Джонатан Литэм - Сиротский Бруклин

• Название: Сиротский Бруклин
• Автор: Джонатан Литэм
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Детектив
• Год: 2002
• ISBN: 5-94145-088-5

Четверо сирот, в числе которых страдающий нервными тиками Лайонел Эссрог, слепо преданы своему покровителю Фрэнку Минне, вытащившему их из приюта, чтобы сделать «своими парнями». Они готовы выполнить любое его поручение, чем, собственно, и занимаются под крышей то ли транспортного, то ли детективного агентства. Но в один черный день Фрэнка убивают, и Лайонелу приходится стать настоящим детективом, расследующим преступление.

---

Однажды младший брат поведал ей тайну, которую она должна была свято хранить, дабы та не дошла до ушей старых гангстеров: старший брат вернулся в Нью-Йорк. Он объявил себя роси – учителем дзен-буддизма. Старший брат поселился в «Дзендо», здании, расположенном в Йорквилле, в восточной части Манхэттена. В «Йорквилл-Дзендо» постоянно тусовались японские бизнесмены, с которыми он познакомился в Мэне. Им там так понравилось, что они основали в «Дзендо» настоящий дзен-буддистский храм, а лакомиться омарами ходили по соседству, в здание «Фудзисаки корпорейшн».

Ребята из «Фудзисаки» были личностями высокодуховными, однако почему-то стали нежеланными гостями в родной стране, где монашество дозволено только тому, кто рожден в семействе, принадлежащем к определенному сословию, и где капиталистическая жадность и духовное просветление считаются вещами взаимоисключающими. Ни деньги, ни власть не могли купить «Фудзисаки» того истинного уважения, которым монахи пользовались у себя на родине. Здесь, сначала в Мэне, а потом и в Нью-Йорке, они пытаются добиться доверия, как кающиеся грешники, учители, люди мудрости и покоя. Ну а пока идет процесс внутреннего совершенствования – так старший брат объяснял младшему, а младший, в свою очередь, жене, – «Фудзисаки» и старший брат решили заняться маленьким бизнесом. Это же Нью-Йорк – город больших возможностей для монахов, авантюристов и всевозможных жуликов.

Мы стояли у ограждения на смотровой площадке маяка, глядя на океан. Ветер и не думал стихать, но я к нему привык. Я поднял воротник, как это сделал бы Минна. Небо над островом было серым и неприветливым, но в том месте, где оно сходилось с морем, светилась изумительная светлая полоса, которую, казалось, можно было потрогать руками, погладить, как я разглаживаю швы. Птицы парили над пеной прибоя – возможно, в поисках морских ежей или, скажем, объедков от хот-догов.

В кармане у меня был пистолет Тони, и с площадки маяка мы видели шоссе № 1 на много миль в обе стороны, так что непременно заметили бы, если б кто-то подъехал сюда. Я испытывал потребность защищать Джулию, поддерживать ее своим присутствием и чувствовать, что я могу быть полезен кому-то еще, кроме себя самого. Впрочем, я сомневался, что я или Джулия интересуем «Фудзисаки корпорейшн». Иона, и я – мы оба тревожили разве что Джерарда Минну, а вовсе не «Фудзисаки». Джулия, как видно, относилась к моему желанию защитить ее вполне равнодушно.

– Я знаю, что произошло дальше, – сказал я ей, – со временем братья снова занялись тем, чем занимались прежде. Фрэнк стал утаивать деньги от «Фудзисаки». – Теперь я понял, что эта часть рассказа Джерарда была правдивой, вот только он поведал мне искусно закамуфлированную правду. Джерард делал вид, будто не желает принимать ни в чем участия – этакий невинный дзен-буддист, хотя на самом деле он-то и был двигателем колеса. – Вместе с бухгалтером по имени… Далбоди… Эллмани… Элимони… ах, этого парня звали Ульман.

– Да, – кивнула Джулия.

Она рассказывала свою историю отстраненно, будто пребывая в трансе, и не нуждалась в моих подсказках. Чем ближе к последним дням подходило повествование, тем яснее становились ее глаза, а взгляд терял отстраненность, и голос наполнялся негодованием. Ей было горько вспоминать прошлое, и я был виною ее горечи. Я должен был защитить Джулию от нее самой, если уж не было иного выхода.

– Итак, Фрэнк скрыл от Клиентов, что его старший брат находится в Бруклине, – продолжал я. – Тем временем эта парочка занимается японскими партнерами Джерарда. А потом происходит сделка… сорголимонное, соленофиговое, долбаноготовое… – Я не смог продолжать, пока не крикнул ветру: «Плюй плевок!», чтобы потрафить внезапному тику. Но брызги слюны, вылетевшие из моего рта, ветром отбросило мне же в лицо. – И тогда «Фудзисаки» становится известно, что кто-то крадет у них деньги, – договорил я, утирая слюну рукавом.

Джулия с отвращением посмотрела на меня. Похоже, я ее достал.

– Да, – снова кивнула она.

– И тогда Джерард подставил… Мистер Фингерфоун! Дядюшка Горькофоун! Джерард подставил Фрэнка и Ульмана, чтобы спасти свою шкуру.

– Именно такого мнения был Тони, – сказала Джулия, и лицо ее вновь замкнулось, а глаза искали далекий остров в океане.

– Должно быть, «Фудзисаки» обязала Джерарда в знак верности позаботиться об этом, – продолжал я. – И тогда Джерард нанял убийцу.

Вот тут-то в действие вступаю я, бессмысленная марионетка. Фрэнк Минна оставил нас с Гилбертом около «Дзендо» два дня назад потому, что ему было страшно, потому, что он не доверял Джерарду и хотел, чтобы кто-то стоял у него за спиной – пусть и на улице, но неподалеку. Кто-то близкий. Если дело обернется плохо, он призовет нас на помощь и быстренько поведает мне и Гилберту об обмане. Зато если дела будут обстоять благополучно, то он оставит нас там, где мы пребывали всегда, где были рождены пребывать – в полной тьме.

– Об этом ты знаешь больше, чем я, – сказала Джулия. Она постепенно оживлялась, ее рассеянность таяла: о найме убийцы и обо всем, что за этим последовало, мы еще не говорили.

Мне следовало теперь отвернуться и позволить ей задумчиво созерцать линию горизонта, однако мои дурацкие пальцы выстукивали какой-то мотивчик на поручнях ограждения: раз-два-три-четыре-пять, раз-два-три-четыре-пять… Я уже почти привык к короткой стрижке Джулии, но вот ее глаза, обычно выглядывавшие из-под пышной челки, сейчас смотрели слишком резко. Было в ней что-то влекущее и одновременно отталкивающее. Только теперь я понял, что когда Фрэнк привел ее к нам, парням, учившимся в старших классах, Джулия была всего лет на пять-шесть старше нас, хотя нам тогда показалось, будто эта женщина сошла со старой киноафиши. Как Нантакет и буддизм умудрились настолько состарить и опалить ее, я не представляю. Могу лишь предположить, что и Фрэнк приложил руку к тому, как она выглядела: намеренно – изводя ее всякими там колготками, красками для волос и сарказмом – и ненамеренно.

– Позволь мне рассказывать дальше, – попросил я. У меня было такое чувство, словно я пытаюсь рассказать анекдот, не поддавшись тику. – После того как Фрэнка и Ульмана не стало, Джерард должен был убедиться, что уничтожил все следы связи между собой и Фрэнком. Я имею в виду тебя и Тони.

Джерард, насколько я понимаю, был в полной панике, он опасался и «Фудзисаки», и Клиентов. Подослав к собственному брату убийцу, он нарушил тонкую систему равновесия, ту самую, которая целых десять лет спасала его от Матрикарди и Рокафорте. А тут «Фудзисаки» объявляет о приезде в Нью-Йорк целой делегации, уполномоченной проинспектировать все ее владения, причем проверки станут проводить люди опытные (читай: переодетые монахами). Джерард, конечно, из последних сил пытается уладить свои дела. А может, японцы и хотели посмотреть, как он улаживает дела, – полюбоваться, как он барахтается.

Джерард правильно рассудил, что если Фрэнк и был с кем-то откровенен, то, скорее всего, со своей женой и со своей правой рукой – человеком, которого Фрэнк прочил себе в преемники. То есть с Тони. Тут, правда, мне пока не все было ясно: казалось маловероятным, что Тони заплатил жизнью всего лишь за близкие отношения с Фрэнком.

– Думаю, о смерти Фрэнка ты узнала от Джерарда, – сказал я. – Это он позвонил тебе, а вовсе не люди из госпиталя.

Джулия резко повернулась ко мне. Ее губы были крепко сжаты, по щекам катились слезы.

– Какой ты умник, Лайонел, – прошептала она.

Я протянул руку, чтобы стереть слезы с ее лица, но она попятилась назад, не дав мне прикоснуться к ней.

– Но ты не доверяла ему, поэтому предпочла убежать, – продолжал я.

– Не будь идиотом, Лайонел, – проговорила Джулия дрожащим от ненависти голосом. – Зачем бы я приехала сюда, если бы пряталась от Джерарда?

– Идиотский Джердфог! Фигуральный идиот! – Я справился с тиком, дернув оцепеневшей шеей. – Я не понимаю.

– Это он сказал мне, что я буду здесь в безопасности! Джерард сказал, что те люди, которые убили Фрэнка, будут искать всех нас! Я ему доверяла!

Теперь я начал кое-что понимать. Детектив Семинол говорил, что, согласно его информации, Джулия часто бывала в Бостоне.

– Ты здесь укрывалась, когда злилась на Фрэнка? – предположил я. – Ты пряталась в собственном прошлом.

– Я не пряталась, – возразила Джулия.

– Фрэнк знал, что вы с Тони были близки?

– Ему было наплевать.

– А Джерард по-прежнему оставался твоим любовником? – продолжал я расспросы.

– Да, но лишь когда его… духовная тропа позволяла это. – Теперь Джулия выплевывала слова мне в лицо. Слезы на ее щеках высохли.

– И когда же ты узнала правду?

– Я позвонила Тони, и мы сопоставили наши сведения, – ответила женщина. – Джерард недооценивал осведомленности Тони.

Тони не так уж много знал, подумалось мне. Он намеревался прикарманить долю Фрэнка, полученную от махинаций с «Фудзисаки», даже не предполагая, что дельце-то уже накрылось. Однако его претензии были много шире. Как мне всегда хотелось стать сыщиком-виртуозом, так Тони мечтал быть сыщиком хорошо оплачиваемым, что, бесспорно, выдает в нем человека умного. Едва ему стало известно о теневых делишках Фрэнка, как он начал примерять на себя его одежку. Возможно, это произошло в тот день, когда мы разгружали гитары и всяческое концертное оборудование в доме Матрикарди и Рокафорте, а может, еще раньше, когда они с Фрэнком выполняли какую-нибудь грязную работенку, о которой, кроме них, никто больше не знал. К тому времени, когда был изуродован грузовик Фрэнка Минны, Тони окончательно утвердился в своих убеждениях. В тот день Тони чувствовал себя на коне, потому что его подозрения подтвердились, к тому же впервые он увидел, что и у Фрэнка есть слабые места. Выходит, дела Фрэнка идут то лучше, то хуже, сообразил Тони, а власть – дело преходящее; так что он, Тони, когда-нибудь тоже отхватит кусок пирога. Как только Фрэнка не стало, Тони тут же вообразил себя исполняющим роли на обеих сценах: для Клиентов в Бруклине и для Джерарда в «Фудзисаки корпорейшн». Уж он-то, по-видимому думал Тони, сыграет эти роли более эффектно и грациозно, без всяких там идиотских штучек Фрэнка Минны, отказавшись от тех человеческих слабостей, которые заставляли того собирать вокруг себя шутов вроде меня и привели в конце концов к провалу.