Александр Куропаткин - Русская армия

• Название: Русская армия
• Автор: Александр Куропаткин
• Издательство: Полигон
• Жанр: История
• Год: 2003
• ISBN: 5-89173-211-4

Генерал А.Н.Куропаткин — личность неоднозначная. Обладая несомненными организаторскими способностями и занимая в 1898—1904 годах пост военного министра, он сделал много хорошего для развития русской армии. Но, будучи главнокомандующим русской армии в Маньчжурии, он не проявил себя как полководец в войне с Японией (1904—1905), за что подвергался критике современников и последующих исследователей этого великого противостояния. В то же время интересны взгляды самого Куропаткина на прошлое и будущее русской армии, которые он изложил в своем труде, написанном в 1910 году.

---

Однако с основанием в Петербурге Славянского благотворительного общества главари партии от забот о русской народности перенесли свое внимание на заботы о славянских народностях Балканского полуострова. Только с тех пор они и становятся славянофилами. Но скоро, не довольствуясь заботами только о славянах Балканского полуострова, славянофилы распространили свое внимание и заботы тоже на славян австрийских, признав, что славян надо ограждать от напора германизма. Тогда славянофилы обратились в панславистов.

Славянофильское учение пережило три фазиса: первый — по охране русской народности, ее бытовых особенностей и православной веры, как основы русской народности (руссофильство); второй — по освобождению славян Балканского полуострова от турецкого владычества (славянофильство); третий — по объединению всех славян в один славянский союз (панславизм, всеславянство).

Позволительно высказать мнение, что ныне, с признанием окончания освободительной миссии России на Ближнем Востоке, для славянофилов должен бы наступить четвертый период — работы на пользу русской народности, работы по охране ее бытовых особенностей и православия. Другими словами, славянофильство должно возвратиться на свой первоначальный путь, временно оставленный в целях жертвы на пользу Балканского полуострова, возвратиться к задачам первого периода деятельности славянофилов. При такой точке зрения все представители национального движения, отмечаемого ныне в России, могут смело признать себя тоже славянофилами.

Выше было изложено, что исторические пути, по которым проходили славяне балканские и русские, были так различны, а влияние исторической и географической среды так разнообразно, что за период, близкий к двум тысячам лет, племенное родство между славянами русскими и западными должно было в значительной степени ослабеть.

Поэтому та духовная связь, которая, несомненно, существует между славянами западными и русскими, не может объясняться главным образом племенным родством.

В значительно большей степени эта связь понятна и близка массе русского народа вследствие общности языка и общности веры. Эти два фактора, даже и без близкой племенной связи, достаточны, чтобы объяснить постоянное сочувствие нашим славянским братьям и готовность на жертвы для них, которые проявлялись со стороны русского населения в течение нескольких веков.

Когда русскому населению стало известно, что наши балканские братья находятся в неволе у турок, в населении русском стала понятна необходимость принести жертву, даже в ущерб своему достатку и здоровью, в пользу угнетенных. Поэтому войны с турками всегда были на Руси популярными: турок в понятии народа явился басурманом (нехристем), а борьба с ним — борьбой за веру православную.

При такой обстановке появление учения славянофилов о помощи славянам Балканского полуострова нашло сочувствие в большом числе лиц русского образованного общества.

Рассмотрим коротко, в чем заключается сущность учения славянофилов, какими целями они задаются и каким путем рассчитывают достигнуть этих целей.

Один из славянофилов, автор брошюры «Всеславянское братство», Мих. Бор-н приводит в своем труде следующие определения различными лицами славянской идеи и славянофильства:

«Славянская идея в высшем смысле ее, как определил ее Ф. М. Достоевский , — есть жертва, потребность жертвы даже собой за братьев и чувство добровольного долга сильнейшего из славянских племен заступиться за слабого с тем, чтобы, уровняв его с собой в свободе и политической независимости, тем самым основать впредь великое всеславянское единение во имя Христовой истины, т. е. на пользу, любовь и службу всему человечеству, на защиту всех слабых и угнетенных в мире»[172]

«Панславизм, — говорит сербский поэт Сундечич, — есть братская связь всех славянских племен, он должен давать взаимную подмогу одних другим во всякой беде и неволе, во всякой нужде и потребности, он должен содействовать их единичным стремлениям к благосостоянию»[173]

«Кому дана сила, тот должен приложить ее на пользу братьев… И когда мы, русские, радуемся, что наша держава есть единственная пока вполне независимая, могучая славянская держава, то мы не перестаем, вместе с тем, помнить и сознавать, что это наше могущество и независимость налагают на нас великий долг, обязывают великой ответственностью. Призвание России — осуществить на земле славянское братство и призвать всех братьев к свободе и жизни. Будем же блюсти это братство, как самое драгоценное наше сокровище, как самое лучшее богатство, как завет истории, как залог нашего будущего, как нашу главнейшую необходимую силу, превыше и мощнее всех земных вещественных сил… Да придем все в разум славянства! Взыщем, прежде всего, братство, а остальное приложится» (И. Аксаков)[Бор-нMux. Всеславянское братство,1892, с. 10

«Братская любовь обязывает нас, русских, к деятельному (нравственному и материальному) участию и помощи славянам, и к неволе их и страданию мы, русские люди, безучастно относиться не можем и мириться с этой неволей ни на минуту не должны, ибо любовь никаких ограничений не допускает и ни в какие сделки и уступки не входит… Наше дело „поддержать и воскресить славянскую народность“, честно послужить „делу всестороннего славянского освобождения“ (А. В. Васильев)[174]

«У России особая политическая судьба… Интересы ее носят какой-то нравственный характер поддержки слабейшего, угнетенного… Интересы ее везде более или менее совпадают с желанием слабейших. Это ее исторический fatum» (К. Леонтьев)[175].

Сорок лет тому назад один из наиболее авторитетных и даровитых славянофилов Н. Данилевский в своем труде «Россия и Европа» высказал относительно роли России в делах не только народов, населяющих Балканский полуостров, но и вообще по отношению ко всем западным славянам, следующие мысли.

Путем очень интересных исследований Н. Данилевский пришел к заключению, что славяне составляют особый культурно-исторический тип и что им предстоит в будущем господствующая роль на европейском материке.

«Славяне, подобно своим старшим, на пути развития, арийским братьям, могут и должны образовать свой самобытную цивилизацию…

Для всякого славянина русского, чеха, серба, хорвата, словенца, словака (желал бы прибавить и поляка) — после Бога и Его святой Церкви идея славянства должна быть высшей идеей, выше свободы, выше науки, выше просвещения, выше всякого земного блага»[176].

Что же, по мнению Н. Данилевского, надо выполнить, чтобы осуществилась самобытная славянская цивилизация, проявился особый историческо-культурный тип славянства?

Для достижения этой цели, по мнению Н. Данилевского, необходимо образовать «Всеславянский союз». Роль России при этом рисуется автором труда «Россия и Европа» так:

«Нужно не поглощение славян Россией, а объединение всех славянских народов общей идеей всеславянства как в политическом, так и в культурном отношении»[177]…

Всеславянский союз должен состоять из следующих государств:

Русской империи с присоединением к ней всей Галиции и Угорской Руси; королевства чехо-мораво-словакского; королевства сербо-хорвато-словенского (куда должны были войти Сербия, Черногория, северная Албания, Босния, Герцеговина и все земли Австрии, населенные сербами и хорватами); королевства болгарского; королевства румынского, королевства эллинского, королевства мадьярского и Царьградского округа.

По словам Данилевского, «такой союз, по большей части родственных по духу и крови народов, в 125 млн свежего населения, получившего в Царьграде естественный центр своего нравственного и материального единства, — дал бы единственно полное, разумное, а потому и единственно возможное решение восточного вопроса»[178].

При позднейших планах славянофилов высказывались такие взгляды:

«Предсказать, как сложится в будущем политический строй освобожденного славянства, конечно, невозможно. Нельзя предвидеть, будет ли то федерация государств или какая-нибудь новая, до сих пор совершенно неизвестная, государственная форма, вроде той союзно-областной, первые семена которой уже брошены на политической почве Северо-Американских Соединенных Штатов и Швейцарии или, наконец, общеславянская задруга, подобная единой солнечной системе, центральное место в которой отведут России, причем всякий славянский народ внутри у себя будет устраиваться по своему усмотрению, исповедывать какую угодно веру, во внешних же отношениях будет жить в мире и согласии со всеми, а в нужде защищать славянство общими силами» (проф. Стретькович). Одно пока должно быть очевидным для каждого, что «будущая государственная организация славянского мира должна отвечать двум целям», как справедливо пишет в своей статье А. В. Васильев: «Внутренней самостоятельности отдельных его частей и единству их действия в отношении внешнего, неславянского мира. Пока каждый из славянских народов и народцев будет вести свой отдельную политику, пока каждый из них от своего только собственного лица будет говорить и договариваться с иноплеменными державами, — до тех пор перевеса силы и успеха не будет на стороне славян, а, следовательно, не будет для них истинной свободы. Разрозненная политика славянских народов всегда будет удобной почвой для вражьих происков, и неприятели славянства всегда будут находить средства и способы ссорить отдельные славянские государства или их правительства между собой и переманивать то то, то другое из них на свой сторону и в свой стан. Но в политически объединенном славянстве чужая интрига не найдет себе места», следовательно, «необходимо, чтобы у всего освобожденного славянства было только одно общее внешнее правительство и от лица всего славянского мира велась одна общая международная политика. А так как вопросы международные решаются в конце концов силой, то голос русского народа, как голос сильнейшего во всеславянском правительстве, естественно, будет преобладать»[179].