Б. Седов - Удача

• Название: Удача
• Автор: Б. Седов
• Жанр: Боевик

После изнуряющей войны между русской мафией и американскими «латинос», Знахарь ищет прибежища в Мексике. Свободный от старых грехов, он решает найти того, кто уничтожил его надежды на спокойную жизнь. И пусть противник кажется неприступным, ему не избежать возмездия. Ведь рядом со Знахарем женщина, способная преследовать «дичь» без устали и страха.

Неужели он нашел ту, что так долго искал? Тем сильнее страх потерять ее.

---

Поблагодарив его за внимание, я вышел из банка и, поймав такси, поехал в отель «Бисмарк». Там я зарегистрировался как простой и честный русский американец Майкл Боткин и снял скромный номер на третьем этаже.

Одна кровать, одна ванная, один телевизор – всего по одному.

И я – один.

Хорошо!

Найдя в холодильнике пиво, я открыл бутылку и, сделав хороший глоток, завалился с ногами на кровать. Одиночество – приятная вещь. И неизвестно еще, что хуже – не иметь возможности перекинуться с кем-нибудь словом или не иметь возможности остаться наедине с собой.

Я включил телевизор и увидел Микки Мауса, который долбил огромной кувалдой по голове свирепого пса. Морда у пса была удивленная, и из-под кувалды во все стороны летели искры. Переключившись на другой канал, я угодил прямо на пресс-конференцию Чубайса, который обещал европейским инвесторам золотые горы, но потом, а сейчас им нужно было всего лишь раскошелиться на какие-то жалкие четыре с половиной миллиарда евро. От зрелища его бессовестной морды мне стало кисло, и я быстро нажал на следующую кнопку.

Во! Другое дело!

Золотой мальчик Оскар де ла Хойя изящно переигрывал какого-то свирепого мексиканского бойца. Непринужденно передвигаясь по рингу, он уворачивался от яростных ударов противника, а сам тем временем успевал зацепить его то по голове, то по туловищу. Молодец!

Лежа на кровати с бутылкой пива в руке и следя за боксерами, я вдруг понял, как мне надоела эта латиноамериканская шлюха. Даже если не сравнивать ее с Ритой, даже если бы Риты вообще не было в моей жизни, все равно – Кончите не место рядом со мной. К чертям собачьим таких баб, у которых в голове нет ничего, кроме секса, денег и революционного терроризма.

И тут же у меня в голове созрел план дальнейших действий.

Сейчас я возвращаюсь к Кончите в отель и объявляю, что она свободна.

И пусть только вякнет!

Тогда я покажу ей, кто тут хозяин. А она, если угодно, может идти к своему папаше-любовничку и жаловаться ему на русского Знахаря, который послал ее на хрен. Этот Альвец и так-то был для меня никто, а теперь, когда Сам Великий Наркоимператор наделил меня властью, место ему – под никарагуанской лавкой.

А Кончита…

Ну, дам я ей еще один миллион, чтоб она угомонилась. И все дела.

В таком бодром и решительном настроении я покинул отель «Бисмарк» и поехал к Кончите. Но когда я без стука вошел в ее номер и проследовал прямо в спальню, потому что где ей еще быть, как не в спальне, то мое настроение резко изменилось.

Кончита лежала поперек растерзанной кровати, уставившись в потолок неподвижными открытыми глазами, и из ее груди торчала рукоятка ножа.

Точнее – не ножа, а узкого и длинного стилета.

Лезвие попало точно в сердце, поэтому крови вытекло совсем немного – всего лишь короткая черная струйка, которая уже начала засыхать.

Над изголовьем кровати, на стене, красовалось изображение какого-то цветка, сделанное губной помадой, и я почему-то стал судорожно вспоминать, что же это за цветок. В его очертаниях было что-то знакомое.

Но ситуация не предполагала разгадывания шарад и ребусов, поэтому я сходил в ванную, намочил полотенце и стал скрупулезно протирать все места, где за эти два дня могли остаться мои отпечатки пальцев. Это была кропотливая, но тупая работа. Моя голова оставалась сво-боднной и, тщательно протирая подлокотники кресел, косяки и ручки дверей, столы и прочие места, к которым я мог прикасаться, я не переставал думать об изображении, находившемся над кроватью.

И додумался-таки!

Жирными росчерками темнобордовой помады на стене германской опочивальни была изображена маргаритка.

Конечно же, маргаритка!

А значит…

Я бросил мокрое полотенце на стол и, закурив, уселся в кресло, которое только что протер. Интересно, Маргарита убила ее из ревности или для того, чтобы подставить меня?

Вот это было настоящей загадкой.

Ну, как бы там ни было, а ноги отсюда делать надо. Хорошо еще, что я никак не фигурировал в документации отеля. Поэтому, протерев все, о чем смог вспомнить, я заглянул в спальню, посмотрел в последний раз на мертвую Кончиту и, вздохнув, вышел из номера.

А на дверь повесил табличку «do not disturb» – «не беспокоить».

Спускаясь по лестнице и старательно отворачиваясь от всех, кого встречал, я думал о том, какая же я все-таки бессердечная скотина.

Только что убили женщину, с которой я провел не одну бурную ночь, а мне – хоть бы хны. Единственное, что меня занимало в эту минуту, так это то, что если раньше женщины, которые были рядом со мной, просто погибали от такой опасной близости, то теперь они начали убивать друг друга.

Ну и где же тебя теперь искать, Маргарита Левина?

Глава 5 В «ОДЕССЕ» ВСЕ СПОКОЙНО

Когда несколько лет назад я впервые оказался в Нью-Йорке, то, как и все приезжие, первые несколько дней ходил по его узким улицам, задрав голову. До сих пор удивляюсь, как это меня не обчистил какой-нибудь карманник. Для мастеров работы по ширме я был весьма лакомым кусочком.

Однако – пронесло.

Теперь же, когда я уже сбился со счета и не помню точно, сколько раз мне приходилось спускаться по трапу на серый асфальт аэропорта Кеннеди, все эти небоскребы и прочая американская экзотика вызывали у меня интереса не больше, чем киоск сапожника на углу Большого проспекта и Седьмой линии.

Итак, я – Майкл Боткин, русский американец.

Мое водительское удостоверение выдано в Денвере, штат Колорадо.

Во всяком случае, на нем так написано. Я не очень уверен, что в этом Денвере много русских, может быть, их там и вовсе нет. Но меня это беспокоить не должно. Американцам, которым предстоит рассматривать мои документы, до этого нет никакого дела, а русские, с которыми мне предстоит встречаться, могут засунуть свое любопытство известно куда. Тем более что я знаю, с какими именно русскими я встречусь уже сегодня вечером. И с ними у меня разговор короткий.

Но это – вечером.

А пока мне нужно устроиться и, между прочим, купить машину.

И то и другое не представляло из себя ни малейшей проблемы, и таксист, как всегда, оказавшийся русским эмигрантом, повез меня из аэропорта прямо на Манхеттен, где я собирался снять скромную, но уютную квартирку.

Хватит с меня русских поселений вроде Бруклина, в которых всякие там тети Хаи из Бердичева говорят на чудовищной смеси английского и русского кухонных жаргонов. Буду жить в дорогом районе, можно сказать, в самом центре мира.

Я сейчас человек серьезный, цивилизованный и, между прочим, никакой не Знахарь, легенда уголовного мира. Не дай Бог! Я – Майкл Боткин из Денвера, и никаких разговоров.

Приехал поговорить с русскими авторитетами, но сам – белый зайчик.

Почти.

Про зону только у Солженицына читал, а феню знаю исключительно по анекдотам. Сам по себе парень крутой, но не в смысле уголовщины, а просто – решительный и смелый человек. И богатый.

На носу у меня сидели модные дымчатые очки в золотой оправе, и они делали из меня по меньшей мере директора банка, а то и дипломата. Да и вообще, новая морда за двести пятьдесят тысяч долларов с каждым днем нравилась мне все больше и больше. С ней я выглядел как-то благороднее, значительнее, и если можно было подозревать меня в каком-нибудь преступлении, то уж никак не в гоп-стопе или торговле кокаином.

Я выглядел по меньшей мере как высокопоставленный торговец государственными тайнами.

Попетляв по Манхеттену, таксист остановил свою телегу около небольшого четырехэтажного дома на Тридцать пятой улице, удивительно напоминавшей старый добрый Васильевский остров, и сказал:

– В этой хибаре можно снять хорошую квартирку на полном пансионе. Я знаю хозяина, и он…

– Русский, что ли? – перебил я водителя, собираясь уже отказаться от этого места.

– Ни Боже мой! – возмутился мастер. – Нормальный ирландец из Дублина в пятом колене.

– Годится, – сказал я и вышел из машины. Получив двадцатку на чай, мастер расплылся в улыбке и добавил:

– Дочка у него – м-м-м! Рыжая и с зелеными глазами. Будь я помоложе… Эх, старость не радость!

Я в который раз удивился, как это люди в сорок, ну, сорок пять лет ставят на себе большой осиновый крест. Ладно, это их личное дело.

– Как его звать?

– Мистер Мак-Клоски. Скажете – от Лейбница.

– Это от какого еще Лейбница? От физика, что ли?

– Ха! Нам эта физика не нужна. Мы из Житомира, все больше по меховой части, – ответил Лейбниц и дал газу.

«Крайслер» выпустил облако вонючего дыма и сорвался с места, чуть не наехав на кошку. Кошка едва успела отскочить в сторону и посмотрела вслед стремительно удалявшейся машине с выражением типа «демократы проклятые».