Кир Булычев - Монументы Марса (сборник)

• Название: Монументы Марса (сборник)
• Автор: Кир Булычев
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-18314-0

В данный сборник вошли рассказы:

Так начинаются наводнения

Хоккей Толи Гусева

Когда вымерли динозавры?

Поломка на линии

Поделись со мной…

Освящение храма Ананда

Я вас первым обнаружил!

Такан для детей земли

Сказки

• Репка

• Теремок

• Гуси-лебеди

• Сестрица Аленушка и братец Иванушка

• Синяя Борода

• Принцесса на горошине

Можно попросить нину?

О страхе

Пустой дом

Коралловый замок

Монументы Марса

Снегурочка

Красный олень – белый олень

Загадка Химеры

Корона профессора Козарина

Терпение и труд

Глаз

Если бы не Михаил…

Выбор

Первый слой памяти

Богатый старик

Трудный ребенок

Сказка о репе

Чечако в пустыне

Усилия любви

Мутант

Детективная история

…хоть потоп!

Обозримое будущее

Письма разных лет

Кому это нужно?

Покушение на рассвете

Другая поляна

Цветы

Летнее утро

Шкаф неземной красоты

Вячик, не двигай вещи!

Шум за стеной

Из жизни дантистов

Петушок

Протест

Один мальчик наступил на рамокали

Хочешь улететь со мной?

Садовник в ссылке

Пора спать!

О возмездии

Юбилей «200»

Разум для кота

Альтернатива

Единая воля советского народа

Показания Оли Н

Мой пес Полкан

Встреча тиранов под Ровно

Звенящий кирпич

Диалог об Атлантиде

Столпотворение

Значительные города

Дискуссия о звездах

Апология

Спасите Галю!

Слышал?

Последние сто минут

Первый день раскопок

Старенький Иванов

Тебе, простой марсианин!

Тревога! Тревога! Тревога!

Утешение

Морские течения

Час полночный

Одна ночь

Котел

Киллер

Будущее начинается сегодня

---

– Лишняя вахта.

– Да, лишний год для каждого.

Вошел Грот. Доктор держал в руке листок.

– Чепуха получается, – сообщил он. – Шарик совсем молодой. Добрый день, Долинский. Так я говорю, шарик слишком молод. Ему только двадцать лет.

– Нет, – возразил Долинский. – Мы же столько дней просидели в раскопе! Он древний как мир. И шарик тоже.

Капитан стоял в дверях кают-компании и слушал наш разговор.

– Вы не могли ошибиться, Грот? – спросил он.

– Мне бы сейчас самое время обидеться, – проворчал доктор. – Мы с Мозгом четыре раза повторили анализ. Я сам сначала не поверил.

– Может, его Джерасси обронил? – спросил капитан, обернувшись ко мне.

– Долинский видел – я его выскоблил из породы.

– Тогда еще один вариант остается.

– Он маловероятен.

– Почему?

– Не могло же за двадцать лет все так разрушиться.

– На этой планете могло. Вспомни, как тебя несло бурей. И ядовитые пары в атмосфере.

– Значит, вы считаете, что нас кто-то опередил?

– Да. Я так думаю.

Капитан оказался прав. На следующий день, распилив пирамидку, Марта нашла в ней капсулу. Когда она положила ее на стол в лаборатории и мы столпились за ее спиной, Грот сказал:

– Жаль, что мы опоздали. Всего на двадцать лет. Сколько поколений на Земле мечтало о Контакте! А мы опоздали.

– Несерьезно, Грот, – возразил капитан. – Контакт есть. Вот он, здесь, перед нами. Мы все равно встретились с ними.

– Многое зависит от того, что в этом цилиндре.

– Надеюсь, не вирусы? – забеспокоился Долинский.

– Мы его вскроем в камере. Манипуляторами.

– А может, оставим до Земли?

– Терпеть пять лет? Нет уж, – сказала Рано.

И все мы знали, что любопытство сильнее нас, – мы не будем ждать до Земли. Мы раскроем капсулу сейчас.

– Все-таки Джерасси не зря погиб, – сказала тихо Марта. Так, чтобы только я услышал.

Я кивнул, взял ее за руку. У Марты были холодные пальцы…

Щупальца манипулятора положили на стол половинки цилиндра и вытащили свернутый листок. Листок упруго развернулся. Через стекло всем нам было видно, что на нем написано.

«Галактический корабль «Сатурн». Позывные 36/14.

Вылет с Земли – 12 марта 2167 г.

Посадка на планете – 6 мая 2167 г.».

Дальше шел текст, и никто из нас не прочел текста. Мы не смогли прочесть текста. Мы снова и снова перечитывали первые строчки. «Вылет с Земли – 12 марта 2167 г.» – двадцать лет назад. «Посадка на планете – 6 мая 2167 г.» – тоже двадцать лет назад.

– Вылет с Земли… Посадка… В тот же год.

И каждый из нас, как бы крепки ни были у него нервы, как бы рассудителен и разумен он ни был, пережил в этот момент свою неповторимую трагедию. Трагедию ненужности дела, которому посвящена жизнь, нелепости жертвы, которая никому не потребовалась.

Сто лет назад по земному исчислению наш корабль ушел в Глубокий космос. Сто лет назад мы покинули Землю, уверенные в том, что никогда не увидим никого из наших друзей и родных. Мы уходили в добровольную ссылку, длиннее которой еще не было на Земле. Мы знали, что Земля отлично обойдется и без нас, но мы верили, что жертвы наши нужны ей, потому что кто-то должен был воспользоваться знаниями и умением уйти в Глубокий космос, к мирам, которые можно было достигнуть, только пойдя на эти жертвы. Космический вихрь унес нас с курса, год за годом мы стремились к цели, мы теряли наши годы и отсчитывали десятки лет, прошедшие на Земле.

– Значит, они научились прыгать через пространство, – произнес наконец капитан.

И я заметил, что он сказал «они», а не «мы», хотя всегда, говоря о Земле, употреблял слово «мы».

– Это хорошо, – сказал он. – Это просто отлично. И они побывали здесь. До нас.

Остальное он не сказал. Остальное мы договорили каждый про себя. Они побывали здесь до нас. И отлично обошлись без нас. И через четыре с половиной наших года, через сто земных, мы опустимся на космодром (если не погибнем в пути), и удивленный диспетчер будет говорить своему напарнику: «Погляди, откуда взялся этот бронтозавр? Он даже не знает, как надо приземляться. Он нам все оранжереи вокруг Земли разрушит, он расколет зеркало обсерватории! Вели кому-нибудь подхватить этого одра и отвести подальше, на свалку к Плутону…»

Мы разошлись по каютам, и никто не вышел к ужину. Вечером ко мне заглянул доктор. Он выглядел очень усталым.

– Не знаю, – сказал он, – как теперь доберемся до дому. Пропал стимул.

– Доберемся, – ответил я. – В конце концов доберемся. Трудно будет.

– Внимание всех членов экипажа! – раздалось по динамику внутренней связи. – Внимание всех членов экипажа!

Говорил капитан. Голос его был хриплым и чуть неуверенным, словно он не знал, что сказать дальше.

– Что еще могло случиться? – Доктор был готов к новой беде.

– Внимание! Включаю рацию дальней связи! Идет сообщение по галактическому каналу.

Канал молчал уже много лет. И должен был молчать, потому что нас отделяло от населенных планет расстояние, на котором бессмысленно поддерживать связь.

Я посмотрел на доктора. Он закрыл глаза и откинул назад голову, будто признал, что происходящее сейчас – сон, не более как сон, но просыпаться нельзя, иначе разрушишь надежду на приснившееся чудо.

Был шорох, гудение невидимых струн. И очень молодой, чертовски молодой и взволнованный голос закричал, прорываясь к нам сквозь миллионы километров:

– «Спартак», «Спартак», вы меня слышите? «Спартак», я вас первым обнаружил! «Спартак», начинайте торможение. Мы с вами на встречных курсах. «Спартак», я – патрульный корабль «Олимпия», я – патрульный корабль «Олимпия». Дежурю в вашем секторе. Мы вас разыскиваем двадцать лет! Меня зовут Артур Шено. Запомните, Артур Шено. Я вас первым обнаружил! Мне удивительно повезло. Я вас первым обнаружил!.. – Голос сорвался на высокой ноте, Артур Шено закашлялся, и я вдруг четко увидел, как он наклонился вперед, к микрофону, в тесной рубке патрульного корабля, как он не смеет оторвать глаз от белой точки на экране локатора. – Извините, – продолжал Шено. – Вы меня слышите? Вы себе представить не можете, сколько у меня для вас подарков. Полный грузовой отсек. Свежие огурцы для Долинского. Долинский, вы меня слышите? Джерасси, Вероника, римляне шлют вам торт с цукатами. Вы же любите торт с цукатами…

Потом наступила долгая тишина.

– Начинаем торможение! – нарушил ее капитан.

Такан для детей земли

Такана поймали на границе Большого Плоскогорья, там, где серые непроходимые джунгли уступают место редким кущам сиреневых деревьев, источающих едкий запах камфары и эфира. У сиреневых деревьев ядовитые длинные иглы, и, если неосторожный путник остановится переночевать в куще, он никогда больше не проснется. Туда, на Плоскогорье, не добираются влажные серые туманы, и покрытые снегом вершины Облачного хребта видны в любую погоду.

Такана поймали канские охотники и принесли в деревушку у водопада, привязав за ноги к гибким слегам. Он еще не умел летать. Такана не добили, потому что зимней ночью в деревню приезжал начальник поста в Дарке и сказал, что за живого такана можно получить много денег.

Рана на плече такана быстро затянулась, но он не убежал в горы. Ему не было еще и года, он пасся за деревней с длинноногами и вечером возвращался в загон. Дочка старосты подкармливала его солью и смотрела, чтобы длинноноги его не обидели. Староста запряг прыгающего червя и отправился в Дарк. Там он сказал, что охотники поймали такана и ждут теперь больших денег. Начальник поста послал сообщение об этом в столицу, так я об этом узнал. Староста уехал обратно, проиграв на базаре все деньги, что взял с собой на покупку одежды, и перед отъездом поклялся духами гор, что с таканом ничего не случится.

Это был первый такан, которого поймали живым. Лет десять назад ботаник Гуляев, путешествуя по Большому Плоскогорью, увидел в пещерном храме секты Синего Солнца шкуру неизвестного зверя. Шкура была старой, потертой, густая золотистая шерсть кое-где вылезла. На шкуре восседал глава секты. Гуляева интересовала орхидея Окса, невзрачное на вид растение с белыми пятилепестковыми цветами, корни которого содержат паулин. Паулин позволяет не спать до месяца без вредных побочных эффектов. Секта Синего Солнца была известна своими многодневными радениями, и в Дарке Гуляеву посоветовали поговорить с ее главой. Глава секты сделал вид, что ничего не знает об орхидее, но зато рассказал ботанику, что зверь, шкура которого понравилась гостю с Земли, водится высоко в горах и его нельзя поймать живым. Зверь называется таканом, и его охраняют злые духи гор. Потом глава секты сказал что-то послушнику, и тот принес прозрачную тонкую пластину и сказал, что это кусок крыла такана. Таканы летают с наступлением тепла, а осенью сбрасывают крылья. Гуляев забыл об орхидее и предложил высокую цену за шкуру и кусок крыла. Но глава секты не расстался с ними, хотя и разрешил сфотографировать.