Кензо Китаката - Зимний сон

• Название: Зимний сон
• Автор: Кензо Китаката
• Издательство: АСТ, Хранитель
• Жанр: Современная проза
• Год: 2007
• ISBN: 978-17-044861-6

Какова цена искусства?

Для уставшего от жизни художника – уход в затворничество и пьяный бред…

Для его юной ученицы – ярость бунтующей плоти, которая обретает выражение в творчестве…

Для потрясающего живописца-маньяка – жажда боли и крови, служащих ему предметом вдохновения…

Гений и безумство неразделимы.

Гений и злодейство часто идут рука об руку.

И однажды в уединенной горной хижине начинается истинная драма гения, безумства и злодейства. Драма, обреченная на трагический финал…

---

– Нам известно о вашей судимости, так что перестаньте голову морочить.

Я пожал плечами, открыл банку. Надо сказать, в халате в непротопленной комнате было зябко. Я переоделся в рубашку, натянул свитер, между делом попивая пиво. Молодчик хотел было что-то сказать, но старший его остановил.

Когда я вышел на террасу, увидел следы: детективы натоптали возле крыльца. Стулья, столики на террасе припорошило снегом. Детективы подошли и встали под карнизом – как раз там, где стоял я.

– Вы знакомы с писателем по имени Ёочи Номура? Старший говорил спокойно, ровным тоном.

– Он во что-то вляпался?

– Мы считаем, что он был здесь.

– Наведывался однажды. Не помню, сколько уже дней прошло. Это было исключение – мы обычно встречаемся в Токио, хотя он приезжал в здешний городок.

– Что вы пытаетесь от нас утаить?

Молодчик избрал нарочито оскорбительную манеру разговора. Устроили игру плохой коп – хороший коп, пытаясь тем самым спровоцировать подозреваемого.

– Малыш, ты нарушаешь мой распорядок дня.

– А ну-ка повтори.

Послышался шорох цепованных шин: к нам приближался автомобиль. Детективы тоже его заметили – это был «мерседес» Нацуэ. Она вышла из авто, кутаясь в собольи меха. На ногах у нее были резиновые сапоги, туфельки на высоком каблуке она несла в руках, пробираясь по огромным сугробам. Детективы обескураженно наблюдали за этим представлением.

– Так и думала, что ты не станешь чистить дорожки, поэтому захватила сапоги. Здравое решение.

Нацуэ, выдыхая клубы белого пара, поднялась на террасу.

– У тебя гости?

– Незваные. Я как раз пытался их спровадить.

– Замолкни, Накаги, не то наденем на тебя наручники и посмотрим, как ты тогда запоешь. Нечего тут умника из себя строить, зэк.

– Ладно, парнишка, говори, какое у тебя дело.

– Ёочи Номура убит.

– Интересно. Где?

– Труп обнаружили в Токио, в его машине. Похоже, в этой машине он вернулся из Нагано. В дневнике он написал, что встречался с вами.

– И получается, что я его убил.

– Почем знать.

Я, конечно, не ожидал столь скорой кончины Номуры, однако и удивлен не был. Преждевременная смерть – не новость в наши дни, люди умирают и не от руки убийц.

Мне вспомнилось лицо Койти Оситы.

– Вы же догадываетесь, по какой причине мы к вам заглянули. Мы опекаем таких, как вы, – тех, кто однажды преступил закон. Нам известно, что незадолго до своей гибели Номура приезжал в Нагано. Когда я говорю «Нагано», то подразумеваю вас.

– Визит его был краток.

Нацуэ закусила губу.

– Как только у вас хватает наглости называть его зэком?

– Вы кто такая? – Это спросил коп постарше. – Мы – представители властей.

– Так вы считаете, что имеете право от лица властей называть этого человека зэком?

– Он молод, горяч. Бывает, скажет лишнее.

– А вы стоите рядом и не пытаетесь его остановить. Нацуэ указала на старшего детектива.

– Вам известно, за что этот человек попал за решетку. За свое преступление он должен был получить условный срок, это была вынужденная самооборона. Ваша братия утверждает, что он убил с намерением. Ваша работа – провести расследование и найти доказательства этого намерения, и вы, полицейские, ее не сделали. Вы же все прекрасно понимаете. Перед вами – человек с чистым сердцем. Когда он увидел деяние рук своих, то сказал, что намеревался убить, а вам подобные поленились докопаться до правды.

– Мы не в курсе прошлых дел, мэм, мы приехали сюда по другому вопросу.

– Тогда прекратите клеймить его зэком и оставьте свои домогательства. Вы хоть и называетесь детективами, но не имеет права устраивать здесь следствия.

– В этом я с вами не соглашусь, мэм. Не знаю, кем вы ему приходитесь, но расследование есть расследование.

– Я защищаю права этого человека. И я не утверждала, что стану препятствовать расследованию. Я «прихожусь» ему агентом. Все имеющиеся у вас вопросы попрошу направлять к адвокату.

Я осушил банку, и вторую мне брать не хотелось.

– Вы не оставляете нам выхода.

– Это вы не оставили себе выхода своим поведением: нельзя было называть этого человека зэком. С этим будет разбираться наш адвокат.

– Мы только задаем предварительные вопросы. О формальном расследовании речи не идет.

– Номура здесь был. Кажется, двадцать третьего.

Все это действовало мне на нервы, поэтому я решил высказаться:

– Он привез с собой человека, который, по его словам, проявлял интерес к моим картинам.

– Кто это был?

– Не знаю. Я не обратил на него внимания. Мы с Номурой перекинулись словцом – так, о ерунде всякой.

– Номура записал в блокноте, что поехал в Нагано с человеком по имени Осито, который хотел с вами встретиться. В машине обнаружена квитанция за проезд по платной автостраде, что подтверждает его присутствие в Нагано.

– Я же сказал, что он был у меня. У меня было много работы, и мне не хотелось принимать гостей.

– Господин Номура проявлял интерес к совершенному вами преступлению.

– Он сказал, что хочет написать об этом книгу.

– Расскажите о человеке, которого он с собой привез.

– На вид тридцать – тридцать пять. Худощав. Больше ничего не приметил.

– О чем вы разговаривали с господином Номурой?

– Он спросил, что я почувствовал, когда убил человека.

– Достаточно уже, – в разговор вмешалась Нацуэ. – Со всеми вопросами обращайтесь к адвокату. Этот человек – не просто знаменитость, это художник международного масштаба. А для начала разберемся с вашей хамской манерой общаться с людьми и навешивать ярлыки. После этого мы окажем вам содействие в расследовании.

Нацуэ вручила визитку старшему из детективов.

– Этот человек – не от мира сего, поэтому он оказался в тюрьме. Он воспринял случившееся как интересный опыт, чего вы, я уверена, даже не поймете.

Нацуэ подтолкнула меня в комнату.

Огонь в очаге стал угасать. Я принес свежих поленец, чтобы пламя снова разгорелось. Пошерудил догорающие угли кочергой и подложил на них пару свежих поленьев.

Нацуэ приглушенным голосом что-то говорила детективам – до меня доносились лишь неотчетливые звуки. Покончив с разговорами, детективы удалились.

Нацуэ вошла в прихожую и сняла шубу, оставшись в ладно скроенном костюме, деловая дама до кончиков ногтей. Положила на стол какой-то чек.

– Шесть миллионов иен. Я нашла покупателя на твою новую картину. Два миллиона забрала себе – лучше так, если мы собираемся поддерживать деловые отношения. Но если хочешь, я могу их тебе отдать.

– Шесть миллионов на одного – слишком много. Я подарил картину тебе.

– В любом случае прими чек. Я знаю, что деньги тебя не интересуют, но и лишними они не бывают.

Нацуэ села на диван, скрестила ноги. Закурила сигарету. Я присел на корточки у очага.

– Расскажи, как было на самом деле, – проговорила Нацуэ, выдыхая клубы табачного дыма. – Ты его убил?

Я засмеялся. Нацуэ посмотрела на меня без тени улыбки на лице.

Глава 6 ЦВЕТ ЛЬДА

1

На столе лежала пачка купюр.

Нацуэ обналичила чек. Я не проявлял к деньгам видимого интереса, и она, видно, опасалась, что я про них и вовсе забыл и скорее всего потеряю.

Нацуэ оставила деньги и вернулась в Токио – визит ее казался совсем беспредметным: она не легла со мной в постель, не спрашивала об очередном полотне и даже не стала смотреть картину.

Я размышлял, что бы съесть на ужин. Смотрителей я попросил, чтобы на меня больше не готовили. С прошлого вечера у меня крошки во рту не было.

Сильно ломать голову я не стал – попросту взял бутылку коньяка и, обхватив ее за горлышко, направился на второй этаж.

Меня ждала «Нагая Акико». Картину я завершил, и касаться ее у меня не было никакого желания. Я присел на корточки и долго смотрел на нее, прислушиваясь к своему тяжелому дыханию.

Уж сколько лет я по-настоящему не заканчивал полотна. И вот теперь оно готово. Обычно я просто терял к картине интерес и то, что получилось, относил с глаз долой – в галерею, а уж там ее продавали как завершенную работу. И даже при этом никто никогда не обвинял меня в том, что полотно не закончено. Порой я умудрялся себя дурачить, объясняя отсутствие вдохновения тем, что работа готова.

В эту картину я выложился полностью, без остатка. Я чувствовал себя неживым, опустошенным. Чувство было мне знакомо, даже слишком. Так расстаются с мечтой. Словно бы вся моя жизнь, а может, даже и плоть перетекли на этот холст, не оставив мне ничего.

Я запил.

Приложив ко рту бутылку, я залил в горло коньяку. Очень скоро я совершенно захмелел.

На меня как-то одновременно все навалилось: картина эта, Акико – я сам стал себе в тягость. Меня не отпускала безумная мысль, что мою душу забрала обнаженная фигура на полотне.

Стемнело, но мне ясно виделся портрет. Зачем только я его создал? Что за надобность такая была изливать жизнь, свою собственную жизнь, на куске холста?