Екатерина Великина - От заката до обеда

• Название: От заката до обеда
• Автор: Екатерина Великина
• Издательство: Центрполдиграф
• Жанр: Современная проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-9524-2323-Х

Необыкновенный позитив исходит от остроумной и энергичной прозы журналистки и писательницы Екатерины Великиной. Она не стесняется резкого словца и тонко подмечает все происходящее. Юмор и наблюдательность отличают ее повествование, а умело выписанные бытовые сценки заставляют задуматься над вечными вопросами. Если ваша жизнь вдруг станет черно-белой, не отчаивайтесь – откройте книгу «От заката до обеда», и лекарство от скуки вам гарантировано!

---

Как раз когда Леня рассказывал мне о том, что вероятность возникновения «фонтана» фифти-фифти, «да и вообще переживать нечего», позвонили из кухонь.

– Доставка и сборка через две недели. Ждите.

В ужасе я положила трубку. Под окном пыхтела батарея, под ухом нес хрень эклер. Жить не хотелось категорически.

Как это всегда бывает, help пришел с той стороны, от которой help'-a ждать не следует по определению, а именно: от супруга. Заправив майчонку в штаны, Половина поскакала по инстанциям и спустя пару часов вернулась с разрешением на слив водички. Рассказывать о том, насколько опустели наши карманы, я не буду. Неинтересно.

Впрочем, на этом ляпы катечкинские закончились.

Закончились, потому что начались ляпы Димины.

Вот если и есть у нашего семейства какое-то замечательное свойство, так это, пожалуй, то, что в дурку вы впадаем не одновременно, а с соблюдением строгой очередности. Зато уж если понесет Диму, это конец – тушите свечи, надевайте ведра на голову – будем плавать.

Беда произошла в тот самый момент, когда супруг стоял посреди ванной комнаты и размышлял о том, как бы эту самую комнату перепланировать.

– Чего-то, Катища, у нас с тобой совсем мало места получается, – вздыхал супруг. – Даже развернуться негде.

Эклер проявился, как раз когда я открыла рот, дабы поинтересоваться, с какого хрена Диме приспичило вертеться в помывочной.

– Кстати, неожиданная идея, – прошамкала гадская кондитерка. – Если вам в ванной тесно, то нужно стиральную машину вынести в соседнюю комнату. Так чтобы из ванной включалось, а сам короб со стиралкой вовне стоял.

Поясняю: «вовне» – это ни хрена не в четвертое измерение. А вовсе даже в Тимкину комнату.

Нелирическая сноска: в стене ванной вырезается дыра. В дыру засовывается стиральная машина. Со стороны детской комнаты машина обкладывается кирпичом или еще какой-нибудь строительной дрянью. В результате имеем шестьдесят квадратных сантиметров свободной площади в помывочной и немереный короб в комнате ребенка. Диагноз – гидроцефалия, лечение – кувалда.

Честно вам скажу, я от креатива настолько охренела, что даже не нашлась что и сказать. Зато Дима проявил себя молниеносно.

– Отличная идея, – сказал супруг, недобро сверкая глазами. – Я давным-давно мечтал машинку из ванной вынести.

– А унитаз в гостиную ты вынести не мечтал? – взвизгнула я. – Ты, дорогой, как знаешь, а мой ребенок в одной комнате с коробом спать не будет. Скорее я тебя вынесу, вместе с котами.

– Кстати, и тут неожиданная идея. – Эклер отошел на безопасное расстояние и продолжал вещать оттуда. – Сейчас ведь столько мебели продается – и детские, и встройки всякие. По современным временам обыграть какую-то там коробочку – плевое дело.

– Безусловно, обыграем, – пообещал супруг, закрывая за Леней дверь.

И понеслась.

Вообще, когда вам предлагают что-то обыграть – сразу бейте сволоту по морде. Хорошие вещи обыгрывать не надо – ну, не требуют они этого. Так, разве что кактус поставить или постелить салфетку какую…

В нашей ситуации салфетки не спасали. И задекорировать короб кактусом возможным не представлялось. Поэтому супруг придумал стенной шкаф, в нижней секции которого и будет спрятана наша стиралка. Идея гениальная, за исключением того, что здоровый шкаф в детской на хрен никому не нужен.

– Не позволю превращать детскую в гардеробную, – вопила я и бросалась в супруга чашками.

– Зато у всех твоих шмоток наконец-то будет Одно место, – верещал супруг, тыча в меня рекламками «Стенли».

– Ага. И это Место конечно же должно быть в изголовье у ребенка, – не сдавалась я.

– А почему бы ему там не быть? – разводил руками супруг.

Спустя два дня мы окончательно позабыли родную речь и, по рассказам родственников, обходились всего двумя словами. Первое – «шкаф», второе – непечатное.

До развода не дошло.

Непечатное слово победило «шкаф» на третьи сутки. Но, к сожалению, на четвертые невесть откуда выплыла «встроенная детская мебель». Потом открытый стеллаж. Потом полки для книг. Потом кроватка.

Процесс остановился только на чуланчике.

– А мы построим вторую стену, между стенами сделаем дверь, и вот пожалуйста – прекрасный чуланчик для вещей, – сообщил мне Дима в четверг.

– Ты знаешь, пожалуй, если вас с Леней между стенами засунуть, то можно дверь-то и не делать, – мрачно сказала я.

К тому моменту в моей голове уже окончательно сформировалась идея смертоубийства, и вопрос стоял только об утилизации тела.

На пятые сутки я поняла, что от чуланчика меня спасет только чудо. И оно произошло.

Как раз когда я лишала супруга последних перьев, в квартиру позвонили.

На пороге стоял Эклер.

– Деретесь? – ехидно поинтересовался он.

– Ага, – хором ответили мы.

– А напрасно, – укорил он. – В чем дело-то?

Перебивая друг друга, мы изложили суть вопроса.

– А чего ты не хочешь встроить шкаф? Сейчас у всех шкафы.

– Ага, а у моей тети – язва! – рявкнула я. – Во-первых, шкаф отъест жилую площадь, а во-вторых, кроватку будет некуда поставить.

– Неожиданная идея. – Леня поднял палец кверху и засиял, точно лампочка. – Сейчас есть такие кроватки – к стене на цепях пристегиваются. Неужели не видели?

– Видели, – сказала я. – В позапрошлом году в Петропавловской крепости три десятка таких видели.

– Там еще столики были железные, кажется, – добавил супруг.

В воздухе повисла нехорошая пауза. Ленин авторитет падал на глазах, и поэтому он пошел ва-банк.

– Ну… Раз не нравится на цепях – нечего выносить машинку из ванной. Живите как все – в тесноте.

Но метаться было поздно. Потому что к тому моменту Дима уже представил себе Фасольца, спящего на полке у Очень Нужного Чуланчика, и дурнина стала испаряться.

– Кстати, по поводу входа тоже есть идея, – совсем расстроенно сказал Леня.

– Конечно же неожиданная? – съехидничала я.

– Не знаю, – заскромничал он. – Я вот тут подумал, а что если вам бельевой шкаф из комнаты развернуть в прихожую?

– Это чтобы трусы на половичке переодевать? – устало спросила я.

– Ну как хотите, – грустно прошамкал Леня и отправился восвояси.

Если вы считаете, что на этом с неожиданными идеями было покончено, то глубоко заблуждаетесь. У нас что ни день – то открытие. Пожалуй, единственный плюс – семейство наше как-то поостыло, и, когда нам в очередной раз предлагается какое-то радикальное решение, мы вспоминаем кроватку на цепях и успокаиваемся.

О зимней одежде

Признаюсь как на духу – я никогда не завидовала мужчинам. Мне не требуется главенствующей роли в семье: во-первых, лишняя ответственность, а во-вторых, я так насобачилась вещать с галерки, что переору даже судовой дизель без глушителя (отдельная благодарность бабушке). И какого-то особенного равноправия мне тоже не треба – как большой любитель полентяйствовать, я крайне трепетно отношусь к разделению труда. В том смысле, что, будь у меня возможность сидеть дома, шкварить котлетки, писать рассказки и терроризировать Фасолия, я бы так всю жизнь и просидела. Ну, может, добавила бы к Фасолию Горонтия и состряпала какой-нить нудный роман к тридцатнику… Но это максимум. Короче, Богу Богово, а Дементию – попутного ветра и лишнюю дырку на ремне.

Так о чем бишь я? О мужиках?

Так вот, я дядькам никогда и ни в чем не завидовала, кроме одного.

Одежды, мать ее ети.

Господи, как же это невыразимо прекрасно начинать утро с поиска носков, один из которых рваный, а другой – левый. Какое же это большое человеческое чудо засунуть ноги в удобные растоптанные кроссовки! А уж про возможность выбирать джемпер не по цвету, а по запаху из-под мышек я вообще умалчиваю.

Ну скажите мне, разве может быть несчастливо создание, у которого всего две пары джинсов – «стиратые» и «нестиратые»?

Апогей моей зависти – ванная комната. Для того чтобы завершить утренний туалет, супругу требуется десять секунд – именно столько времени уходит на то, чтобы пару раз плеснуть себе в харю холодной водицей. И все. Все-е!

Про собственную рожу даже рассказывать не хочется. Минут десять висишь на зеркале и размышляешь, чьи гены подгуляли. Опосля умываешься и еще десять минут расстраиваешься из-за того, что гены смыть не удалось. Четыре минуты выбираешь крем «по случаю». Так как кремов «от трупности» не придумали, мажешь наследственность тем, что имеется. Масляным блинчиком – в комнату за косметичкой – не удовольствия ради, а токмо чтобы «добавить жизни». Задача фактически неразрешимая. Попробуйте нарисовать жизнь там, где ее нет и до тринадцати не будет, и вы меня поймете. Более или менее удовлетворительный результат – это когда на лице появляются глаза и губы. Так как без глаз на улицу не выходят, на мейк уходит еще двадцать минут.

(Тут, кстати, очень хорошо иметь Ученого мужа, потому что Неученые мужья уже давным-давно стучат копытами в прихожей и переходят на фальцет.)