Анна Берсенева - Флиртаника всерьез

• Название: Флиртаника всерьез
• Автор: Анна Берсенева
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-15682-8

Флиртаника – увлечение модное, в нее играют в ночных клубах и в дружеских компаниях. Ни к чему не обязывающий разговор, легкий флирт, а потом все дамы меняют кавалеров и, возможно, – кто знает! – и свою судьбу. Впрочем, судьба Ирины Северской складывается так удачно, что ничего переделывать в ней она не собирается. У нее интересная работа, любящий муж-бизнесмен и отлично налаженный быт. И случайную встречу на вечеринке своих знакомых по Живому Журналу она не воспринимает всерьез... Но в какую же неожиданную флиртанику сыграет с нею жизнь!

---

– Не переживай, Ир. – Муж, конечно, сразу догадался, что за тень пробежала по ее лицу. – Было б нам лет по сорок, тогда да. А у нас-то пока ничего критического. Молодые мы еще!

Ирина попыталась ответить улыбкой на его ободряющую улыбку, но, кажется, это не очень ей удалось. Старой она себя в тридцать лет, конечно, не чувствовала, но…

Но теперь он стоял рядом с совсем молоденькой девушкой, и ее округлый живот, казалось, светился в лучах осеннего солнца так же, как летящие по воздуху паутинки.

Самым естественным было бы подумать, что этого не может быть. Да-да, именно так, несмотря на глупость подобной мысли. Этого не может быть, потому что… этого не может быть никогда! Но у Ирины не оказалось ни одной секунды на эту спасительную в своей наивности мысль. Потому что ее муж наклонился к маленькой девушке Кате, поцеловал ее в макушку, погладил по плечу и сел в машину. Опустилось стекло, Катя заглянула в салон и поцеловала водителя. Ирининого мужа.

Заработал мотор. Ирина отшатнулась от арки, в обрамлении которой, как на серебряном блюдечке с золотым яблочком, явилась перед нею эта картина.

Открылась дверь подъезда рядом с аркой, вышла на улицу старушка. Чуть не сбив ее с ног, Ирина шагнула в подъезд. Это был разумный шаг, ведь Игорь вот-вот должен был выехать на улицу. И зачем ему было видеть свою жену, застывшую перед ним соляным столпом?

Ирина не помнила, как отнесла в издательство дискету, как вернулась домой. Камень лег ей на сердце, и он был такой большой, этот камень, что перекрывал легкие и горло, не давал дышать.

Она легла на диван в гостиной, укрылась пледом; ее знобило. То, как Игорь наклонился к маленькой Кате, как поцеловал ее в макушку, с нежностью поцеловал, это чувствовалось даже на расстоянии, – стояло перед глазами как ослепительная, но в ослепительности своей страшно долгая, вспышка.

Когда она услышала, как поворачивается в замке ключ, то накрылась пледом с головой. Это был безотчетный, детский по бессмысленности жест: Ирина знала, что не избежит разговора с мужем. Просто не сумеет сделать вид, будто ничего не произошло.

– Ты заболела? – Игорь заглянул в гостиную. – Так ложись в кровать, что же ты здесь?..

Она не могла сказать ему, что от одной мысли о том, как она ложится в кровать, в их общую кровать, ее начинает трясти так, что стучат зубы. Но все остальное сказать ему было надо. Какой смысл оттягивать этот разговор, ведь все ясно. И до чего оттягивать, до девочкиных родов?

Ирина села, по-прежнему кутаясь в плед. Она физически чувствовала, какая тяжелая и растрепанная у нее голова, и так же физически – как неприятна она должна быть сейчас мужу, мрачная, унылая… После того света юности, в котором он купался сегодня.

– Я не заболела, – с трудом произнесла она. – Просто я… хотела с тобой… – Она наконец уняла дрожь, хотя бы губ, и твердо произнесла: – Игорь, я видела тебя сегодня с Катей. Почему ты не сказал мне сразу? Я уже полгода…

Губы задрожали снова, как только она попыталась проговорить, что уже полгода мучается, не понимая, что с ним происходит.

Он молчал, стоя в дверях. Ирина только теперь заметила, что он еще не снял плащ. Наконец он проговорил:

– Что для тебя значит «сразу»? Это когда?

– Когда это… случилось. – Она хотела сказать: «Когда ты полюбил ее», – но не смогла и сказала о другом, еще более мучительном: – Когда она… Ведь это твой ребенок?

– Это мой ребенок.

Любовь к словам сыграла с ней дурную шутку. Если бы он просто сказал «да» или еще что-нибудь коротко-подтверждающее, все было бы иначе. Но от этой фразы, произнесенной с таким выражением, которому она не знала названия, потому что никогда не слышала подобного в его голосе, Ирина почувствовала, как всю ее захлестывает не горечь, не обида, не отчаяние даже, а невыносимая злость.

– И ты не понимаешь, когда именно должен был сообщить об этом жене? – еле справляясь с этой злостью, выговорила она.

– Я не уверен, что тебе надо об этом знать.

Его лицо было совершенно непроницаемым, глаза как лед. Ирина почувствовала, что ее глаза леденеют тоже. Слишком сильным чувством оказалась злость, она и не предполагала, что способна на чувство такой силы…

– Позволь мне самой решать, что мне надо знать, а что не надо, – сквозь зубы процедила она.

– Да? – Он усмехнулся; дрогнул четкий росчерк брови. – Но ведь и я имею к этому какое-то отношение.

– Я не хочу обсуждать твое к этому… отношение.

Ей стало даже как-то легче от его усмешки. И в иронии его было что-то освобождающее.

– Хорошо, не будем обсуждать, – согласился он. – Что я должен делать?

– Что ты должен делать по отношению к своему ребенку и его матери, я не знаю, – усмехнулась Ирина; ей нелегко далась эта усмешка. – Мне ты ничего не должен, это точно. Поступай на свое усмотрение. Как обычно.

– Хорошо.

Игорь вышел из комнаты. Через минуту хлопнула входная дверь. Ирина осталась одна в тишине пустой квартиры. В неизбежности своей новой жизни.

Глава 3

Nostr жил в Бирюлеве. Ирина еле нашла его дом среди множества неразличимых строений с одинаковыми, как соты прилепленными друг к другу, окнами. Удивительно, но, всю жизнь прожив в Москве, она никогда здесь не бывала. Хотя что удивительного? Зачем бы она могла оказаться в этом краю рабочих общежитий и малосемеек?

Дом, в котором жил Nostr, как раз и был малосемейкой, то есть отличался от общежития лишь тем, что за дверями, выходившими в общий длинный коридор, были все-таки не комнаты, а тесные однокомнатные квартирки. По дурацкой привычке все делать вовремя Ирина пришла одной из первых. Даже хорошо, что она долго плутала между одинаковыми домами, иначе вообще оказалась бы первой в этих странных гостях. Да и вообще хорошо, что Nostr обитал именно здесь, в абсолютно ей чужом, безликом районе. Если бы он жил где-нибудь в Центре, Ирина к нему просто не пошла бы.

Она не могла видеть всех этих идиллических старых дворов. И арок, которые в эти дворы вели.

«Да и сюда не надо было идти, – уныло подумала она, обведя взглядом маленькую комнатушку. – Тоже мне, любительница общения нашлась!»

Комнатушка была не просто маленькая, но какая-то… кромешная. Ее центром являлся компьютер, но и он выглядел так, словно был хозяину безразличен: тусклый экран монитора, грязный налет на никогда не протираемой клавиатуре… Вся остальная обстановка еще ярче свидетельствовала о том, что хозяин живет в Сети и реальная жизнь занимает его очень мало. Вещи, которыми он пользовался – диски в коробочках и без, электрический чайник, кофемолка, – были разложены, расставлены, разбросаны или навалены на компьютерном столе и в радиусе метра вокруг на полу. Книжные полки были заставлены серыми от пыли книгами, нестройные ряды которых зияли пустотами. Видимо, Nostr предпочитал держать нужные книги под рукой, то есть на полу у компьютера, а не заполнять ими свободные места среди книг ненужных.

Все это Ирина увидела после того как, не обнаружив звонка, долго стучала в дверь квартиры, потом осторожно толкнула ее, и дверь открылась.

«Как в детективе, – подумала она. – Осталось только труп обнаружить».

Трупа в комнате не обнаружилось. На стульях и на продавленном диване сидели три первых гостя. Почему они не откликнулись на стук, не сказали хотя бы «войдите», было непонятно. Они едва кивнули в ответ на Иринино «здравствуйте», и по их напряженным лицам она поняла, что все трое, как большинство сетевых жителей, испытывают большие трудности с общением.

– Ты Irina?

Обернувшись к двери, Ирина увидела, что на пороге появился худощавый мужчина неопределенного возраста – кажется, что-то около тридцати пяти. Даже сквозь стекла его очков было видно, что глаза у него горят нездешним огнем. И понятно было: природа этой нездешности та же, что природа грязных разводов на клавиатуре; ему явно было совершенно безразлично все, что происходит в реальности.

Ирина не предполагала, что огонь безразличия может быть таким ярким. Это было даже интересно.

– Ирина, – кивнула она. – Здравствуйте. А вы…

– Nostr. Ну, Гена, – нехотя уточнил он. – Что будешь пить?

– Все равно, – пожала плечами Ирина. – Я вино принесла.

Она вынула из пакета бутылку вина и поставила на стол рядом с компьютером. Гена сдвинул на угол стола груду дисков, одну за другой достал из большой хозяйственной сумки еще пять бутылок – наверное, ходил за ними в магазин, потому и не встречал гостей – и поставил рядом с Ирининой.

– Стаканы я помыл, – сообщил он. Тон у него при этом был несколько удивленный. Судя по всему, мытье стаканов во множественном числе не являлось для него привычным занятием. – И колбасу купил, сыр. Еще вчера.

Невозможно было не улыбнуться, выслушав это сообщение. Ирина улыбнулась.

– А ночь они в холодильнике провели или просто так? – поинтересовалась она. – Колбаса, сыр?