Сергей Шокарев - Тайны российской аристократии

• Название: Тайны российской аристократии
• Автор: Сергей Шокарев
• Издательство: Олма Медиа Групп
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-373-01599-8

Судьба российского дворянства, загадки его истории, величие подвигов и трагедия гибели в катастрофах XX столетия составляют предмет этой книги. Свое происхождение российское дворянство ведет от грозных викингов и славянских богатырей. Многие столетия дворяне стояли грудью на защите Отечества и гибли в боях за православную веру, великого государя и матушку-Русь. Дворянская культура даровала миру известных деятелей культуры и искусства. Осколки старой России к началу XXI века растворились в вечности. Ныне о тех временах и о тех людях осталась лишь память, воскресить которую помогут страницы этой книги.

---

На двух свадьбах царя – в 1624 г. с княжной Марией Владимировной Долгоруковой и в 1626 г. с Евдокией Лукьяновной Стрешневой – князь Пожарский играл роль дружки жениха, а во второй свадебной церемонии принимала участие и его жена – княгиня Прасковья Варфоломеевна, она была свахой со стороны царя.

В 1632 г., воспользовавшись благоприятными внешнеполитическими обстоятельствами, русское правительство начало новую войну с Польшей за Смоленск. Во главе армии должны были встать боярин М. Б. Шеин, прославившийся героической обороной Смоленска от войск короля Сигизмунда III, и князь Пожарский. Однако у Пожарского открылась тяжелая болезнь, и его освободили от командования. Князю был поручен сбор средств на ведение войны. Сам Дмитрий Михайлович также жертвовал на военные нужды. Бояре и служилые люди доставляли хлебные припасы к Смоленску на своих подводах. Больше всех пожертвовал дядя царя И. Н. Романов – 300 четвертей сухарей (четверть как мера веса была равна 4 пудам, или 64 кг), князья И. Б. Черкасский и Д. М. Пожарский доставили по 200 четвертей, остальные бояре – меньше.

Однако боевые действия под Смоленском шли неудачно. Неожиданно для Шеина король Владислав сумел быстро провести мобилизацию и выступил на защиту Смоленска. Осада города превратилась в блокаду русского войска. На помощь Шеину отправились князья Д. М. Черкасский и Д. М. Пожарский, но они задержались в Можайске, ожидая, пока соберутся ратные люди. Тем временем Шеин, не имея возможности сопротивляться полякам, подписал договор о капитуляции, затем, оставив артиллерию со свернутыми знаменами, вышел из-под Смоленска.

Начались мирные переговоры, в которых участвовал и князь Дмитрий Михайлович. Историки отмечают, что сам Пожарский переговоров не вел, но его присутствие должно было оказать психологическое давление на послов – прославленный полководец и победитель королевских войск являлся олицетворением силы и могущества России.

После Смоленской войны Пожарский продолжал службу, несмотря на то, что находился уже в весьма преклонном по меркам того времени возрасте – в 1634 г.

ему исполнилось 56 лет. В 1634–1640 гг. (с некоторыми перерывами) он возглавлял Московский Судный приказ, разбиравший различные судебные тяжбы. В 1637 г. руководил земляными работами на Яузе при возведении оборонительных сооружений на случай нападения на Москву крымского хана. В 1638 г. по известиям о возможном набеге крымцев князя Дмитрия Михайловича отправили воеводой в Переяславль-Рязанский. Весной 1640 г. он участвовал в переговорах с польскими послами. Это была последняя служба Пожарского.

Князь Дмитрий Михайлович скончался 20 апреля 1642 г. Есть предположение, что перед смертью Пожарский принял монашество с именем Козьмы, вероятно, в честь своего сподвижника Кузьмы Минина. Он был похоронен в родовом некрополе в Спасо-Евфимьевом монастыре в Суздале.

В этот монастырь князь Дмитрий Михайлович неоднократно делал многочисленные вклады. Среди его пожертвований – огромный колокол в 355 пудов, паникадило на 28 свеч, серебряное золоченое кадило, икона Преображения Господня, несколько богослужебных книг. Но этим благочестие князя Дмитрия Михайловича не исчерпывалось – на свои средства он восстановил Макарьевский Желтоводский монастырь под Нижним Новгородом, разрушенный в середине XV в. Небольшой монастырь находился и в родовой вотчине Пожарского – неподалеку от Мугреева.

Князь владел большой библиотекой. Из его книг известны тома Четьий-Миней (сборник житий святых), изготовленных еще для царя Ивана Грозного, «Общая Минея», пожертвованные им в Спасо-Евфимьев монастырь книги – «Толкования на деяния апостольские», Четьи-Минеи (12 томов), Псалтырь, «О иконном поклонении» и другие.

Нельзя не упомянуть и еще об одной важной черте, отличавшей князя Д. М. Пожарского. Академик С. Ф. Платонов отмечал, что Пожарский обладал «высоким понятием о своей родовой чести». Естественно, он не мог избежать и многочисленных местнических столкновений. Далеко не все из них великий полководец сумел выиграть. Однако, исходя из сложившихся традиций местнического ритуала и счета, ни царь, ни боярский суд не могли решать эти споры иначе. За свою долгую службу князь Дмитрий Михайлович «местничался» 22 раза. Из них 7 споров решено в пользу Пожарского, 3 спора он проиграл, а остальные дела либо остались нерешенными, либо – что происходило чаще – заканчивались приговором «быть без мест», что обычно означало правоту обеих сторон или какие-то особые обстоятельства службы одного из спорящих. Вопреки мнению некоторых историков о том, что при царе Михаиле Федоровиче князя Д. М. Пожарского не ценили и не награждали, эта ситуация представляется в ином свете: преобладание приговоров «быть без мест» означало защиту Пожарского со стороны верховной власти от других служилых людей. Не имея заслуженных предков – ни отец, ни дед Пожарского, как мы уже говорили, не носили даже воеводских чинов, – князь Дмитрий Михайлович не мог рассчитывать на победы в местнических спорах, и царь таким образом принимал в них сторону прославленного полководца.

Помимо местничеств еще один случай из жизни князя Д. М. Пожарского свидетельствует о чрезвычайно развитом у него осознании родовой чести и чувстве собственного достоинства. В 1634 г. князь Дмитрий Михайлович вместе с четвероюродным братом князем Дмитрием Петровичем Лопатой Пожарским подали царю весьма примечательную челобитную. «Племянник наш, – писали Пожарские, – Федька Пожарский у нас на государевой службе в Можайске заворовался, пьет беспрестанно, ворует, по кабакам ходит, пропился донага и стал без ума, а нас не слушает. Мы, холопы твои, всякими мерами его унимали: били, на цепь и в железа сажали; поместьице свое, твое царское жалованье, давно запустошил, пропил все и теперь в Можайске из кабаков нейдет, спился с ума, а унять не умеем. Вели, государь, его из Можайска взять и послать под начал в монастырь, чтоб нам от его воровства впредь в опале не быть». Перепробовав все домашние средства усмирения беспутного племянника, старшие Пожарские были вынуждены просить царя жестоко наказать их родственника – ссылка в монастырь могла стать пожизненной. Однако по мысли князя Дмитрия Михайловича, пусть уж лучше племянник окончит жизнь в монастырской тюрьме, чем будет позорить славное имя Пожарских.

Пожарский был женат дважды. Девичья фамилия его первой супруги Прасковьи Варфоломеевны неизвестна. После ее кончины в августе 1635 г. князь женился на княжне Феодоре Андреевне Голицыной (ум. 1651). От первого брака у Пожарского было шестеро детей: сыновья Петр, Федор и Иван и дочери Ксения, Анастасия и Елена.

Сыновья князя Дмитрия Михайловича ничем не проявили себя. Князь Федор скончался в юности. В дворцовых разрядах он упоминается в чине рынды – одного из четырех оруженосцев, стоявших в белом платье с золотыми топорами возле трона. Старший сын Пожарского, Петр Дмитриевич, по-видимому, был настолько бесталанным человеком, что держался при дворе лишь благодаря влиянию отца. До 1642 г. он упоминается в дворцовых разрядах, но после кончины князя Дмитрия Михайловича и вплоть до смерти самого князя Петра в 1647 г. о нем нет никаких известий. Членом Боярской думы он так и не стал, а служил в стольниках. Князь Иван Дмитриевич в 1658 г. получил чин окольничего. Его служба в основном проходила при дворе. В 1660 г. он был воеводой в Тамбове, а в 1659 и 1667 гг. возглавлял Челобитенный приказ. Со смертью в 1685 г. сына Ивана Дмитриевича – стольника князя Юрия Ивановича Пожарского, мужская линия рода Пожарских, по-видимому, пресеклась.

Женское поколение рода Пожарских – дочери и внучки князя Дмитрия Михайловича, по своим бракам достигли большего значения, чем их братья. Дочери полководца вышли замуж за видных бояр того времени: Ксения – за князя Василия Семеновича Куракина, Анастасия – за князя Ивана Петровича Пронского, Елена – за князя Федора Ивановича Лыкова. Внучки Д. М. Пожарского составили себе не менее выгодные партии. Княжна Аграфена Ивановна вышла замуж за князя Дмитрия Алексеевича Голицына, ее сестра Анна – за окольничего князя Юрия Даниловича Милославского, младшая сестра княжна Евдокия – за боярина князя Михаила Алегуковича Черкасского (см. очерк о Черкасских). Их двоюродные сестры, дочери князя Петра Дмитриевича, также удачно вышли замуж: Анна в первом браке была за князем Афанасием Борисовичем Репниным, во втором – за царским родственником Иваном Андреевичем Милославским; Евдокия – в первом браке за Иваном Петровичем Шереметевым, во втором – за знаменитым полководцем князем Юрием Алексеевичем Долгоруковым. От этих браков потомство князя Дмитрия Михайловича продолжается до сих пор.

Кроме князя Дмитрия Михайловича в военной истории России XVII в. проявили себя его четвероюродные братья – князья Дмитрий Петрович Лопата и Роман Петрович Перелыга Пожарские. Оба они являлись сподвижниками своего знаменитого родственника в годы борьбы с поляками. Князь Дмитрий Лопата в 1612 г. – один из видных воевод Второго ополчения. Во главе военного отряда он был отправлен из Нижнего Новгорода в Ярославль, чтобы не дать «воровским» казакам атамана Просовецкого захватить город. Князь Дмитрий Петрович исполнил эту миссию успешно. Из Ярославля воеводу послали против казаков в Пошехонье. Там князь нанес казакам поражение, затем, соединившись в Кашине с князем Д. М. Черкасским, двинулся против неприятеля к Угличу. Перед сражением часть казацких атаманов перешла на сторону Второго ополчения, остальные потерпели поражение и разбежались.