Джин Вулф - И явилось новое солнце

• Название: И явилось новое солнце
• Автор: Джин Вулф
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-005564-1

Если вы держите в руках эту книгу, значит, рукопись Северьяна, бывшего подмастерья гильдии палачей, достигла своей цели, чудесным образом преодолев преграды пространства и времени. Читателю, в чьих руках она окажется, представляется уникальная возможностьпройти бок о бок с ее главным героем трудный и опасный путь, пережив неповторимые приключения. В красочном фейерверке удивительных событий Северьян не раз оказывается во Времени после собственной смерти или же задолго до своего рождения. И если у историинет конца, то, может быть, это – начало?

---

– И все остальные матросы работают там?

– Почти вся моя команда.

Теперь я был уверен, что он придвинулся и стоит всего в эле от койки.

– Некоторых отослали с поручениями. Так я и ушел. Северьян, а твой мир, он красивый?

– Очень красивый, но и порядком страшный. Наверно, самое прекрасное – это ледяные острова, которые плывут, словно морские странники, с юга. Они белые и зеленоватые и сверкают, как алмазы и изумруды, когда солнце освещает их. Море вокруг них кажется черным, но вода так чиста, что можно видеть их подводную часть, уходящую в океанские глубины…

Идас затаил дыхание. Услышав это, я тихо, как только мог, вынул нож…

– И каждый из этих островов высится как гора в лазурном небе, усеянном звездами. Но на этих островах нет ничего живого… ничего человеческого. Идас, я засыпаю. Тебе, наверно, лучше идти.

– Я еще о стольком хотел тебя спросить…

– Спросишь в другой раз.

– Северьян, а в вашем мире люди время от времени прикасаются друг к другу? Жмут друг другу руки в знак дружбы? Так делают во многих мирах.

– В моем тоже, – сказал я и переложил нож в левую руку.

– Тогда давай пожмем друг другу руки, и я пойду.

– Давай, – согласился я.

Наши пальцы сомкнулись, и в этот миг в каюте вспыхнул свет.

Он держал боло лезвием вниз и вложил в удар все свои силы. Моя правая рука взметнулась вверх. Я никак не мог остановить этот удар, но ухитрился отвести его; лезвие разрезало мою рубашку и вошло в матрац так близко от моего тела, что я почувствовал холод стали.

Идас попытался выдернуть боло, но я поймал его запястье, и вырваться из моей хватки он уже не смог. Я легко мог убить его, однако вместо этого резанул его по предплечью, чтобы он выпустил рукоять ножа.

Он вскрикнул – думаю, не столько от боли, сколько при виде того, как мой клинок входит в его плоть. Я потянул его вниз, и через мгновение острие ножа оказалось у его горла.

– Тихо, – приказал я, – не то прирежу на месте. Эти стены толстые?

– Моя рука…

– Забудь о ней. Успеешь зализать раны. Отвечай!

– Совсем тонкие. Стены и перекрытия здесь из листового металла.

– Хорошо. Значит, поблизости никого нет. Я прислушивался, пока лежал на койке, и не услышал ни шороха. Теперь можешь выть, если хочешь. Вставай!

У охотничьего ножа было острое лезвие: я рассек рубашку Идаса на спине и стащил с него, обнажив маленькие девичьи груди, о которых я смутно догадывался.

– Кто заслал тебя на корабль, девчонка? Абайя?

– Ты знал! – Идас уставилась на меня, ее белые глаза были широко раскрыты.

Я покачал головой и отрезал полосу от ее рубашки.

– На, перевяжи руку.

– Спасибо, но это ни к чему. Моя жизнь все равно кончена.

– Я сказал: перевяжи. Не хочу запачкать свою одежду еще больше, когда возьмусь за тебя по-настоящему.

– Не мучь меня. Это не понадобится. Да, я была рабыней Абайи.

– И тебя послали убить меня, чтобы я не добыл Новое Солнце?

Она кивнула.

– И выбрали тебя потому, что ты еще достаточно мала, чтобы сойти за человека. Кто остальные?

– Больше никого нет.

Я уже почти скрутил ее, но она подняла правую руку:

– Клянусь Повелителем Абайей! Может быть, есть еще другие, но я их не знаю.

– Это ты убила моего стюарда?

– Да.

– И обыскала мою каюту?

– Да.

– Но пистолетом я подпалил не тебя. Кто это был?

– Матрос, нанятый за хризос; я была там, в коридоре, когда ты выстрелил. Хотела выбросить тело за борт, но не знала, смогу ли унести его одна и справлюсь ли с люками. К тому же… – Тут она умолкла.

– К тому же что?

– К тому же после он должен был помочь мне и в других делах. Что тут такого? Но как ты узнал обо всем? Расскажи мне, пожалуйста.

– Значит, в зверинце на меня напала тоже не ты. Кто это был?

Идас тряхнула головой, словно освобождаясь от оцепенения.

– Я вообще не знала, что на тебя напали.

– Сколько тебе лет, Идас?

– Не знаю.

– Десять? Тринадцать?

– Мы не считаем годы, – пожала она плечами. – Ты сказал, что мы не люди, но мы такие же люди, как ты. Мы – Другие Люди, народ Великих Повелителей, которые живут в море и под землей. Теперь я ответила на все твои вопросы, будь добр, ответь на мой. Как ты все узнал?

Я сел на койку. Скоро мне придется пытать этого долговязого ребенка; много лет – возможно, больше, чем исполнилось ей, – прошло с тех пор, как я был подмастерьем Северьяном, и я не получу никакого удовольствия от этого дела. Я почти надеялся, что она бросится за дверь.

– Во-первых, ты говоришь не как матрос. У меня был некогда друг, чья речь имела характерные особенности, и я теперь обращаю внимание, когда так говорят другие, хотя это слишком долгая история, чтобы рассказывать ее сейчас. Мои неприятности – убийство моего стюарда и прочее – начались сразу после того, как я встретил тебя и других. Ты сразу сказала мне, что родилась на этом корабле, но остальные говорили, как моряки, кроме Сидеро, а ты – нет.

– Пурн и Гунни – с Урса.

– К тому же ты указала мне неверный путь, когда я спросил, как пройти на камбуз. Ты хотела пойти за мной следом и убить меня при первой возможности, но я нашел свою каюту. Тогда ты решила, что это еще лучше для тебя. Ты могла дождаться, пока я засну, и уговорить замок. Думаю, это было бы нетрудно, ведь ты – член экипажа.

Идас кивнула:

– Я взяла с собой инструменты и сказала твоему замку, что меня прислали починить стол.

– Но меня там не было. Стюард остановил тебя при выходе из каюты. Что ты искала?

– Твое письмо, письмо, которое аквасторы Урса вручили тебе для иерограммата. Я нашла его и сожгла там же, в твоей каюте. – В голосе ее теперь слышалось торжество.

– Да, его ты нашла легко. Но ты искала не только письмо, тебе нужен был какой-то предмет, который, по-твоему, был спрятан гораздо основательнее. Через пару минут я сделаю тебе очень больно, если не услышу, что это было.

Она покачала головой:

– Ничего, если я присяду?

Я кивнул, думая, что она усядется на сундук или на пустую койку, но она устало опустилась прямо на пол, совсем как ребенок, если бы не ее рост.

– Недавно, – продолжил я, – ты стала уговаривать меня зажечь свет. Со второго раза нетрудно было догадаться, что ты желаешь убедиться в точности своего удара. Поэтому я произнес слова «морской странник», ведь рабы Абайи пользуются ими как паролем; давным-давно некий человек, принявший меня за одного из вас, вручил мне свою карточку, сказав, что его можно найти на Улице Морских Странников, а Водалус – ты, быть может, слышала о нем – как-то велел мне передать послание тому, кто скажет: «Морской Странник завидел…»

Я так и не закончил. На корабле, где все тяжести теряли свой вес, девчонка стала заваливаться вперед – очень медленно, но все же ее голова с легким стуком ударилась о пол. Уверен, она была мертва еще в самом начале моей хвастливой тирады.

8. ПУСТОЙ РУКАВ

Когда все уже было кончено, я стал куда как проворнее: перевернул Идас на спину, пощупал пульс, несколько раз резко надавил на грудь, чтобы заставить сердце снова забиться, – и все абсолютно впустую. Пульса я не нащупал, а изо рта ее исходил сильный запах яда.

Яд она, должно быть, прятала на теле. Не в рубашке, если только еще в темноте она не положила ампулу себе в рот, чтобы раздавить и проглотить ее в случае провала своих замыслов. Может быть, в волосах, хотя они казались слишком короткими, чтобы прятать в них что-либо, или на поясе. Из любого места она могла легко достать его и поднести незаметно ко рту, когда зализывала рану на руке.

Помня, что случилось при попытке оживления стюарда, я не решился воскрешать ее. Я обыскал тело, но не нашел, в сущности, ничего, кроме девяти золотых хризосов, которые ссыпал в кармашек на ножнах. Она сказала, что отдала один хризос нанятому матросу; вполне логично было предположить, что Абайя (или какой-нибудь из его министров, пославший Идас) снабдил ее десятью. Разрезав сапоги, я обнаружил, что ступни ее были длинными и перепончатыми. Я раскромсал сапоги на куски, обыскав их так же тщательно, как она обыскивала мои вещи пару страж назад, но нашел не больше, чем она.

Присев на свою койку и глядя на ее тело, я думал, как странно, что я обманулся, и обманула меня не столько Идас, сколько мое собственное воспоминание об ундине, которая освободила меня из ненюфаров Гьолла и приветствовала у брода. Та была великаншей; поэтому Идас показалась мне рослым юношей, а не гигантской девочкой, хотя у Балдандерса в башне сидел похожий ребенок – но мальчик, и гораздо младше ее.

Волосы у ундины были зеленые, а не белые; наверно, в этом-то все и дело. Мне бы вспомнить, что такого глубокого и чистого зеленого цвета не бывает у волос или шерсти людей и зверей, а если встречается, то вызван он водорослями, как, например, цвет крови зеленого человека в Сальтусе. Если оставить веревку в пруду, она вскоре позеленеет; какой же я дурак!