Жан Рэ - Город великого страха

• Название: Город великого страха
• Автор: Жан Рэ
• Издательство: Титул
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 1992

Сможет ли это краткое вступление развеять вековой мрак? Много ли в нем откровений, дабы осветить путь охотнику за тайнами? И какую роль сыграл в трагедии Ингершама «Великий Страх», который более пяти веков правил за кулисами истории Англии?

---

Второе происшествие не принесло Сигме Триггсу ни новых лавров, ни новых капиталов.

Однажды вечером, когда он с обычным прилежанием раскладывал перья, линейки и карандаши и мечтал о вечернем гроге, в соседнем помещении раздался ужасающий грохот. Стены сотрясались от ударов тяжелых предметов, на пол падали стулья, слышались громкие вопли и проклятья.

Триггс бросился на помощь.

Гэмфри Баккет лежал на полу, а какой-то субъект пытался расколоть головой сержанта каминную решетку.

Сигма бросился на бандита и ударил его, но тот оказался и увертливей, и сильнее.

Триггс почувствовал, как железная рука сдавила ему шею, он попытался освободиться, но получил сильнейший удар в подбородок и рухнул на пол.

Когда Баккет пришел в себя, он первым делом поблагодарил своего секретаря.

– Клянусь Господом, Сигма, без вашего вмешательства этот негодяй вполне мог заставить администрацию столичной полиции раскошелиться на перворазрядные похороны полицейского, погибшего при исполнении. Мне повезло, но повезло и Майку Слупу.

– Майк Слуп, фальшивомонетчик?

– Собственной персоной, малыш. Королевская добыча для полицейского участка – 2, на долю которого успех выпадает не так уж часто, и боюсь, что нам его теперь не изловить.

Так и случилось. Схватить Майка Слупа не удалось, и Сигме Триггсу пришлось примириться с полученным ударом в подбородок без всякой надежды вернуть долг обидчику.

Тридцать лет честной и лояльной службы давали Триггсу право на пенсию, но он не очень стремился выходить в отставку, ибо до той суммы, которую ему хотелось иметь, сажая в огороде капусту, недоставало еще нескольких сот фунтов.

«Ну что ж, еще пять лет в Ротерхайте, – сказал он себе, и я достигну того, к чему стремился».

Но он достиг желаемого уже через шесть месяцев.

В возрасте восьмидесяти лет в своем владении в Ингершаме скончался сэр Бруди, не забывший в завещании о своем протеже.

Кроме двух тысяч пятисот фунтов, он отказал ему прекрасный домик на центральной площади Ингершама, выразив желание, чтобы дорогой Сидней Теренс Триггс поселился в нем.

Сигма вышел в отставку, тщательно проверив, дают ли его ценные бумаги и пенсия максимальную ренту, нашел итог удовлетворительным и без сожаления и радости решил покинуть Ротерхайт.

Гэмфри Баккет вручил ему подарок – свой любимый малайский кастет – и произнес:

– В знак дружбы и в память о дне, когда ты спас мою голову.

– Я напишу вам! – пообещал Сигма.

И действительно, он написал один раз…

Но не будем забегать вперед…

Последние двадцать лет пребывания в Лондоне Триггс жил у вдовы Кроппинс на Марден-стрит в квартире из трех мрачных комнатушек.

Эта дама, знававшая лучшие дни, гадала женщинам квартала и тем самым округляла свои тощие доходы.

Она предсказывала будущее на игральных картах, на гадальных картах, на кофейной гуще, на часах с подсвечниками эпохи короля Генриха, утверждала, что умеет гадать, бросая землю, хвасталась, что по прямой линии происходит от знаменитой Ред Никсон, снискавшей себе громкую славу прорицательницы в начале прошлого века, и что до сих пор хранит некоторые из ужасных тайн своей прапрародительницы.

В тот день, когда в Пентонвильской тюрьме повесили Банни Смокера, миссис Кроппинс опрокинула во время гадания лампу, и огонь опалил три карты из ее гадальной колоды.

В этом происшествии она усмотрела предзнаменование.

Гадальные карты остались немыми, и она прибегла к гаданию с помощью земли. Горсть песка, собранная в полночь на могильном холмике и брошенная на стол, образовала необычные фигуры, поведавшие ей, что ее дом посетит призрак. Миссис Кроппинс тут же начертала древесным углем на всех западных стенах комнат магическую пентаграмму, ибо нет ничего страшнее ее для грешных душ, избегших геенны огненной.

Сигма Триггс отказался от защитной эмблемы, но не потому, что не верил в тайный культ, основанный на глупейшем из предрассудков, просто пентаграмма, нарисованная древесным углем, оскорбляла его эстетические вкусы.

Вооружившись тряпкой, он решительно стер ее со стены.

Ночью его сон был прерван тремя глухими ударами по изголовью кровати, и в лунном луче, проходившем через неплотно закрытые шторы, Сигма увидел странный маятник, качающийся перед люстрой.

Он схватил трость, с помощью которой гонял крыс, и принялся безуспешно сражаться с туманной тенью, болтавшейся в трех футах от пола.

Триггс ничего не сказал миссис Кроппинс, но понял, что Банни Смокер сдержал свою страшную клятву.

Ему хотелось испросить совета у своего друга Гэмфри Баккета, но тот был занят. Начальство упрекало его в побеге Майка Слупа и требовало блистательного реванша.

И Триггс понимал, что столь занятого полицейского не могли волновать истории с призраками.

Проведя еще два раунда тщетной борьбы с болтающимся около люстры призраком, он поспешно уложил чемоданы, твердо отклонил предложение миссис Кроппинс организовать прощальный ужин, заплатил ей за три месяца вперед, прибавил к этой сумме королевские чаевые для единственной грязнули служанки и погрузился в дилижанс, следующий в Ингершам – городок, которого не коснулся железнодорожный прогресс и который вовсе не сожалел о подобной забывчивости.

Ингершам больше походил на деревню во Фландрии, чем на маленький городок Миддлсекса или Суррея.

Крохотные окошечки домов были затянуты зеленым муслином; бакалейные лавочки освещались керосиновыми лампами и свечами; малочисленные таверны с низкими потолками из каледонского дуба пропахли кислым элем и невыдержанным ромом.

Встаньте на главной площади лицом к западу и внимательно оглядите стоящие перед вами уютные домики и магазинчики.

«Галантерейная торговля» сестер Памкинс, где, кроме грубых тканей и жестких шнурков, продают ментоловые и анисовые конфетки и шоколадки в фантиках; злые языки утверждают, что женской части клиентуры подают сладкие ликеры.

Мясная лавка Фримантла, известная своими паштетами из телятины и ветчины, седлом барашка, нашпигованным салом, а также розовыми миддлэндскими колбасками, приятно пахнущими черным перцем, тимьяном и майораном.

Булочная-кондитерская весельчака Ревинуса, общепризнанного мастера по части изготовления пудингов, кексов, сдоб, ватрушек, бисквитных пирожных с кремом, вафель с корицей и итальянских марципанов с фисташками.

Затем взгляд останавливается на большом доме с нескончаемым фасадом, по которому идут двадцать пять сводчатых окон. Дом принадлежит мэру Ингершама, почтенному мистеру Чедберну.

«Торговая Галерея Кобвела» устроена, по словам ее владельца мистера Грегори Кобвела, на манер больших магазинов Лондона и Парижа, где продают все подряд, а особенно пыль, которой пропитаны груды уцененных товаров.

Аптека мистера Теобальда Пайкрофта, от которой на всю округу разит валерьянкой, чей запах манит к себе всех местных кошек и котов.

На аптеке Пайкрофта обрывается цепочка фасадов и начинается зеленое царство сумрачного и мокрого парка, малой части обширных владений покойного сэра Бруди.

Дом, который унаследовал Сигма Триггс, располагался на другой стороне площади, напротив этих богатых зданий.

За домом присматривали Снипграссы, старая супружеская чета, занимавшая крохотный домик в глубине сада и считавшая свою судьбу вполне устроенной.

Они заявили, что с радостью поступят на службу к мистеру Триггсу, дабы не покидать мест, ставших дорогими для их бесхитростных душ.

«Наконец-то, – сказал себе Триггс, удобно устраиваясь в глубоком вольтеровском кресле и набивая трубку крупно нарезанным табаком, – наконец-то я впервые в жизни нахожусь в собственном доме».

Сигма решил жить отшельником, не зная, что маленький провинциальный городок зачастую решает по-своему.

Вскоре его спокойствие было нарушено визитами; мэр пригласил его к себе в ратушу, принял в своем кабинете под вымышленным административным предлогом и, узнав, что Триггс служил в столичной полиции, тут же назвал суперинтендантом.

– Бывший суперинтендант Скотленд-Ярда… Великая честь для Ингершама.

В душе каждого смертного тлеет искорка тщеславия. Сигма Триггс не был исключением и получил от лестных слов удовольствие. Через неделю он мог запросто посещать, с поводом или без оного, ратушу, а также большой и богатый дом мистера Чедберна.

Затем сердце пожилого одиночки покорил аптекарь Пайкрофт, прислав ему эликсир от кашля собственной рецептуры – ведь он слыхал, что мистер Триггс, знаменитый детектив из Скотленд-Ярда, покашливает.

Сигма Триггс вовсе не кашлял, но почувствовал себя польщенным и, нанеся визит мистеру Пайкрофту, стал его другом.

Когда он шествовал по тротуару, три сестры Памкинс выходили на порог своего галантерейного магазина, учтиво приседали перед ним и награждали его еще более учтивыми улыбками.