Сандра Паретти - Пурпур и бриллиант

• Название: Пурпур и бриллиант
• Автор: Сандра Паретти
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-85585-567-8

Могла ли знать юная парижская ветреница Каролина, что готовит ей судьба? Ей, никогда не покидавшей Франции, предстоят долгие месяцы скитаний по пустыне. Ей, богатой герцогине, приходится терпеть нужду и бродяжничать. Она едва не становится рабыней, скрывается в мечети, где рождается ее дочь.

В конце романа Сандры Паретти перед нами предстает уже не легкомысленная красотка, а мудрая, сильная и прекрасная женщина, которая сумела выдержать все испытания. Она возвращается домой, во Францию, чтобы обрести то, что казалось потерянным навсегда.

---

– Здесь есть вода, – сказал он, – всего в часе отсюда. Однако попытаться отыскать ее очень опасно.

– Опасней, чем умереть от жажды? Разим взглянул на Каролину.

Ее лицо было в тени белой накидки. В тонко очерченных темных бровях застряли песчинки, они сверкали там, крошечные осколки слюды. За все десять недель пути от Дагомеи эта женщина ни разу не проявила ни малейшего признака слабости. Даже теперь она не кажется измученной.

Разим согласно кивнул:

– Вы правы. Однако мы должны быть крайне осторожны. Владелец наверняка охраняет свой источник. Вооружайтесь! – Опять он не рискнул упомянуть имя Калафа.

Подошли погонщики с верблюдами. Грубая, свалявшаяся шерсть животных была забита песком. Разим отстегнул сумки с багажом, открыл их и достал патроны. Потом разделил их между двумя погонщиками, которые тут же засунули их в пояса. Из кожаного мешка вытащил четыре ружья, проверил их, два отдал погонщикам, а два оставил себе.

Каролина уже сидела в седле. Она почувствовала на себе взгляд Рамона Стерна. Его глаза всегда были рядом, их теплота поддерживала ее, доказывая, что она не одинока, что между ней и смертельной опасностью всегда кто-то стоит. Она проследила, как он тоже достал из седельной сумки пистолет и зарядил магазин. Гортанным криком Разим поднял верблюдов.

Вади Эльрек казался широкой, мирной дорогой между двумя отвесными откосами. Земля была покрыта тонкой коркой глины, принесенной сюда наводнением. Однако соль и грязь настолько разъели этот слой, что верблюды легко пробивали его и уходили в песок по колени. Через четыре мили Вади, усыпанный теперь острой галькой, превратился в истинную пытку для животных. Они вздрагивали и сжимались при каждом шаге. Погонщики вынуждены были надеть сандалии, чтобы не поранить ноги. Разим намеренно выбрал такую неудобную для верблюдов и погонщиков дорогу, потому что люди Калафа пользовались ею исключительно редко. Он сдержал ход своего верблюда, когда увидел за иссиня-черными валунами едва заметный котлован. Осторожно, напряженно вглядываясь, Разим прокладывал себе дорогу через низкий колючий кустарник. Он не заметил никаких следов, однако это еще ни о чем не говорило. Его взгляд пристально обыскивал поросшие тамариском склоны котлована, боясь обнаружить белые бурнусы людей Калафа, но девственное спокойствие кустарника, сливающегося со светлым песком, не было нигде и никем потревожено.

Разим остановил своего верблюда. Его зоркие глаза нашли в середине тесной расщелины тщательно замаскированный источник. Заставив верблюда опуститься на колени, он сошел на землю. Похолодевшими от волнения руками Разим стал разгребать слой песка, пока не увидел доски, прикрывавшие обложенный камнем колодец.

Каролина натянула поводья. Она смотрела, как Разим приподнял крышку и заглянул в колодец. Ей показалось, что воздух вдруг стал прохладней.

Стерн протянул кружку, наполненную водой из колодца, и она жадно припала к ней. Вода была холодной и чуть солоноватой. Еще пару минут назад она умирала от жажды. Теперь ей приходилось делать над собой усилие, чтобы пить дальше. У нее холодок пробежал по коже. Что случилось, почему она вдруг замерзла? Разве солнце перестало нещадно палить над пустыней? Она услышала нетерпеливый голос Разима. Он единственный не потратил даже минуты, чтобы напиться. Вместо этого он наполнил водой бурдюки и приторочил их к седлам. Он беспрерывно торопил погонщиков, будто до смерти боялся этого места.

Каролина почувствовала, как мелко задрожала под ней лошадь. Она ласково потрепала ее гриву, стараясь успокоить чуткое животное. Внезапно послышался какой-то шелест, шорох сыплющегося песка. Каролина повернулась в седле. Высокий склон расщелины уже начинал отбрасывать тень. Заходящее солнце заставило воздух заискриться миллионами золотых блесток. Всадник, которого вдруг заметила Каролина на краю расщелины, будто вынырнул из-за золотого занавеса. Он был весь в белом: тюрбан, бурнус, сапоги. Белый призрак на белом коне. В его руке что-то блеснуло. Выстрел разорвал тишину. Песок под копытами ее лошади фонтанчиком взметнулся вверх. Каролина едва удержала взвившуюся на дыбы кобылу. Наконец она крепко натянула поводья и развернулась – чтобы увидеть за своей спиной двух других всадников. Они спустились абсолютно беззвучно – тоже все в белом и на белых конях. В руках они держали ружья. И их дула были направлены на нее.

3

Каролина судорожно натянула повод, привстала на стременах. Как ни была она захвачена врасплох внезапным нападением, ни испуга, ни растерянности не было в ее глазах, смотревших на приближающихся всадников. Больше она не позволит взять себя в плен. Не спуская глаз с мужчин в белом, она потянулась за оружием. Ее пальцы уже нащупывали курок, как вдруг чья-то рука легла на них. Это был Стерн, подъехавший к ней вплотную.

– Спрячьте оружие, – прошептал он. – В открытом бою нам не выстоять. Я попробую поговорить с ними.

Стерн поскакал навстречу бедуинам, приподняв руки, чтобы показать, что он безоружен. Она услышала, как он приветствует их словами, которые произносят при встрече свободные бедуины пустыни. Потом Стерн не спеша достал что-то из-за пояса. Это был прямоугольный кусок зеленого шелка, на котором золотой нитью были вышиты арабские письмена. Он почтительно протянул его всадникам.

Каролина наблюдала за тем, какое изумление появилось на обычно непроницаемых лицах бедуинов при виде этого куска материи. Они опустили оружие. Их лица, секунду назад еще горевшие воинственностью в ожидании схватки, понемногу светлели и оттаивали, не потеряв, впрочем, недоверчивого выражения. Казалось, они охотнее встретились бы здесь с откровенными врагами, чем с этим чужаком, представившимся им другом.

– Куда вы направляетесь? – спросил наконец старший, желтокожий мужчина с черной бородой.

– В Тимбукту, – ответил Стерн. – Мы попали в песчаную бурю и сбились с пути. И к тому же потеряли верблюда со всеми запасами воды.

– И совершенно случайно наткнулись на этот источник! – Бедуин окинул недоверчивым взглядом группку людей.

Его глаза хищно сузились, когда он увидел Разима. Казалось, он потерял контроль над собой, потому что схватился за ружье и направил его на их проводника. Но потом одумался и скомандовал что-то двум своим спутникам. Разим словно окаменел. Он даже не пытался сопротивляться, когда бедуины окружили его, отобрали у него оружие, обыскали...

– Привяжите его к верблюду, – крикнул человек с бородой, – да как следует! Мы поскачем очень быстро – как бы нам не потерять тебя! Ты ведь горишь от нетерпения, желая встретиться с Калафом, правда?

Мстительная улыбка все еще играла на устах бедуина, когда он повернулся к Стерну.

– Хотя у вас с собой знак алжирского дея, – сказал он, – я должен попросить вас следовать за нами.

Каролина поняла лишь одно: они должны скакать с этими всадниками. Но почему? Кто дал им право распоряжаться? Кто они, эти люди, чье появление подавило в зародыше всякую попытку к сопротивлению? Со связанными за спиной руками сидел Разим на своем верблюде. Как могло случиться, что этот бесстрашный человек так покорно предается в руки судьбе, словно его парализовал один только вид этих бедуинов? Черные погонщики, все еще вооруженные, молча стояли рядом. Охотнее всего Каролина сейчас приказала бы им стрелять. В ней все клокотало. Это какое-то безумие, их ведь больше, а бедуинов всего трое! Почему они подчиняются их воле? Еще не поздно, они еще могут вырваться! Она взглянула на Стерна. Тот сидел в седле, опустив голову и поглаживая шею своего коня. Каролина не понимала его. Что это, дурная шутка?

По приказу старшего бедуина чернокожие погонщики сняли с себя оружие и взобрались вдвоем на одного верблюда. Бедуины сложили их ружья в кожаную сумку и приторочили ее к седлу коня. Каждый вел за собой одного верблюда. Веревки туго натянулись, когда бедуины пришпорили своих коней и с громкими криками стали подниматься по склону котлована. Каролина, все еще надеявшаяся на внезапную перемену событий, вдруг увидела перед собой бородатого бедуина. Он схватил за повод ее лошадь, и та подчинилась его воле. И как несколько часов назад песчаная буря, так и теперь властная человеческая рука увлекала ее за собой, помимо и вопреки ее желанию.

Они скакали по пустыне в облаке вздыбленного копытами их коней песка, окрашенного закатом в розовый цвет. Казалось, лошади едва касались земли. Топот копыт слился в какую-то мистическую мелодию, словно ритм подземного барабана подгонял их вперед – все быстрее, быстрее...

Кони шли в пене, их шкуры лоснились от пота. Бедуин, скакавший между Каролиной и Стерном, не оставлял их ни на миг. Как мужчина, оценивающий людей по их умению держаться в седле, он вынужден был признаться себе, что за время бешеной скачки его недоверие к чужакам переросло в симпатию. Кем бы они ни были, наездниками они были отменными; по праву владели они отличительным знаком Дикого Омара, дея Алжира.