Сергей Соболев - Русские идут

• Название: Русские идут
• Автор: Сергей Соболев
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Боевик
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-16969-5

Российским спецслужбам стало известно о планах неких сил, призванных обострить и без того непростые отношения России и Украины. Для срочного и жесткого противодействия создана особая команда – бывший морпех Владимир Мокрушин, его боевой побратим Андрей Бушмин, роковая бизнес-вумен Лариса Венглинская… Команда серьезная и задачи у нее тоже непростые: предотвратить взрывы военных кораблей в Севастополе, выявить и ликвидировать «фальшивый ОМОН», действующий на территории сопредельных стран. А попутно нейтрализовать или уничтожить многое другое, что всплывет в мутной воде провокаций. Эта схватка требует предельного напряжения сил, умения рисковать и ставить на карту все, вплоть до собственной жизни. Что ж, спецы из команды умеют делать это…

---

Но если Коваля вежливо пошлют с его расспросами, это еще не беда. А вот ежели исчезновение Задорожного действительно как-то связан с владельцами или постояльцами «готеля»… тогда ой.

Он еще не успел толком додумать эту посетившую его мысль, как вдруг с внутреннего паркинга – через автоматические раздвижные ворота – на проезжую часть улицы выехали один за другим два транспорта.

Впереди следовал джип «паджеро», за ним… синий микроавтобус марки «Фольксваген» с тонированными стеклами.

Коваль несколько секунд довольно равнодушно наблюдал за этими двумя проехавшими мимо него по Партизанской тачками, как вдруг его словно током ударило.

– Оппа! – пробормотал он, заводя движок. – Синий фургон?! Интеррресно… девки пляшут!!

Коваль чуть выждал, пропуская вперед себя стороннюю легковушку, с тем, чтобы между ним и синим фургоном находилось как минимум одно транспортное средство. После чего тронулся в том же направлении, что и выехавший только что с гостиничной стоянки «Фольксваген».

«Обьект», за которым вдруг увязался Коваль, надо сказать, шел в аккурат в попутном ему направлении. То есть, если и не в саму Казачку, то в направлении соседнего Рабочего поселка. Или же садово-дачных участков, расположенных между окраинными бухтами и мысом Феолент, в этой живописнейшей местности, на земле древнего Херсонеса.

Скорее всего, если бы не это обстоятельство, – если бы не выбранный ими курс – то Алексей, которого, как только он тронулся с места, сразу же одолели сомнения в правильности того, что он делает, наплевал бы на эту авантюрную затею с преследованием совершенно незнакомой ему тачки. И направился бы домой, туда, где его уже ожидают женщины с подробным докладом.

А так получается как бы «два в одном»: он сидит на хвосте у синего «фольксвагена» (вообще-то микроавтобусов синего цвета в городе и окрестностях наберется не один десяток), и одновременно с этим едет в нужном ему направлении, к дому.

И еще одно обстоятельство не позволяло ему отказаться от идеи проследить за этими двумя парно идущими тачками. У обеих машин оказались не местные, крымские, а столичные киевские номера.

– Ну ни фига себе, – пробормотал Коваль, когда следовавшие в сотне метров впереди транспорты свернули в очередной раз в попутном ему направлении. – А вы не в Казачку, случаем, собрались, господа?

Он лишь чуточку не угадал: обе машины проехали нужную ему развилку и свернули к Южной бухте.

Коваль резко притормозил, и сделал это, надо сказать, вовремя: на ответвлении, куда свернули транспорты, красовался «кирпич» и еще стояли подряд несколько щитов с запретительными надписями на украинском и русском языках… Из будки, выкрашенной в защитный цвет, показался охранник в камуфляже без знаков отличия, на плече которого висит «калаш». Он подошел к «паджеро», перекинулся словцом с кем-то, кто сидит внутри джипа, затем вернулся в свою будку. Тут же поднялся шлагбаум. Обе машины нырнули под него и почти сразу скрылись за поворотом.

Коваль развернулся, отьехал пару сотен метров от развилки и прижался к обочине. Он достал из внутреннего кармана носовой платок и промокнул вспотевший лоб. Так недолго – подумал он – вляпаться в какую-нибудь нехорошую историю…

Он попытался сообразить, что за обьект может находиться в этом месте Южной бухты. Раньше, кажется, здесь был пионерлагерь… или как там сейчас называются заведения подобного рода. На самой территории ему не доводилось бывать, но он не раз проплывал мимо на посудине «паромщика» Сан Саныча, когда в своей компании «дайвинговали» в этих местах. Там, помнится, имеется пологий спуск к морю, к галечному пляжу. На берегу, среди вечнозеленых деревьев и кустарников, расположены двухэтажное кирпичное здание с оцинкованной крышей и еще с десяток примерно деревянных коттеджей…

«Похоже на то, – подумал Коваль, – что у этого обьекта переменились хозяева. Учитывая, что там появились строгие запретительные надписи и у шлагбаума торчит вооруженная охрана, эти новые землевладельцы не хотят видеть у себя посторонних людей…»

Придя к этому несложному, в сущности, умозаключению, Коваль решил, что соваться на этот обьект, не разузнав, как следует, кто там сейчас заправляет – было бы глупо. А учитывая все привходящие обстоятельства, так пожалуй, что и небезопасно.

Спустя каких четверть часа он припарковал машину у подьезда своей пятиэтажки. Хотел было уже подняться в квартиру, но вдруг вспомнил, что пока крутился по городу и преследовал – невесть зачем – синий «фольксваген», его посетила интересная мысль.

Есть еще как минимум один человек, который не только давно и плотно знаком с Задорожным, но и знает местные бухты и все окрестное побережье как свои пять пальцев. Это – Сан Саныч, еще один шкипер-ветеран, но не из военных флотских, а из гражданских, из «морфлотовских».

Алексей вспомнил, что, когда он проезжал открытый участок Южной бухты, то на «минке» – так местные называют тот причал – хорошо знакомого ему катера он не увидел. Одно из двух: или Сан Саныч катает очередную компанию, проплатившую круиз, по окрестным бухтам, или уже завершил рабочий день и пришвартовался к родному причалу в «порту приписки». А именно, к причальной стенке Казачьей бухты.

Он поднял вверх голову. Увидев женское лицо в одном из окон пятого этажа, – это была Натали – Коваль помахал ей рукой. Затем, повернушись, жестом показал на расположенный поблизости бетонный пирс, который местные называют «набережной» – мол, у меня еще есть дела, но я скоро вернусь.

Переоборудованный моторный баркас с надписью «Сокол» на крохотной рубке и регистровым номером на борту, был пришвартован первым в ряду маломерных суденышек, среди которых обыкновенный портовый буксир показался бы, пожалуй, океанским лайнером. Смеркалось; суденышко было освещено подключенным к береговому питанию и подвешенным на шесте светильником. Через иллюминатор крохотной рубки было заметно, как внутри копошится какой-то человек, одетый в темный дождевик, с наброшенным на голову капюшоном.

– Сан Саныч?! – Коваль перебрался по мосткам на суденышко. – Эй, шкипер!!

– Шо надо? – шкипер высунулся из рубки. – Хто это?

– Здравствуй, Саныч! Это я – Коваль!

– А… здорово, Леша!

Коваль пригнул голову и шагнул под навес, переходящий в козырек «штурманской рубки». Шкипер, крепенький, как боровик, мужчина среднего роста, которому было уже далеко за полтинник, вытер руки ветошкой и протянул Ковалю свою твердую, с натруженными мозолями «клешню».

Они обменялись крепким рукопожатием. Шкипер, посмотрев на него снизу вверх, поинтересовался:

– Ты поллитру принес?

– А шо, был такой уговор?

– А разве не было? – в сиплом голосе Сан Саныча прозвучали хитрованские нотки. – Или ты забыл?

– В прошлый раз мы тут у тебя с Ромчиком и Толяном Полосухиным где-то с полящика водки оставили.

– Ну-у-у… вспомнила бабка, як молодкой была!.. У тебя дело ко мне, Коваль? Или потрепаться пришел? Если дело – говори! А ежели пообщаться захотелось… тогда сгоняй в лабаз за горилкой и закусью! Я тут на моторной группе новый дроссель поставил… надо бы отметить?!

– Вообще-то, я по делу, Саныч. – Коваль, прекрасно ориентировавшийся на этой лайбе, достал из ящика сухую ветошку и постелил ее поверх привинченной к палубе лавки, с правого борта, под навесом. – Присядь, шкипер… есть разговор.

Впрочем, Коваль не сразу поднял интересующую его тему. Для начала он спросил, как у Саныча идут дела, есть ли клиентура, на ходу ли его видавшее виды суденышко… Шкипер сказал, что сейчас, в «мертвый сезон», находится немного желающих прокатиться на его «круизнике» по севастопольским бухтам: полученных гонораров едва хватает на горючку и на покрытие текущих расходов. Что же касается любителей «дайвинга», то вот уже месяца полтора как к нему – с целью нанять плавсредство для этих целей – никто из этой публики не подряжался.

– Саныч, а ты Рому Задорожного когда в последний раз видел? – поинтересовался Коваль.

– Задорожного? – шкипер откинул на плечи капюшон и насунул по самые брови видавшую виды фуражку с «крабом». – Да на прошлось неделе, наверное? Не, уже недели две прошло… точно! Кстати, я на него в обиде! Когда увидишь, так и передай!

– Так ты его, Сан Саныч, своими глазами видел? – Коваль угостил шкипера сигаретой и дал ему припалить от свой зажигалки. – Точно?

– Шо? – шкипер сделал две или три подряд глубоких затяжки, держа сигарету на особый лад, как бы в кулаке, – Ты, может, хлопче, мне не веришь?

– Верю, конечно… но где ты его мог видеть?

– Как это – хде? В Южной бухте! Помнишь, Леха, вы ныряли позапрошлым летом? Ну…там, где сбитый нашими немецкий самолет на дне лежит?

– В Южной, говоришь? – Коваль сразу же насторожился. – В каком именно месте? Там, по минимуму, останки трех самолетов времен войны на дне покоятся… «хейнкель»… «дорнье-26»…