Лесли Томас - Девственники в хаки

• Название: Девственники в хаки
• Автор: Лесли Томас
• Издательство: Махаон
• Жанр: Современная проза
• Год: 2003

Лесли Томас – один из самых оригинальных английских писателей, творчество которого до сих пор не было известно российскому читателю. Он лауреат множества международных литературных премий, автор девятнадцати романов, многие из которых экранизированы.

Идет война, о которой нам практически ничего не известно: Великобритания воюет с Малайзией. Горстка необученных новобранцев оказывается один на один с бандами малайских партизан-коммунистов.

Это не боевик и не триллер, это своего рода хроника солдатской жизни, со всеми ее казусами, нелепицами, страхами и желаниями. Томас великолепно сочетает блистательный юмор, тонкий эротизм и ужас нависшей над мальчишками смерти.

По книге был снят фильм (с Линн Редгрейв и Найджелом Дэвенпортом), книга выдержала более 40 изданий.

---

Песок набился ему в башмаки. Синклер разулся и пошел босиком по самой линии прибоя, чувствуя ступнями приятную прохладу.

Нет, он нисколько не возражал и готов был подтверждать это снова и снова. Это они считали его сумасшедшим, потому что Синклер любил железные дороги и думал, что секс – когда он действительно о нем думал – придет к нему в свое время, придет естественно, как смерть, и тогда он поймет, что в нем такого замечательного. Синклер не хотел торопиться. Напротив, он был склонен отложить проблему до первой брачной ночи, и это его решение не имело никакого отношения ни к морали, ни к Господу Богу, ни даже к стыдным болезням, которых так отчаянно боялись все его друзья. Просто Синклер считал, что нет никакой нужды спешить.

И все же он позволил подвести себя к этому, прислушавшись к общественному мнению и пойдя на поводу у большинства. Он уступил Бриггу, Таскеру и Лонтри, – да и другим, оставшимся в Пенглине, – как заклинание твердившим субботними вечерами: «Почему бы тебе не попробовать? Тебе понравится!» И, наконец, ему некстати подвернулась эта милая хрупкая девушка, которая казалась весьма интересной и вполне подходящей партнершей для первого раза.

Но с самого начала все пошло неправильно – совершенно неправильно. А если говорить начистоту, все было хуже некуда. Даже для первого раза Синклер заплатил довольно много, и поэтому то, что должно было произойти дальше, сразу показалось ему противоестественным, искусственным, натянутым. И все же он решил довести дело до конца.

Результат его разочаровал. Свидание с Нелл прошло совсем не так, как он представлял, но Синклер утешался мыслью, что иначе и быть не может, коль скоро его, шахматиста, заставили играть в регби, пусть и в команде любителей. Это была не его игра, и финал оказался вполне закономерным.

Приведя его в свою комнатку, Нелл первым делом обрызгала себя какими-то ужасными духами. Одного этого хватило бы, чтобы испортить вечер. Синклер старался не обращать внимание на запах, но Нелл поняла и обиделась, и потом еще долго дулась на него, запершись в крошечной уборной. Когда в конце концов Синклер позволил, чтобы это случилось – просто для того, чтобы доставить Нелл удовольствие – он случайно посмотрел в окно и увидел на противоположном берегу пролива длинную цепочку крошечных золотых горошин. Это были огни полуночного экспресса, который на всех парах спешил в Баттерворт.

В их безрадостном соитии не было ничего особенно приятного ни для самого Синклера, ни для Нелл. Он признавал это совершенно спокойно – не стыдясь за себя, не жалея Нелл и ни в чем не виня товарищей, которые вынудили его вывести на прогулку чужих похотливых кобелей. Просто Синклеру было все равно.

Волны сердито и шумно накатывались на берег, били по камням и неохотно выпускали из своих белопенных пальцев захваченную ими крупную гальку, когда отец-океан звал своих своенравных дочерей обратно.

Синклер посмотрел на часы и взволнованно присвистнул. А что если?… Пожалуй, он еще успеет – последний паром на континент отходил ровно в час ночи.

Взрывая песок длинными босыми ногами, Синклер бежал по берегу. Когда пляж кончился, он запрыгал вверх по бетонной лестнице, покрывая по четыре ступеньки за раз. Промчавшись по причалу, Синклер в последний момент вскочил на готовый отчалить паром и, вытерев носовым платком песок со ступней, надел носки и ботинки. Оказавшись на противоположном берегу, он знакомой тропой прошел мимо складов и пакгаузов и через дыру в заборе проник на сортировочную станцию. Там Синклер направился прямо к широким и высоким воротам главного локомотивного депо.

Депо было наполнено клубами красноватого, подсвеченного языками пламени пара, светом оранжевых фонарей, шипением, громом, лязгом и острым запахом угольной пыли, а жара здесь стояла такая, что непривычного человека, взошедшего на порог этого огненного ада, могло запросто сбить с ног.

Синклер счастливо улыбнулся и шагнул внутрь.

Помимо самого разнообразного спортивного инвентаря в профилактории имелась целая флотилия небольших утлегарей [17]. В предпоследний день своего отпуска Бригг медленно плыл в одном из них ярдах в двухстах от берега, когда вдруг заметил на пляже Филиппу.

Сначала он решил, что не знает эту загорелую девушку в белом платье, но в профилактории только что начался обед, и на берегу не было никого кроме нее и Бригга, которому есть не хотелось. В конце концов он подплыл ближе, чтобы лучше рассмотреть незнакомку и, неожиданно узнав Филиппу, сразу догадался, что она ждет его.

Развернувшись, он сделал несколько сильных гребков, и легкая, стремительная, словно барракуда, лодка стрелой помчалась к берегу. Красуясь, Бригг изящно покачал суденышко из стороны в сторону.

– Пижон! – крикнула Филиппа, когда Бригг приблизился на достаточное расстояние.

– А как же! – отозвался Бригг, направляя каноэ в пенное кружево прибоя. – Конечно я пижон. Погоди, сейчас ты еще не такое увидишь!

Он сильно наклонился вбок, снял с отвода ушедший в забурлившую воду поплавок, потом повторил эту же операцию с другой стороны и, восстановив равновесие, тремя сильными ударами весла выбросил легкую скорлупку на берег, после чего с достоинством перешагнул через низкий борт.

Подойдя к Филиппе, Бригг поцеловал ее и ощутил под тонкой тканью упругое тепло грудей, которые прижались к его загорелому, жилистому телу. Белый подол платья коснулся его влажных бедер; чуть ниже торчали голые колени Филиппы, к которым Бригг невзначай прикоснулся своими худыми, острыми коленями. Потом, внезапно смутившись, они разжали объятия и смерили друг друга настороженными взглядами. В конце концов Бригг улыбнулся, и Филиппа беззаботно рассмеялась в ответ.

– Как ты сюда попала? – спросил Бригг, все еще держа ее за кончики пальцев. – Я думал, ты давно работаешь медсестрой в Куала-Лумпуре или где-нибудь еще.

– Нет, пока нет, – объяснила Филиппа. – На медсестру нужно готовиться несколько лет. Мне, во всяком случае, потребуется лет сто, не меньше. Просто меня перевели сюда, в Джорджтаунский госпиталь. А ты еще долго здесь пробудешь?

– Завтра уезжаю.

– Завтра! Как жаль…

– Увы.

– Увы и ах…

Она поглядела ему через плечо.

– Между прочим, мистер, ваша лодка уплывает.

Бригг обернулся и увидел, что каноэ сползло с песка и потихоньку удаляется от берега, решив, по всей видимости, самостоятельно плыть на поиски романтики открытых морей и неистовых ураганов.

Бригг бросился в погоню. Пробежав по мелководью несколько шагов, он упал в воду и поплыл бурным кролем. Вскоре он уже поймал каноэ за отвод и, толкая перед собой, с торжеством вернулся на берег. Филиппа помогла ему привязать лодку фалинем к большому, похожему на черепаху, камню.

– Я пробыл здесь почти две недели, – сообщил Бригг, – и мой отпуск почти закончился. А через месяц я возвращаюсь в Англию.

Филиппа наподдала песок носком сандалии.

– Я в Пинанге уже десять дней, – сказала она грустно. – Просто я не знала, что ты здесь. И не узнала бы, если бы вчера к нам в госпиталь не обратился один солдат по фамилии Уоллер. Он сказал, что в профилактории отдыхают несколько человек из Пенглина, и я поинтересовалась, не может ли он назвать их фамилии. Он знал только тебя.

– Мы с ним живем в одной комнате, – объяснил Бригг. – А что с ним случилось?

– Мне кажется, у него что-то не в порядке с почками, – небрежно ответила Филиппа. – Или что-то в этом роде.

– О, да. – Бригг понимающе кивнул.

– Не стоит о нем, – сказала Филиппа, садясь на песок и увлекая за собой Бригга.

Некоторое время они сидели молча.

– Твой старик очень бесился после той ночи? – спросил наконец Бригг.

Филиппа засмеялась.

– Он готов был пристрелить тебя, но полковник не позволил. Ведь ты действительно чуть не прикончил маму – столкнул ее с трубы в болото.

– Я ее не сталкивал! – возмутился Бригг. – Она сама упала, поскользнулась и… полетела кувырком. В конце концов, она сама виновата – не надо было брать с собой этих дурацких рыб.

Филиппа откинулась на спину и захохотала.

– Но это же было просто изумительно! А как ты отстрелил пальцы этому старому китаезе? Я до смерти этого не забуду!

Бригг взял ее за запястья.

– Это приключение стоило мне полуторамесячного денежного содержания, – сказал он с легким упреком. – Я приехал сюда только потому, что выиграл немного денег.

– А помнишь, как мы сидели в этой вонючей грязи, ни живы ни мертвы от страха, и боялись пошевелиться, а бедная старая мамочка стонала так, что я решила, будто она умирает? – Филиппа снова засмеялась, запрокинув голову к небу, а Бригг вдруг прижался к ней всем телом, вдавил ее голову в песок поцелуем в губы и почувствовал, как в паху ходуном заходили тяжелые, горячие волны. Филиппа принялась бороться.