Родерик Торп - Крепкий орешек

• Название: Крепкий орешек
• Автор: Родерик Торп
• Издательство: Эрика
• Жанр: Боевик
• Год: 1993
• ISBN: 5-85775-007-5

Группа террористов-грабителей захватывает небоскреб. Главный герой — полицейский, приехавший на Рождество, чтобы наладить семейную жизнь, неожиданно оказывается вынужден спасать не только свою семью, но и всех служащих фирмы, собравшихся в офисе, чтобы отметить праздник. Он совершает сногсшибательные подвиги и в одиночку противостоит целой банде международных террористов...

---

Гудение лифтов он услышал раньше, чем стала затихать стрельба. Их оставалось всего пятеро, и если ему суждено было умереть, то его смерть должна была стать платой за смерть всех пятерых. Это был единственный способ спасти заложников, в том числе — дочь и внуков. Эллис хотел заставить Лиленда поверить в то, что он благодетель. Дуэйн Робинсон был не в состоянии понять всю серьезность и опасность ситуации. Системы наведения, которые использовали террористы для запуска ракет, сбивших два вертолета, не испугали бы своей сложностью того парня, который сделал для своего отца на Рождество широкоэкранный телевизор. Неужели не нашлось ни одного человека, сумевшего честно признать, что строительство высотных зданий под конторы осуществлялось в нарушение всех законов даже после того, когда стало ясно, что страдает пожарная безопасность.

Спускаясь все ниже, Лиленд пытался припомнить, где сможет разжиться новым снаряжением взамен брошенного на крыше. Если банда считала его мертвым, у него был шанс убить их всех. Больше всего на свете ему хотелось именно этого: убить их — всех — до одного.

* * *

На тридцать шестом этаже в северо-восточном углу, где он соорудил импровизированную крепость, которой так и не успел воспользоваться, и где подстрелил номера пятого, когда тот поднял голову, чтобы посмотреть на пластиковую взрывчатку, Лиленд нашел рацию. С ламп пожарной сигнализации на лестничной клетке он снял два пакета взрывчатки. Солнце поднялось над небоскребами в центре города, отражаясь в них ослепительно ярким светом, и офис, точнее то, что от него осталось, наполнился теплым розовым светом. Лиленд добрался до западной стороны здания в поисках того, что можно позаимствовать у номера четвертого, девушки, которую он застал врасплох своим неожиданным появлением с лестницы. Ее вещмешок присох к луже крови, в которой она лежала. От нее ему достался автомат Калашникова и вторая рация.

У нее было немного шоколада, но ему было противно даже думать об этом. Он был голоден, и, стоя над ее изуродованным телом, он мечтал о настоящем завтраке, пусть самом простом — яичнице с ветчиной или колбасой.

Опять послышалось гудение лифтов. Вертолетов в небе прибавилось, но все они были высоко и далеко. Лиленд отошел от окна. Если полиция считала его мертвым, она могла дать указание снайперам стрелять по любой движущейся цели выше тридцать второго этажа. Он поставил переключатель рации на восемнадцатую частоту: там читали молитвы. На двадцать шестой кто-то орал во все горло. Девятая оглушила его пронзительным монотонным гудением. На тридцатой тоже читали молитвы.

Только одному богу известно, что творилось на частотах, которые он не мог принимать.

С одного из столов Лиленд взял бумагу для заметок, написал записку, вложил ее в свой бумажник и с ним подошел к окну. Крыша одного из домов на противоположной стороне улицы была охвачена пламенем, которое разгоралось все сильнее. Ему надо было как-то привлечь к себе внимание. В четверти мили небольшой вертолет, наращивая скорость, повернул к зданию. Лиленд размахнулся и выбросил бумажник из окна. Вертолет набрал высоту и с грохотом пронесся над его головой. Лиленд свернул к лестнице. На улице раздался шум — опять толпа. Люди вопили. Радостно визжали. Он знал почему. Он весь похолодел, осознав свою ошибку, — он испытывал судьбу.

* * *

В очередной раз он спустился на тридцать третий этаж и доковылял до офиса в северо-восточном углу. Там был телевизор. Со стороны гор раздалось тарахтение двух огромных красно-белых вертолетов, под брюхом которых висели большие баки. Они снизились, развернувшись справа от Лиленда, и направились в сторону пожара на противоположной стороне улицы, залив квартал содержимым баков, которое накрыло все окружающее красноватой массой. Лиленд включил телевизор и прикрутил громкость.

На экране появились вертолеты пожарного подразделения, которые покидали место события. Судя по ракурсу, камера была установлена на одном из вертолетов, зависших на значительной высоте. Раздавался оглушительный треск радиопередач, которые велись в микроволновом диапазоне. На экране появился корреспондент. Он находился на улице; сзади него виднелись четыре-пять патрульных машин, изредка мимо пробегал офицер в пуленепробиваемом жилете. Режиссер ограничился показом кадра, на котором вертолет тушил дымившуюся крышу, а корреспондент отметил, что пожар был несильным.

Затем пошла запись ночных событий с желтыми словами внизу кадра «отснято ранее». Появилась патрульная машина, которая, дойдя до середины экрана, вздрогнула, завертелась, потеряв управление, и врезалась в фонарный столб. Лиленд вспомнил эту картину и выключил громкость. Экран осветило огненное дуло стрелявшего автомата одного из террористов. Бежали полицейские. Затем картинка задергалась, стала быстро перемещаться и остановилась на здании, верхние этажи которого были окутаны дымом. Затем снова пошли кадры утренних съемок, сделанные уже после рассвета, с надписью «прямая трансляция». На них было видно, каким разрушениям подверглась прилегающая к зданию территория. Это было делом его рук; ничего себе, отделал он зданьице! Он прибавил громкость.

— С рассветом полицейские вертолеты пришли на помощь бывшему полицейскому, оказавшемуся в безвыходном положении, который, по его словам, убил семерых бандитов. Пока обнаружены три трупа — мужчины, найденного прошлой ночью на лестнице главного входа; второго мужчины, который был застрелен и выпал из окна, как полагают, тридцать шестого этажа, и женщины, сброшенной с крыши. Полиция сильно сомневается в достоверности сведений, предоставленных Лилендом о численности банды и количестве убитых им террористов, поскольку на рассвете, всего несколько минут назад, они устроили самый настоящий бой.

— Надо было снимать скальпы, — мрачно заметил Лиленд.

— Необходимо сказать, что запись не очень хорошего качества, поэтому просим у телезрителей прощения...

Пошли кадры, съемки которых велись на улице: в предрассветном полумраке было видно, как пули ударяли в стены домов и тротуары. Камера запечатлела панораму неба и часть крыши «Клаксон-билдинг». Затем в небе обозначились три точки, которые, увеличиваясь в размерах, превратились в вертолеты. Лиленд быстро определил то место, где должен был находиться, но он не попал в кадр, поскольку был левее, и с такого расстояния камера не могла запечатлеть все то, что он сделал. Полицейские вертолеты взрывались один за другим. Ни одна камера не смотрела в его направлении.

— Полиция обращается с настоятельной просьбой ко всем радиолюбителям в районе Лос-Анджелеса прекратить, повторяю, прекратить глушение сороковых частот городской системы радиовещания. Вы помните, что Лиленд попросил таинственного Тако Билла заглушить одну из частот, на которой велась передача на немецком языке. Пока точно неизвестно, что случилось с Лилендом, однако полиция не располагает сведениями о том, что он погиб. На крыше его не видно. Повторяю: полиция просит прекратить глушение...

Лиленд переключил телевизор на другую программу. Блондинка в голубом халате смотрела на свое изображение на телеэкране. Это была Кэти Лоуган; волосы ее были распущены по плечам. Лиленд даже не узнал ее сразу. У Кэти появился микрофон.

— Вы что-нибудь видели?

Она наклонилась к микрофону:

— Нет.

— Что вы думаете по этому поводу?

— Он сказал, чтобы я не волновалась. Думаю, он жив. Мы с ним почти не знакомы, но это необыкновенный человек.

— Он сказал, что исполнит свой долг, — заметил корреспондент, сделав изумленное лицо. Кэти Лоуган, не отрываясь, смотрела на себя по телевизору.

— Обстоятельства вынуждают его к этому. Вообще-то ему несвойственно так говорить, но знающие его люди утверждают, что он живет по собственным правилам даже в тех случаях, когда это сопряжено с огромными трудностями.

— Он говорит, что убил семерых. Что вы чувствуете по этому поводу?

Теперь она повернулась.

— Я надеюсь, что Господь простит их грешные души, поскольку они нуждаются в этом. Человек, находящийся в этом здании, немолод, и он один!

— Вероятно, в «Клаксон-билдинг» есть телевизоры, и, может быть, в настоящий момент он смотрит нашу передачу. Вы не хотите что-нибудь сказать ему?

Она свирепо сверкнула на него глазами.

— Но мы только что говорили!

— Нет, я имею в виду — передать по телевидению, — на тот случай, если он сейчас видит нас, если у него есть такая возможность.

— Я хочу только сказать, что прав он, а не эти хулиганы, эти громилы, и что большинство людей в стране разделяют мое мнение. Мы не хотим убийств, мы не хотим, чтобы нам угрожали автоматами или бомбами. Мы имеем право жить в мире и должны прямо сказать об этом. Я не оригинальна: большинство людей думают точно так же.

Корреспондент приложил руку к уху.