Ева Модильяри - Черный лебедь

• Название: Черный лебедь
• Автор: Ева Модильяри
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-07284-5

История любви знаменитого издателя Эмилиано Монтальдо и журналистки Арлет Аризи не закончилась с его смертью, а имела неожиданное продолжение.

Приехав в Римини, Арлет обнаружила, что роскошный люкс в «Гранд-Отеле», где пять лет назад они останавливались с Эмилиано, до сих пор сохранен за ней, здесь все осталось так, как было в дни их любви. Пытаясь разобраться, в чем дело, Арлет узнает, что по завещанию своего возлюбленного, она и их дочь стали наследницами огромного состояния. Но это едва не стоило ей жизни…

---

Мужчин было шестеро – Коррадо Кайзерлан, второй муж Валли, Фернандо Принетти, муж Лолы, и четверо их сыновей, трое из которых несовершеннолетние. Был еще Франко Вассалли, восходящий финансист, который держал пятнадцать процентов акций издательского дома «Монтальдо» и жаждал увеличить свой кусок от этого лакомого пирога, но он не принадлежал к их семье.

– А ты? – с улыбкой спросил Эмилиано, ставя на письменный стол почти пустой стакан.

Фабрицио состроил кислую мину.

– Я только подчиненный, всего лишь исполнитель, – уточнил он. – Не мне решать. К тому же я привык к ожиданию. – В его словах не ощущалось иронии.

Эмилиано кивнул. Дело обстояло именно так, хотя Фабрицио, как и все другие, был законным владельцем издательства – и не такой уж скромной долей он владел. Но его доверие, к Эмилиано было так велико, что право решать за себя он всегда предоставлял брату.

– Тогда пойдем, успокоим наших столь нетерпеливых родственников, – сказал Эмилиано, ласково хлопнув его по плечу, и братья вместе вышли из библиотеки.

Желтая гостиная, как ее называли из-за золотистого цвета шелковой обивки, была обычным местом всех семейных сборищ, которые отнюдь не всегда проходили мирно. Эмилиано неоднократно бывал свидетелем яростных споров отца со своими родственниками и компаньонами, гневных разносов, которые он устраивал детям, не говоря уже об ожесточенных схватках между Валли и Лолой, упорно стремившихся полностью завладеть их общей семейной собственностью. Младшего брата Джанни с помощью своих мужей они уже сумели вытеснить из дела.

Но Эмилиано помнил и счастливые времена. Когда он был еще подростком, отец иногда приглашал его сюда выпить чашечку кофе в компании своих знаменитых гостей – известнейших писателей и дипломатов, политиков и деятелей культуры. Тогда в этой гостиной нее дышало интеллигентностью и дружелюбием, и не верилось, что в другие вечера здесь все было пронизано злобой, ненавистью и духом соперничества.

Двери желтой гостиной были распахнуты, и еще в коридоре Эмилиано ощутил царящую там атмосферу напряженности. Он с твердым спокойствием приготовился противостоять семейному совету и встал на пороге, окинув взглядом собравшихся. Его мать, сидевшая, как на троне, в своем кресле с высокой спинкой, была единственной, кто улыбнулся ему. Остальные смотрели на него тревожно и настороженно.

Ни с кем не поздоровавшись, Эмилиано прошел прямо к матери и прикоснулся губами к ее дряблой щеке, потом занял место в своем кресле рядом с камином. В воздухе витал смешанный аромат цветов и тонких женских духов. Кто-то курил, мальчики грызли norm, Валли и Лола, как всегда в минуты волнения, теребили свои ожерелья, лишь Франко Вассалли был бесстрастен и сохранял хладнокровие.

Лицо Ипполиты Кривелли, первой жены Эмилиано, бледное, как у монахини, которая подолгу не показывается из своей кельи на солнце, заметно отличалось от смуглых, загорелых лиц остальных. Когда Эмилиано женился на ней, он был еще почти мальчишкой, а она, богатая и красивая, намного старше его, уже достаточно познала в жизни. Теперь же, на шестом десятке, у нее был смиренный вид пожилой дамы, которая остепенилась, забыла свои прежние страсти и смотрит на волнения молодости как на пустую глупость и суету.

Она жила в Лугано со своим сыном от второго брака. Все свободное время Ипполита посвящала коллекционированию произведений современных художников, время от времени выставляя их в своем старинном палаццо в Бергамо, родовой усадьбе ее семьи.

– Я должен извиниться перед вами, – начал Эмилиано решительным тоном. – Ведь я прервал ваш уик-энд. Только одна мама не нуждается в моих извинениях: она постоянно живет здесь со мной. Не так ли? – обратился он к матери.

Она ответила ему ласковой улыбкой. Никто из присутствующих не проронил ни слова.

– Но ничего не поделаешь, это был единственный способ созвать чрезвычайное собрание акционеров, не привлекая внимания прессы, не говоря уже о наших многочисленных друзьях и недоброжелателях. Мы всегда вели себя осторожно, не давая поводов для пересудов и сплетен, постараемся обойтись без них и на этот раз. Даже сегодня, когда мы переживаем не лучшие времена, нам удалось сохранить высокий престиж нашей семьи. Нужно поддерживать его и в будущем.

– С этим мы все согласны, – прервала его Валли, неуверенно оглянувшись вокруг. – По крайней мере, я так думаю, – добавила она после краткой паузы.

И в плохом, и в хорошем старшая дочь Эдисона, казалось, повторяла своего отца. Она была умна, решительна и обладала практической хваткой. В молодости пылкий темперамент заменял ей недостаток миловидности, хотя обвинения в распущенности, звучавшие в ее адрес, пожалуй, были несколько чрезмерными. Теперь же, в свои пятьдесят три года, она переключилась на практические дела и надеялась, что Эдисон, ее старший сын, возьмет на себя важную роль в семье и в издательстве.

– А что касается нашей фирмы, – продолжила Валли, – есть те, кому приходится еще хуже. Времена сейчас трудные.

– Но есть и те, у кого дела идут прекрасно, – коротко отрезал Эмилиано, – несмотря на кризис.

– Это те, кто умеет сглаживать конфликты, – возопила Валли, намекая на яростное семейное соперничество, которое сказывалось на деятельности фирмы.

– Мы собрались здесь не для того, чтобы вступать в дискуссию о том, какие отношения царят внутри нашего клана, – резко прервал Эмилиано, окинув взглядом сидевших рядом Коррадо Кайзерлана и Фернандо Принетти.

Оба женились на его сестрах по расчету. Не раз они пытались нанести Эмилиано удар в спину, перехватить у него бразды правления, но в результате только наносили ущерб делу.

– Мы много вложили в теле– и радиосеть, – поспешно заявил Коррадо.

Он был президентом издательского дома и в наибольшей степени нес ответственность за нынешний кризис.

– И потеряли на этом четыреста миллиардов, – тут же осадил его Эмилиано. – Но сейчас речь не об этом, так что перейдем к сути дела. Среди нас присутствует Франко Вассалли. В обмен на дополнительную долю акций он готов вывести из кризиса наше дело.

– Готов, как всегда, – иронически заметила Лола.

– А политики? – спросил Коррадо.

Эмилиано сделал усилие, чтобы сохранить самообладание.

– Политики, конечно же, войдут в игру, – объяснил он, – и попытаются навязать нам свои законы. И если мы будем паиньками, как они ожидают, нам оставят иллюзию, будто мы по-прежнему здесь хозяева. Мы даже сможем принять на работу курьера или парочку секретарш, не спрашивая их разрешения. За все надо платить. Не рискуя, не выиграешь. Есть шанс выправить положение, но гарантий никто не даст! Итог всей этой игры можно будет подвести лишь в конце.

Лола вспыхнула. Помимо того, что она была младшей в семье, она к тому же и выглядела моложе своих сорока пяти лет. Красивая, надменная, дерзкая на язык, она могла двумя словами уничтожить самую прочную репутацию.

– Это может оказаться игрой без конца, – со злостью сказала она брату. – Ставка за ставкой без всякого результата. Поиски вечного двигателя.

– Для кого страсть к азартной игре сделалась пороком, только тот и может проиграть, – сухо ответил Эмилиано. – Но, повторяю вам, мы собрались не из-за этого.

После этих его слов среди присутствующих воцарилось настороженное молчание. Все глаза были устремлены на него, все ждали, что он скажет.

– Я принял решение, – медленно проговорил Эмилиано, – которое и хочу сейчас сообщить вам. Я довожу его до вашего сведения для того, чтобы вы не оказались перед свершившимся фактом.

На озабоченных лицах собравшихся застыло напряженное ожидание. На этом корабле, в трюмы которого уже врывалась вода, каждый хотел бы встать у руля, но ни у кого из них, кроме него, не было для этого ни силы, ни способностей. И все они знали это.

– Если ты решил взять всю ответственность на себя и остаться один на капитанском мостике, я предоставляю тебе полную свободу действий, – вмешался Фернандо Принетти, не дожидаясь его дальнейших объяснений.

Эмилиано улыбнулся, но улыбка тут же погасла из-за резкой, пронизывающей боли в боку. На несколько мгновений у него перехватило дыхание.

Прав был Овидий Декроли: пожалуй, Фернандо выразил общее мнение. Но он уже выбрал другой путь.

– Я не останусь на капитанском мостике, чтобы вести наш тонущий корабль к тихой гавани. Я ничего не беру на себя. Я ухожу от дел, и вам придется действовать без меня, – заявил он.

– Я тебя правильно понял? – удивленно спросил Фабрицио.

Решение старшего брата выдвигало вперед его, а этого ему совсем не хотелось. Эмилиано не мог дезертировать и оставить в такой трудный момент его одного.

– Ты прекрасно понял меня, – ответил Эмилиано. – Недавно я надежно поместил свои двадцать процентов в одну компанию, которой будет руководить мое доверенное лицо. К ним я присоединил одиннадцать процентов маминой доли и четырнадцать процентов Ипполиты. Таким образом, это доверенное лицо владеет сейчас сорока пятью процентами акций издательского дома «Монтальдо» и нашего акционерного общества «Монтефин». Излишне говорить, что это доверенное лицо будет распоряжаться акциями совершенно самостоятельно. Я попытался спасти то, что еще было можно.