Андрей Лазарчук - Транквилиум

• Название: Транквилиум
• Автор: Андрей Лазарчук
• Издательство: Локид
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 1996
• ISBN: 5-320-00061-8

Постоянство времени и незыблемость истории – вот на что посягнул красноярский писатель Андрей Лазарчук. Остросюжетный фантастический роман «Транквилиум» повествует не о возможном будущем или истинном прошлом. Каким мог бы быть наш мир сегодня, если бы в свое время не произошли некие роковые события. Устойчиво ли наше мироздание – на этот вопрос пытаются ответить герои, проходя сквозь кровь и измену, трагедию и фарс...

---

Она прошла мимо зверя – и долго чувствовала его прожигающий взгляд.

Башня впереди была такой: будто из узкой щели в стене выбирался человек, почти выбрался, и тут его застало окаменение. Вот рука… вот нога со вздувшейся от безумной натуги мышцами… вот плечо, шея. Лицо. Красивое лицо. Короткий нос с прямой спинкой, упрямый подбородок… Никогда не видела она этого человека. Второй, похожий на упавшую гранитную статую, до половины ушел в землю, преграждая дорогу. Она обогнула его, посмотрела назад. Это был Вильямс. Обросшего бородой, изможденного, с безумными глазами – она его все равно узнала. И был кто-то третий, черный всадник, два коня следом, – он приближался, но почему-то не был виден; но Вильямс, припавший ухом к земле, слышал его: жажда возмездия и решимость отразилась на гранитном лице, он приподнялся, камень его тела пошел трещинами…

…он приподнялся и в лицо Глеба уставилась бульдожья рожа револьвера не стреляйте полковник это я Глеб но все заволокло синим с пробелью дымом и тяжелый кусок свинца боднул его в грудь и все перевернулось и боль была такая что невозможно вспомнить пробило насквозь ломом и осторожно уложили на черт знает откуда взявшиеся носилки и повезли покачивая все плыло и не было сил вздохнуть и открыть глаза…

…будто удар грома, неслышный другим. Она даже оглянулась назад, но там не было ни туч, ни пушек. Отряд уходил в пустоши предгорий, где человека нельзя найти, если он этого не захочет. Билли всхлипнул, но не от того, конечно, что услышал гром, а – просто она слишком крепко прижала его к груди. И вот уже неделя – а эхо того грома будто бы так и прокатывается над головой.

– А что предлагаете вы? – спросил Новый.

Василий Васильевич помедлил.

– Приложить все усилия к выводу группы вторжения, – сказал он наконец. – Уничтожить технику, стереть следы своего пребывания. Очень медленно и аккуратно восстановить резидентуры. Сейчас мы действуем, не имея девяноста пяти процентов необходимой информации…

– Это сколько же вы тогда имеете? – махнул ладошкой Новый. – Пять процентов или девяносто четыре? Непонятно выражаетесь, товаришш генерал-майор, четче надо, внятнее…

– Вы меня не сбивайте, Михал Сергеич, я и сам собьюсь, когда время подойдет, – сопляк, подумал Василий Васильевич, со мной Ю-Вы так не говорил, а уж он-то был не тебе чета… да со мной, пацаном еще, Сталина за руку здоровался, понимал дело, а ты… – Сейчас, пользуясь тамошней смутой, не составит труда восстановить агентурную сеть. На это уйдет, по нашим прикидкам, полтора года. И уже после того возобновлять попытки влияния на ситуацию в целом.

– А пока, значит, признать свое полное поражение и быстренько уносить ноги, так, что ли, товаришш генерал?

– Так точно. Напомню лишь, что именно виртуозная операция по уносу ног стяжала Суворову Александру Васильевичу славу военного гения.

– Не надо нам тут демагогии, не надо. Военный гений, понимаш… Как много людей в полном курсе дел относительно группа «Буря»?

– Целиком и полностью – одиннадцать. Частично – около ста. По эту сторону. Там…

– Недопустимо много. И как же вы, бляди, сумели допустить такой провал? Как, я вас спрашиваю?

– Товарищ Генеральный…

– Тихо! Нет у нас теперь асимметричного ответа – ты это понимашш? Что – космические лазеры клепать нам, да? Так ты это полагаеш? Или – есть еще надежда? – тихо спросил Новый. – Есть надежда, генерал, а? Есть?

Василий Васильевич помедлил.

– Надежда есть, – сказал он. – Мыслей настоящих пока нет…

Теперь помедлил Новый.

Маскировочные мероприятия какие вами запланированы? Дезинформация какая?

– Атомный взрыв в мирных целях…

– Это хорошо. Это пойдет, это проглотят. Дальше: как вы собираетесь выводить группу?

– Через оставшиеся точечные проходы. Есть несколько в Магадане, это было бы приемлемо, но с той стороны расположен Порт-Элизабет, центр народной власти… может получиться нежелательная коллизия, даже столкновение, а это не в наших интересах. Сейчас расчищают старый проход на станции Ерофей Павлович, он ведет на пустынный берег. Собираюсь вывести через него. Технику, как я уже сказал, придется уничтожить на месте.

– Понятно… – Новый посмотрел на свои руки, как будто на ладонях у него была написана шпаргалка. – Вы, товаришш генерал-майор, посидите пока в приемной…

Даже тот день, когда Ю-Вы наподдал ему по сраке, не был так тяжел и томителен, как эти полчаса в красной приемной. Секретарь смотрел холодно. Потом сказал:

– Вы покурите пока, Василий Васильевич. На вас лица нет.

– Не курю, – Василий Васильевич похлопал себя по карманам. – Три года уже не курю, два и никому не советую…

– Это правильно, – сказал секретарь. – Готовится и такое постановление… Да, – он взял трубку. – Заходите.

Генеральный был в кабинете, как и прежде, один, но запах изменился. Где же они сидят, тайные советнички, подумал Василий Васильевич. А ведь сидят где-то…

– Значит, так, – сказал Новый, не предлагая сесть. – Группу «Буря» не выводить и принять все меря к тому, чтобы самостоятельно она просочится не смогла сюда, ясно?

Несколько секунд Василий Васильевич стоял ошеломленный.

– Как же так? Там же наши люди…

– Ничего с ними не случится. Пусть на новом месте обживаются, осваиваются. Те, кто опыт имеет, научит новичков, передаст, то есть… Пусть новую жизнь строют. Во-от. И тех, без кого здесь можно обойтись – тех тоже всех туда. Болтунов чтоб поменьшше, поменьшше… ясно вам или как?

– Ясно, товарищ Генеральный секретарь… Это приказ?

– Формалист ты какой, генерал. Понимай так, что приказ.

– Разрешите идти?

– Иди…

Василий Васильевич повернулся, но получилось так, что вместо него повернулась какая-то картонная бесчувственная кукла. Он заставил ее выйти из кабинета, закрыть дверь. Голова кружилась со звоном. Сейчас ударит, подумал он без страха. Кто-то подбежал, помог лечь. Чернело, летели звезды. Кислород, кислород!.. Медленно, опрокидываясь назад, назад – он погружался в далекий холод. Рука сама поднялась и попросила чего-то. Стальные жала слетались отовсюду. Трубки и провода, и много странных голосов, шепчущих не в такт. Пи-ип… пи-ип… пи-ип… Они смотрели в бинокль, а маленькая звездочка ползла по дикому небу. Щека к щеке…

Безумно хотелось жить.

7

– Такая диспозиция, товарищи, – Туров обвел глазами сидящих. Воздух в штабном автобусе был плотный и тревожный. Брянко, похоже, еле держался: белый и в испарине. – Если есть вопросы, задавайте.

Поднялся майор Баглай, высокий, бритоголовый, – командир разведроты. Туров начал, кажется, привыкать, что ротами здесь командуют майоры и подполковники, батальонами – полковники. Турову, с его майорским счастьем на погонах, было поначалу вроде как неловко.

– Товарищ командующий операцией, – начал он, и по тону его Туров понял, что вопрос он задает не от себя лично и не просто что-то уточняет. – Прошу разъяснения: кем именно отдан был приказ на ввод группы и кем отдается приказ на вывод ее?

– Приказ на ввод был дан мною, начальником Тринадцатого отдела Комитета госбезопасности, – сказал Туров. – Я нахожусь в прямом и непосредственном подчинении у Генерального секретаря ЦК КПСС. То есть… понятно. Приказ на вывод также отдан мною, и именно я несу за него полную ответственность.

– То есть с высшим политическим руководством он не согласован?

– Так точно.

– Тогда я прошу разъяснить, чем оперативно-тактическая обстановка сейчас отличается от таковой месяц назад? Почему мы без малейшего противодействия со стороны вероятного противника торопимся покинуть театр военных действий?

– Отличатся чем? Всем. Мы не можем обеспечит того, ради чего пришли сюда: приема людей и грузов с Большой земли. Без этого вся операция теряет смысл, а поэтому рисковать вами я не вправе. Я не намерен жертвовать хотя бы одним бойцом бесцельно, вы меня понимаете? Я уже не говорю о том, что снабжение группы становится также невозможным. Сейчас мы имеем около трех заправок горючего на машину и продовольствия на две недели. Удерживать территорию мы не в состоянии в силу нехватки последнего, проводить широкие наступательные операции – в силу нехватки первого. Без координации действий с командованием трудовиков мы не добьемся ничего, кроме ненужных трупов.

– Офицеры группы имеют на этот счет иное мнение, товарищ майор.

Вот тебя и назвали по чину, поставили вровень с собой…

– Я примерно представляю, в чем оно выражается, – очень спокойно сказал Туров. – И в определенном смысле я с вами согласен. В конце концов, именно я привел вас сюда, имея в виду конкретные цели. И я же принимаю решение вывести вас отсюда живыми и невредимыми – уже хотя бы потому, что знаю здешнюю обстановку и знаю этих людей… и знаю, что у вас жены и дети, черт вас всех побери, и потом, когда сложатся благоприятные обстоятельства, мы вернемся сюда и сделаем то, чего не сделали сейчас… а пока хватит с меня и тех двух дюжин, которых мы не вывезем уже никогда…