Леонида Подвойская - Тьма

• Название: Тьма
• Автор: Леонида Подвойская
• Жанр: Фэнтези

---

- Мы не успели познакомиться как следует, - с улыбкой встала из-за стола молодая женщина. Наталья Леокадьевна меня зовут. А Вы Максим…

- Бе… Чёрный, - изменил свою фамилию Макс.

- А по отчеству?

- Рано меня по - отчеству, - смутился Максим, вновь забыв, в каком облике находится.

- Ну, воля Ваша. Пока можете побыть здесь. Мы с учителями - по классам. Пользуясь случаем, родительские собрания проведём. А потом я за Вами зайду. Вот газеты, свежие, журналы кое - какие, если хотите, с компом позанимайтесь. Пароль - «Леокадий». Правда, в Интернет выхода нет, но несколько игр весьма- весьма.

Директорша вдруг мило покраснела и быстро выскочила из кабинета. А Макс взялся за газеты. Может, какая зацепка?

Зацепка не зацепка, но сообщение в «толстушке» о том, что Синичка появилась на тусовке с новым мужем и их фотография с Холерой, конечно, привлекло его внимание. Журналистка несколько удлинила причёску и, по мнению Макса, выглядела прикольно - словно в шапке с опущенными ушами. А Холера здорово «посолиднел». По крайней мере - на лицо. Чего это о ней вспомнили? «Вновь проявившая себя недавним скандалом журналистка». Что она там учудила? Надо бы спросить у директорши. И ведь можно… Нет, - вздохнул Макс. Не узнает. А если…

Когда Леокадьевна вернулась, он, прежде всего, поинтересовался, что за скандал устроила «эта журналистка».

- А вы что, пропустили? - нашла она слово. - Прошла её передача о коррупции. За несколько дней до этого умер (говорят, застрелился) один из бонз. А потом - пачками отставки, аресты, ну, и всё, что с этим связано. Я подберу подшивки, если Вам интересно.

«Значит, отважилась. Или Холера подтолкнул? Да нет. Она сама, как тот Черчилль: «Мне скучно без войны», - улыбнулся Максим.

- Спасибо. Скажите… Вы не могли бы… Одну СМС?

- Ну конечно, пожалуйста.

Максим, взяв сотовик, задумался. Набрал, было, несколько слов. Передумал.

- А можно потом?

- Конечно. А теперь пойдёмте.

- Если можно, Вы начинайте без меня, а я чуть попозже - потянулся Максим за подшивкой. - Ребятам надо себя показать, а я уже потом, в перерыве.

- Может, Вы и правы. Там спонсор наш и начальство здешнее хотят на своих посмотреть. Но пойдёмте, я Вас хотя бы представлю.

- Нет! Извините, нет, не надо. Не стоит к такому вот лишнее вниманием привлекать. Да и как представите? Я лучше позже, в антракте.

- Уговорили. Но, не скучайте здесь. Когда музыканты прервутся, захлопните дверь и - прямо по коридору до лестницы, там вниз - и направо. Да там слышно будет. Побегу, а то без меня не начнут.

Очень скоро вечер начался. Действительно "там было слышно". Ребята "дорвались до бесплатного" и теперь выжимали из инструментария все возможные децибелы. "Ну, это проблемы ушей слушателей", - решил Макс и начал быстро перелистывать газеты. И вскоре наткнулся. Да, Синичка сделала это. Точнее - "то". Передачу, которую не очень давно сняли с эфира, компромат для которой передал он. За что и был расстрелян возле ресторана. Что-то изменилось. Что? Вот! Отставка и смерть главного "безопаса". И интервью его преемника " Мы не потерпим в своих рядах…" и так далее. Хм… "Не потерпим". Как говаривал Челленджер в " Затерянном мире": "А, может быть, потерпите?". А его первый зам, точнее, первый зам того, умершего просто пропал. Разыскивают. Ну-ну. А это… А это она про меня… Тёплая волна захлестнула сердце, и вдруг начали расплываться строки.

"… во многом обязана одному замечательному парнишке. И не только этим материалом. Сейчас он где-то пропал. Хочу быть уверенной, что с ним ничего не может случиться. Но если всё же, не дай Бог, что-то произошло, я переверну небо и землю, но докопаюсь до истины. Кто понял, о чём и о ком я - сообщите в любое время суток…"

- Там Вам просили передать, что перерыв, - заглянула в кабинет школьница. И действительно, из коридора раздавался только гул голосов и шарканье многих ног. Всё ещё погруженный в свои противоречивые чувства Максим прошёл в спортзал. Видимо, первое отделение было чем - то вроде "Огонька" и сейчас парни убирали часть столиков, освобождая больше места для танцев. Синтезатор очень удачно стоял в углу - Максим мог играть спиной к залу. Всё же замирая от волнения, он поднёс пальцы к клавиатуре. Как когда-то к пациентам. И инструмент отозвался! И как отозвался!

- Эй, мужик, ты куда? Ты что удумал? - кинулся было к нему довольно рослый и мордастый подросток, но другой, поменьше, но понеприятнее тормознул его: " Погодь. Наверно то самое директоршино протеже".

"Оно" применительно к Максиму не понравилось юноше, тем более, что было видно - сказано намеренно оскорбительно. Но уже через секунду Макс забыл обо всём - он погрузился в волны музыки. Оказывается, чувства, которые испытывает маэстро, когда творит музыку, чем-то подобны чувствам парящей в восходящем потоке птицы. И даже нет - чувствам самого потока, захватывающего и поднимающего вверх, к прекрасному небу, этих птиц. Как совсем недавно он отдавал свои целительные лучи страждущим телами, сейчас он делился добром, грустью, светлыми воспоминаниями со страждущими духом. А их было, видимо, много, судя по тишине, в которой растворился последний аккорд. Повернув голову, Максим сквозь свои тёмные очки смутно разглядел лица слушателей, молча стоящих в битком набитом зале. Что было на них написано? У большинства - какое-то потрясение. С обращёнными внутрь взглядами. Затем это начало сменяться недоумением: " Что это было?" и "Как? Уже всё? Но почему?". И наконец, порыв, выразившийся в восклицании одной из молодых учительниц: "Ради Бога, ещё!"

- Дорогие ребята и гости! - отреагировала директорша. - Наш гость Максим Чёрный показал, какой может быть музыка и к чему следует стремиться нашим музыкантам. А теперь дадим всё же ребятам возможность потанцевать? А эээ Максима попросим выступить, когда он сможет с сольным концертом. Согласны?

По гулу было ясно - не совсем согласны. Но свой ансамбль уже занимал боевые позиции, и Максим, потирая пальцы, вначале отошёл от синтезатора, затем направился к выходу. И увидел как у школьников и их родителей чувство восхищения сменяется даже не страхом, а какой-то гадливостью, порождаемой нескрываемым вблизи уродством. Юноша через расступившуюся толпу вышел в коридор, затем всё ускоряя шаг, рванулся к выходу из школы.

Директорша, здорово запыхавшись, нагнала его на полутёмной улице. Ну, в принципе он и не убегал. Что он, дитё малое? Вот, просто иду быстро по делам.

- Подождите, стойте, дайте отдышаться. Да погодите же!

- Ну, чего Вам? - совсем по-детски насупившись, остановился - таки Макс.

- Подождите. Давайте сядем. Давно так не бегала. Прав физрук - надо спортом заниматься. Вы что, обиделись на меня? - заглянула она в странные чёрные глаза маэстро, когда они устроились на более - менее чистой скамейке. - Но Вы же должны понять. Ребятам надо было и самим поиграть и потанцевать. То, что Вы нам…показали, это просто восхитительно. Поверьте, все бы слушали и слушали. Но столько и сразу - я начала бояться за психику наших ребят.

- Я на Вас не обижен, я на судьбу свою обижен! Я не понимаю, что происходит и за что мне…

- Да Вы что? Вам дан такой дар Божий, а Вы! Скажите, - она ещё глубже окунулась в глаза маэстро - если бы Вам дали возможность поменять этот дар на смазливую физиономию, Вы бы согласились?

- Да! Не знаю. Наверное, всё - же, "да". Что этот талант? Людей забавлять?

- И это говорите Вы? - подхватилась со скамейки директорша. - "Забавлять людей". Это я Вас сейчас слушала? Да Вы души исцеляете этой музыкой. Великие музыканты, дирижёры и композиторы для Вас тоже клоуны?

- Да я же…ну, только про себя, - оробел перед гневом директорши Максим.

- Ладно, пойдёмте. С Вами хочет поговорить наш спонсор. Владимир Иванович его зовут. Большими делами по части леса занимается. В основном в краевом центре живёт, к нам так…наездами, - замялась вдруг директорша.

Спонсор Владимир Иванович, несмотря на распространённый типаж - низкий рост, лысина, худоба и узкие губы, не вызвал немедленного неприятия у Макса. Может, из-за того, что выглядел усталым и больным, а может потому, что скромно сидел с краю импровизированного из школьных парт банкетного стола. Может и потому, что один из шестерых присутствующих встал и протянул ему руку.

- Это не заразно, - громко уколол Макс других, пожимая протянутую ладонь. Правда, ответное пожатие было вялым - так, одолженьице.

- Выпьешь? - поинтересовался спонсор.

- Выпью! - косясь на остальных, отводивших глаза, вдруг согласился Максим.

- Тогда за музыку, да? За вечное и нетленное искусство! За его служителей! - произнёс Владимир Иванович тост и остальные присутствующие согласно, но молча выпили.

- Теперь прикуси и разговор есть, - взял быка за рога спонсор. Максим послушно «прикусил» бутербродом перехвативший дыхание спирт и вышел за спонсором в коридор.