Михаил Евстафьев - В двух шагах от рая

• Название: В двух шагах от рая
• Автор: Михаил Евстафьев
• Жанр: О войне
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-24141-5

Лейтенант Шарагин служил в Афгане, служил в надежде остаться в живых, уцелеть для молодой жены, для детей, родителей, которые ложились спать с молитвой о нем; служил в охотку и поневоле, служил, потому что любил свою Родину, твердо убежденный в том, что она, пославшая его на войну для выполнения «интернационального долга», никогда не предаст. Увы, это убеждение умерло вместе с ним. Но когда? После возвращения домой? Или гораздо раньше, срезанное пулей в раскаленном, как жаровня, ущелье? Прочтите, прислушайтесь к себе. Это одно из самых сильных произведений об Афгане. Это по-настоящему русский роман.

---

Судьба рассудила иначе.

АН-12 набрал высоту, взял курс на Урал. Лейтенант Моргульцев легко определил это по звездам. Пять часов лету и приземлились в Шадринске. Летчиков увезли питаться в теплую столовую, а десантура ковыряла при минус тридцати сухпайки. Снова взлетели и сели часа через четыре в Андижане, где просидели на полосе полтора суток.

За это время все стало ясно, секретов больше не делали – командирам поставили задачи, выдали боеприпасы и карты… афганской столицы.

Начальник штаба полка сказал: «…Вам поручено оказать помощь дружественной стране, защитить ее от реакционных сил… Обстановка очень опасная. Банды мятежников захватили аэродром…»

После таких слов летчики лететь отказались. Не положено при такой обстановке летать, в один голос заявили они. Десантироваться – пожалуйста, а сажать машину на полосу, захваченную мятежниками – об этом и речи быть не может! Где же это слыхано! Ни один командир такого приказа не отдаст!

«Да нет, ребята, – выкручивался начштаба. – Это я так, чтобы солдат постращать… Аэродром не захвачен, все в наших руках!»

С рассветом сели в Кабуле. Ударная сила, готовая к молниеносной победе, а врага нет, враг затаился. Задумал что-то враг, хитрит?

Один за другим заходили на посадочную полосу борта, выгружали личный состав, технику.

Нешуточная операция разворачивалась.

– Вот тебе и южные страны! – Моргульцев растирал закоченевшие руки.

Окопались советские подразделения, спали в бронетехнике, накрывшись бушлатами, шинелями. Днем пошел мокрый снег, невесело делалось от промозглого ветра и гнетущего чувства неопределенности.

Поджимая замерзшие лапы, жалобно мяукая, подошла к Моргульцеву кошка необычной трехцветной раскраски, потерлась о вымазанные грязью сапоги.

Он решил традиционным «кис-кис-кис» подозвать ее, взять на руки. Кошка испуганно отпрыгнула.

– Что, не понимаешь по-русски? А я по-вашему не бум-бум. Все-таки живое существо… Пойдем, покормлю!

Он забрал у солдат почти доеденную банку тушенки. Вся дрожа, кошка с голодухи накинулась на еду, остервенело вылизывая стенки консервной банки. Она не ушла, осталась с десантниками.

– Первый контакт с местными аборигенами состоялся, – обрадовался лейтенант, и размечтался: – Через недельку-другую закончится здесь все, полетим домой, и Мурку афганскую захватим! Надо же домой хоть какой-то сувенир привезти!

После завтрака его вызвали в штаб. Целый генерал присутствовал. Получил лейтенант Моргульцев в помощь военного советника, работавшего в Кабуле, и план объекта под номером 14, который предстояло его взводу захватить.

Название объекта выговаривали старшие офицеры с трудом – тюрьма Пули Чархи. Причем здесь «пули» Моргульцев так и не понял.

– Ваша задача – захватить объект 14 и освободить политзаключенных! По нашим данным, там человек сто двадцать охраны. Товарищ Коробейников даст вам консультации по объекту. Он его прекрасно знает, – ставил задачу командир полка. – Найдешь начальника тюрьмы и лично его расстреляешь. Товарищ Коробейников займется политзаключенными. Вопросы есть?

– Никак нет!

– Наемник американского империализма Амин собирался уничтожить всех заключенных Пули Чархи, – добавил начальник политотдела. – Верные ему части охраняют тюрьму! Они могут в любую минуту приступить к расстрелам! Жизнь тысяч людей в опасности!

– Не выполнишь задачу – пойдешь под трибунал! – пообещал напоследок хмурый генерал. Он пристально и испытующе смотрел на Моргульцева, будто не доверял ему, сомневался в лейтенанте.

Переодевшись в белые халаты, на санитарной машине Моргульцев с советником отправились на разведку. Проехали недалеко от тюрьмы,

осмотрели местность, вернулись на аэродром. Дядя Федя – так прозвали солдаты курносого советника, лицо которого можно было циркулем обвезти, – развернул детальный план тюрьмы, прикинули, что к чему, обмозговали. Появилась некоторая ясность. Да и с воздуха ведь видел тюрьму Моргульцев! Когда заходил их борт на посадку в Кабул. Точно-точно, напоминала она с высоты оторвавшееся от телеги и закатившееся черти куда громадное колесо. Именно так и подумал – «колесо какое-то валяется».

Грелись у костра, обсуждали план операции. Солдатам приказали внимательно слушать и запоминать.

– Можете палить сколько угодно, – дядя Федя помолчал, оглядел всех, давая понять, что здесь не учения. – Никаких, бляха-муха, ограничений! Любые неповиновения, любые сомнения – стрелять на месте. Разбираться некогда будет!

«Сто двадцать человек охраны! – прикидывал Моргульцев. – Это не шутка. А нас всего взвод. Но мы ведь ВДВ, мы на боевых машинах и наглые!»

Выехали в полной темноте. Путь преградил выносной пост с самодельным шлагбаумом, выставленный у ближайшего от Пули Чархи кишлака. Боевые машины десанта остановились. С головной направили прожектор, осветили афганского солдата, который наставил на колонну штык-нож и дико закричал: «Дры-ы-ы-ш!»

– Этот откуда, бляха-муха, взялся?! – задвигал желваками дядя Федя. – Гаси свет! Не стреляй. Ножом его…

– Чего он кричит, как поросенок резаный?

– «Стой» кричит. Давай, лейтенант, действуй!

Моргульцев спустился с брони, подошел к афганцу, приветливо протянул руку:

– Да мы свои, земляк! Как дела, губошлеп? Чего вылупился? – Он похлопал афганца по плечу: – Пойдем-ка со мной! Сюда сюда, чего на дороге стоять?

Моргульцев выкрутил солдату руку, забрал нож, и приставил к горлу:

– Брат, иди-ка ты на … отсюда. Не хочу брать грех на душу, понимаешь? Дуй!

Парень упал на колени, раскрыл от ужаса рот, поднялся, попятился, споткнулся, побежал.

У Пули Чархи дорогу перегородил афганский БРДМ. Его быстро приструнили пулеметами – очередь пробила шины. Ответного огня не последовало. Возможно, у афганцев и боеприпасов не было.

– Гаси фонари на вышках, – приказал дядя Федя, и солдаты в несколько очередей «погасили» освещение.

– Всем под броню!

Накануне Моргульцев выпросил у командира полка самоходную установку – СУ-85. С ее помощью рассчитывал с ходу вышибить массивные ворота тюрьмы. «Не на БМД же это делать! Фанерный щит родины! БМД такие ворота не проломит!»

И надо же было такому приключиться! Лейтенант попался придурочный: съехал с дороги, растерялся и открыл болванками огонь по Пули Чархи. Без приказа бабахнула «Сушка» по сторожевым вышкам.

– Прекратить! – крикнул по рации Моргульцев.

– Вас понял! – ответил лейтенант, однако через полминуты вновь открыл огонь.

– Идиот! – разозлился Моргульцев и, не теряя времени, отдал приказ механику-водителю: – Вали ворота!

Выдержала БМД! Не подвела! Вот тебе и фанерный щит родины! Ворвались в тюрьму.

– Теперь назад подавай! Быстрей! – командовал Моргульцев.

Они с дядей Федей все рассчитали заранее: наехали задним

ходом и раздавили деревянный дом, где должно было находится караульное помещение.

– Вперед! Полный вперед!

У корпуса для политзаключенных пришлось таранить вторые ворота. Стрельба, полный хаос. Хорошо хоть рассвело, через триплекс Моргульцев разглядел копошащихся людей с автоматами. Пули барабанили по броне, как дождь по крыше при сильном ливне.

– Заводи карусель!

БМД закрутилась на месте, поливая из всех стволов.

– Пора! – тронул Моргульцева за плечо дядя Федя.

Они открыли люк, выпрыгнули из БМД.

– Вперед!

Солдатня колебалась. Выстрелы не утихали, но где, кто и в кого стрелял было не разобрать. Дядя Федя подгонял:

– Время теряем! Вылезай! – и побежал, перепрыгивая через трупы, к дверям корпуса.

– Два человека остаются здесь!

В глубине коридора слышалась незнакомая речь. Они прижались к стене, а когда шаги приблизились, дядя Федя пустил от пояса, веером, длинную очередь. В темноте кто-то вскрикнул, кто-то, видимо, упал.

– Бросай гранату!

Чуть рассеялся дым, побежали в конец коридора. Справа и слева висели одеяла, вместо дверей прикрывавшие проем. Одно из них колыхнулось и Моргульцев нажал на спуск. Вывалился окровавленный старик с четками в руке.

– Пошли! Пошли! – звал дядя Федя. Но сам замедлил, сменил рожок. – Прикрывай!

Афганцам, поди, было страшнее. Кто из них мог знать, сколько советских ворвалось в тюрьму, и сколько еще снаружи, какими силами осуществляется операция захвата Пули Чархи, и вообще, что происходит в Кабуле? Оттого-то и сопротивлялись они недолго. В общей сложности насчитали человек двести с лишним охраны. Небольшую часть десантура постреляла, остальные с готовностью сдались. На смерть стоять афганцы и не думали.

Через тюремные решетки торчали сотни и сотни рук, кто-то махал длинной тряпкой – распущенной чалмой, кто-то сумел дотянуться до окна и высунуть голову.

Он должен был чувствовать себя победителем, вернее сказать освободителем, человеком, спасшим тысячи жизней. Но ничего подобного Моргульцев не испытывал. Напротив, его охватил страх: незнакомые черные бородатые люди наблюдали сквозь решетки за советским офицером. Моргульцев вздрогнул.