Влад Силин - Здравствуй, земля героев!

• Название: Здравствуй, земля героев!
• Автор: Влад Силин
• Издательство: «Издательство АЛЬФА-КНИГА»
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9922-0074-4

Из пяти рас, населяющих Вселенную, лишь людям выпала особая честь – быть доминионом героев. Асуры и прэта, дивы и кинкары живут по другим законам. Ввязавшись в опасную шпионскую историю, курсант Шепетов готов отстоять честь своей расы. Его ожидают удивительные приключения, смертоносные интриги асуров и тайны чужих доминионов.

---

– Пожалуйста, пожалуйста!

Шепетов вытянул руку так, чтобы ампула пришлась на край каменной глыбы. Легкого движения хватило бы, чтобы расколоть стекло.

Де Толль принялся раздеваться.

– Хорошо тут у вас в мае, – сообщил он мечтательно. – И гостей, наверное, много… Хотя незваный гость хуже асура.

Слова «асур» и «май» заставили генерала вздрогнуть. «Все знает, – подумал он в панике. – И про гостей не зря начал. Думает, дернусь, себя выдам. А вот выкуси!»

– Гостей… да, что ж. Всякие гости бывают.

– А скажите, – де Толль стянул рубашку, – шпионы у вас водятся? Меня который день детишки осаждают. Все им асурские резиденты мерещатся.

Ампула скрежетнула по камню, но не разбилась. «А-атставить, генерал-майор! – приказал себе Шепетов. – Надо выяснить, что он еще знает. А пока пусть поживет».

Когда инспектор снял рубашку, обнажилась татуировка на запястье.

– Помилуйте, это что же у вас? – заинтересовался Кобаль. – Планарный меч?

– Да так, – отмахнулся де Толль, – в юности баловался… Выполнил нормативы, потом пару раз экзамены сдавал.

…Когда-то планарный меч считался перспективным оружием. Татуировку делали все или почти все офицеры, но потом мода сошла на нет. Обращаться с этим оружием сложно. Легкое движение руки превращает татуировку в призрачный клинок, но умение это зависит от способности хозяина к концентрации. Один фехтовальщик из десяти тысяч может сделать меч видимым. Один из миллиона – ощутимым (проходя сквозь тело противника, лезвие вызывает неприятные покалывания).

И лишь немногие доходят до вершин мастерства. Меч в их руках – страшное оружие. Корабельная броня, камень, силовое поле – ничто не устоит. Вот выдержка из асурского боевого устава: «…при встрече с фехтовальщиком людей рекомендуется бросить автомат на землю, лечь и закрыть голову руками. Ни в коем случае не блокируйте удар. Может статься, что у ваших соратников закончатся боеприпасы, тогда они подберут ваш автомат и продолжат бой».

Судя по золотистому оттенку татуировки, инспектор дошел до уровня мастера. Иначе рисунок выглядел бы бронзовым или серебряным. Говорят, есть еще алмазный клинок, но кто поручится, что это не легенды?

– И давно вы… практикуете? – уважительно поинтересовался Шепетов.

– Лет сорок. Как это говорится у малокитайцев: «Путь в пятьдесят четыре парсека начинается с одного шага в портал».

Пятьдесят четыре парсека отделяли Лувр от Версаля. «Давить! Давить к чертям!» – решил Шепетов, но что-то вновь ему помешало сделать это – любопытство или что-то еще.

– Почему же пятьдесят четыре? – спросил он.

– Это, знаете ли, новые веяния в Малокитайщине. Таково расстояние от Малого Китая до Шаолиня-1, родины кун-фу. – Инспектор блаженно потянулся: – Я ведь молодой был, горячий. Связался с хулиганьем, влип в историю. Думал, наколю планарник на руке – враз разберусь со всеми… Где там! Хорошо, учитель фехтования хороший попался. Спас. – Де Толль потянулся к портфелю, прислоненному к куче одежды. – Заболтался я по-стариковски, а вас, поди, дела ждут?

– Дела никуда не денутся.

– И то верно. Заведовал, помню, приютом на Чакотке… Тяжкое дело, доложу вам: начповос кровопийца, в подвалах привидения заводятся, и крутиться надо, ходы-выходы потайные знать. У вас так же?

Генерал кисло улыбнулся.

– Вот и я, – продолжал инспектор, – дотации помню, чуть ли не из воздуха добывал. Как говорится, что асуру грязь, то кинкару имплантат.

Шепетов совершенно измучился. Асурская грязь составляла львиную долю бизнеса контрабандистов. Каждое слово де Толля попадало в цель, хотя тот, похоже, об этом не догадывался.

– А вы и на Чакотке жили?

– Где я только не жил! И на Чакотке, и на Хаджаллахе советником.

– Какое совпадение! Я ведь тоже советником одно время… да… И тоже на Хаджаллахе.

Инспектор и генерал посмотрели друг на друга с симпатией.

– А вы, позвольте спросить, в какое время? – поинтересовался генерал.

– Когда с Бетельгейзе воевали.

…Хаджаллах-1, мир победившей теократии, жил в состоянии священной войны. Это упрощало управление людьми: в военное время к образованию, культурным и социальным программам требования не такие жесткие, как в мирное. Можно и гайки подзакрутить.

Для войны хаджаллахский султан выбирал далекие миры, отстоящие от Хаджаллаха на сотни и тысячи парсеков. Пока военные корабли долетали, война успевала закончиться и приходилось искать следующую цель. Состояние джихада длилось десятилетиями.

Поводом к войне могло служить что угодно. Когда выяснилось, например, что основу экономики Нового Китая составляет экспорт свинины, чувства верующих испытали мощное потрясение. Свинья – животное нечистое, и хаджаллахцы не могли допустить, чтобы она стала залогом чьего-либо процветания. Через два года религию оскорбили свинцовые рудники на Ригеле. Следующим провинился Свенельд-2, построив лучшую в доминионе клинику косметических операций. Человек – создание бога, учили хаджаллахские муллы, и изменение его внешности приравнивается к рисованию карикатур на Всевышнего.

– Бетельгейзе… Бетельгейзе… Казус белли[30] напомните?

– Эпидемия. Хаджаллахцы сразу откликнулись: так мол и так, название вашей болезни оскорбляет наши религиозные чувства. Бетельгейзцам, конечно, не до того было: на планете выжила хорошо если треть населения.

– Так вы, значит, последнюю застали?[31]

– Именно так. Ребят при мне перевоспитывали. Вера, мол, религиозные чувства – это хорошо, но не забывайте, что все мы люди и живем в кольце чужих рас. И уж по крайней мере со своими стоит жить в мире.

«Он, в сущности, хороший мужик», – решил Шепетов. Но тут Владислав Борисович все испортил. Достал из портфеля папочку и со словами: «А теперь, пожалуй, займемся делами», – протянул ее генералу.

– Тут у нас недоразумение возникло, Кобаль Рикардович. Корабль Фронтира обнаружил следы интерференционных волн в инфосфере Лувра. Анализ показал, что вы прячете незарегистрированный портал.

– Ну… да… В общем и целом…

– Нехорошо, сударь. Куда портал-то хоть?

– На Версаль. Но понимаете, Владислав Борисович… я все объясню…

– Объяснений не надо. Портал имеет оборонное значение, а в описях не значится. Совсем нехорошо, господин генерал-майор. И налоги вы не платите. Вообще что вы через него такое таскаете? Ребята бились, бились, так и не смогли расшифровать. Золото-бриллианты?

От источника шел горячий пар, вода обжигала, но Шепетову показалось, что его сунули в ледяную прорубь.

– Наноботов, биооружие, – быстро сказал он, – кинкаровские имплантаты…

– Которые для асуров грязь? – понимающе усмехнулся де Толль. – Шутник вы, Кобаль Рикардович. Весельчак. Заполните анкету и проставьте подтверждение в графе реквизитов. Придется выплатить налоги за шесть лет. Но тут уж сами виноваты.

Генерал решил, что ослышался:

– И все?

– А что еще? – удивился Владислав Борисович. – Ох, темните вы что-то, Кобаль Рикардович! Поди, дамочек через портал водите. Блондиночек в соку. «Люблю грозу вначале, Майя!» Ну, успокойтесь, успокойтесь, жене не выдам. Мне неприятности ни к чему. Перед пенсией-то.

– Да, – торопливо кивнул Шепетов. – Благодарю вас… премного и весьма…

– А с рукой у вас что? Выглядит, словно реликт асурской фауны жевал.

Генерал не нашелся с ответом. Де Толль истолковал его молчание превратно:

– Ну, не хотите, не надо. Как говаривал один мой знакомый контра…

– …бандист?

– Контрабасист. Так вот, он говорил, что в каждом куполе автономного проживания найдется свой скелет. Что с вами? Вам плохо?

Шепетов тупо смотрел на ладонь. Осколки стекла поблескивали среди бинтов слюдяными камешками. Прозрачная капля повисла на кончике пальца, грозя упасть в воду.

Генерал осторожно подставил под нее здоровую ладонь. Бывают же такие совпадения…

– Нет, – ответил он решительно.

– Что нет?

– Скелета не найдется, говорю. Робоуборщики его утилизируют при первой же проверке на экочистоту. Прошу прощения, но мне нужно срочно отлучиться.

Молясь, чтобы содержимое ампулы не пролилось в бассейн, Кобаль полез на берег. Там, не одеваясь, рванул в павильон, провожаемый недоуменным взглядом чиновника.

Воды в павильоне не оказалось, и генерал вымыл руки прямо в аквариуме. От его ладоней расплылись едва заметные желтые струйки. Пестрые рыбки с Колхидиума подплыли к этим струйкам, понюхали, а затем принялись мутировать с бешеной скоростью. Одна из них – невзрачная, в тусклой свинцовой чешуе – выросла раз в пять и тут же набросилась на своих товарок. После недолгой борьбы она осталась в гордом одиночестве. Чешуйки ее набухли, выпустили щупальца и расплылись метастазами по всему телу. Сожрав водоросли, улиток и песок, рыбка всплыла вверх брюхом. Ей никто не делал противоаллергенных прививок.