без автора - Сон в Нефритовом павильоне

• Название: Сон в Нефритовом павильоне
• Автор: без автора
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Древневосточная литература
• Год: 1982

«Сон в Нефритовом павильоне» — одно из крупнейших произведений старинной корейской прозы начала XVII века (имя автора осталось неизвестным), относится к популярному на Дальнем Востоке жанру романов-снов, близких по сюжету древним мифологическим сказаниям и авантюрным повестям позднего средневековья.

Публикуется на русском языке впервые.

---

Ян взглянул на Хун.

— Уж не та ли это Маленькая бодисатва, что натравила на нас страну Хунду? Напрасно ты ее тогда отпустила!

— Ученье Будды гласит: травы и деревья, звери и птицы, всё, что хоть раз бывает наказано человеком, зарекается творить зло, — с сомнением покачав головой, отвечала Хун. — Маленькая бодисатва еще в селении Белые Облака приобщилась к мудрости Будды, а в стране Хунду была наказана человеком. Нет, она теперь в стороне от зла. Если же она нарушила заповеди Будды, то у меня есть четки и оружие, подаренные учителем, — с ними я одолею нечестивую!

Хун вынула из ножен свои мечи и вместе с Дун Чу, Ма Да и Тобаром взошла на главную вершину горы. Буйный ветер и ядовитый пар преградили им путь. Хун взмахнула мечами и произнесла заклинание, но в ответ поднялся ураган и засыпал ее песком и листьями. В гневе Хун устремила мечи к небу, дважды взмахнула ими, прошептала заклинание — и ветер сразу стих. Однако тут же откуда ни возьмись поналетели злые духи с мечами в руках, и среди них выделялась Маленькая бодисатва, красивая, в пятицветных одеждах. Она бросилась на Хун, и начался поединок. Много раз сходились они, пока Хун, изловчившись, не нанесла сопернице такой удар, что та разлетелась на сотни тысяч Маленьких бодисатв.

— Теперь берегитесь! — крикнула Хун, взмахнула своим чудесным оружием — и сотни тысяч мечей закружились над головами крохотных бодисатв.

И вдруг с неба послышался голос:

— Не спеши, славная Хун, убери свои мечи! Я пришла по велению учителя и накажу злых духов!

Все подняли глаза к небу: с тыквенным кувшином в руках спускалась неизвестная женщина. Оказавшись на земле, она приблизилась к Хун, поклонилась и сказала:

— Я вижу, вы не узнаете меня! У вас неважная память, великая воительница!

Хун присмотрелась: да это же Маленькая бодисатва!

— Ты еще смеешь насмехаться надо мной! — воскликнула Хун, выхватила заветные четки и подняла их вверх.

Маленькая бодисатва улыбнулась.

— Не надо гневаться! Сейчас я изловлю духов!

Она подпрыгнула и превратилась в голубую лису. Лиса уселась на камне, свистнула — и налетел свирепый ураган, осыпавший всех песком, слетелись отовсюду злые духи, которые покорно ткнулись головами в камень.

— Примите свой облик, глупые твари! — приказала Маленькая бодисатва.

Духи подскочили, обернулись лисами, что послушно вертели хвостами, перебирали лапами.

Маленькая бодисатва наклонила кувшин и приказала:

— А теперь полезайте сюда, глупые твари!

И лисы со слезами на глазах безропотно скрылись в кувшине. Их госпожа поставила кувшин на землю, подошла к Хун и поклонилась.

— Когда в стране Хунду вы отпустили меня с миром, я поняла свои прегрешения, очистилась от скверны и отправилась в Индию, а там, освободившись от звериного облика, по сей день наслаждалась покоем и счастьем. Своим нынешним блаженством я обязана одной только вам: разве могла я помыслить снова явиться в мир людей и творить зло, тем более против вас?! Те негодные твари, которых я загнала в кувшин, — мои сородичи. Улетая в Индию, я наказала им вести себя смирно, хранить верность заветам Будды и не творить безобразий, они же не послушались и, назвавшись моим именем, сеяли на земле беды. Мне стыдно за них! И я в самом деле прибыла сюда по велению учителя, чтобы наказать этих негодных. Льщу себя надеждой, что, после того как вы совершите на земле все свои подвиги, отрешитесь от мирских забот и вернетесь в края Запада,[327] мы еще встретимся с вами!

Сказала и исчезла без следа. Дун Чу и Ма Да стояли ошеломленные, а Хун улыбалась. Наконец, очнувшись от чар воспоминаний, она приказала воинам подвигаться вперед, ибо Ян уже выказал недовольство:

— Тысячи воинов никак не схватят одного разбойника — что за позор!

В сопровождении циньского князя и других военачальников Ян приблизился к горе, приказал бить в барабаны и поднять флаги. Ломая деревья и сокрушая скалы, забрасывая гору стрелами и копьями, войско пошло вперед, и казалось, гром загрохотал над вершиной — так сотрясались склоны от топота ног.

Сломленный духом и телом хан бессильно рычал, притаившись в укрытии, сжимая дрожащими пальцами копье. Он приготовился к последней схватке, горя ненавистью и злобой. Когда враги его подошли совсем близко, он, собрав последние силы, встал во весь рост и, словно тигр, бросился на них.

— Небо отвернулось от меня, но у меня хватит сил сразиться один на один с вашим полководцем!

Лэй Тянь-фэн в ответ:

— Не станет наш Верховный полководец биться с тобой, грязный варвар! Отведай-ка лучше моей секиры!

С этими словами Лэй шагнул навстречу хану. Тот, сверкнув глазами, метнул свое кованое копье. Лэй успел только подставить секиру, защищая себе грудь. Копье, просвистев, перерубило древко секиры и рухнуло на голову коня Лэя. Ноги коня подогнулись, он упал на землю, а Лэй вылетел из седла. Хан с громогласным рыком кинулся на минского храбреца. Мертвой хваткой вцепились они один в другого и принялись молотить кулаками. Хан дрался отчаянно, словно голодная лиса с тигром, а Лэй бился расчетливо, будто лев со слоном. Вопли и проклятия дерущихся потрясли воздух. Ян в окружении циньского князя и своих военачальников стоял неподалеку, наблюдая за схваткой, готовый в любую минуту прийти на помощь Лэю. Хун подозвала Лотос.

— Ты молодая, глаза у тебя зоркие: взгляни туда! Храбрый Лэй Тянь-фэн стар, и сил в его руках уже маловато. Как бы хан его не одолел! Он помоложе, да и разъярен очень. Как только хан начнет душить Лэя, прострели ему руку, не дай погибнуть старику!

Лотос с сомнением покачала головой.

— Я боюсь промахнуться и угодить в храброго Лэя.

Хун улыбнулась, вытащила стрелу из колчана, яшмовой рукой натянула тетиву, и, словно падучая звезда, сверкнула стрела и впилась в руку хана. Вскрикнув, хан отпустил Лэя и попробовал выдернуть стрелу, а Хун натянула тетиву еще раз — и стрела пронзила другую руку хана. Все, кто это видел, зацокали от восторга. Завывая от боли, хан прыгал и вертелся на месте, стараясь вытащить стрелы. Лэй поднял секиру и со всей силы обрушил ее на голову Елюя. Не будь хан ранен, он, верно, успел бы поднять свое копье, оградиться от опасности, но этого не случилось — удар был нанесен точно, и хан с последним воплем пал наземь.

Ян приказал доставить ему голову предводителя сюнну, привязал ее к седлу и поскакал к императору доложить о победе. Сын Неба в алом халате, золотом головном уборе опоясался мечом, навесил лук и колчан со стрелами, поднялся на возвышение и, швырнув голову Елюя себе под ноги, велел записать обращение ко всем северным народам. Вот что в нем говорилось:

«Народы сюнну, туфани, монголы, чжурчжэни! Не понимая воли Неба, вы с жадностью посматриваете в сторону великой Минской державы. Вы забываете, что мы обладаем миллионным войском, что каждый наш воин силен, как медведь, и храбр, как тигр. Всюду, где ступает наше могучее войско, врагов охватывает ужас, сотрясаются земля и небо, поднимается неистовый ветер, и горы рушатся, и разбегаются наши враги кто куда, спасая жизнь. Мы снесли голову непокорному хану Елюю, и она валяется сейчас под нашими ногами. Если кто из ваших предводителей замыслит собрать войско и напасть на нас, его постигнет такая же участь. Кто не хочет для себя такого конца, пусть приходит к нам с миром, и мы простим все его прегрешения и пожалуем титулом князя».

Туфани и все другие народы севера, получив послание, затряслись от страха и тут же послали своих правителей на поклон к Сыну Неба.

После того как слетела голова с плеч хана Елюя, а монголы, туфани и чжурчжэни поклялись хранить мир, и в других, более отдаленных странах севера, нашлось немало правителей, которые сочли за благо прибыть на поклон к императору страны Мин. Среди них были и те, которые царствовали в странах Дапэн, Дицзин, Дажу, Цзюша, Шэли и Куанъе.[328] Более чем от десяти государств приехали правители с богатыми дарами — драгоценными каменьями, стадами волов, овец, верблюдов — и обещали жить со страной Мин в мире и дружбе. Император встречал гостей, сидя на возвышении в военных доспехах, окруженный большой свитой из военачальников. Императорский шатер возвышался до самых небес, под лучами солнца сияли мечи и пики, трепетали на ветру знамена и флажки. В руках у Сына Неба — знаки императорской власти и могущества: знамя с белым султаном и золотой топорик. Сам государь воплощает силу и мужество: крупный нос, высокое чело, лик дракона, осанка феникса! Рядом с ним сидит красивый вельможа тоже со знаменем в руке. На чистых щеках его играет румянец, дугой изогнулись брови, сияет взор феникса, отличают его гордая осанка и благородные манеры. Он нахмурится — снег засыплет землю, он зарыдает — налетит ветер весны. В облике его сияет луна, во взоре его притаился Дракон Синего моря. Это — Верховный полководец Ян Чан-цюй, Яньский князь! По левую руку от вельможи сидит молодой воин с прекрасным лицом, умным взглядом и царственным станом — это начальник левого отряда минского войска, князь Шэнь Хуа-цзинь. Неподалеку, опершись на два меча, стоит красавица с персиковым румянцем, брови ее — что бабочки, глаза — что сияющие звезды, она — сама нежность, смелость, стройность и легкость, на ней шлем и воинские доспехи. Это Хун — Первый воитель императорских войск. Возле нее, держа два копья, стоит белозубая девушка с алым ртом, в ней и скромность и дерзость уживаются рядом — это бесстрашная Лотос! Возле нее стоит воин с открытым гордым ликом и осанистой фигурой — это военный министр по имени Су Юй-цин. Рядом с ним сжимает древко секиры немолодой, но еще крепкий командующий передового отряда. Росту в нем восемь чи, вид его грозен, длинная белая борода украшает мужественный лик — это герой по имени Лэй Тянь-фэн! Сбоку от него стоят бравые молодые воины — начальник отряда, что слева от середины, Ма Да и начальник отряда, что справа от середины, Дун Чу. Каждый одну руку положил на рукоять меча, другою держит могучее копье. За ними теснятся военачальники чином пониже, на каждом звенит кольчуга, у каждого лук с колчаном, наполненным стрелами. Солнце играет на щитах и доспехах, развеваются шелковые знамена, лица воинов внушают страх и почтение.