Родриго Кортес - Часовщик

• Название: Часовщик
• Автор: Родриго Кортес
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-19356-1

Во всем Арагоне, во всей Кастилии нет часовщика искуснее Бруно Гугенота. Он настолько преуспел в своем мастерстве, что дерзнул бросить вызов самому Создателю, решив взять и повернуть ход времени. И немудрено, время действительно неспокойное: повсюду рыщут шпионы, вынюхивая очередного еретика, чтобы оттащить его на костер.

Время, считает Бруно, течет в какие-то совсем уж мрачные дебри… Надо чуть-чуть подправить: поменять шестерни, затянуть пружину, перевести стрелки… И вот уже пошло другое время — полегче, повеселее…

Но, увы, не менее кровожадное, чем прежнее. И Бруно предстоит очень скоро убедиться в этом…

---

И тогда еретик мотнул головой в сторону лежащих на потухшем горне инструментов.

— Думаете, в Сан-Дени не умеют этим пользоваться?

Новый декрет королевской четы со ссылкой на буллы Папы Римского падре Ансельмо зачитал в присутствии серого лицом, выжатого как лимон Комиссара Трибунала — на утренней службе.

Упомянув о бесконечной милости Их Высочеств, безропотно сносивших бесчинства евреев, падре извещал, что отныне безграничному терпению Короны пришел конец.

Стоящие в первых, самых почетных рядах Марко Саласар и его помощники переглянулись.

— Отныне, — возвысил голос падре Ансельмо, — все евреи под угрозой смерти и потери имущества обязаны покинуть пределы Арагона и Кастилии в течение четырех месяцев, до 31 июля сего года. Любой христианин, который укроет еврея или еврейку позже этого срока, будет казнен.

Мастеровые открыли рты да так и замерли. После того как Исаака сожгли, а его сын исчез, в их городе не было евреев, но все уже понимали, насколько масштабные события начнут происходить в стране.

— Но Их Высочества и здесь проявили милость, — улыбнулся падре Ансельмо. — Евреям разрешено продать их имущество.

Марко Саласар досадливо стукнул кулаком о бедро.

— Но, — поднял палец священник, — им запрещено вывозить из страны золото, серебро и другие ценные вещи.

Мастеровые переглянулись. Никакого смысла продавать, если не можешь вывезти золото, они не видели.

— Но и здесь монархи проявили милость, — снова возвысил голос падре Ансельмо. — Евреи могут вывезти вырученную от продажи медную королевскую монету. Или королевские векселя. Или иные не запрещенные к вывозу товары.

Марко Саласар с облегчением вздохнул. Король выпустил медные кругляши и в два, и в четыре, и даже в шестнадцать мараведи, но в других странах их по-прежнему принимали разве что как лом. Векселя в условиях войны и вовсе ничего не значили, а не запрещенных к вывозу товаров почти не осталось.

Падре Ансельмо развернул следующий свиток и поднял брови.

— Воистину милость Папы и королей безгранична. В случае крещения евреи могут остаться в стране.

По толпе прошел осторожный смешок. Здесь все помнили, что происходит с крещеными евреями — самой сладкой добычей Трибуналов.

— Однако, дабы обманно крестившиеся не получили права на вывоз золота из Арагона и Кастилии, каждый крестившийся еврей лишается права продавать свое имущество в течение двух лет.

Кто-то истерично рассмеялся, а мастеровые, покачивая головами, сдержанно загудели. Все понимали, что мышеловка захлопнулась, и теперь из страны не выскочит никто — разве что голым и босым.

Томазо был взбешен. Как только условия изгнания евреев были объявлены, цены рухнули вниз. Перепуганные изгои отдавали имущество за бесценок, вот только пользы от этого не было ни королю, ни Трибуналу, ни тем более Ордену. Да, кое-кому нравилось, что еврей продает свой дом за осла, а огромный виноградник — за рулон грубого полотна. Но в казну-то от этих смешных продаж поступали крохи! А денег остро не хватало…

Денег настолько не хватало, что королевская чета даже издала указ о полном запрете ростовщичества — теперь для христиан. Но от конфискации новых ссудных контор и обменных лавок казна получила только свою же медную монету. Страна была тщательно высосана — и давно.

Единовременное же изгнание десятков тысяч оружейников и парикмахеров, мукомолов и виноделов, земледельцев и пастухов лишь усугубило бы и без того трудное положение казны. И Томазо не желал с этим смириться.

— Вы должны просить отсрочки, — прямо сказал он дослужившемуся до титула «дон» Аврааму Сенеору, в свое время взявшему на себя финансовую часть переговоров о браке Изабеллы и юного Бурбона.

— И что это даст? — зло отозвался дон Авраам. — Перед тем как вышвырнуть, нас еще и раз двести поимеют?

Томазо недовольно крякнул. Он-то знал, что еврей прав, но и соглашаться с этим было нельзя. Он обязан был приостановить бегство — хотя бы до нового урожая. Армия и так почти голодала.

— Вас около 53 тысяч семей, — начал объяснять Томазо. — Если королю объяснить, что значит потеря такого количества рабочих рук…

— Брось, Томазо, — оборвал его еврей. — Ни король, ни королева давно ничего не решают. Все предрешено в другом месте.

Им обоим было ясно, что за изгнанием стоят папские семьи — давно уже богатейшие в Европе. Достигшим всего Борджа и Медичи, Оттобони и Ровере мало было отнять у былых религиозных соперников деньги и влияние. Теперь они высочайше возжелали стереть их с лица земли, чего бы это ни стоило Арагону, Польше и прочим окраинам Европы.

Однако вскоре Томазо убедился, что дело не только в пожеланиях Пап. Примерно в это же время он стал получать от агентуры довольно странные донесения: «Сеньор такой-то посетил Комиссара такого-то, после чего Комиссар приобрел часть земель сеньора по еврейской цене…» То есть даром.

Это выглядело как самая обычная взятка, однако Томазо насторожило то, что это происходило по всей стране одновременно.

— Гранды вошли в сговор с Трибуналом, — на первой же встрече с Генералом предположил он.

— Взятка еще не сговор, — парировал Генерал. Он определенно получил схожие сведения.

Но Томазо уперся.

— Это сговор. Потому что, пока Трибунал занимается евреями, он не занимается грандами! А провизии в армии все меньше! И положение Короны все хуже! И грандам это выгодно!

— Спорная версия, — покачал головой Генерал.

«А может, и тебя купили?» — внезапно подумал Томазо.

Вместо того чтобы бить в точку, по головке оппозиции, то есть по грандам — строго по «Зеленой книге», Трибунал выдавливал из страны обезденежевших евреев. То есть откровенно саботировал!

А в тот единственный за все последнее время хороший день, когда он узнал о поимке и доставке в Сан-Дени «Руиса Баены», вышел второй королевский указ — теперь уже об изгнании морисков.

Королевский указ об изгнании землякам зачитал Амир — у старого Мади слишком тряслись руки.

— …однако к неверным проявлена милость, — медленно, внятно, стараясь донести каждое слово, читал он. — И желающие могут остаться в Арагоне на положении domestic.

Перед глазами полыхнуло.

— А что это? — не поняли мужчины.

Амир стиснул зубы.

— Что это?! — заволновались мужчины. — Не тяни, Амир!

— Домашний раб, — выдавил Амир.

Мужчины замерли.

— А ты не ошибся? — осторожно поинтересовался один. — Там именно так и написано?

— Я знаю латынь.

Мужчины вскочили, замахали руками, закричали — все, разом, а Амир тряхнул головой и быстро пробежал глазами то, что было написано ниже.

Корона разрешала остаться в стране и детям — мальчикам моложе четырнадцати и девочкам моложе двенадцати лет. И Церковь милостиво предлагала родителям сдать их детей в монастыри, дабы из них там воспитали хороших служителей Иисуса.

— С-скоты…

Это было оскорблением — расчетливым и хорошо продуманным.

Томазо шел к Генералу в совершенном смятении. Более опасного указа Корона издать не могла. Он уже теперь представлял, как полыхнет по всему Арагону.

— Я слышал, его взяли… — раздался позади голос Гаспара.

Томазо обернулся. Друг — на руках двух крепких монахов — его уже нагонял.

— Да, Гаспар, человека с документами Руиса Баены взяли.

— Когда мне отдашь?

— Как только сам с ним разберусь.

— Смотри… — рассмеялся изуродованный ударом двузубой вилки в поясницу Гаспар, — ты мне обещал.

— А ты веришь обещаниям члена Ордена? — мрачно отшутился Томазо.

Так, перешучиваясь, чтобы сбросить нарастающее напряжение, они прошли к Генералу, и Томазо увидел почти ту же компанию — только без казначеев.

— Я так понимаю, — развивал свою мысль Главный инквизитор. — Или пусть крещеные мориски платят церковную десятину, или пусть выметаются!

— Они уже совсем обнаглели, — поддержал его секретарь Короны.

Томазо прикусил губу и тут же наткнулся на бесконечно усталый взгляд Генерала.

— Давайте послушаем, что нам брат Томазо скажет, — вопреки обычаю назвал его правильным именем Генерал и принужденно пошутил: — Все-таки главный специалист по изгнаниям и конфискациям он…

Томазо осел на стул и, преодолевая острое желание кого-нибудь ударить, положил руки перед собой.

— На почти вернувшихся в села морисках держались все поставки продовольствия в армию, — внятно, преувеличенно спокойно произнес он. — Теперь этих поставок нет.

— О каких поставках вы говорите?! — ядовито рассмеялся секретарь Короны. — Да мы каждую голову скота у них с боем отбирали!

— Но все-таки отбирали? — впился в него взглядом Томазо. — У вас была эта взятая с боем голова скота!

Он вдруг заметил, что переходит на крик, и заставил себя сбавить тон:

— Теперь этой головы скота не будет. Не у вас лично, я имею в виду… У вас всегда все будет. Еды не будет у голодающей армии.