Елена Арсеньева - Охота на красавиц

• Название: Охота на красавиц
• Автор: Елена Арсеньева
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-006641-4

Даже прекрасный день легко может стать самым ужасным в жизни… Именно это произошло с красивой и преуспевающей Кирой Москвиной – молодой ученой, сделавшей открытие мирового значения. Она внезапно обнаружила, что весь мир ополчился против нее, гибнут друзья, кругом только враги, на каждом шагу подстерегают опасности – на нее ведется самая настоящая охота! Никому нельзя верить, кроме одного-единственного человека, случайного попутчика, который вроде бы искренне хочет помочь… или только делает вид, а на самом деле ведет Киру прямиком в западню?

---

Один взгляд в сторону дежурки подсказал, что момент у каких-то там ворот по-прежнему настолько острый, что Панько не сможет подвести игроков и лишить их своего горячего сочувствия ни на секунду. Значит, есть шанс удрать через забор. Он, конечно, высокий, однако там что-то темнеет рядом… груда каких-то ящиков, что ли. Сначала на них, потом на забор – деваться-то больше некуда!

Кира кинулась вперед, однако лишь чудом не грохнулась со ступенек, наступив на какой-то предмет, который тотчас поехал под ее ногой. С ненавистью пнула неведомое что-то – и оно металлически, тяжело загрохотало, прыгая по ступенькам. Кира в ужасе зажала руками уши. Вот и она приняла участие в чемпионате мира по футболу. В номинации «самый оригинальный удар» ей обеспечено призовое место, факт! Никто ведь еще не додумался играть в футбол пистолетами…

Да, это вовсе не Мыколины зубы лязгали! Это из его открытой кобуры вывалился пистолет!

Чертов «макаров» вприпрыжку скакал по бетонной дорожке, перекрывая рев трибун. Трибуны были далеко, в Париже, «макаров» – вот он, близенько, и, по мнению Киры, Полторацкий мог услышать шум с секунды на секунду. Поэтому она в тигрином прыжке настигла пистолет и прекратила его провокационный грохот. Произошло это почти у самого забора – вернее возле той темной груды, с помощью которой Кире предстояло сей забор одолевать.

Перед ней стоял обгорелый остов, некогда бывший автомобилем. Может быть, кто-то и смог бы определить его марку даже по «скелету», но только не Кира. Она «Мерседес» отличала от «Волги», только если могла прочесть название на… бампере? Буфере? Сзади, словом. Кира бросила взгляд на часы – как это назвала часы «юбчоночка» – бамбер, кажется? Да, Кира нынче весьма расширила свой словарный запас, набралась опыта. «Ну что ж, – философски подумала она, – надо же когда-то начинать!»

По сравнению с низвержением Мыколы то, что ей предстояло теперь, было совершенно плевым делом. В одну минуту Кира взобралась на прогоревшую крышу автомобиля, в другую – взгромоздилась на забор, в третью – перевалилась через него, в четвертую – повисла, навалившись животом, и, убедив себя, что здесь не может быть очень высоко, что главное – не зашуметь при прыжке, начала осторожно сползать вниз, в темноту.

В пятую минуту она рухнула в бездну.

* * *

Ну откуда ей было знать, что забор отделения зиждется на узенькой полосочке земли, которая обрывается в пропасть?! Берег на краю поселка – сплошные обрывы над морем. Некоторые из них – отвесны, каменисты, смертельны, некоторые… На свое счастье, Кира угодила как раз в один из этих «некоторых» и долго катилась кубарем по мягкой глинисто-песчаной осыпи, сопровождаемая хрустом прошлогоднего будылья и хрупаньем стеблей свежей полыни, закрывая локтями лицо и думая только об одном: кончится же это когда-нибудь?! И вот наконец она плюхнулась на кромку берега, и морская волна, что-то шепча и шелестя, подкралась к ней, на миг простерлась рядом – и медленно отхлынула, шипя.

Кира зашипела тоже: волна лизнула ее локоть, а там, похоже, зияла изрядная ссадина. Страшно представить, как она вся сейчас выглядит! Прохлада моря маняще вздыхала, но окунуться в соленую воду – значило устроить себе пытку, которую не скоро забудешь, поэтому Кира решила отложить морские ванны на потом. Когда будет посвободнее – в прямом и переносном смысле.

Оперлась руками в мелкую гальку и принялась вставать. Что-то ужасно мешало ей, и это что-то при ближайшем рассмотрении оказалось Мыколиным «макаровым». Итак, она вырвалась из плена с боевым трофеем, оставив позади поверженного противника…

Она резко повернулась направо и ринулась по узкой тропочке, четко осознавая, что времени у нее на все про все – в лучшем случае до окончания трансляции, пока Панько не выйдет из кайфа и не отправится на поиски бесследно сгинувшего напарника. Сколько это? Час? Или больше? Нет, надо исходить из самого худшего. Из того, что Мыкола очнулся – и времени у нее вообще нет.

Крутого подъема она даже не заметила. В лабиринте переулочков против обыкновения не запуталась и уже через несколько мгновений оказалась перед калиткой дома бабы Нонны. Невозможно ведь пуститься в бега без копейки денег и в лохмотьях! «Хлебом кормили крестьянки меня, парни снабжали махоркой!» – мысленно пропела Кира и мотнула головой: во-первых, она не курит, во-вторых, кто в наше время ест хлеб?! Нет, на крестьянок надежда плохая. И на коктебельских поселянок – тоже. Кира прекрасно помнила, как мерзопакостно вела себя нынче баба Нонна. А если до нее уже дошла весть об Алкиной смерти, можно не сомневаться, что баба Нонна преступную жиличку своими руками скрутит и отволокет в узилище. В «обезьянник». В каталажку. В «академию», в заточение, одним словом.

Вовремя спохватившись, Кира попятилась от скрипучей калитки и пошла вдоль ракушечникового забора, ведя по нему ладонью. Вот здесь. Здесь обвалилась кладка, можно спокойно перелезть. Начиная с девяти вечера баба Нонна храпит в своей боковушке, дом погружен во тьму…

Кира вышла из-за сладко пахнущих кустов малины – и замерла, увидев полоску света, перечеркнувшую стену. Тотчас она поняла, что это значит. Свет горел в их с Алкой комнате, но кто-то позаботился о том, чтобы с улицы происходящего не было видно, и плотно завесил окошко. Однако оставил щелочку…

Кира сбросила босоножки и, зажав их в руках, прокралась по утоптанной тропинке, еще хранившей воспоминания о дневном солнцепеке. Затаила дыхание, пристроилась к светлой полосочке – и тихо ахнула, увидав… отнюдь не милицейскую засаду, как того можно было опасаться, а бабу Нонну. О нет, конечно, не было ничего необыкновенного в том, что квартирная хозяйка зашла в комнату двух своих подозрительных жиличек. Возможно также, не было ничего ужасного и в том, что вышеназванная хозяйка решила порыться в вещичках означенных жиличек, хотя это – вопрос спорный. Тем более что баба Нонна не просто рылась.

Перед большим зеркалом старого-престарого трехстворчатого гардероба происходила демонстрация моделей летнего сезона «Коктебель-98». Синди Кроуфорд, Ева Герцигова, Линда Евангелиста и прочие Клавы Шиффер прибыть не смогли, так что вся нагрузка свалилась на бабу Нонну, которая трудилась буквально в поте лица своего, со скоростью трансформатора напяливая на себя сарафан за сарафаном, юбку за юбкой, топик за топиком. Учитывая, что бабу Нонну бог дородностью не обидел, ей приходилось жестоко сражаться с сорок шестым Алкиным и сорок восьмым Кириным размерами. Учитывая, что бог также не обидел бабу Нонну обильной волосатостью ног, а еще наделил ее любовью к трикотажным майкам до колен, зрелище, открывшееся Кире, сначала показалось ей кадром из психологического триллера. Потом она разглядела, что все сдираемые с себя вещи баба Нонна строго сортировала: одни аккуратно складывала в стопочку, другие небрежно швыряла в Кирин и Алкин баулы, стоявшие тут же, – не особенно, впрочем, заботясь о том, чтобы вещь попадала туда, откуда была взята.

Нетрудно было угадать, что здесь происходит. Баба Нонна, подобно Мыколе, уверилась, что жиличкам больше не воспользоваться их собственностью! Наверняка поселковое радио «ОБС» – «Одна Баба Сказала» – уже проинформировало бабу Нонну и об Алкиной гибели, и о том, что Кира за решеткой, – и хозяйка сочла, что руки у нее вполне развязаны. Вещи, бросаемые в сумки, она загонит на барахолке в Феодосии. А те, что складывает в стопочку, – оставит себе. Кира не сомневалась, что ее юбке-распашонке, Алкиному полосатому джемперу без рукавов и всему прочему предстоит завидная участь: превратить бабу Нонну в первую красавицу, извините за выражение, Коктебля и навсегда причаровать к ней сердце ее непостоянного ухажера, Сан Саныча, банщика из Дома творчества.

Все это было бы смешно, когда бы не было так гнусно!

Однако Кире было недосуг стоять под окошком и ждать, пока баба Нонна удовлетворит все свои тряпичные пристрастия. К тому же зрелище оскорбляло не только ее эстетические чувства.

«Это… это некрофилия какая-то! Вот именно! Самая настоящая! – подумала она разъяренно. – Алку ведь еще похоронить не успели, а я так и вполне жива!»

Захотелось хоть как-то досадить беспардонной бабе. Во всяком случае, ее следовало немедленно отсюда спровадить. Кира стиснула кулаки – и снова ощутила в правой руке тяжесть «макарова». Мелькнула дьявольски-искусительная мысль стукнуть сейчас стволом в окошко, а когда баба Нонна высунется, грозно помахать перед ней оружием. Однако Кира очень сомневалась, что бабу Нонну можно так просто свалить с ног. Скорее всего она заорет благим матом и переполошит всю округу. Не стрелять же, в самом-то деле, чтобы заткнуть ей рот!

Но что же делать, что делать-то?!

В это время баба Нонна напялила на себя Алкино вечернее платье без бретелек и со спиной, открытой ниже поясницы сантиметров на десять. Зрелище получилось то еще! И, как ни странно, именно в это мгновение Киру осенило…