Далия Трускиновская - Несусветный эскадрон

• Название: Несусветный эскадрон
• Автор: Далия Трускиновская
• Жанр: Фэнтези

Произведения Д. Трускиновской – остросюжетные колоритные повести, захватывающие превосходным сочетанием напряженной интриги, парадоксального построения и особого, нетрадиционного способа изложения. Интересные характеры, необычайные обстоятельствадействий, юмор и наблюдательность автора доставят читателю немало приятных минут.

Роман «Несусветный эскадрон» – историческая фантазия на тему войны 1812 года.

---

– Смертное слово… Смертное слово… – прошелестело как бы в кронах, в кустах, в траве.

– Смертное слово… – повторила и Кача.

– Слушай! Вот зелье. Мы варим его уже третью ночь. Знаешь ли ты, что это за зелье? – спросила Тоол-Ава.

– Нет, откуда мне знать? – вопросом же ответила немного осмелевшая Кача.

– Ничего страшнее этого зелья на свете нет!

При этих словах Вууд-Авы колдуньи негромко и жутковато рассмеялись.

– Скажи, сестричка, если я призову на твою голову огонь, где ты от него скроешься? – и Тоол-Ава, Хозяйка огня, улыбнулась, блеснув безупречно белыми огромными зубами.

– В воде? – нерешительно сказала Кача.

– А если я призову на твою голову воду? Где ты скроешься? – спросила Вууд-Ава.

– На земле?

– А если я призову кабанов и волков?! – взвизгнула Виирь-Ава.

Кача поняла наконец – ее испытывают загадками, как сама она испытывала Мача.

– Залезу на дерево! – уже почти весело сказала она.

– Умница, сестричка! – похвалила ее Наар-Ава. – А если тайная сила прикажет тебе, чтобы ты сама себя убила? Где ты от этого-то скроешься?

– Нигде! – подумав и поняв, твердо объявила Кача.

– Вот и они нигде не скроются! Нигде! Они сами себя истребят! – разом заговорили Авы.

– Иди сюда, гляди в зелье!

Качу поставили перед кипящим на каменном треножнике горшком, заставили нагнуться и вдохнуть крепкий, дурманящий запах.

– Видишь ли ты свое лицо?

– Нет.

– И не можешь увидеть, – успокоили Авы. – Это дано лишь одному из них – из врагов. Из пришельцев! И ты знаешь его.

– Кто это? – понимая, что от нее ждут вопроса, поинтересовалась вконец осмелевшая Кача. И тут в ней проснулось чувство, очень похожее на слепую и тупую ненависть.

– Кто это? – повторила она, но это был уже совсем другой вопрос. Она хотела услышать имя врага.

По ту сторону пара, идущего от горшка, возникло лицо Ваам-Авы, Хозяйки ветров. Колдунья подула – пар разошелся, и обе они стояли теперь глаза в глаза, упираясь руками чуть ли не в костерок под горшком.

– Редко, так редко, что и сказать невозможно, рождается Дитя-Зеркало. Лишь его лицо может отразиться в зелье… – прошептала Ваам-Ава, но от ее легкого дыхания волосы на голове Качи отлетели назад, косы расплелись, каждый волосок встал дыбом. – Видно, и у Лесного народа когда-то родилось Дитя-Зеркало, а пришельцы его погубили. В судьбе младенца отражается вся будущая судьба его народа. Что случится с ним – случится и с народом! Если он счастливо проживет свой век – народ будет благоденствовать. Но если он погибнет мучительной смертью – то же случится с народом! Мы ждали сотни лет – и вот у пришельцев восемнадцать лет назад опять родилось Дитя-Зеркало!

Ваам-Ава, хозяйка ветра, замолчала.

– Мы убьем его, – уверенно сказала Кача. – Мы убьем его зельем.

– Нет! – воскликнула Мааса-Ава, пылко обнимая ее. – Нет, сестричка! Эту ошибку мы повторять не станем!

– Несколько раз за эти столетия рождалось у них Дитя-Зеркало. И каждый раз мы ошибались. Мы складывали его судьбу так, что оно гибло, но мы не открыли главного закона – народ может сжечь лишь сам себя, – объяснила Тоол-Ава. – Мы накликали на них других пришельцев, закованных в железо и вооруженных крестом! Дитя-Зеркало погибло в сече – но народ уцелел. Мы накликали на них чуму! Дитя-Зеркало погибло – но народ и тут выжил. Зато теперь средство не подведет… Мы нашли свою ошибку! Мы открыли тайну!.. Они сами себя сожгут!

Кача отшатнулась – вокруг лица Тоол-Авы дыбом встали языки огня. Поплясали – и погасли.

– Пусть сожгут! – захваченная этой яростью, воскликнула Кача. – Нечего им тут делать, в наших лесах!

– Мы дадим тебе зелье, – сказала красавица Наар-Ава. – И ты сделаешь так, чтобы Дитя-Зеркало выпило полный пузырек. Ты повторишь это трижды – и тогда сбросишь свою опостылевшую оболочку, тогда в тебе проснется твоя истинная душа! Ты получишь имя!

– Я получу имя! – и Кача треснула кулаком по священному камню.

– У нас мало времени, – напомнила Вууд-Ава. – Время течет куда быстрее, чем мои медленные воды. Выполнишь долг – станешь Хозяйкой времени!

– Это ты хорошо придумала, – согласилась Тоол-Ава. – Та, что погубит врагов своего народа, достойна стать Матерью времени.

– И мы откроем тебе Великую тайну Ав, тайну средоточия силы, – пообещала Наар-Ава, поднеся руку к груди и зажав в кулак что-то, упрятанное под ожерельями. – Но нужно торопиться. Дитя-Зеркало должно получить зелье, пока оно еще на грани – уже не мальчик, еще не мужчина. И не стать ему тогда мужчиной!

– Держи пузырек! – воскликнула Виирь-Ава. – Держи! Спаси мои леса!

Кача зажала в горячей ладони каменный пузырек, чье горлышко было захлестнуто волосяной толщины ремешком, и сама словно окаменела.

А возбужденные Авы пошли хороводом против солнца, всплескивая обнаженными руками и бахромчатыми рукавами, вокруг Качи и камня, на котором поспевало в странном горшке варево.

– Пусть они пожелают смертельной свободы! – крикнула Тоол-Ава, и огонь под горшком вспыхнул, озарив свирепые лица и белоснежные зубы.

– Свободы вопреки всему! – добавила Виирь-Ава.

– Свободы, несмотря ни на что! – грозя пришельцам обоими кулаками, Ваам-Ава подпрыгнула на обеих ногах и пошла кружить прыжками, скрючившись и колотя камень.

– Свободы лишь для себя! – пожелала Вууд-Ава.

– Свободы от всего! – пропела Мааса-Ава.

– Той свободы, что губит разум и душу!

– Зелье ждет смертного слова! – взвизгнула Виирь-Ава, простирая руки над кипящим зельем.

– Нарекаю тебя Свободой! – Тоол-Ава накрыла своими руками сверху руки Виирь-Авы, и с двух десятков пальцев сорвались тонкие струйки огня, ушли в пузырящуюся жидкость, едкий пар окутал обеих Ав.

Кача стояла как дерево, как столб. Она видела что-то совсем странное – голые жуткие старухи, которых в три дуги согнули столетия, плясали, выбиваясь из последних сил, вокруг священного камня, и грозили грязными кулачками, и подхватывали жидкие пряди когда-то прекрасных волос, и трясли ими над горшком, и выкрикивали слова давно мертвого языка. На нее никто не обращал внимания.

Вдруг одна из старух повернулась к Каче, щелкнула белейшими зубами, махнула сухой рукой, словно прогоняя вставший между ней и девушкой туман. И рука вмиг налилась плотью, засияла смуглой гладкой кожей, на плечах ведьмы оказалась нарядная кожаная рубаха, прибавилось роста, длинные ухоженные волосы заструились до пояса. И лишь одно осталось неизменным – высокая меховая шапка с двумя ушами наподобие медвежьих.

Две медвежьи лапы взяли горячий горшок, он подплыл к самой груди Качи, и твердые руки высвободили накрепко зажатый в ее ладони каменный пузырек. Наар-Ава осторожно перелила туда немного зелья, заткнула отверстие туго сложенной полоской кожи и повесила пузырек на шею Каче, пропустив под рубаху.

– Когда придет Дитя-Зеркало, ты вольешь в его питье наше смертное зелье, – негромко сказала Наар-Ава. – Ты легко узнаешь Дитя-Зеркало – при одном лишь приближении к зелью его охватит смертельная жажда. Сделай так, чтобы он выпил как можно больше зелья – и чтобы выпил именно он!

Кача молчала, не двигалась, покорно приняла скользнувший под рубаху пузырек, лишь покачнулась, но опять встала прямо. Глаза ее смотрели мимо Ав, непонятно куда.

– И еще одно должны мы сделать, – сказала Тоол-Ава. – Но это уже моя забота. Мы должны послать туда существо, которое будет как закваска для хлеба, как солод для пива. Должно же от кого-то Дитя-Зеркало узнать, как прекрасна кровью завоеванная свобода! И я знаю, кто это будет.

– Посылай, – кивнула Мааса-Ава. – Я не знаю, где ты такое существо возьмешь, но оно действительно необходимо.

– Мне его взять негде, – призналась Тоол-Ава. – Я такое творить не умею. Но есть женщины, которым это дано. Они все что хочешь сотворят, если дернуть за нужный волосок… И я нашла такую женщину. Более того – она почему-то уверена, что творит наш мир, и старательно записывает те отзвуки, что долетают до нее. Наш мир связался с ней, он проник в ее жизнь – пусть же и она проникнет к нам, чтобы принести пользу нашему делу. Кехн-Тоол!

Огненный шар шевельнулся, неторопливо взлетел и встал в воздухе напротив лица колдуньи.

– Кехн-Тоол! Ты полетишь, ты найдешь ее и ты сделаешь так, чтобы она послала сюда двойника! – приказала Тоол-Ава. – И ты притворишься ее преданным слугой. Нам важно знать все, что она затевает.

– Скажи ему, что все средства хороши! – крикнула Виирь-Ава.

– Все даже не потребуются, – усмехнулась Тоол-Ава. – Хватит лести. Ну, пошел! Назови ее своей хозяйкой, принеси ей побольше юбок и заставь послать двойника.

– Разве мы без него не обойдемся? – спросила Наар-Ава. – Ведь на сей раз и зелье сварено сильное, и Дитя-Зеркало родилось подходящее, и время нам благоприятствует…