Виктор Кувшинов - ПИРАМИДЫ АСТРАЛА

• Название: ПИРАМИДЫ АСТРАЛА
• Автор: Виктор Кувшинов
• Жанр: Фэнтези

Много ли мы знаем о мире, в котором живем? Есть только одно правило: чем больше мы узнаем, тем больше неизвестного окружает нас… - - Попав в астрал при жизни, молодые, бесшабашные и ни во что не верящие исследователи нарушили основное правило игры под названием Мироздание. Мир замер на грани логического коллапса, а ребятам предстоит пройти через боль и испытания, чтобы понять, насколько они были слепы в жизни, не замечая очевидных вещей вокруг. И подчас единственным средством на выживание остается лишь любовь, юмор и несерьезное отношение ко всему…

---

Федька откликнулся сразу, как будто только и делал, что сидел у телефона и ждал моего звонка.

- Федор Игнатьевич Карасин, лаборатория Полевой Физики! - бодро и официально пробасило в трубке. Федька как всегда выделывается - и не надоест ему! Я выдержал паузу, а потом ехидным вкрадчивым голосом произнес:

- А где ваше "Алё" многоуважаемый, или я смею разговаривать с автоответчиком?

- Ах ты паршивец! Не смей отождествлять меня с какой то машиной! - заорал Федька - Как твои нейроны поживают - синапсы еще не заклеились?

- Спасибо, ничего себе, просили приветы передавать! А как ваши полевые работы!

- Ага, так ваши нейроны уже с приветами? Ну а мои поля всегда со мной, в отличие от ваших, биологических. И бегать мне за ними из лаборатории никуда не надо!

- Ну, уел! - сдался я. Переострить Федьку действительно трудно и такая пикировка могла длиться сколько угодно. Поэтому я перешел к более содержательной беседе. - Как насчет обеда? Если не занят, давай, через пятнадцать минут в главной харчевне.

- Может для девушек я и занят, но для друзей являюсь по первому зову, как неотложка! Короче, с приездом! Хороший праздник, как известно, начинается с обжорства!

- И кончается под столом! Все, встречаемся внизу! Пока, лаборатория Полевой Физики! - не удержался я от последней шпильки и бросил трубку, пока оттуда не раздалось что-нибудь покруче.

На радостях я выскочил в коридор и козлом, в припрыжку прогрохотал по лестнице вниз. Ещё на дальних подходах к столовке в нос ударил едкий запах то ли прошлогодней квашеной капусты, то ли вареной маринованной свеклы. Это было что-то! Я даже притормозил, ностальгически прикрыв глаза и прислушиваясь к отдаленному эху сгружаемых в лотки алюминиевых вилок-ложек, глухому звону мутных граненых стаканов и грохоту двигаемых по керамической плитке железных стульев. Как, оказывается, давно я не прикасался всей душой к этой милой совковой действительности! Тут сзади кто-то подхватил меня под руку, и я услышал в ухе все тот же веселый бас.

- У Вас случайно не обморок от отравления запахом? Может нам лучше прогуляться до МехФизовской столовки?

- Федька, ты ничего не понимаешь! Я просто балдею! Четыре месяца без родной среды обитания! Я истосковался! Где ты во всем мире еще найдешь этот, уходящий в небытие, дух подлинного равенства трудового народа, когда в одной столовке, совершенно одинаково, могли отравиться великий академик и распоследний студент-двоечник!

- Ну и пафос попер! Ты чёго-то совсем там, за границами, сбрендил.

- Нет, Федька! Эти кривые вилки, этот прокисший рассольник и компот из чего-то бурого и склизкого! Эта столовка уже последняя, даже у нас, в академии, у которой вечно нет денег на переоборудование. Все маленькие институтские столовки уже такие же причесанные, как на западе. Эту столовку надо объявить заповедником и достоянием всего трудового народа! Слушай, если я сейчас не увижу толстых теток в замусоленных халатах с поварешками, хмуро молчащих на своих постах на раздаче, как караул у мавзолея, у меня случиться истерика! - просипел я, хватаясь за сердце.

- Эк тебя бедненького проняло! - ржал Федька.- Тебе б в театре Хамлета играть!

- Да-да, ты прав! - я прикрыл глаза, схватился за лоб и, отведя руку вперед вальяжным жестом, продекламировал: "Тупи аль не тупи!" Что в переводе для далеких от искусства чайников: "Время ср…ть, а мы не ели!"

- Не ори ты так! Здесь тебе не сортир! Слушай, сейчас, или ты сдохнешь от анафилактического шока вызванного запахом совкового супа, или я сдохну от голода и смехоспазматических корчей!

- Оставь меня старушка, я в печали… - меня продолжало нести в творческом порыве.

- Кот, стоп! Хватит! Нас ждет прокисшая капуста! - в ответ продекламировал Федька и потащил меня в столовку. (Кот - это мое прозвище, как нетрудно догадаться - от моей разнесчастной фамилии Котов.)

- Сам Карас-Барабас! Эх! Нет в мире пониманья…- согласился я и потащился за Федькой.

Уже за столиком, пройдя милый моему сердцу строй Рембрантовских дам, обслуживающих нас своими безразмерными поварёшками и, выбрав, все-таки, что-то съедобное, мы предались чревоугодию и спокойной беседе.

- Ой, спасибо! Жень, давно так не смеялся. Прокисаем мы что-то, сидя на месте.

- Да на здоровье - у тебя учусь. А если серьезно, как тут дела? Есть ли что новенького?

- Да какое может быть новенькое в нашей дыре?!

- Ну, все-таки, не такой уж у нас и маленький город.

- Вот и я о том, что у нас не дыра, а дырища! Вот такая! - Федька выпучил глаза и развел руками в стороны, видимо, изображая гордость за размеры нашей дырищи. - Понимаешь, провинция не зависит от размера. Провинция - это здесь! - Федька постучал по груди. - И здесь! - и постучал себя по лбу. - Это болото в душе и разжижение в мозгах!

- Хорошо, а если серьезно?

- Да что о нас, ты лучше о себе расскажи - с Запада приехал, и не поделишься впечатлениями? - как будто замявшись, сказал Федька.

- Ну, об этом отдельный разговор. Может, вечерком соберёмся своей компанией, сразу все всем и расскажу. Заодно и мнениями обменяемся. Будет, как настоящее заседание клуба! - предложил я. Мы давно так собирались, нашей компанией, обязательными участниками которой были мы: физик, медик и биолог. Остальные участники этого клуба постоянно менялись, в зависимости от того, кого мы приглашали. Все происходило как-то спонтанно, но в шутку, мы прозвали эти посиделки клубом разгильдяев.

- Давай, договорились! Созвонимся со Славкой - если он сможет, я хоть сегодня. Кстати! - вспомнил вдруг Федька. - Ты нам еще одну попойку задолжал!

- А-а, ты все-таки вспомнил!

- Как же! Получил мэнээса и смотался за границу.

- Кстати, не назвать ли наши высокоинтеллектуальные попойки клубом мэнээсов? Звучит!

- Не-а не звучит! Вот Клуб Балбесов-Мэнээсов звучит!

- Заметано. И кончай смешить! Ну совсем поесть не дают! - взмолился я. Потом вспомнил Федькину фразу. - А что значит "если Славка сможет"? У него что, продолжается процесс разложения мужской солидарности под ослепительным излучением женской любви? - ревниво съехидничал я.

- Да ты знаешь, кажется у них с Ташкой все настолько серьёзно, что я уже устал над ним подтрунивать.

- Да уж! - вздохнул я.

- Я даже стал чувствовать некоторую зависть к ним. Без балды, люди просто счастливы, - задумчиво пробормотал Федор.

- А ты сам-то эту Ташку видел?

- Видел и общался! - вздохнул Федор. - Тут отбивать, разбивать и уводить явно бесполезно. Как говорят - чем больше препятствий, тем любовь злей.

- Да-а, интересно посмотреть будет - как говорят у нас в Одессе.

- Да ты ж в Одессе отродясь не был - нечего и выпендриваться! А чтобы Славка пришел наверняка, мы его с Ташкой и позовем. Кстати, сам увидишь: не такая она и дура. Еще тебя переболтает, если разойдется.

- Вот-вот, и я о том. Все они всякий бред трепать горазды.

- О, что-то ты совсем, как старый дед разбрюзжался! Это мы сейчас треплемся, да сплетничаем - заметил Федор, благородно сказав "мы сплетничаем", а не "ты сплетничаешь".

- Ну все, все! А то мне уже стыдно, как первокласснице.

- Значит, еще не все потеряно! - ухмыльнулся Федор. Потом как-то погрустнел, помялся и, все же сказал. - Не хотелось бы сплетничать, да придется… - еще помолчал немного, поковырял вилкой котлету, посмотрел исподлобья и спросил. - Ты своей Зинке звонил?

- Днем звонил ей на мобилу - не ответила. Перезвонит, номер-то должен высветиться, - я насторожился. Отношения у нас с Зиной не были розовыми и раньше, а во время поездки, мы совсем как-то редко созваниваться стали.

- Да видел я её с Лехой - лаборантом из соседней лаборатории.

- Ну, мало ли кто с кем пообедать ходил… - протянул я.

- Если бы только обедать, - криво усмехнулся Федор, - а то тискаться по углам…

- Хм… - я уставился в тарелку, раздумывая. Как ни странно, возникло чувство досады. Не обиды, не ревности, не облегчения, а просто досады. На что? Я с удивлением прислушивался к себе. Да, пожалуй, ещё разочарование. Сколько уже раз за свою тридцатидвухлетнюю жизнь отношения кончаются вот так? Я усмехнулся. - Кажется, у меня начинает вырабатываться женоненавистничество!

- Что-то у тебя шуточки какие-то мрачные? - спросил Федор.

- Да ладно! Разойдемся цивилизованно - как в море корабли. Да и сам не без греха… Так что, давай лучше я позвоню Славке. Сабантуй справляем у меня!

- Нашелся татарин, сабантуй праздновать!

- Как, кстати у тебя на личном фронте?

- А у меня много фронтов. Здесь главное - проще надо быть. Женщин любить надо, а не философиями заниматься: любит - не любит… тогда и поражений не будет! Не то, что у тебя! - хохотал Федька. - Женщины, табак и вино спасут мир, если наука его до того не угробит!

- Все, побежали по лабиринтам! А то до окончания работы здесь досидим! - и мы припустили к своим клеткам-лабораториям.

Еще на бегу в лабораторию, я почувствовал, что в штанах начал нарастать пульсирующий зуд. "Ах, это ж мобильник!" - дошло, наконец, до меня и я расслышал звонок, съехавший почему-то на минимум громкости. Вытащив телефон на свет Божий, я успел разглядеть, что это Зинка.