Эдгар Берроуз - Бандит из Чертова Каньона

• Название: Бандит из Чертова Каньона
• Автор: Эдгар Берроуз
• Жанр: Вестерн

---

— Нам повезло, что с ним не было его шайки, — заметил Пит.

Бык пожал плечами, ничего не ответив. Техасец вернулся к своей прерванной песне:

Этот дылда костлявый со злыми глазами
Моего друга верного застрелил.
Но я был там со своею винтовкой,
Чтоб он больше уже никого не убил.

— А что ты вообще-то делал в городе, Пит? — спросил Бык.

— Просто поехал предупредить тебя, что старикан сегодня вечером отправился в город. Кажется, я опоздал, а, парень?

— Да, дружище. Но все равно спасибо. За мной не заржавеет.

— Эх, судьба-индейка!

— А откуда ты знал, что старикан сегодня вечером собирался в город?

— Странно, что ты не знал этого, Бык. Это было известно всем.

— Значит… значит, и Колби тоже?

— Полагаю, что да.

Некоторое время они ехали молча, потом Техасец опять нарушил тишину:

Миг назад было пятеро нас в кабаке,
Но внезапно осталось лишь трое:
Номер первый — бармен, шлюхин он сын,
Два и три — это я с сиротою.

Когда Бык с Питом добрались до ранчо, большая часть рабочих уже спала, лишь Хол Колби ворочался на своей койке. Он усмехнулся, глядя, как Бык зажигает лампу.

— Хорошо повеселился? — спросил он.

— Там был старикан, — коротко бросил Бык. — Так что я больше не бригадир.

— Эх, судьба-индейка! — посочувствовал Колби.

Глава 2 НАЛЕТ

На следующий день утром мужчины как ни в чем не бывало оседлали своих мустангов, собираясь начать работу. Сейчас у них не было бригадира, и они бездельничали, ожидая босса.

Бык праздно сидел на ограде лошадиного загона. Парни почти не обращали на него внимания, но посторонний наблюдатель не смог бы определить по их поведению, уважают ли они чувства экс-бригадира или им наплевать на его проблемы.

Конечно, относились к нему хорошо, но он был молчуном, а молчуны заводят друзей не слишком быстро. Сам сдержанный, он не терпел несдержанности и в других. Его прямые черные волосы и высокая, крепко сколоченная фигура вкупе с дубленой шкурой делали его похожим на индейца, а естественная сдержанность лишь увеличивала это сходство. Длинный же красный шрам, пересекавший подбородок, подчеркивал грубость и жесткость его невозмутимого лица.

Техасец Пит, седлавший мустанга в загоне, начал день с новой песни.

В баре «Большой Орел»
Я пил и сигару курил,
Когда незнакомец туда вошел
И со мною заговорил.

— С работой покончено, Бык? — спросил он, взглянув на экс-бригадира.

— Полагаю, да, — ответил тот.

Пит легко вскочил в седло.

— Похоже, и я собираю манатки, — объявил он. — Мне явно нужен отпуск. Куда отправимся?

Глаза Быка остановились на фасаде ранчо. Как раз в этот момент из офиса вышел старый Элиас, а за ним его дочь Диана и Хол Колби. Эти двое смеялись и весело болтали, причем Бык не мог не заметить, насколько близко негодяй склонялся к лицу девушки. Подумать только, как легко этот мерзавец находил путь к сердцу людей, а в особенности женщин, с какой опасной легкостью завоевывал их доверие!

— Если ты собираешься прочь отсюда, то почему не седлаешь мустанга? — продолжал техасец.

— Похоже, я передумал.

Пит посмотрел в сторону ранчо, в том же направлении, куда и Бык, и пожал плечами.

— Понятно, — прокомментировал он. — Да, местечко-то здесь неплохое. Пожалуй, я тоже останусь ненадолго.

Элиас Хендерс и Хол Колби неторопливо подошли к лошадиному загону, девушка же повернула обратно к дому. Когда двое мужчин вошли в загон, Бык соскочил с изгороди и приблизился к Хендерсу.

— Вы нуждаетесь в рабочих? — спросил он старика.

— Я могу взять тебя, Бык, — ответил Хендерс с тусклой усмешкой. — Тридцать пять в месяц плюс снабжение.

Бывший бригадир кивнул в знак согласия, направился к лошадям, столпившимся с другой стороны загона, и свистнул. Голова Звездочки поднялась над головами других животных. Верный конь мгновенно почуял хозяина и, проталкиваясь сквозь толпу сородичей, устремился прямо к нему.

— Теперь бригадиром будет Колби, — объявил Элиас Хендерс, остановившись в самом центре загона.

Вот и все. Мгновение замешательства — и мужчины продолжили готовиться к ежедневной работе, а те, кто был в седлах, глубокомысленно свертывали самокрутки. Колби уже ходил среди людей, распределяя хорошо известную каждому рутинную работу.

— Ты, Бык, — сказал он, когда очередь дошла до экс-бригадира, — отправишься в Тополиный каньон и последишь за стадом коров бешеного Джо. Если, конечно, у тебя получится. Лично я так и не смог уследить за ними, хотя у меня ушло на это больше недели.

Это было самое тяжелое, требующее массы времени задание, но если Бык и был раздосадован, то не подал виду. Если уж на то пошло, он даже был доволен: будучи заядлым наездником, он к тому же любил скакать в одиночестве. Именно это его свойство служило поводом для различных комментариев и догадок. Многие спрашивали, почему он так часто удаляется от людей, подозревая какую-то тайну и не умея понять простую вещь: есть мужчины, способные находить удовольствие в своем собственном обществе, не считая доброго коня и просторов прерии.

Вход в Тополиный каньон находился на расстоянии добрых двадцати миль от ранчо, а путь к его вершине представлял собой пять миль тяжелого подъема по каменистому неровному склону. Было десять утра, когда Бык натянул поводья возле того самого одинокого тополя, который обозначал вход в каньон и давал ему имя. Он напряженно вслушался. Далеко впереди, в глубине каньона, раздалось едва слышное стаккато ружейных выстрелов — насколько далеко, определить было трудно, так как извилистые стены каньона быстро поглощали звук. Но Быку хватило того, что он вычислил направление, и он тут же погнал своего мустанга вперед по каньону, весь обратившись в слух.

Когда последний из рабочих покинул ранчо, Элиас Хендерс вернулся в свой офис, в то время как Хол Колби поймал двух мустангов, оседлал их и взнуздал, насвистывая при этом какой-то развеселый мотив. Оседлав одну из лошадей, он повел другую на поводу, направляясь к ранчо. Как раз в этот момент Диана Хендерс вышла наружу во всей своей красе, и стало очевидным, для кого предназначена вторая лошадь. Приняв поводья из рук Колби, девушка вскочила в седло, как мужчина.

Надо сказать, что хотя Диана ездила на лошади наравне с лучшими всадниками, а стреляла наравне с лучшими снайперами, о ней никто никогда не сказал ни одного грубого или вульгарного слова. Некоторые старые рабочие знали ее с раннего детства, но даже этот факт вкупе с известной свободой нравов в Аризоне не позволял им проявлять подобную свободу в отношении Дианы Хендерс. Однако она более чем какая-либо другая девушка в этом диком краю могла восприниматься мужчинами как объект охоты.

В присутствии Дианы мужчины не сквернословили. Никто из них не осмеливался опустить лапу на ее стройные плечи или в хорошем расположении духа панибратски шлепнуть ее сзади. Все они боготворили ее, а многие были жестоко в нее влюблены. Что-то в ней — некая врожденная утонченность и благородство — заставляло их держаться на расстоянии или, скорее, знать свое место. Ибо лишь весьма застенчивый человек мог оставаться на расстоянии от Дианы при наличии хоть малейшего шанса быть рядом с ней. Бывало, мужчины говорили о ней как о чистокровном породистом скакуне, чувствуя флюиды благородства, исходящие от всего ее существа.

Элиас Хендерс был из Хендерсов Кентукки. Как и все мужчины в его роду, он получил степень в Оксфорде, поступив туда после окончания alma mater в родном штате. Старый сэр Джон Хендерс, основавший американскую ветвь семейства, был выпускником Оксфорда и желал видеть сына и внука идущими по своим стопам.

Двадцать пять лет тому назад Элиас Хендерс подался на запад на пару со своим одноклассником и соседом по Кентукки Джоном Мэнилом. Двое молодых людей занялись скотоводством. Их объединенный капитал помог им продержаться на плаву года три, защитив от всех ловушек, расставляемых чиновниками и конкурентами. Но что было делать с внезапными набегами апачей? Они, вместе с транспортными трудностями, отдаленностью рынков сбыта и неопытностью, сделали свое черное дело, приведя двух друзей на грань банкротства. Однако, когда все уже почти рухнуло, Хендерс неожиданно открыл на своей земле золото. Не прошло и двух лет, как дела приятелей стремительно пошли в гору.

Хендерс вернулся в Кентукки и женился на сестре Мэнила, а затем отправился в Нью-Йорк — друзья решили, что их бизнес требует представителя на востоке. Мэнил же остался в Аризоне.

Потому-то Диана Хендерс и родилась в Нью-Йорке. Когда ей было около пяти лет, ее мать подхватила туберкулез легких. Врачи посоветовали сухой климат, и тогда Хендерс и Мэнил поменялись местами — Хендерс увез семью в Аризону, а Мэнил с женой и маленькой дочуркой переместился в Нью-Йорк. Последний был женат на простолюдинке. К несчастью, результат этого брака был безрадостен. Будучи человеком хорошего рода и скорее экономным, чем мотом, он в итоге не смог ничего оставить своей сестре и жене своего лучшего друга.