Крис Хендерсон - Бесплатных завтраков не бывает

• Название: Бесплатных завтраков не бывает
• Автор: Крис Хендерсон
• Издательство: АОСПТО «Старт»
• Жанр: Крутой детектив
• Год: 1994
• ISBN: 5-7421-0003-5

Частный сыщик Джек Хейджи сражается с преступным миром Нью-Йорка роковыми красавицами — и с самим собой.

---

— Продал?

— Нет. Примерно месяц назад заявил, что ее украли. Исчезла бесследно куча великолепного оружия... — Эндрен словно бы пожалел, что разоткровенничался. — Впрочем, к вашему делу это отношения не имеет.

Я вздохнул про себя:

— И все же? Чем он ее удерживал возле себя? Чем привлекал?

— Может быть, ей характер его пришелся по вкусу. Кто знает?

Я уставился на сержанта, не скрывая удивления. Миллер не показался мне человеком, у которого вообще есть характер, Я рассказал Эндрену, как тот вел себя в моем кабинете. Сержант закинул ноги на стол и пожал плечами.

— Ну и что? Во-первых, он был не в себе. Во-вторых, выпил. А это всегда на него плохо действует. Но я не исключаю и того, что он разыграл эту сцену. Вы мне поверьте: Карл Миллер в нашей заводи — щука. Вы наверняка сталкивались с этим сортом людей — драки в баре, коллекционирование оружия, грубость. Когда он взял вас за грудки, вы отреагировали, и он сник. Но можете не сомневаться: он вам этого не забудет.

— Он хоть раз в жизни кому-нибудь врезал?

— Да! И не раз. Больше всего от него доставалось его собутыльникам. Впрочем, у него всегда хватало ума дождаться, покуда они накачаются сильней, чем он. Старо как мир: пять дней в неделю он законопослушно торгует своими скобяными товарами, а на шестой приходит время оттянуться в каком-нибудь грязном шалмане на окраине. Вот там они и расслабляются от души — Миллер да его дружок-телохранитель Тед Каррас. Неприятные молодые люди, что один, что другой. Неприятные. Да! — вдруг спохватился сержант, возвращаясь к главной теме. — Так вы спрашиваете, чем же мог Миллер привлечь Морин Филипс? — По глазам было видно, что он раздумывает, над ответом, но его не последовало: Эндрен лишь развел руками.

Дело осложнялось. Сначала я был уверен, что Мара удрала. Провинциалочка, огни большого города, то да се, бегство от обыденности... Кавалеру же ее порывы эти — ни к какому месту. Так я думал. Ничего подобного.

Начать с того, что активность при сближении проявила как раз Мара. В силу неведомых мне причин белокурая стервочка, знающая, что она может вскружить голову мужчине так же легко, как хозяйка закручивает кран у себя на кухне, подцепляет жирного, непривлекательного обывателя Миллера. Он не миллионер, совсем не красив, и вообще во всех отношениях — ничего особенного. Никаких достоинств. Разве что честный. Но Мара, как я понял из рассказов сержанта, а теперь и по черно-белым глазкам с фотографии, лежавшей у меня в кармане, — не из тех, кто влюбляется только потому, что нашла честного человека. Во всяком случае, такого, как Карл Миллер.

Нет, ничего у меня не складывалось. Что-то толстяк Миллер мог для Мары сделать, для чего-то он был ей нужен. А для чего — я пока не знал. И вот, получив это «что-то» — полностью или значительную часть, — она и рванула в Нью-Йорк, а Миллер остался глядеть в ее блестящие глазки, глядеть и терзаться вопросом: что случилось? что он сделал не так? и что надо сделать, чтобы его Мара к нему вернулась?

Я испытывал к нему все большую жалость.

Почувствовав, что сержанту более мне поведать нечего, я задал вопрос, от которого ждал многого:

— Ну, ладно, Деннис, что бы вы делали на моем месте?

— Прежде всего не стал бы терять время и обходить людей по миллеровскому списку. Он же сказал: почти все перебрались в Нью-Йорк. А от их родителей проку вам будет мало. Но раз уж вы все равно забрались в нашу глушь, две-три полезных встречи вы сделать можете.

— Это не считая родителей Мары?

— Не считая, — он коротко и сухо засмеялся. — К ним сходите прежде всего. Может, успеете застать папашу трезвым. Потом я бы наведался к миллеровскому прихвостню — к Каррасу. Глядишь, и выудите у него что-нибудь.

Вот тут он попал в самую точку. Есть вещи, которые ваши друзья про вас не знают, но просто поразительно, сколько они знают про вас такого, чего вы не знаете и не хотели, чтобы кто-нибудь знал.

Тут сержант замолчал и, словно включив заднюю скорость, отъехал от меня, превратившись в «лицо при исполнении». Он окинул меня острым, оценивающим взглядом и сказал так, словно сидел за рулем патрульного автомобиля:

— Вы ведь знаете, где проходят границы, и не перейдете их? Не так ли, Джек? Мне, надеюсь, не придется жалеть о нашей краткой беседе, верно?

Я заверил его, что не собираюсь обижать вверенных его попечению граждан Плейнтона, чтобы отработать денежки Миллера. Он тотчас стал прежним Эндреном — тем самым, кому я пожимал руку при встрече, — и приписал адрес Карраса в конце списка.

— А еще вам может пригодиться бывшая любовница Серелли, — и сержант принялся расписывать эту даму столь подробно и красочно, что я понял: даже если она вовсе не раскроет рта, к ней непременно нужно съездить.

Я поблагодарил Эндрена за все, мы обменялись прощальным рукопожатием: я вложил в свое — «делаю-свое-дело-буду-осмотрителен», а он ответил мне крепким «верю-тебе». Мне это понравилось. Не дурак, совсем не дурак.

Потом он полез в шкаф, достал оттуда карту Плейнтона, напечатанную по заказу местного отделения «Ротари-клуба», вручил ее мне и налил на дорожку кофе. И то, и другое было очень кстати, особенно кофе. Я пригубил и удивился. Вкусно! Хороший кофе для меня всегда приятная неожиданность.

Водя пальцем по карте, Эндрен предложил проводить меня, но я, снова поблагодарив, отверг это любезное предложение. Сказал, что сам справлюсь. Ну, а если заплутаю — позвоню ему. Он улыбнулся и некоторое время смотрел на меня, давая возможность прочесть свои мысли. Мысль на самом деле была одна: какого дьявола ввязываться в историю с Миллером и его дружками?

Что ж, это был честный вопрос. Я бы с удовольствием ответил столь же прямо, да только ответа у меня не нашлось. Сержант хотел было довести меня до машины, но я попросил не затрудняться. Пройдя в холл, я приподнял шляпу, прощаясь с дремлющей тушей миссис Брайант, и подошел к своему «скайларку». Я даже не расплескал кофе и не слишком выпачкал грязью башмаки. Поставив бумажный стаканчик на приборную доску и удостоверившись, что он не опрокинется, я завел мотор и направился к выезду из города.

Оставалось начать и кончить.

Глава 6

Я довольно легко, лишь несколько раз свернув не туда, нашел дом Филипсов. Судя по трехрядному въезду, кустам, выстриженным, как клетки на шахматной доске, цветным стеклам, резным колоннам и прочим приметам преуспевания, семья эта принадлежала к нуворишам. Я затормозил на углу хоккейной площадки, которую простодушные хозяева считали зоной для разворота, рядом с мордатым, обитым внутри белой кожей гоночным чудовищем, вылез и направился к дверям.

По дороге опять предпринял попытку подтянуть галстук, но узел оказал мне сопротивление, достойное сквоттера, так что, не потеснив его с занятой территории ни на дюйм, я снова сдался и стал искать дверной молоток или какую-нибудь вычурную штуковину, его заменяющую. Впрочем, как истый житель Нью-Йорка, я выбрал звонок, нажал на кнопку и почти не удивился, когда вместо пронзительной трели раздался мелодичный перезвон.

Эта симфония вызвала к двери некую даму — по виду и манере держаться я счел ее матерью Мары. Дама осведомилась о том, что мне угодно, с такой учтивостью, что я почти поверил: мой ответ не слишком огорчит ее и она позволит моим заляпанным засохшей грязью башмакам пройти по ее коврам. Богатые люди — мастера таких задушевных интонаций.

Я назвался и сообщил о цели своего визита, на что она отозвалась с несколько утомленным любопытством. Пароль — «Карл Миллер и Мара» — заставил ее голубые глаза заблестеть ярче, из чего я заключил, что, по крайней мере, не ошибся адресом.

Впустив меня наконец в дом, она предложила присесть и подождать, пока она попробует найти мужа. Указанный мне стул, несомненно, предназначался для незваных гостей и стоял в комнате размером с привокзальный зал ожидания, но тем не менее называвшейся гостиной. Дама удалилась с намерением привести супруга.

Вместо нее скрасить мое одиночество явилась девушка лет восемнадцати — скорей всего, сестра Мары. Глаза у нее были зеленые, а волосы, благодаря солнцу, но не только солнцу, — разноцветные. Выглядела она довольно дико, но все же это была Марина сестра. Родство выдавали не схожее сложение и строение лица, а то, как она смотрела на меня — так глядит ребенок на собаку, собираясь привязать ей к хвосту консервную банку. Она бросала на меня искоса и исподлобья такие невинные взгляды, что невольно хотелось узнать, не прячет ли она чего-нибудь за спиной. Видно было, что она прикидывает: рискнуть или не стоит?

Решив, что я все-таки не кусаюсь, она подошла ближе и уселась на соседний стул. Одета она была довольно экстравагантно: неровно загорелые ноги выглядывали из-под платьица, состоявшего из лоскутков материи и толстых веревок и игравшего роль приманки для какого-нибудь мальчугана, которому в этот день могла выпасть удача после обеда и грамма-двух какой-нибудь дряни трахнуть ее на скорую руку и на заднем сиденье.