Кристиан Жак - Закон пустыни

• Название: Закон пустыни
• Автор: Кристиан Жак
• Издательство: Гелеос
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-8189-1032-1

Древний Египет. Великая пирамида Хеопса разграблена. Вместе с сокровищами злоумышленники похитили священный папирус – «завещание богов», договор, заключенный между богами и людьми. После этого на страну обрушиваются различные бедствия. Народ начинает роптать и сомневаться, что правящий фараон Рамсес II действительно посланец богов.

Фараон в отчаянии – он не может подтвердить законность своей власти, предъявив подданным «завещание богов». В ближайшем окружении тоже неспокойно. Во дворце плетутся интриги. Заговорщики, воспользовавшись ситуацией, намерены свергнуть Рамсеса II.

Пазаир – молодой судья, решительный и отважный, обладающий острым умом и тонкой интуицией, спасет страну и сохранит Рамсесу трон.

Великий Египет, загадочные пирамиды, ложь и коварство, тайные заклятия, мистические совпадения и изощренные преступления – все это в книге «Закон пустыни»!

---

– А ты еще и шутник, оказывается. И богатенький папочка есть?

– Вы даже не представляете размеров моего богатства.

– Я потрясен.

– И это только начало.

– На колени. Когда говоришь с командиром этой крепости, надо быть вежливым.

Солдаты ударили Сути в спину. Он упал лицом вниз.

– Ну вот, уже лучше. Ты приехал сюда не прохлаждаться, мой мальчик. С завтрашнего дня будешь выходить в караул на самый опасный из наших постов; и без оружия, естественно. Если тебя атакует какое-нибудь нубийское племя, мы будем предупреждены благодаря тебе. Они так хорошо умеют пытать, что крики их жертв слышны издалека.

Оставленный Пазаиром, навсегда разделенный с Пантерой, забытый всеми, Сути не мог рассчитывать на то, чтобы выжить в Чару, если только ненависть не даст ему сил переломить судьбу.

Его ждало золото и госпожа Тапени.

* * *

Баку было всего восемнадцать лет. Выходец из семьи офицера, он был невысок ростом, трудолюбив и отважен. Черные волосы, породистое лицо, певучий и в то же время твердый голос. После некоторых колебаний между военной и чиновничьей карьерой он поступил на службу в архив как раз накануне назначения Пазаира. Последнему из пришедших, как известно, достается самое неприятное, например, разбор документов, использованных визирем во время работы по какому-то делу. Поэтому-то Баку и попали в руки папирусы, касающиеся нефти; после смерти Чечи они не представляли никакого интереса.

Он тщательно укладывал их в деревянный ящик, который запечатывался лично визирем и мог быть открыт только по его приказанию. Вообще-то эта работа не требовала много времени, но Бак постарался вникнуть в каждый документ. И оказался прав. На одном из них не хватало печати Пазаира, следовательно, текста он не видел. Эта деталь могла оказаться неважной, поскольку дело было закрыто; тем не менее, юный чиновник составил донесение и передал его своему непосредственному начальнику, запустив вопрос по обычному бюрократическому пути.

* * *

Пазаир требовал, чтобы до его сведения доводились все замечания, наблюдения, в том числе и критические, исходившие от его подчиненных, независимо от их служебного положения; и вот ему в руки и попала записка Бака.

В середине дня он вызвал молодого служащего к себе.

– Что необычного вы заметили в этом деле?

– Не хватает вашей печати на рапорте служащего казначейства, который был смещен с должности.

– Покажите.

В руках Пазаира оказался документ, которого он не видел. Видимо, кто-то из писцов в его канцелярии забыл приложить его к стопке документов, касающихся нефти.

«Маленькая песчинка, попавшая в механизм, разрушила хитроумные козни», – подумал визирь, вспоминая провинциального судью, который, всего лишь добросовестно выполняя свою работу, обнаружил страшную опухоль, разрушающую государственную машину Египта.

– С завтрашнего дня я поручаю вам контроль за всеми архивами, обо всем необычном будете докладывать лично мне. Мы будем видеться каждый день.

Выйдя из кабинета визиря, Бак выбежал на улицу и испустил громкий, радостный крик.

* * *

– Наша беседа мне кажется слишком торжественной, – развязно заметил Бел-Тран. – Лучше бы мы пошли завтракать ко мне.

– Лишние церемонии не нужны, – сказал Пазаир, – но мне кажется, что каждый из нас должен заниматься своими делами.

– Вы визирь, я – распорядитель казначейства, ответственный за финансы страны; согласно государственной иерархии, я подчиняюсь вам. Я правильно вас понял?

– Да, теперь между нами не будет недомолвок.

Бел-Тран заметно погрузнел, его лицо стало совсем круглым. Несмотря на высокое качество ткани, его набедренная повязка, казалось, обтягивает тело слишком плотно.

– Вы в отличие от меня хорошо разбираетесь в финансовых делах; ваши советы мне будут очень полезны.

– Советы или все-таки указания?

– Величие Египта не в его богатстве, а в его видении мира. Не хлебом единым жив человек.

Бел-Тран поджал губы, но ничего не возразил.

– Меня беспокоит один пустяк. Ведь вы занимались опасным продуктом – нефтью?

– Меня в чем-то обвиняют?

– Ну, это слишком сильно сказано. Просто рапорт одного чиновника, уволенного вами, ставит некоторые вопросы.

– Какие?

– На какое-то время вы отменили запрет на использование нефти в одном из районов западной пустыни и узаконили торговые сделки, с которых брали высокие проценты. Операция небольшая, но чрезвычайно прибыльная. Все вроде бы законно, поскольку вы получили на нее согласие специалиста, химика Чечи. Но ведь он преступник, обвиненный в заговоре против государства.

– Что это за инсинуации?

– Меня смущают ваши связи с ним. Конечно, это случайное совпадение; но, считая себя вашим другом, я хотел бы получить разъяснения.

Бел-Тран поднялся. Выражение его лица изменилось так, что Пазаир опешил. Из дружеского и гостеприимного оно превратилось в злобное и наглое. Его тон, обычно спокойный и взвешенный, стал резким и агрессивным.

– Дружеские разъяснения… Святая простота! Сколько же времени вам понадобилось, чтобы понять, мой дорогой Пазаир! Визирь вы никудышный! Кадаш, Чечи, Денес – мои сообщники? Скорее мои послушные слуги, даже если они сами этого не осознавали! Если я встал на вашу сторону против этих троих, то лишь из-за дурацкого самолюбия Денеса; он очень хотел занять пост распорядителя казначейства и держать в своих руках сокровища страны. Но эту роль могу выполнить только я; это всего лишь ступенька на пути к посту визиря, который вы у меня украли! Все высшие сановники хотели видеть на этом месте меня, признавая мою компетентность; придворные много раз называли фараону мое имя. Но он выбрал вас, жалкого провинциального судью. Изящный маневр, дорогой мой, он произвел на меня сильное впечатление.

– Вы ошибаетесь.

– Отнюдь! Прошлое меня не интересует. Или вы играете собственную игру и теряете все, или вы подчинитесь мне и станете очень богаты, причем без этих хлопот по поводу государственных дел, для которых у вас не хватает способностей.

– Я визирь Египта.

– Вы никто, потому что Рамсес приговорен.

– Означает ли это, что завещание богов находится у вас?

На лунообразном лице появилась удовлетворенная ухмылка.

– Значит, фараон все-таки доверился вам. Какая глупость! Он и вправду недостоин своего трона. Но хватит болтовни, дорогой друг; вы со мной или против меня?

– Никогда не испытывал я такого омерзения.

– Ваши чувства меня не интересуют.

– Как вы живете с такой черной душой?

– Хитрость – более надежное оружие, чем ваша пресловутая порядочность.

– Вы не забыли, что алчность – смертельный грех, из-за которого вы можете лишиться погребения?

Бел-Тран расхохотался:

– Это речи малого ребенка. Боги, храмы, обители вечности, ритуалы… Все это смешно и давно устарело. Вы не чувствуете, что мы находимся на пороге нового мира. У меня грандиозные планы, Пазаир. Я намерен приступить к их выполнению даже раньше, чем удастся избавиться от этого слабоумного Рамсеса. Откройте же глаза, почувствуйте будущее!

– Верните предметы, украденные из Великой пирамиды.

– Золото – очень ценный металл; почему надо сохранять его в виде священных реликвий, которые могут лицезреть одни мертвецы? Мои союзники переплавили его. Я достаточно богат, чтобы подкупить всех, кто мне нужен.

– Я могу арестовать вас немедленно.

– Нет, не можете. Одним мановением руки я могу уничтожить Рамсеса, и он рухнет, увлекая вас за собой. Я вступлю в игру в нужный час и в соответствии с собственными планами. Посадив меня в тюрьму и даже уничтожив, вы их не остановите. Вы с фараоном связаны по рукам и ногам. Предоставьте Рамсеса его судьбе и переходите ко мне. Я даю вам последний шанс, Пазаир, не упустите его.

– Победа будет на моей стороне.

– Меньше чем через год о вас все забудут. Пользуйтесь оставшимся временем с вашей хорошенькой женой, потому что скоро вокруг вас рухнет все. Ваша вселенная прогнила насквозь. Я подточил опоры, на которых она держится. Тем хуже для вас, визирь Египта, вы еще пожалеете, что не прислушались ко мне.

* * *

Фараон и его визирь разговаривали в тайной комнате Дома Жизни в Мемфисе, вдалеке от чужих глаз и ушей.

Пазаир открыл Рамсесу всю правду.

– Бел-Тран, торговец папирусом, ответственный за казну страны, влиятельное лицо, которому поручено принятие важных решений… Я знал, что он тщеславен и жаден, однако не подозревал, что он способен предавать и разрушать.

– У Бел-Трана было достаточно времени, чтобы соткать свою паутину, навербовать сообщников во всех слоях общества, подкупить чиновников.

– Его надо сместить немедленно.

– Нет, Ваше Величество. Теперь мы знаем лицо зла, но нам необходимо вскрыть его замысел и начать беспощадную борьбу с ним.

– Но ведь у него завещание богов.