Анна Берсенева - Слабости сильной женщины

• Название: Слабости сильной женщины
• Автор: Анна Берсенева
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-20466-3, 978-5-699-20578-3

Из-за болезни матери Лера Вологдина бросает учебу в аспирантуре и начинает заниматься бизнесом. Сначала она становится обычным «челноком», но вскоре незаурядность и талант помогают ей добиться успеха в серьезном предпринимательстве. И тут Лера понимает, что главные проблемы «селф-мейд вумен» связаны не с таможней или бандитами. Ее характер меняется, и эти перемены ее не радуют. Да и чему радоваться? Ее оставляет муж, она едва не теряет ребенка, а потом чувствует, что утратила интерес к жизни. Есть ли выход из тупика, в который сама себя загнала эта сильная женщина?

---

Здесь уже шла особая, вполне устоявшаяся жизнь – с собственными законами и заботами.

«Снова – другая жизнь, – подумала Лера. – Господи, сколько же их?»

Но размышлять на отвлеченные темы было некогда. Лера издалека высмотрела просвет между плотно стоящими торговцами, и они с Зоськой тут же устремились туда – к самой ноге Ильича.

Втиснувшись между двумя женщинами, Зоська расставила ноги и поставила между ними сумку. Лера последовала ее примеру. Она уже успела заметить, что эти ряды в основном и состоят из таких же женщин, как они с Зоськой, как их соседки, стоящие с сумками между расставленных ног.

«Профессиональная поза, – усмехнулась про себя Лера. – Вечная женская поза…»

Хорошо было иронизировать, но Лера тут же порадовалась, что натянула под теплые брюки все штаны, которые нашлись в доме, и повязала мамин пуховый платок. Ветер был не сильный, но пронизывающий, он мгновенно выдувал все мысли из стынущей головы.

– Сегодня долго не простоим, – решила Зоська. – Посмотрим, как пойдет, и хватит для первого раза.

В первый день Лера с Зоськой вынесли на продажу лифчики и «недельки», и дела пошли неплохо – особенно по сравнению с другими женщинами, примостившимися рядом.

– Надо же, – попыталась пошутить Лера, едва разжимая онемевшие губы, – только женщины могут в такую погоду летнее белье покупать!

– Дешево просто, – стуча зубами, возразила Зоська. – Они бы, может, и рады шубы покупать. Так ведь сколько она теперь стоить будет, шуба…

Действительно, Лере вскоре показалось, что только белье еще и берут здешние покупатели. К остальным продавцам они подходили только для того чтобы прицениться, ахнуть и тут же отойти. А к ней то и дело подходили женщины, стягивали перчатки, щупали товар – и многие брали, даже по несколько штук.

Лера даже радовалась, что холод сделал людей безразличными друг к другу. Ей вовсе не хотелось сейчас, чтобы покупательницы разглядывали ее, а соседки расспрашивали о чем-нибудь.

Иногда, отсчитывая сдачу, она удивлялась, но словно издалека, сквозь пелену холода: как легко это оказалось для нее, торговать на рынке!.. А она-то не могла вчера уснуть, представляя, как будет стоять под презрительными взглядами покупателей. Почему-то ей казалось, что они непременно станут презирать ее, ставшую торговкой.

Из-за холода у людей не было даже желания поторговаться, да Лера с Зоськой и просили недорого. Поэтому Лере приходилось в основном следить, чтобы не ошибиться со сдачей, и она вскоре освоила эту нехитрую науку не хуже, чем опытная Зоська. Вот только руки едва шевелились от холода.

– Все! – сказала Зоська через два часа. – Лер, не могу больше!

– Что, уже уйдем? – удивилась Лера. – Но ведь берут, давай еще постоим. Неужели обратно столько повезем?

– Ты прямо несгибаемая, ей-богу! – удивилась Зоська. – У меня уже все внутри вымерзло, а ты как Снежная королева! Давай хоть кофе попьем, согреемся немного.

С этими словами Зоська извлекла из сумки термос и на время спрятала коробочки с бельем.

– У меня с коньяком, – сказала она. – Хочешь?

– Давай! – согласилась Лера: коньяк был очень кстати. – Жаль, я не догадалась. Ну, ничего – завтра…

– Дожить бы еще до завтра, – хныкнула Зоська. – Я же в первый раз зимой торгую. Это ужас!

От горячего кофе с коньяком Лера сразу порозовела, глаза у нее заблестели. Она была вовсе не похожа сейчас на Снежную королеву – наоборот, морозный воздух словно таял от медового блеска ее глаз.

Немного отогревшись, Лера внимательнее пригляделась к соседкам.

Черноглазая женщина, накрашенная так ярко, словно пришла не на рынок, а на карнавал, крепко сжимала ногами сумку, из которой выглядывали шарфы из ангоры – голубые, розовые, желтые, зеленые. Это роскошное пушистое многоцветье привлекало почти всех, кто проходил мимо, но, узнав цену, люди в основном шли дальше.

Женщина сердилась и уже начинала посматривать на свои шарфы с ненавистью.

– Девчонки, – сказала она наконец, обернувшись к Лере и Зосе, – покараульте сумку, а? Стоять уже не могу, надо сбегать выпить!

Она сказала об этом с такой подкупающей простотой, что Лера не могла отказать ей в этой просьбе.

– Сбегай, – кивнула она, улыбнувшись. – Покараулю.

Даже не поблагодарив – видно, сильно горела душа, – женщина подвинула свою сумку прямо к Лериной ноге и торопливо пошла к выходу, протискиваясь сквозь толпу покупателей.

– Ты что? – возмутилась Зоська. – Чего это мы должны ее сумку караулить? А если пропадет что-нибудь – ты представляешь, сколько такая сумочка стоит? Всеми нашими трусами не расплатимся!

– Да ладно, – махнула рукой Лера. – Авось не украдут.

Она расставила ноги пошире, придерживая сумку соседки. Соседка слева, наблюдавшая за этой сценой, покачала головой.

– До чего же есть бессовестные люди, – негромко сказала она. – Просто удивительно, ведь она совершенно уверена, что кто-то должен решать ее проблемы. Она, видите ли, хочет выпить!

Лера давно уже обратила внимание на эту пожилую женщину. Собственно, в ее облике не было ничего особенного: высокая, в темно-сером пальто с потертым норковым воротником, в низко повязанном платке. И – в больших темных очках, скрывающих глаза. Заметив, что Лера удивленно смотрит на очки, женщина спросила:

– Вам они кажутся странными?

– Вообще-то да, – призналась Лера. – Ведь солнца нет.

– А я не от солнца. Просто я здесь живу неподалеку. И я учительница, вы понимаете?

Женщина наконец сняла очки, натершие ей переносицу, и теперь вопросительно смотрела на Леру. Глаза у нее были смущенные и усталые.

– Вы понимаете? – повторила она. – А вдруг кто-нибудь из знакомых сюда придет или из учеников? И меня узнает…

Только представив себе такую возможность, пожилая учительница покраснела, слезы выступили у нее на глазах.

– Но у меня сын – инвалид, вы понимаете? – сказала она. – И конечно, я лучше буду продавать эти заколки, чем позволю ему голодать, а ведь и такое возможно, вы чувствуете?

Лера застыла с термосным стаканчиком в руке. Эти оправдывающиеся интонации в голосе учительницы были так невыносимы, что она сама готова была провалиться сквозь землю.

– Но почему же… – пробормотала она, но голос ее тут же окреп. – Почему же вы думаете, что вам надо стыдиться?

– А как же! – воскликнула учительница. – А вы разве считаете нормальным то, чем мы здесь занимаемся? Правда, вы моложе. – Она повнимательнее присмотрелась к Лере. – Но нас ведь совсем по-другому воспитывали… Просто я раньше других поняла. – В ее голосе снова промелькнули нотки самооправдания. – Я раньше других поняла, что нас всех ожидает, и я хочу запасти денег на будущее, хотя бы на ближайшее. Мне не на кого надеяться, вы понимаете?

Сколько раз в течение следующих месяцев приходилось Лере слышать эти оправдывающиеся интонации в голосах самых разных людей, сколько видеть отводимых глаз! Вскоре она привыкла к тому, что едва ли не каждый продавец на рынке считал своим долгом оправдывать себя в собственных глазах, – как будто был по уши вымазан в грязи.

Но в этот, первый день Лера не знала, что сказать пожилой учительнице. И ей было стыдно только за то, что, оказавшись в такой же ситуации, сама она не испытывает ничего подобного…

– Лер! – Зоська прервала этот неловкий разговор. – Давай дальше продавать. Раньше сядешь – раньше выйдешь.

Лера кивнула и, убрав термос, снова расстегнула сумку. Но едва к ней подошла первая покупательница и принялась придирчиво выбирать лифчики нужного цвета и размера, – что-то произошло в торговых рядах.

Роясь в сумке в поисках бежевого третьего номера, Лера не сразу поняла, что же произошло. Она только почувствовала, как огромная, сметающая все на своем пути волна прокатилась по рядам. Люди, собравшиеся на вытоптанной площадке – от решетки до Ленина, – вдруг засуетились, принялись лихорадочно запихивать в сумки товар.

– Воры! Милиция! Грабят! Бежим! – пронеслось по рядам.

И тут же люди, каждый из которых только что был маленьким и отдельным островком в этом море голов, мгновенно сделались единым и безумным существом. Это существо метнулось вправо, влево – и безудержно понеслось куда-то, подхватывая всех в своем бессмысленном беге.

Лера не успела понять, что же произошло, но инстинктивно успела сделать то, что было сейчас единственно правильным и возможным. Мгновенно отшатнувшись назад и сдвинув ноги, она подхватила обе сумки – сумка с ее товаром была расстегнута – и шатнулась куда-то вместе с толпой, успев крикнуть Зоське:

– Зося, встречаемся возле Ленина, если разминемся, езжай домой!

Краем глаза Лера успела еще увидеть, как бежит куда-то пожилая учительница, – но и ее тут же скрыл людской водоворот. Сама Лера не испытывала ни страха, ни желания скрыться, спрятаться. Она вообще не поняла, что произошло, просто почувствовала: останься она сейчас стоять – тут же сметут, растопчут, и поздно тогда будет искать виноватых.