Стивен Дональдсон - Появление темного и голодного бога. Прыжок во власть

• Название: Появление темного и голодного бога. Прыжок во власть
• Автор: Стивен Дональдсон
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 5-7921-0463-8,5-04-009902-9

В мире, придуманном Стивеном Дональдсоном, человек не единственный хозяин звёздных дорог: интересам Земли противостоит загадочный Амнион. Главные герои эпопеи – Морн Хайленд и её сын Дэйвис, капитаны космических кораблей Энгус Термопайл и Ник Саккорсо– поневоле вовлечены в сложный конфликт двух цивилизаций, разворачивающийся в запретном пространстве между человеческим космосом и территорией амнионов.

На затерянном в далёком космосе планетоиде Малый Танатос построены пиратские верфи, куда с секретной миссией отправлены Морн Хайленд, Ник Саккорсо и превращённый в смертоносного киборга Энгус Термопайл. Безопасное небо скоро станет адом…

---

Наверное, в сотый раз он попытался понять страсть матери к мониторам. Неужели она видела в них то, что ускользало от него? Или она надеялась услышать в новостях, что его одолела какая-то неизлечимая болезнь? Или Норна вылавливала из бессвязного бормотания некое тайное знание, которого он был лишён, несмотря на все свои огромные возможности?

Желание найти ответы придавало его визитам особую остроту. Но что же Холт мог пропустить? По-видимому, немногое, если он оказался в состоянии извлечь пользу – и весьма весомую – из того смутного времени, когда миллиарды людей, сошедшие с нахоженных троп, потребовали от своих лидеров иррациональных действий. Он всё ещё внутренне посмеивался, когда вспоминал о бунтах человечества. Они воображали, что могут противостоять угрозе амнионов без генетической экспертизы на соответствие геному человека! Народные бунты и волна отвращения к генетическим экспериментам позволили Холту овладеть «Интертехом». А обладание «Интертехом», в свою очередь, дало ему контроль над контактами с амнионами – и этот ловкий ход привёл его к нынешнему положению вершителя судеб всего человечества.

Если какая-то личность в истории Земли и космоса могла заявить, что она мало что упустила в своей жизни, то это был именно Холт. И он до сих пор не позволял умирать своей неугомонности, а заодно и матери, – он боялся стать равнодушным.

В свои сто пятьдесят лет он пребывал в расцвете сил и физиологически ощущал себя мужчиной среднего возраста. Однако его щеки выглядели слишком румяными, и он часто моргал, пытаясь избавиться от обволакивающей глаз плёнки слизи. Иногда у него дрожали руки – особенно когда донимала простата. Врачи советовали ему не выполнять энергичных физических упражнений, поскольку сомневались, что ткани его сердца выдержат серьёзную нагрузку. Вот почему сейчас – ещё более, чем прежде, – он должен был избегать любых ошибок.

– Мать, – продолжил Холт с вкрадчивой сердечностью, словно Норна не пренебрегла его любезными вопросами, словно она действительно могла дать ответ на те вопросы, что волновали её сына. – Мне нужен твой совет. За несколько последних дней ко мне дважды обращался Годсен Фрик. Ты ведь помнишь его, верно?

Холту было прекрасно известно, что мать никогда и ничего не забывала.

– Он руководитель Протокольного отдела у Уорда. Фэснер улыбнулся, точно коммивояжёр.

– По какой-то причине Фрик считает, что имеет право действовать через голову начальника, когда ему не нравятся решения и политика, проводимая Уордом. Предосудительное нарушение субординации, не так ли? Уорд этого не потерпел бы, но он знает, что Годсен – мой протеже. Когда-то, лет десять назад, я решил, что Фрик может исполнить свой долг перед всем человечеством, приняв президентство Руководящего Совета Земли и Космоса. А это стало проблемой, верно? Для Уорда – как начальника Годсена. И для меня – как друга, союзника и руководителя Уорда.

Холт имел нездоровое пристрастие к подобным фразам.

– Мне бы хотелось, чтобы Уорда ничто не стесняло в его работе. Ведь от неё зависит весь человеческий космос.

А человеческий космос действительно зависел от полиции Концерна. Ни одна другая сила не обладала достаточной мощью, чтобы противостоять вторжению Амниона. И, следовательно, уникальное положение Холта также зависело от полиции Концерна. Если бы копы принадлежали не ему, а Руководящему Совету, он давно лишился бы своей империи.

Сквозь настойчивое бормотание экранов Фэснер уловил почти неслышный вопрос Норны, который она, разжевав беззубыми дёснами, исторгла из бескровных губ:

– Какова ситуация?

«Ах, мать, ты любишь меня, верно? Не хочешь, но всё-таки любишь». Холт продолжал улыбаться.

– Уорд решил, что настало время разобраться с самым скверным пиратским космопортом, который находится в запретном пространстве и помогает нелегалам в так называемом сбыте краденых товаров. Просто удивительно, как много людей желают обрести богатство, сотрудничая с нашими врагами и укрепляя их силы. Амнионы хотят завладеть нашими ресурсами – нашим сырьём, технологиями и генами. И пираты продают им это.

Фэснер поджал губы и взглянул на мать.

В космопорте строятся и ремонтируются пиратские корабли. Без него и без дилеров, ведущих дела с амнионами, контрабанда стала бы неэффективной. Вот почему Уорд решил превратить его в космическую пыль.

Проблема заключалась в том, как это сделать. Упомянутый Холтом космопорт находился в запретном пространстве. Уорден Диос мог бы потерять работу, если бы ввязался в открытый бой с амнионами. Поэтому он планировал скрытый удар.

– Ты помнишь ситуацию на Рудной станции, которая случилась… э-э… полгода назад? Когда оказалось, что один из руководителей службы безопасности вошёл в сговор с пиратом и сфабриковал ложное обвинение другого нелегала?

Конечно, она помнила.

– Эта ситуация взбудоражила совет и помогла нам продвинуть акт преимущественного права.

Добившись утверждения этого акта, Холт ввёл под юрисдикцию полиции Концерна все государственные и частные службы безопасности – что, в свою очередь, укрепило гегемонию полиции Концерна и ослабило единственную существовавшую альтернативу копам Холта.

– Нелегала, которого подставили, зовут Энгус Термопайл. Это один из самых гнусных типов во вселенной. Уорд затребовал его на основании акта. Энгуса начинили имплантами, и теперь он будет направлен в пиратский космопорт. Я думаю, сегодня. Фактически прямо сейчас. Но вопрос очень сложный. Мать, пожалуйста, останови меня, если я начну тебя утомлять. Дело в том, что у меня появились смутные подозрения насчёт Уорда. Мне показалось, что он не хотел подчиняться, когда я велел ему начать эту заварушку на Рудной станции. Уорд – большой идеалист. Ему не нравится соваться в практическую сторону политики. Я даже слышал его возражения против того, чтобы мы «опускались до уровня наших врагов». Но он выполнил мой приказ, так как хотел получить этого Энгуса Термопайла. Насколько я могу судить, он действительно не жаждет большей власти.

Как бы неосознанно и при этом пристально наблюдая за матерью, Холт проворчал:

– Хотел бы я знать, как мне пришлось бы принуждать его к выполнению приказов, если бы ему не нужен был Энгус.

Возможно, Норна что-то и ответила, но он не услышал.

– Тем не менее Уорд выполнил приказ, – продолжал Холт. – Он сделал всё, что я ему велел. И следующие несколько дней могут создать интересную ситуацию на краю запретного пространства.

– Почему это беспокоит Годсена? – прошептала Норна.

– Хороший вопрос, – весело отозвался сын. – Мать, ты, как обычно, ухватила суть проблемы. Почему это беспокоит такого преданного слугу общества, как Годсен Фрик? Конечно, нам не удалось бы подставить Энгуса Термопайла, если бы мы не имели своего человека в службе безопасности Рудной станции. Но если какое-то частное расследование раскроет истину, это вызовет… – Холт постарался подобрать не очень тревожное определение, – … печальные последствия. Мы ввели акт преимущественного права на том основании, что местным службам безопасности нельзя доверять, что на Рудной станции завёлся предатель, работавший на запретное пространство. Если кто-нибудь выяснит, что этот «предатель» был нашим человеком, совет посчитает себя абсолютно обгаженным, и тогда в моей колоде останутся только советники от космических станций.

Холт откашлялся.

– Чтобы защититься от такой случайности, Уорд забрал к себе не только Энгуса, но и нашего предателя – мелкого чиновника-садиста по имени Майлс Тэвернер. До некоторых пор всё складывалось довольно удачно. Но потом появились проблемы, которые встревожили Годсена. В настоящий момент Энгус превратился в киборга, запрограммированного с головы до пят. Без разрешения программного ядра он даже зубы оскалить не может. Но за ним по-прежнему нужен контроль – необходим человек, который будет корректировать его программу при возникновении непредвиденных обстоятельств. Кроме того, ему нужна команда. И превыше всего – достоверное прикрытие. Ему необходимо правдоподобное объяснение, почему он оказался на свободе, – то есть детали того, как Энгус выбрался из камеры и захватил корабль. Помолчав для эффекта, Холт тихо добавил.

– Уорд решил, что с Энгусом должен лететь Майлс Тэвернер.

Норна молча жевала беззубым ртом. Вместо слов с сё губ стекали струйки слюны. Взгляд перебегал с экрана на экран, словно она уже забыла о сыне.

– Мать, ты следишь за ходом мысли? – на всякий случай спросил Холт. – Нам известно, что Майлс – продажная душонка. Именно поэтому он с такой охотой предал службу безопасности Рудной станции. Но Уорд уверен, что Майлс не пойдёт против нас – потому что мы тут же обреем его наголо.

Это была одна из любимых фраз Холта Фэснера.

– Если он раскроет сведения, которые мы не хотим предавать огласке, или сделает что-то неугодное нам, то его попросту сварят живьём. Однако Годсена тревожит другая перспектива – его беспокоит коллективное восприятие события. Если наша операция станет достоянием общественности, то что о ней подумают огромные немытые массы людей?