- вают дневники, писавшиеся им для себя, и к событиям, и к правите- лям, - не кто иной, как он, первым из наших ученых, в июле 1940 г. направил Молотову письмо с призывом срочно начать работы по использо- ванию атомной энергии урана. Вернадский тревожился, что наша страна может отстать в ядерной гонке. Он предвидел, чем это грозит.

Великий ученый и авиаконструктор, он же бесправный зэк, Андрей Ни- колаевич Туполев в 1940 году так обращался к своим сотрудникам, со- бранным из лагерей в "шарашку" (по воспоминаниям его помощника Леони- да Кербера):

"Нас не информируют, нам приказывают, однако только осел

может не видеть, что дело идет к войне. Не менее ясно, что

никто, кроме нас, спроектировать нужный стране бомбардиров-

щик не может. Мы любим свою родину не менее других и, на-

верное, больше, чем те, кто нас собрал сюда. Условия труд-

ные, а если отрешиться от личных огорчений и взглянуть ши-

ре - трагические. И, понимая все это, я ставлю перед вами

задачу, которую никто, кроме вас, не выполнит… Давайте

сожмем зубы и решим эту задачу. Времени у нас в обрез, но

надо успеть. В этом залог освобождения, нельзя нам в войну

оставаться арестантами, нельзя воевать в цепях".

И тюремное КБ Туполева создало самолет Ту-2, лучший фронтовой бом- бардировщик Второй Мировой войны. Равных ему не было ни у немцев, ни у наших союзников. Только из-за самодурства Сталина, который в 1942 году, вопреки доводам и просьбам специалистов, остановил по своему капризу начавшееся уже развертывание массового производства Ту-2, фронт до конца войны почти не получал этих превосходных самолетов.

Выдающийся микробиолог Лев Александрович Зильбер (старший брат пи- сателя Вениамина Каверина) в лагере на Печоре сумел разработать спо- соб получения особых дрожжей из ягеля - оленьего мха. Эти дрожжи были концентратом витаминов и в несколько дней спасали от смерти больных пеллагрой зэков. Зильбер, человек неуемной энергии и редкого мужест- ва, добился у начальства, чтобы его опыт борьбы с пеллагрой был широ- ко распространен в лагерях Крайнего Севера.

Несмотря на пытки, Зильбер не подписал на следствии никаких приз- наний своей "вины". А мысль его работала непрерывно в самых страшных условиях заключения. Именно в тюрьме и в лагере в 1940-1944 годах он сформулировал основополагающие идеи вирусно-генетической теории рака. Записал микроскопическими буквами на добытой с трудом папиросной бу- маге, прятал от соглядатаев. И драгоценную многостраничную рукопись, уместившуюся на нескольких десятках квадратных сантиметров и сверну- тую до размеров пуговицы, сумел передать при свидании - под неусыпным наблюдением охраны - близкому другу и сотруднице З.В.Ермольевой (со- здательнице отечественного пенициллина). Просил, если его не освобо- дят, напечатать рукопись под псевдонимом. Такой сюжет не придумал бы и Дюма.

И никакому воображению не представить, сколько могли бы сделать все эти люди, и погибшие, как Вавилов, и выжившие, как Туполев и Зильбер, и даже не бывшие в заключении, как Вернадский, - сколько могли бы они сделать, если бы жили и работали в нормальных условиях. Россия была бы сейчас богатейшей и могущественнейшей страной мира, а ускорение, которое наша наука придала бы гуманной пуле, наверное, позволило бы ей пройти сквозь многие преграды на пути к Цели.

Избиение Сталиным научно-технической интеллигенции подорвало обо- ронную мощь страны. Если в середине тридцатых годов наша военная тех- ника была передовой и темпы ее обновления не уступали западным, то в конце тридцатых, когда все крупные страны в предвидении новой мировой войны стремительно перевооружались, в СССР исследовательские и конст- рукторские работы были почти парализованы. Достаточно сказать, что в 1937-1940 годах в производство не поступил ни один новый тип самоле- тов. До самого конца 1940 года авиапромышленность выпускала отставшие от времени истребители И-16 и И-153. (Как сдержанно отмечает в своей книге, написанной в застойные времена, известный авиаконструктор и историк авиации В.Б.Шавров, "из-за отсутствия других, лучших объектов для загрузки серийных заводов".)

И все-таки, подвижничеством советской научно-технической интелли- генции новые, вполне современные образцы самолетов, танков, орудий, боеприпасов к началу войны были созданы.

Мы восхищаемся мужеством солдат, идущих в атаку под вражеским ог- нем, несмотря на то, что в их цепи то слева, то справа падают убитые и раненые. Так что сказать о мужестве наших ученых и инженеров в предвоенные годы? Сталинщина косила их пострашнее пулеметов. А им на- до было не просто идти под огнем, но творить! Высвобождать все ресур- сы мозга, включая интуицию и фантазию, чтобы в битве умов победить своих противников, вроде Вилли Мессершмитта. В тех-то условиях…

Они даже не имели естественного права на ошибку в своих поисках. Вот только один пример. В НПО, где работал автор этой книги, и в 70-е, и в 80-е годы еще вспоминали, как в 1940 году с предприятия (тогда завода Наркомата боеприпасов) органы НКВД "увели" 11 человек, которых больше никто и никогда не видел. При модернизации капсюлей к патронам авиационных пулеметов была допущена ошибка, приводившая к осечкам при стрельбе, а в некоторых случаях - даже к выходу пулеметов из строя. Ошибка исправимая (она и была быстро исправлена). В застой- ные времена за более серьезные просчеты расплачивались даже не выго- вором, а замечанием в директивном письме или сеансом мата в кабинете замминистра. Но тогда - погибли безвестно и страшно одиннадцать чело- век, одиннадцать чьих-то сыновей, мужей, отцов, одиннадцать необходи- мых стране специалистов. Те, кто принимал какое-то участие в неудач- ной работе, и те, кто не имел к ней никакого отношения.