Дэвид Боукер - Люблю мой Смит-Вессон

• Название: Люблю мой Смит-Вессон
• Автор: Дэвид Боукер
• Издательство: АСТ, АСТ МОСКВА, ХРАНИТЕЛЬ
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-037124-I, 5-9713-3245-7, 5-9762-0358-2

Война манчестерского криминала близится к КУЛЬМИНАЦИИ!

Киллер с золотым сердцем, трогательно оберегающий ЛЮБИМОГО ДРУГА ДЕТСТВА, убившего свою жену, и неудачливого наследника "крутого" крестного отца, – в дуэли против красавицы-киллерши, нанятой конкурирующей группировкой!

Полиция СОГЛАСНА НЕ ВМЕШИВАТЬСЯ. Пресса предвкушает ЗОЛОТЫЕ ДЕНЕЧКИ...

Все развлекаются...

А каково киллерам? Им-то РАБОТАТЬ!

---

Билли заплакал.

– Но тело...

– О нем я позабочусь. Я уже прибрал кухню. Теперь я похороню Никки.

– Где? Куда ты ее денешь?

Злыдень понял, насколько это для Билли важно.

– В каком-нибудь мирном месте, – ответил он. – Где-нибудь, где она сможете видеть деревья и голубое небо и слышать пение птиц.

* * *

Три часа спустя Злыдень внес Никки в свой дом возле церкви. Как в саван, труп был завернут в мешки для мусора. Он нажал локтем выключатель и, не проявляя ни малейшего почтения к усопшей, сбросил свой груз на пол. Потом прошелся по кухне. Снял ключи с гвоздя на стене, спустился по каменным ступенькам и отпер дверь. Когда она распахнулась, в лицо ему пахнуло обычной вонью, вылетело обычное облако насекомых.

Достав из-под раковины промышленный фонарь, Злыдень прихватил его с собой в подвал, потом заклинил им вторую дверь, наставив так, чтобы он освещал подземный туннель, ведущий к крипте. Затем вернулся за телом.

Перебрасывая труп через плечо, он ощутил сладкий аромат. Пармские фиалки. Почему-то этот запах напомнил ему детство. Злыдень решил, что аромат исходит от Никки, и выбросил его из головы. Затем отнес жену Билла в подвал. Где нет ни деревьев, ни голубого неба, ни пения птиц.

Только мухи, размножающиеся в ядовитой темноте.

Не потрудившись снять мешки для мусора, Злыдень пропихнул труп в дыру. Прошла секунда, а после он услышал "уф", с которым жена Билли достигла места своего упокоения. Тут он вспомнил про Сайруса и задумался, а жив ли еще вышибала. Поэтому сходил за фонарем. Вернувшись, он высунулся в дыру и посветил в яму.

Сайрус никуда не делся, валялся себе, скорчившись, на боку. Не двигался и не дышал. Поверх него, отчасти закрывая ему ноги, лежала в своем коконе Никки. А справа от них – мужик средних лет в лиловой рубашке. Мужик лежал на спине и лыбился как ведущий телешоу. Макушка у него разошлась зубцами на манер средневекового парапета. Пока Злыдень водил лучом фонаря по средних лет пузу и средних лет штанам, пульс у него участился. Потому что он знал, доподлинно знал, что никогда раньше не видел типа в лиловой рубашке.

14

Не видел лица ее и красы грозовой,

Но буду любить до доски гробовой.

Автор неизвестен

К полудню Злыдень вернулся в дом Билли. Сам Билли с зеленой, как лайм, физиономией играл с дочкой на ковре в гостиной.

– Что сказала полиция?

– Очень мало. Папа Никки поехал со мной в участок. Он понял, как мне хреново, поэтому все разговоры взял на себя. Все было просто. Я не знал, но если верить ее папе, в восемнадцать лет она пыталась покончить жизнь самоубийством.

– Это хорошо, – сказал Злыдень.

– Хорошо? Что в этом хорошего, черт побери?

– Я хотел сказать, укладывается в историю. В историю женщины, которая способна бросить мужа и маленькую дочку. Как по-твоему, они тебе поверили?

– Мама с папой поверили. Без вопросов. Они считают меня задницей, но никак не убийцей.

– Мама, – сказала вдруг дочка Билли.

Билли уставился на нее в полнейшем ужасе. Насколько он знал, это слово Мэдди произнесла впервые.

– Нашел для нее подходящее место? – спросил он Злыдня.

– Лучше не бывает.

* * *

Они поехали в Дисли, чтобы завезти Мэдди к сестре Билли. Кэрол это было не в тягость: она всегда хотела дочку и обожала Мэдди. И даже Кэрол, далеко не самая большая поклонница Билли, увидела, что ее брат страдает.

– Она вернется. Уверена, что вернется. – Она неловко поцеловала Билли в щеку. – Постарайся не слишком волноваться.

Злыдень ждал на улице, изображая таксиста. Садясь в машину, Билли снова плакал. Вот как с ним на данный момент обстояли дела: стоило кому-то проявить к нему хоть толику сочувствия, и он уже разнюнивался.

Когда они приехали к Билли домой, на подъездной дорожке ждала незнакомая машина. Желудок у Билли скрутило узлом. Он решил, это полиция. Но оказалось, лишь какой-то темнокожий в кожаной куртке. Они со Злыднем были как будто знакомы.

– Познакомься, Билли, это Брэндо. Он мой друг. Сегодня вечером я занят, у меня много дел. Но Брэндо с тобой посидит, позаботится, чтобы у тебя было все, что нужно.

– Нет. Ни в коем случае, мать твою, – уперся Билли.

– Вы меня даже не заметите, – сказал Брэндо.

– Что? По-твоему, я не замечу шестифутового негра у себя в гостиной?

Брэндо счел это смешным.

– Тебе лучше не оставаться одному, – сказал Злыдень.

– А вот и нет. Мне как раз и надо побыть одному. Когда случается дурное, я никого не хочу видеть, ни с кем не хочу разговаривать. Хочу только лечь и свернуться калачиком. Это я и собираюсь сделать. И самоубийством я жизнь не покончу, если ты этого боишься. Если бы собирался, давно уже себя порешил бы.

Встретившись взглядом со Злыднем, Брэндо пожал плечами.

– Он как будто принял решение.

– Ладно, Билли, – вздохнул Злыдень. – Твоя взяла. Но мне это не нравится.

– А кому нравится? Кто, скажи на милость, счастлив?

– Дураки, – отозвался Брэндо. – Уйма дураков счастливы.

* * *

Ковыряя за столом у себя в кабинете корнуэльский пирог с картофелем и мясом, старший детектив Харроп смотрела перед собой в пространство. С тех пор как в здании запретили курить, потребление пирогов возросло втрое. Вошел Хьюс. Он улыбался, и Харроп сразу поняла, что он что-то раскопал.

– С чего это ты так счастлив? – спросила она. – Твоя невеста вчера вечером дала в зад?

Невосприимчивый к грубости, Хьюс сунул ей под нос глянцевую фотографию. Изображенное на ней как будто походило на человека, падающего с дерева. Присмотревшись внимательнее, она увидела, что ему не хватает головы, и оттолкнула снимок.

– Идиот! Я же ем.

– Не хотите знать, в чем дело?

– Это как-то связано с расследованием?

– Возможно.

– "Возможного" мне мало. Так связано или нет?

– Да.

– Если ты лжешь, Хьюс, я тебе врежу.

– Билли Дай.

– О Господи!

– Тело нашли в январе в Шотландии. Возле отеля под названием "Скене-кастл".

– Ну и что?

– В январе Билли останавливался в этом отеле. Он там свадьбу играл.

– Да? В то самое время?

– За неделю до того, как нашли тело.

На мгновение Харроп как будто заинтересовалась, потом ее взгляд затуманился.

– Не-а. Он женится, идет в лес и убивает кого-то, чтобы отпраздновать событие? Где логика? Этого всадника без головы опознали?

– Дэвид Бретт. Разнорабочий, на тот момент не у дел. Известен полиции тем, что заглядывал через бинокль с большим разрешением в спальни к женщинам.

– Извращенец хренов!

– Верно.

– Так по-твоему, Билли Дай поймал его, когда он наблюдал, как его невеста снимает свадебное платье, и преподал ему урок, подвесив вверх ногами и отрубив голову?

Разочарованный ее реакцией, Хьюс пожал плечами.

– Что думают шотландские идиоты?

– Разрабатывают теорию, мол, это дело рук какой-то банды из Глазго. Так сказать, казнь в преступном мире.

– Ага. – Она кивнула, сарказм прямо-таки сочился у нее с языка. – Значит, они не считают, что это сделал жених?

– Нет.

– Тогда почему ты тратишь мое время?

Хьюс покраснел. По какой-то причине краска залила ему лишь нижнюю челюсть и брыли.

– Вы всегда учили меня руководствоваться интуицией. Так я и поступил. Наш типчик приносит беду по меньшей мере. Где бы он ни поселился, вокруг него вечно кто-то умирает. Возможно, просто совпадение. Но интуиция подсказывает, тут нечто большее.

Харроп открыла банку колы, проглотила половину содержимого и издала вулканическое рыгание.

– Логично.

Хьюс снова заулыбался.

– Вы мне верите?

– Не верю – понимаешь, – я не верю. Но потому что ты – это ты, и страдаешь слабоумием и словесным недержанием, так и быть, я тебя пожалею. У тебя есть два дня. Сорок восемь часов, чтобы доказать, что я не права.

* * *

Наслаждаясь утренней ванной, Шеф пытался подсчитать, сколько же у него денег. Только порнография и наркотики давали, вероятно, миллионов восемь. А были еще вымогательства и ссуды под такие проценты, платить которые будет лишь отчаявшийся недоумок. По счастью, в Манчестере хватало недоумков, которые приносили еще полтора миллиона годовых. Продажа краденого по бросовым ценам приносила как минимум пятьсот тысяч – и это в плохой год.

Шеф в любой момент мог бы уйти на покой, вот только он, как наркоман, подсел на ощущение власти. Он наслаждался тем, что его окружают крутые гориллы, которые краснеют и заикаются, когда он называет их бесхребетными. Ему нравилась идущая о нем дурная слава. Когда ты босс банды, особенно вежливый босс банды, который не пускает ветры в женском обществе, тебя приглашают на множество светских приемов.

Хотя Шеф ценил внимание женщин, трахал он только проституток. В отличие от жен вонючки действительно бывали благодарны, когда, чтобы кончить, ему требовалось лишь тридцать секунд.