Аллан Коул - Возвращение воина

• Название: Возвращение воина
• Автор: Аллан Коул
• Издательство: Армада
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1997
• ISBN: 5-7632-0530-8

Заключительный роман тетралогии "Антеро", написанный одним из представителей славного дуэта фантастов — Алланом Коулом.

---

— Далеко ли до твоего корабля? — спросила я.

— Три дня пути, — ответила Залия, — может быть, четыре. Мы должны будем двигаться на запад, пересечь озеро и достичь гор. Как только мы доберемся туда, считай, что корабль найден.

— Гладко стелешь, — возразила я, — но сначала надо выбраться из рудников. Как насчет этого?

Залия помедлила, потом неохотно произнесла:

— Я еще не сумела придумать ничего подходящего. Боюсь, что я презрительно усмехнулась, услышав это.

— И на кой черт сдался нам тогда твой корабль? Залия покраснела.

— Я была занята тем, что старалась сохранить в живых нас обеих, — огорченно заметила она. Но Залии удалось сдержать гнев, и она со вздохом произнесла: — Ты права. Я долго ломала над этим голову, но мне не пришло ни одной стоящей идеи. Иногда мне начинало казаться, что побег отсюда невозможен.

Ее признание произвело на меня необычное воздействие — во мне шевельнулась надежда.

— Должен, обязательно должен быть путь на волю, — сказала я, — если есть достаточно времени, то можно выбраться из любого переплета. Залия рассмеялась:

— Уж времени-то у нас достаточно!

— У меня нет уверенности, что у нас осталось много времени, — возразила я. — Новари может послать за мной в любую минуту. Она может вдруг прийти к заключению, что наказание, которому она меня подвергла, недостаточно. Или же она может вдруг открыть новый и более интересный способ сломить мою волю.

— Тогда имеет смысл не мешкая приступать к делу, — заметила Залия.

Я поддразнила ее:

— Что я слышу? А где же симпатия? Залия пожала плечами.

— Ты вновь заслужишь ее в тот день, когда научишься верить мне.

— Этот день может и не настать, — парировала я. Залия снова легла на спину и закрыла глаза.

— Отныне и до веку, — произнесла она, — ты можешь сама готовить себе обед.

Женщина посчитала эти слова заключительной стрелой иронии в мой адрес, пущенной на сон грядущий, но вскоре она резко поднялась.

— Я забыла рассказать тебе кое-что насчет еды, — сообщила она озабоченно. — Похлебка, которой кормят нас всех, магически обработана. Хотя на самом деле это отвратительное пойло, которое ты постеснялась бы скормить и свиньям, — колдовством его заставили приобрести вкус и запах изысканного блюда. В результате такой обработки похлебка получила свойства наркотика, к которому быстро привыкают, и те, кто хоть раз ее попробовал, не могут есть ничего больше. Она делает тебя сильной, даже упитанной. Но эта еда привязывает пленников, употребляющих ее, к рудникам. Даже сама мысль о возможности остаться без похлебки вызывает страх, который парализует волю.

Залия кивнула на металлическую руку и продолжала:

— Эта штука тоже каким-то образом влияет на нас. Делает заклинание подчинения более сильным. Непреодолимым.

— Так вот почему ты не позволяла мне есть эту похлебку? — сказала я.

Залия кивнула.

— Я взяла тебя к себе, — продолжала она, — когда ты уже привыкла к этой гадости. Мне страшно вспоминать то время, когда я помогала тебе побороть эту привычку. Думаю, именно из-за этой еды ты была беспомощна в течение столь длительного времени. И я наблюдала, что, по мере того как мне удавалось ослабить твою зависимость от нее, твое сознание постепенно возвращалось.

— А как же ты? — спросила я. — Ты ведь все это время ела похлебку без видимого страха.

— Заклинание, которое создала моя королева для того, чтобы оградить меня от опасности, — ответила Залия, — предотвращает привыкание. И еще кое-что. Если бы мы обе избегали этой еды, питаясь крысиным мясом, то стражники вскоре заметили бы, что мы не едим, как все, и обмениваем похлебку на какие-нибудь вещи. Даже одной трудно создавать видимость, что не происходит ничего необычного. Откажись от тюремной еды мы вдвоем — это стало бы невозможным.

Залия рассмеялась.

— Кстати, я не против того, чтобы немного пополнеть. Я хотела бы стать сильной. Настолько сильной, насколько это вообще возможно в данных условиях. Сила потребуется, когда мы устроим побег.

Я посмотрела на свою искусственную руку с ее уродливо торчащими болтами, выступающими с двух сторон запястья. Я припомнила ту боль, которую причинила мне эта рука, когда я попыталась создать очень маленькое заклинание. И это несмотря на то что колдовство, управляющее рукой, если верить рассказу Залии, было ослаблено моей «крысиной» диетой.

Я невольно содрогнулась, когда до меня дошло, что могло произойти, если бы Залия вовремя не разгадала загадку, связанную с баландой.

Я взглянула на Залию с восхищением, хотя внешне сохраняла ворчливость.

— Спасибо тебе, — сказала я.

Залия кивнула. Она была явно удовлетворена.

— Совсем неплохо для начала, и, кто знает, может быть, к тому времени, когда мы выберемся отсюда, мы станем друзьями.

— Поживем — увидим, — произнесла я.

— Да, — подтвердила она, — увидим, не так ли?

И с этими словами Залия отвернулась и мгновенно заснула. Несколькими мгновениями позже я последовала ее примеру и провалилась во мрак. Пока что это был единственный способ бежать из рудников Короноса.

Утром мы посмотрим, есть ли другая возможность.

Глава 12. ПОБЕГ

Когда замышляешь побег, время может стать как злейшим врагом, так и лучшим другом.

Мне приходилось разговаривать с орисситами, попавшими в плен, после того как армии удавалось освободить их, и все в один голос клялись, что пытались совершить побег с момента пленения. Однако они говорят, что, когда вы начинаете обдумывать подробности, чтобы приблизиться к идеальному плану, дни могут постепенно сложиться в месяцы, а месяцы — в годы. Освобожденные пленники в один голос утверждали, что возникает какая-то особенная летаргия, сознанием овладевает растерянность, теряется уверенность в своих силах, поэтому все идеи отвергаются слишком быстро.

Другими словами, чем дольше вы ждете удобного момента для побега, тем менее вероятность того, что у вас хватит воли его совершить.

С другой стороны, тот, кто захватил вас в плен, наиболее насторожен именно в первые дни. Попытки выбраться на волю, предпринятые в первые недели плена, почти во всех случаях обречены на провал. Дело обычно кончается гибелью беглеца-неудачника, потому что захватчик в таких случаях склонен применить жестокую кару как предупреждение остальным.

С течением времени, однако, бдительность врага притупляется. Создается впечатление, что он впадает в состояние самогипноза и приобретает уверенность, что вы ни за что не решитесь и помышлять о побеге.

Когда я очнулась от шока и обнаружила, что являюсь рабыней в рудниках Короноса, несмотря на то что я пробыла здесь долгие месяцы, воля к побегу не ослабела.

Время стало моим союзником и в результате других обстоятельств.

В течение тех месяцев, когда я прозябала в бессознательном состоянии, ежесекундно рискуя расстаться с жизнью, я не смогла в полной мере оценить тот эффект защиты от окружающего, который оно создавало. Мой эмоциональный шок в результате полученного увечья был приглушен, потому что у меня не осталось никаких воспоминаний о том, что со мной сотворили. Этот провал в памяти, кроме того, дал мне возможность преодолеть горечь и скорбь, избежать болезненных воспоминаний о погибшей команде.

Они были моими друзьями, храбрыми воинами и положили головы, служа мне. Это оставило глубокий след в душе. Но эта рана, по-видимому, частично зарубцевалась.

Думаю, что мне было дано уникальное преимущество. Теперь я не сомневаюсь в том, что Новари сознательно опустила свою магическую защиту. Конечно, такое преимущество было слишком ненадежным, но я намеревалась использовать его в полной мере.

Прошло много дней, прежде чем замаячили первые неясные контуры плана побега. В течение рабочего дня я была безвольным животным, которое могло пригодиться только для того, чтобы добывать золото в рудниках Короноса.

К концу дня мы, спотыкаясь, возвращались в камеры и падали в полном изнеможении. Мне потребовалось огромное усилие воли для того, чтобы постепенно приближаться к ясному восприятию действительности. Единственным желанием было стремление как можно быстрее погрузиться в сон. Иногда я так уставала, что возникало обостренное чувство жалости к себе, и слезы непроизвольно струились по щекам.

Я в конце концов осознала, насколько сильна была воля Залии на протяжении тех долгих месяцев, когда она ухаживала за мной. Это совсем не означало, что я стала полностью ей доверять. Несмотря ни на что, она вполне могла быть шпионом Новари. Поразмыслив, я признала, что подвергаю себя опасности, доверяясь Залии. Но, так как первый шаг к доверию был сделан, уже невозможно было сдерживать естественные эмоции — и все возрастающее восхищение Залией стало одним из доминирующих чувств. Моей главной задачей было постараться удержать эмоциональный прилив в жестких рамках, поэтому я не полагалась абсолютно во всем на женщину, которую недостаточно знала.