Стюарт Вудс - Лос Анжелес Таймс

• Название: Лос Анжелес Таймс
• Автор: Стюарт Вудс
• Жанр: Триллер

После того, как дебют кинофильма, поставленного студентом, становится хитом сезона, нью-йоркский мафиози и фанатик кино Винни Каллабрезе осуществляет стремительный взлет к ослепительным вершинам Голливуда, где начинает новую жизнь как продюсер Майкл Винсент. Будучи от природы неглуп, он приносит в студию сногсшибательный кинопроект, и предлагает свою любовницу в качестве кинозвезды.

Майкл Винсент становится одним из наиболее успешных продюсеров Голливуда. Он способен весьма ловко занижать бюджет фильмов. Это нетрудно, если ради достижения цели в ход идут такие приемы, как ложь, соблазн, запугивание и даже убийство. Но у некоторых людей из его прошлого хорошая память и длинные руки, и Майклу приходится защищаться. Потому что даже в виртуальной стране есть конкретные враги — и их пули — очень даже настоящие.

---

— Я удерживал его изо всех сил, а потом он умер.

— Старик хотел меня убрать?

— Винни, ведь ты дважды предал его.

— Томми, погоди, я не понимаю.

— Некоторые даже сказали бы, что ты дважды предал меня.

— Томми…

— Ты отговорил Джонсона и Гелдорфа от продажи студии японцам, что означает, нам и японцам.

— Томми, этого не следовало делать. По крайней мере, тогда.

— Отчего же не тогда? Я все устроил. Гелдорф вместе с Джонсоном были у меня в кармане, Голдмэн — умер, а ты был у руля.

— Томми, выслушай меня. Мне в руки досталась киностудия. Центурион Пикчерс! Знаешь, что это такое?

— Это означает черте какую сумму денег, вот что.

— Нет, гораздо больше. Я могу делать любой фильм, подчеркиваю, любой , какой пожелаю. Могу нанять любую кинозвезду. Любого директора, любого сценариста. У меня в руках кнопка с зеленым светом. Понимаешь, я владею кнопкой.

— Черта с два ты владеешь. Ты работаешь за зарплату.

— Но мой контракт обеспечивает мне право получать два процента от проката до тех пор, пока фильм рентабелен.

— Два процента в год? Ты говоришь мне, что предал Дона, Семью и меня за несчастные два процента в год?

— Томми, я не собирался никого предавать. Ты не потерял ничего.

— Старик видел все совершенно в ином свете, и если бы не я, ты бы теперь кормил собой рыбу в Тихом океане. Для усиления эффекта Томми указал рукой на водную гладь перед собой.

— Томми, я высоко ценю…

— Ты ни хрена не ценишь, Винни. Да знаешь ли ты, что он велел мне сделать? Он приказал мне уничтожить тебя, а я не сделал этого. Впервые за всю жизнь я проигнорировал распоряжение моего Дона. Ты не ценишь, Винни. Ты был вскормлен Семьей и так отплатил за добро.

— Томми, то был мой шанс, можешь ты это понять?

— Твой шанс предать друзей?

— Мой шанс управлять своим делом, распоряжаться своей жизнью и не быть под ногтем кого бы то ни было.

— Нет, тебя растили не так. Винни, черт подери, мы все под ногтем друг у друга. И своей работой мы обязаны друг другу. А ты подумал, что мог забраться в кресло Лео Голдмэна и никому не быть обязанным?

— Томми, я прекрасно знаю, что я у тебя в долгу. И я сделаю все, чтобы отплатить тебе с лихвой. Только скажи одно слово. Ты получишь все, что захочешь.

— Ты что, думаешь, что киностудия — это что-то вроде игрушки, да? Это нечто вроде гигантской игрушки, с которой тебе угодно играть, не позволяя другим дотронуться до нее? Ты так и не понял, что это не что иное, как машина для печатания денег.

— Томми, просто скажи, чего ты хочешь.

— Я хочу шестьдесят процентов акций Центурион Пикчерс. Это как раз то, что имеется у Гарри Джонсона, а также фонд Аманды Голдмэн — фонд, которым распоряжается Норман Гелдорф. Остальное я добуду сам.

— Томми, если я лишь заикнусь об этом, то сам себе перережу горло. Я буду отстранен от управления студией. Мне вновь придется горбатиться на кого-либо еще, разве ты не понимаешь?

— Винни, позволь мне рассказать тебе одну историю. Помнишь Коротышку?

— Коротышку? У него что-то было с ногами, а у Дона он был мальчиком на побегушках?

— Именно. Ноги не держали его, но он садился в каталку на роликах и объезжал на ней окрестности, выполняя поручения Дона.

Винни засмеялся. — Чего только не вытворял он на этой доске-каталке!

— Верно, вытворял, и знаешь что? Дон доверял ему.

— Дон доверял Коротышке? Я и не знал, что он кому-то доверял.

— Мало кому, но Коротышке он верил. И знаешь почему?

— Почему?

— Ты не в курсе, но еще до нашего с тобой рождения у Коротышки был самый богатый похоронный дом во всей Литтл Итали.

— Нет, этого я не знал. Как же случилось, что он оказался прикованным к своей каталке?

— Благодаря Дону. Дон ссужал его деньгами, не брал проценты, помогал ему в бизнесе. Понимаешь, что я хочу сказать? И единственная услуга, которую он должен был оказывать Дону, это хоронить кого-либо для него. Дон присылал ему трупы, и тот должен был хоронить их в могиле, по двое вместо одного официального покойника.

— Что же было дальше?

— Коротышка испугался копов и агентов ФБР. Они крутились поблизости, и однажды он так перепугался, что, когда Дон прислал ему очередного покойника, отказался его хоронить, сославшись на копов, которые могли что-то пронюхать.

Томми остановился и повернулся к Майклу лицом. — Однажды ночью вскоре после этого похоронная контора сгорела дотла. А еще через пару дней явились двое и сломали бизнесмену ноги. Так Эдуардо Минелли, богатый и всеми уважаемый хозяин похоронной конторы, превратился в Коротышку.

Майкл взглянул в глаза Томми, и ему явно не понравилось то, что он в них увидел.

— Зато после этого, — продолжил Томми, — Дон всегда доверял Коротышке. Он доверял ему ответственные поручения, которые помогли самому Дону подняться еще выше. И все потому, что он твердо знал, что Коротышка уже никогда его не предаст. Томми посмотрел Майклу в глаза. — Винни, тебе следует запомнить эту историю.

После этого Томми повернулся и пошел по направлению к дому. И, как маленький щенок, Майкл поплелся вслед за ним.

ГЛАВА 59

Майкл и Аманда Голдмэн стояли под струей горячего душа, размазывая друг на дружке мыльную пену. Аманда встала на колени и уже собралась захватить в рот его член, как Майкл заставил ее подняться на ноги.

— Нет, только не сейчас. Я больше не могу.

— Не могу насытиться тобой, — сказала она, обняв его и намыливая мылом ему спину. Они стояли, целовались до тех пор, пока струя не смыла мыло, и после этого Майкл выключил воду. Он шагнул за занавеску, взял два халата и протянул один ей.

— Я бы съел яичницу, — сказал он. — Приготовить тебе тоже?

— Неплохая мысль. Займись этим, а я пока просушу волосы.

Майкл отправился в кухню и принялся за дело. Он взял немного бекона, заложил в тостер пару английских булочек, взбил шесть яиц с молоком и дожидался, пока шматок масла растает на сковородке. Добавил немного соли, потом на маленьком огне поджарил омлет, и когда в кухне появилась Аманда, на столе стояли большие тарелки с омлетом, беконом и английскими булочками.

— Ах, какой чудесный запах, — проворковала она. Я понятия не имела, что ты умеешь готовить.

— Считай, это единственное блюдо, которое я умею готовить, — сказал он, откупоривая бутылку вина.

— Мое любимое Шампанское, — сказала Аманда, сделав глоток. — Как ты узнал?

— Мне не раз случалось сидеть с тобой за одним столом. Я просто подметил это, только и всего.

Она качнула головой, и ее золотистые волосы рассыпались по плечам.

— Знаешь что? — спросила она, нанизав на вилку кусок омлета.

— Что?

— Я думала, что смерть Лео надолго выбьет меня из колеи, но вот прошли две недели, и я чувствую себя такой раскованной и освобожденной.

— По-моему, многие должны чувствовать себя именно так после смерти близких, но только мало кто в этом признается.

— Пойми, я по-своему любила Лео, но вместе с тем так рада, что, наконец, свободна.

— Не совсем свободна. Помни, в каком небольшом городе мы живем. Ты должна какое-то время побыть вдовой.

— Я и не против, если при этом смогу встречаться с тобой.

— Можешь видеться со мной, когда пожелаешь, — пообещал он. — Но мы должны подождать год или чуть больше прежде, чем станем официально вместе появляться на приемах.

— Что ж, я могу и переждать, если мы будем достаточно часто заниматься сексом.

— Что значит, достаточно часто?

Она рассмеялась. — А вот и не скажу!

— Дай мне придти в себя, тогда мы займемся этим вновь.

Она приложила к его щеке ладонь. — Прости, дорогой. Я не имела в виду довести тебя до полного изнеможения.

Майкл набрал в грудь побольше воздуха. — Слушай, мы должны поговорить о делах.

— Ладно, давай.

— Я хочу, чтобы ты сказала Гелдорфу, что хочешь продать весь пакет акций, который находится на счетах траста.

Она посмотрела на него дикими глазами. — Ты сошел с ума? Я думала тебе необходимо мое прикрытие, чтобы ты мог управлять студией.

— Поверь, сейчас самое время продать. Японцы вновь стучатся в наши двери, и сейчас мы в такой форме, что можем запросить большую цену.

— А как насчет акций Лео?

— Скажи Гелдорфу, чтобы он их продал тоже.

— А пакеты остальных директоров?

— Когда они увидят, что большая часть продана, они тоже поторопятся, дабы не опоздать на поезд.

На мгновение она задержалась взглядом на своей тарелке.

— Майкл, помнишь, я рассказывала тебе, какую роль в нашем браке играл Лео?

— Думаю, что да.

— Я говорила, что могла заполучить любого на свои званые обеды, помнишь?

— Да, помню.

— Так вот, причина, по которой мои желания исполнялись, заключалась в том, что Лео руководил самой главной студией.

— Я это помню, но Лео умер.

— Но, когда мы поженимся, я хочу, чтобы ты руководил студией.