Б. Седов - Фарт

• Название: Фарт
• Автор: Б. Седов
• Жанр: Боевик
• Год: 2004
• ISBN: 5-7654-3731-1

Наведя порядок в американских мафиозных кругах, Знахарь стал негласным вершителем судеб миллионов людей. Внезапно судьба достает припрятанный в рукаве нож: женщина, с которой Знахарь прошел огонь, воду и медные трубы, оказывается генералом ФСБ. Она предлагает ему работать на «систему». Согласиться – значит предать воровской кодекс чести, отказаться – предать свое сердце.

---

Толпа разразилась смехом и визгом, а Знахарю стало вовсе худо от такого деревянного остроумия, и он, бросив пустой стакан в кусты, направился в сторону ворот по кратчайшему пути. А кратчайший путь, как известно, – прямая, поэтому он, не разбирая дороги, шагал прямо по газонам и клумбам. При этом Знахарь ругался, как извозчик, от которого убежал не расплатившийся клиент. Да и чувствовал он себя похоже. Вечер был безнадежно испорчен, и Знахарь решил, вернувшись в гостиницу, пойти в бар и нарезаться там как следует.

Но сбыться этому было не суждено.

Когда он вышел за ворота и поднял палец, подзывая обслугу, которая должна была подкатить ему его «крайслер», из темноты вылетела большая черная машина и остановилась в двух шагах от него. У нее открылись сразу все двери, и на асфальт выскочили четверо рослых мужчин, которые, подбежав к Знахарю, крепко взяли его за руки, лишив возможности сопротивляться.

После этого из машины вылез еще один человек, удивительно похожий на двух федералов, с которыми Знахарь беседовал полчаса назад, и, подойдя, спросил:

– Константин Разин?

– Да, – ответил Знахарь, – а в чем дело?

– ФБР. Вы арестованы.

Глава 2 Не летайте самолетами Аэрофлота

Я сидел в самолете, летевшем над Атлантикой, и ждал, когда стюардесса принесет заказанный мною коньяк. Наручники, которыми меня снабдили перед отлетом, были изготовлены в какой-то западной стране и были весьма, как бы это сказать, экологичными. Или эргономичными… В общем – удобными и даже изящными. Но, несмотря на это, они оставались наручниками, и свое практическое предназначение выполняли нормально. Я ради интереса попытался их снять, и тут же пожалел об этом, потому что при излишних усилиях из внутренней стороны браслетов выдвигались какие-то острые бугорки, которые тут же отбивали охоту дергаться. А когда я расслабился, они убрались внутрь, и опять стало удобно и легко. Вот гады буржуи, подумал я, и тут отличились!

Справа и слева от меня располагались два неразговорчивых парня из ФСБ, один из которых читал «Плейбой», а другой, прикрыв глаза черной тряпичной повязкой, спал. Не понимаю, что можно читать в «Плейбое», а ведь этот мускулистый хмырь, один из моих сопровождающих, именно читал этот тупой, как туалетная бумага, журнал. Ну, понятно, можно там на девушек посмотреть, девушки в «Плейбое» и на самом деле в полном порядке, но только если не смотреть на их глаза. В глазах этих суперкрасоток не было ничего. Ну вообще ничего. Как у коров, например, или у устриц, хотя… Хотя – у устриц и вовсе глаз нет.

Вот и у этих девушек – взгляд, как у устрицы.

Глаза моего стража шустро бегали по английским строчкам, я и подумал о том, что общий уровень, так сказать, культуры спецслужб заметно вырос за последние лет пятьдесят. Невозможно было представить себе, что какой-нибудь сталинско-бериевский сокол небрежно читает бульварный американский журнал, ну разве что по долгу службы.

Кстати, говорят, что самый дурной «Плейбой» в Бразилии выпускается, там текста вообще нет, одни картинки с голыми бразильянскими красотками разных оттенков коричневого. Там, в Бразилии, где много футболистов, «мачо» и диких обезьян, главным достоинством женской красоты считается задница, и чем задницы больше, тем девушка красивее, наиболее задастые красотки именуются почему-то «раймунды», и за обладание ими идет между «мачо» страшная борьба, и достается «раймунда», конечно, самому мачастому «мачо» из всех, что рассекают пляжи Капакабаны по белому, словно сотворенному из сахара-рафинада, песку…

Тут я вздохнул невольно и подумал, что если удастся мне отодрать себя от присосок Системы и подышать еще чистым воздухом воли, то непременно полечу в славный город Рио-де-Жанейро, чтобы полежать на сахарном песочке да поглазеть на темнокожих задастых «раймунд» и, может быть, узнать наконец, что это слово обозначает…

Девушки…

Видал я этих девушек и в журналах, и на порносайтах, и в стрип-клубах.

Отличные девушки – стройные, упругие, длинноногие, да вот только брезгую я ими. Вроде как чужой мочалкой или зубной щеткой. Они ведь, девушки эти, общего пользования. Как писсуары.

Ведь те прелести, которые они с застенчивым или, наоборот, с подчеркнуто развратным видом демонстрируют объективу, должны принадлежать одному. Как в фильме «Свой среди чужих» – это нужно одному, одному, понимаешь!

А еще вошло у них, у американцев, стало быть, в моду восстанавливать девственность перед свадьбой.

Ха!

Это значит: она до свадьбы, в колледже, пропустила через себя четыре километра мужских членов, а потом заштопалась и скромно опускает глазки перед католическим священником. Дескать, вот какая я скромная и непорочная.

Да-а-а, подумал я, это, должно быть, от накрепко замкнутых наручников во мне разлилась такая чистота и непорочность. Уж я-то, конечно, образец нравственности и добропорядочного образа жизни, кому, как не мне, блюсти этот самый образ и стоять на его страже. Мужик – он существо полигамное, ему хочется всех женщин – высоких и низких, толстых и тонких, умных и не очень, и даже, может быть, под настроение, со взглядом устрицы. Есть в нем что-то загадочное и манящее, в этом самом взгляде устрицы…

Я поднял глаза и увидел, что передо мной остановилась стюардесса, державшая на подносе стограммовую бутылочку коньяка и рюмку. А еще там было блюдечко с лимоном.

Поблагодарив ее, я выпростал из-под пледа руки в наручниках и, взяв у нее поднос, поставил его себе на колени. Увидев наручники, которые я до того скрывал от ее непорочных американских глаз, стюардесса удивленно подняла брови и новым взглядом посмотрела на моих внушительных соседей.

Я, сокрушенно поджав губы, кивнул и сказал ей:

– Да, девушка, такова жизнь. Четыре расчлененных трупа, убийство начальника полиции и развратные действия в младшей группе детского сада – сами понимаете, не шутка.

Девушка ахнула и, попятившись, наткнулась на спинку кресла.

– А еще – каннибализм и нелегальные аборты в гараже.

Стюардесса нахмурилась и, видимо, поняв, что я так шучу, дернула подбородком и удалилась.

– Ты не очень-то резвись, – сказал, ухмыляясь, сидевший слева от меня любитель журнальных красоток, – небось не на курорт едешь.

– А почему бы и не порезвиться? – удивился я, – лететь нам долго, сбежать мне некуда… Кстати, а не снял бы ты с меня наручники? Я же тут, в самолете, никуда не денусь.

– Конечно, не денешься, – кивнул федерал, – но рисковать не стоит.

Видно было, что он не прочь поболтать.

– Чем рисковать-то?

– Ну, скажем… Скажем, ты крутой боец. Вырубаешь меня, даешь бутылкой по башке моему товарищу и захватываешь самолет. Как в кино.

– В общем, да, – согласился я, – но только если этой бутылкой дать ему по башке, он даже не проснется.

Спец посмотрел на коньячный шкалик и снова усмехнулся.

Его товарищ, сидевший справа от меня, пошевелился и, не открывая глаз, сонным голосом поинтересовался:

– Это кому вы там собрались бутылкой по башке давать?

– Тебе, тебе, успокойся, – ответил ему спец и нажал на кнопку вызова стюардессы.

Когда она пришла, спец заказал еще два шкалика и, потянувшись, сказал:

– Гулять так гулять!

Открыв бутылочку, я вылил коньяк в рюмку и молча выпил.

Не хватало еще чокаться со своими конвоирами.

Высосав лимон, я бросил корочку на блюдце и, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза. Мне было о чем подумать, и, конечно же, не об американских девушках, а о том, что произошло со мной в течение последних трех часов.

Когда я вышел из ворот «Лунного света» и ко мне подлетели шустрые агенты ФБР, мне и в голову не пришло, откуда ветер дует. Но когда через пятнадцать минут офицер предъявил мне заявление Генпрокуратуры России, в котором говорилось, что чрезвычайно опасный преступник Константин Разин позарез нужен российскому правосудию, и это заявление было снабжено всеми нужными бумагами, говорящими о том, что американская сторона полностью согласна с таким заявлением, все встало на свои места.

А уж когда меня, не снижая общего темпа, передали двум русским федералам и привезли в аэропорт, я понял, что все эти события были умело спланированы Игроками, с которыми я имел увлекательную беседу за столиком в кустах.

И наверняка, если бы я дал свое согласие на сотрудничество с ними, никто бы меня не арестовывал и не летел бы я сейчас в ночном атлантическом небе над черным пустым океаном. Не знаю, как там они договариваются между собой, но, судя по всему, спецы всего мира чувствуют себя одной компанией, и у них имеются давно отлаженные способы в любую минуту повернуть любое действие в любую сторону.

Споро это у них получилось, не по-американски споро. Я не хочу сказать, что американцы все делают медленно, нет, в данном случае я имею в виду американскую систему отправления правосудия. Япончик который год в штатовской тюрьме парится и что-то никто выдавать его или, как это… экстрадировать, не торопится. А меня в буквальном смысле с бала на корабль, настойчивое требование позвонить адвокату никто будто и не слышал, потому что приезд адвоката означал мое немедленное освобождение, для начала – под залог, ну а дальше…