Владимир Паутов - Шестой прокуратор Иудеи

• Название: Шестой прокуратор Иудеи
• Автор: Владимир Паутов
• Жанр: Историческая проза

---

– Здоровья тебе и счастья, – поприветствовал Гамалиил хозяина дома, однако про себя подумал: «Я себя-то считаю стариком, а этот годится мне в дедушки».

Старик ничего не ответил на приветствие. Кряхтя и бормоча себе что-то под нос, он повернулся к путнику спиной, а посему вопрос Гамалиила: «Не ты ли обручник Иосиф, и не твой ли сын Иисус?» – прозвучал уже в закрывавшуюся дверь.

Бывший священник пребывал в полной растерянности, не зная, что же ему предпринять, то ли уйти прочь из сего негостеприимного места, то ли пройти внутрь дома, найти кого-нибудь помоложе и задать свой вопрос ещё раз? Но делать этого не пришлось. Прошло совсем немного времени, и из хижины во двор вышел молодой мужчина. Следом за ним появились ещё две женщины, одна молодая, другая средних лет.

– Так это тебе, странник, нужен наш братец? – с сарказмом, и немного кривляясь, спросила та, что была моложе. – Как же, найдёшь его здесь! Он не часто бывает в родном доме. Мы ему не нужны. Бродит со своими друзьями по округе. Видите ли, он пророчествует. Придумал себе занятие, а на самом деле кормит всех нищих и бродяг, которые его слушают, развесив уши, а родителям и братьям с сёстрами ни драхмы, ни сребреника не даст. С ума сошёл от своей доброты, – распалилась не на шутку молодая женщина, чувствуя за спиной поддержку семьи, и она не ошибалась в своих предположениях.

– Вот именно, – проговорил своим кашляющим голосом старик, выглянув из-за двери и строго поглядывая исподлобья на незваного гостя, – шляется неизвестно где, а ты, милый человек, шёл бы отсюда. Сам-то вон вроде уже седой, а поверил бредням непутёвого моего сына. Ишь, чего удумал? Говорит, что Бог живёт внутри него и каждого из нас! А ещё говорит, что с ним, с Господом, значит, можно общаться, как с человеком. Да за такие слова его надо бы… – заканчивать свою мысль хозяин не стал, а только безнадёжно махнул рукой и, шаркая ногами, побрёл по двору к сараю, около которого стоял верстак. Да и без лишних слов Гамалиил понял, что могут сделать слуги Закона с сыном плотника.

– Уходи, уходи, пока тебя мои сыновья не отвели в синагогу. Там тебе учинят строгий спрос! – с угрозой проворчал старик.

Бывший священник не стал ничего говорить, а только пожал плечами, мол, как будет угодно, развернулся на месте и, не попрощавшись, покинул двор недоброго дома. Он дошёл до перекрёстка и остановился в раздумье, куда идти. Одна дорога вела в Иерусалим, другая в Тивериаду. «Нет, годы мои уже не те, чтобы путешествовать по Галилее. Отправлюсь-ка я лучше домой», – подумал Гамалиил и хотел отправиться в сторону Иудеи, как вдруг к нему сзади подошла черноглазая девочка лет одиннадцати.

– Иисуса ты найдёшь у Марии, жены Алфея Клеопы. Он её племянник, – нисколько не боясь незнакомого человека, быстро сказала она.

– А ты проводишь меня до дома Клеопы? – спросил свою неожиданную помощницу Гамалиил.

– Конечно! Иисус вообще дома редко бывает, но если приезжает, то всегда останавливается у тётки своей, – бойко говорила девчушка, шагая рядом с бывшим священником. По её заверениям Иисус должен был находиться сейчас у родственников, ибо она сама сегодня видела, как утром он пришёл в город и сразу направился к Марии и Алфею.

– Его отец всё время ворчит, что он не работает, не помогает по дому, не плотничает, и вообще они, – тут девочка с опаской кивнула в сторону дома, в котором с Гамалиилом обошлись не очень доброжелательно, – И вообще они называют его бродягой.

Свой короткий рассказ Анна, так звали юную назареянку, закончила почти шёпотом.

– А ты? Ты тоже называешь его бродягой? – также тихо, наклонившись к своей спутнице, спросил Гамалиил.

– Н-е-е-е-т! – протянула Анна и, чуть покрывшись румянцем, доверительно прошептала, – я его люблю! Он добрый, красивый и всегда меня угощает чем-нибудь вкусным.

Так за разговорами бывший священник из Иерусалима и его провожатая дошли до хижины Алфея и Марии.

– Вот! – сказала девочка. Гамалиил подарил Анне мелкую серебряную монетку, и девочка радостная убежала. Сам же священник в растерянности остановился перед лачугой. Но назвать по-другому убогое строение, что он увидел, было невозможно, уж слишком хилым и ветхим выглядело это жилище, похожее на хлев.

Гамалиил вошёл во двор через маленькую калитку и громко спросил:

– Есть кто в доме?

– Заходи, заходи, человек, коли пришёл с добрыми помыслами и открытым сердцем! – послышался голос из-под персикового дерева, в тени которого прямо на земле сидел молодой светловолосый мужчина. Бывший священник сразу узнал своего спутника, с которым он встретился сегодня до полудня и дошёл до самых окрестностей города, где, даже не попрощавшись, расстался.

«По-видимому, это сын хозяина дома, или сам хозяин? Он-то, наверняка, здесь всех знает», – решил про себя Гамалиил, а потому сразу спросил своего утреннего спутника о самом главном:

– Не скажешь ли, добрый человек, как мне найти Иисуса, сына Иосифа, местного плотника?

– А чего его искать? – весело отозвался тот, – я Иисус, которого ты ищешь, сын плотника Иосифа!

– Ты, Иисус? – удивлённо и даже чуть разочарованно переспросил Гамалиил, ибо не ожидал, что проповедник, известность которого дошла до Иерусалима, окажется столь молодым. Нет, он понимал, что сын плотника Иосифа не может быть старым, но чтобы …

– Удивлён? – вновь засмеялся Иисус, – ожидал увидеть глубокого старика? Вернее не такого молодого, как я? Прости, что разочаровал тебя, но видит Бог, молодость – это всего лишь маленький недостаток человека, который со временем проходит! – улыбаясь, добродушно проговорил молодой проповедник. – Садись, отдохни с дороги, выпей вина! Или воды желаешь, родниковой? Фрукты, виноград, бери хлеб и сыр. Угощайся, проголодался, целый день ведь не ел, пока меня искал?

Гамалиил, поблагодарив за приглашение, сел в тени дерева. Только сейчас он почувствовал огромную усталость, ведь столько времени ему пришлось провести в пути, и это в его-то возрасте. Старик присел на разостланную под деревом тростниковую подстилку и с удовольствием вытянул уставшие ноги. Закрыв глаза, он ненадолго погрузился во внезапно сошедшую на него и оттого приятную негу. Утренний его спутник, увидев, что гость задремал, хотел уже уйти. Он поднялся и осторожно, на цыпочках, дабы не разбудить своего гостя, направился в сторону дома, но голос Гамалиила остановил его. Бывший священник не мог позволить себе спать, когда, наконец, нашёл того человека, к которому шёл, проделав столь длинный путь из Иудеи в Галилею.

– Смелый ты человек, Иисус, коли устроил такой большой переполох в Иерусалиме, выгнав из храма всех торговцев! Первосвященник Каиафа после того визита до сих пор прийти в себя не может. Он не простит тебе этого проступка. Ведь ты лишил его большой выгоды! Хотя я всегда считал галилеян отчаянными людьми, но чтобы такое совершить?… – покачивая головой то ли в знак одобрения, то ли, напротив, осуждая поступок проповедника, проговорил Гамалиил. После чего он взял с земли глиняную кружку и с большим наслаждением маленькими глотками стал пить молодое вино, заедая его кусочками свежего солоноватого козьего сыра. Иисус ничего не ответил. Он ждал, когда гость утолит свой голод.

Разговор их, начавшийся, когда солнце еще только собиралось клониться к горизонту, продолжился до глубокой ночи, захватив даже часть рассвета. Они говорили долго, азартно споря и сильно горячась, весело смеясь и хмуро слушая один другого, однако, не ругаясь и не тая взаимную обиду. Гамалиил был восхищён тонким умом своего собеседника, его сообразительностью, глубоким знанием Писания и Закона, пониманием человеческих чувств, убеждённостью в своей правде, смелостью, твёрдостью его и нежеланием даже немного отступить от своих идеалов и принципов.

– Ты, Иисус, говоришь как настоящий пророк, а не простой проповедник! – неожиданно похвалил своего собеседника Гамалиил. В глубине души он был вынужден признаться, что молодой галилеянин не только удивил, но и заставил уважать себя своим поведением, покорил бывшего священника, человека старого и умудрёного житейским опытом.

– Но дело-то в том, – немного подумав, продолжил свою мысль хранитель моей библиотеки, – что своими словами и делами ты решил превзойти самого Господа. Твои притязания опасны для самого тебя, так как в них ты покушаешься на законы Моисея, а таких поступков Синедрион не прощает. Это говорю тебе я, бывший священник и член Высшего совета. Я понимаю, что ты будешь отстаивать свою истину, бороться за неё, но первосвященники ни прошлые, ни нынешние, не позволят донести твою, Иисусову, правду до людей. Для чего ты хочешь порушить старую нашу веру? Закон иудейский не идеален, я согласен, но мы живём по нему сотни лет, и Закон, какой бы он ни был, это всё-таки Закон. Может, поэтому Бог милостив к нам? Если ты порушишь старую веру, то, что же тогда придёт вместо неё? Хаос и анархия? В таком случае людьми овладеют самые низменные чувства, они забудут о добре и станут безнравственными, алчными и богопротивными. Мы же, иудеи, призваны быть примером язычникам, ибо мы избраны самим Господом, управлять другими народами.