Анна Берсенева - Ревнивая печаль

• Название: Ревнивая печаль
• Автор: Анна Берсенева
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-20467-0

В сказке все превратности судьбы заканчиваются для влюбленных после свадьбы. В жизни – Лера Вологдина понимает, что не знала настоящих трудностей, пока не стала женой любимого и любящего ее человека. Оказывается, прежде ей было неведомо, что такое ревность… Это чувство кажется мучительным не только преуспевающей бизнес-леди Лере – перед разрушительной силой ревности не могут устоять ни музыкант с мировым именем, ни обаятельный бандит…

---

– Да и с чего ты взяла, матушка, что ей так уж необходимо быть одним твоим светом в окошке? Я это с детства очень хорошо помню – мамаш этих сумасшедших, которые чадам своим дыхнуть не давали, до того о них заботились. В консерваторию приходили сопли им вытирать, и все из лучших побуждений. Мама совсем другая была… – Лицо его осветилось тем печальным и ясным светом, который освещал любое его воспоминание о матери. – Хотя она-то как раз только мною и жила, это я всегда понимал. И знал, каких усилий ей стоит не держать меня за руки, не требовать, чтобы я не водился с кем не следует, не увлекался сомнительными девицами и не выяснял отношений с их мужчинами! Конечно, отец ее тоже останавливал, но она и сама понимала…

Лера не хуже Мити знала, о чем он говорит. После родов у Елены Васильевны не двигались ноги и жизнь ее волей-неволей сосредоточена была на Мите – особенно после того как ушел Сергей Павлович. Но ведь то Елена Васильевна: ее благородство, утонченность чувств всегда были для Леры таким недосягаемым образцом, с которым и сравниваться не приходилось!

– Сравнил тоже! – хмыкнула она. – Думаешь, все дети такие, как ты был? Уж во всяком случае, не Аленка! А я ей как раз слишком мало сопли вытираю…

Впервые Лера чувствовала незавершенность разговора с Митей, неудовлетворенность его словами – и сама не понимала почему. А может, это было и неважно.

Что бы он ни говорил о том «загадочном всем», которое, по его мнению, чувствовала Лера, – сама-то она знала, что это «все» заключается в нем, что вся ее душа принадлежит ему. Она вообще только недавно хоть немного привыкла к тому, что в Митиной жизни так много своего, отдельного, ей непонятного.

Так что, пожалуй, и хорошо было, что работа «Московского гостя» была налажена и почти не требовала новых усилий.

К тому же Лера без лишней скромности понимала, что умеет теперь практически все, что ей необходимо для работы в бизнесе. Она всегда была проницательна, а за пять лет постоянных переговоров, контактов, контрактов и компромиссов она не только приобрела обширный круг знакомств в самых разных сферах, но и научилась насквозь видеть делового партнера со всеми его тайными и явными намерениями.

И, что не менее важно, научилась регулировать его поведение так незаметно, чтобы сам он об этом не догадался. Если, например, она замечала, что ее милый собеседник, с которым она уже, кажется, обо всем договорилась, вдруг предлагает окончательно решить вопрос завтра или лучше послезавтра, – всегда оказывалось, что именно завтра она уезжает в Лондон на конференцию или принимает своих американских партнеров, с которыми будет занята всю неделю. «Какая жалость, но вот у меня приглашение, видите, я никак не могу отказаться, график пребывания у них очень плотный, поэтому давайте все-таки завершим дело сегодня!..» Обычно в таких случаях именно назавтра Лера видела, что курс доллара изменился или произошло еще что-нибудь подобное, – и дело закончилось бы не в ее пользу, если бы она согласилась подождать.

И другие были уловки, которые она привыкла распознавать; всех не перечислишь! К тому же ей нельзя было пустить в глаза пыль ни роскошным приемом, ни изысканными комплиментами. И подавить ее волю было невозможно. С людьми, пытавшимися это сделать, она тут же прекращала всякие отношения; все, кто имел дело с госпожой Вологдиной, отлично это знали и передавали по беспроволочному телеграфу.

В понедельник утром Лера входила в свой офис в Петровских линиях с чувством спокойного торжества. И выглядела она так, словно ей предстояла не обычная рабочая неделя, пусть и после недолгого отсутствия, а какое-то особенное событие. Костюм на ней был по-весеннему яркий, абрикосового цвета, покроем подчеркивающий плавный изгиб ее бедер, серьги и ожерелье из темного янтаря в точности повторяли цвет глаз и волос – и Лера чувствовала себя сияющей, легкой и привлекательной.

Шофер Паша нес за нею большую фотографию в небликующем стекле – «Отражение площади Сан-Марко».

– Ой, Лер! – ахнула Сусанна Азарян. – Ты где ее нашла? Это же та самая!

Память у Сусанны была феноменальная, как ей было не вспомнить фотографию, исчезнувшую в тот невеселый день!

– Да там и нашла, – весело ответила Лера. – Вернули нам с наилучшими пожеланиями.

– Ой, так расскажи! – У Сусанны даже уши покраснели от любопытства. – Он что теперь делает?

– Потом, Суса, – сказала Лера. – Зайдешь ко мне, как только с «Бастом» побеседую, – все расскажу.

С Сусанной она собиралась поговорить не только об Андрее Майбороде. Поразмыслив, Лера решила, что именно та будет вести всю Африку, а это было важно на волне нарастающего спроса.

Но руководитель строительной фирмы «Баст» – это было еще важнее. Лерин въездной туризм был связан со строительством коттеджей в живописных и нехоженых местах, которые больше всего привлекали иностранцев, поэтому она отлично знала, как сильно зависит от подрядчика.

Единственное, что было в этом не слишком приятно: как только дело касалось строительства, Лере сразу вспоминался Стас Потемкин – ее первый подрядчик, отношения с которым едва не обернулись для нее трагедией. И хотя не со строительством были связаны эти отношения – все равно вспоминались помимо воли…

Так и полетел ее обычный день, и необычным в нем был только беспричинно счастливый свет Венеции на возвращенной фотографии.

Африка не вызвала у Сусанны особенного восторга.

– А еще говорят, людям живется тяжело, – скривилась она. – По-моему, живется им прекрасно, раз в Африку ездят!

– Да ведь не все ездят, – улыбнулась Лера Сусиной привычной ворчливости.

– Сама же говоришь, спрос растет, – не согласилась та. – Нет, я этого понять не могу! Хочется тебе солнца – поезжай в Испанию, на Кипр, да мало ли куда! Слона со львом посмотреть – пойди в зоопарк, не хуже вонь, чем в Африке. Так нет – ни лихорадки их не пугают, ни всякая дрянь ползучая!

– Кстати, о лихорадках и дряни, – заметила Лера. – Об этом мы с тобой потом отдельно поговорим. Каждый будет бумагу подписывать о том, что все знает, обо всем предупрежден. Хотят люди ехать – на здоровье, но к нам чтобы никаких потом претензий не было.

– Да ну их, – скорчила смешную гримаску Сусанна. – Их предупреждай, не предупреждай… Вот два дня назад – приходит соплячка лет двадцати, вся в Версаче с головы до ног, на шее кулон килограммовый с брюликами. Мой босс, говорит, желает в Африке неделю отдохнуть, но требования у него специфические. Чтобы каждый день новая девочка, и не старше шестнадцати лет, и каждый день на новом месте, но везде пять звезд! Как тебе это понравится?

– И что ты ей ответила? – заинтересовалась Лера.

– Ну, что… Не матом, конечно, хотя и хотелось. Вежливо так объяснила, что мы секс-туризмом не занимаемся. А она хихикает: никто не занимается, но нигде еще не отказывали…

Лера расхохоталась.

– Да ведь это, может быть, вообще журналистка была! Мне Валик Стар рассказывал, они для своей газеты такую подлянку организовывали. Точно, ходила дамочка, выясняла расценки на секс-туры, а потом – пожалуйста, статья на полполосы. Ну, неважно. Значит – Африка, Суса. Читай Экзюпери, готовься!

– Да ну тебя с твоим Экзюпери, – махнула рукой Сусанна. – Я уже вышла из этого возраста!

Глава 5

Что бы Митя ни говорил, Лера не считала себя особенно хорошей матерью. Конечно, Аленка не была обделена домашним теплом, но Лера понимала, что это в основном не ее заслуга. Она вообще представить не могла, что было бы, если бы мама не занята была только Аленкой.

Иногда Лера просто удивлялась: она так мало бывает с девочкой, как еще сохраняется в ее дочке веселая любовь к ней? Та, которую она впервые почувствовала на речке Подкаменке, когда рыба уходила в прозрачную глубину, а Аленка спрашивала, есть ли у рыбки дети…

Но это была еще одна загадка любви, а загадок любви не разгадать, это Лера знала. Можно только радоваться их существованию.

И теперь она думала о другом… Думала смущенно и даже со страхом – именно потому, что не считала себя хорошей матерью. Считать не считала, а ребенка родить хотела.

Это было то, о чем она думать не могла без трепета – Митин ребенок, ребенок от человека не просто любимого, но любимого до боли в сердце, до невозможности дышать без него…

Она представить не могла, как это будет, что будет происходить с нею, с Митей, с Аленкой. Внешне, наверное, это было просто, это происходило с тысячами женщин, и, пожалуй, никто не понял бы Лериных волнений. Ну подумаешь, ребенок от второго мужа, который прекрасно относится к дочери от первого брака! Какие здесь могут быть проблемы?

Но Лера чувствовала другое: трепетность того, что связывало ее с Митей, несовпадение внешних и внутренних проявлений любви. Внешне у них все именно и было просто, даже сдержанно, но внутри… Даже ей, с ее потребностью сильных чувств и способностью к ним, трудно было выдержать то напряжение, ту непонятную тревогу, которые никогда не ослабевали между нею и Митей.