Андрей Дашков - Глаз урагана

• Название: Глаз урагана
• Автор: Андрей Дашков
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-009868-5

Он – последний. Последний из своего рода.

Последний из людей, обладающих уникальным даром – выходить во сне из своего тела.

Он – последний. Последний – и сильнейший.

Сильнейший из тех, что способны во сне повелевать стихиями, насылать дожди и грозы, ветры и ураганы.

Каждый его сон – кошмар. Каждый его кошмар – несчастье для тысяч ни в чем не повинных людей.

Еще немного – и сила его сможет разрушить весь наш мир. Как же остановить его? Как закрыть глаз урагана?..

---

Дина прилегла, поставив бокал себе на живот, и пошарила рукой по дивану. Нащупала пульт дистанционного управления и включила телевизор, убрав звук. Некоторое время она смотрела на чужое немое веселье, говорящие головы, сверкающую ночь, кукольные лица, потом созерцала голубоватое мерцание на потолке, в котором было что-то завораживающее. В груди разлилось приятное тепло, постепенно вытеснившее тоску…

* * *

Дина задремала, а когда очнулась, было уже около двух часов. Бокал упал на толстый ковер и не разбился. Вино впиталось без остатка. Она проспала момент наступления Нового года. Ну что ж, она ничего не потеряла.

Дина направилась в детскую и разбудила Яна. Чаще всего он просыпался трудно, будто возвращался издалека, из мрачной страны в промежутке недоступных грез и кошмаров. Порой ей становилось не по себе при мысли, что ТАК ОНО И БЫЛО. Но семейный врач утверждал – возможно, просто успокаивая ее, – что это всего лишь признак очень крепкого детского сна. Здорового сна…

В этот раз Ян проснулся сразу же и некоторое время повалялся, притворяясь сонным и наблюдая за нею сквозь полуприкрытые веки. Маленький хитрец, конечно, готовился получить подарок. Интересно, подумала она, откуда это у него – взрослая манера оттягивать удовольствие, почти сладострастно смаковать предвкушение с мудростью эпикурейца?..

– Вставай, милый. – Она похлопала его по руке. – С Новым годом!

По такому случаю я собираюсь угостить тебя шампанским.

– А где папа?

– Разве ты не знаешь?

– Ах да… Когда он приедет?

– Утром. Наверное.

На несколько секунд его лицо стало гротескно печальным. Отца он любил самозабвенно. Дина улыбнулась.

– Я думаю, он позвонит, чтобы поговорить с тобой. Может быть, уже звонил, а ты проспал. Не хочешь взглянуть на подарок?

Его взгляд прояснился.

– Конечно, хочу. Но сначала…

Он запустил руку под подушку и сделал эффектную паузу, пытливо всматриваясь в лицо матери. С каждым днем он удивлял Дину все больше. Иногда казался маленьким старичком. Сейчас она действительно была заинтригована.

– У меня тоже есть для тебя подарок, – объявил Ян. – С Новым годом, мама!

Наблюдая за реакцией Дины, он медленно потянул из-под подушки серебряную цепочку. К цепочке был прикреплен диск из какого-то темного камня, окаймленного серебром.

Дина взяла диск в руку. Серебро потемнело; на поверхности камня была видна паутина царапин, образовавшихся естественным путем. На металле не было ни пробы, ни заводского клейма. Под определенным углом зрения в толще камня возникало некое изображение – мерцающее и зеленоватое, будто кошачьи глаза в темноте. На ощупь камень оказался теплым, как человеческое тело, что, впрочем, было вполне объяснимым.

Держа его против лампы ночника, Дина попыталась рассмотреть пересекающиеся штрихи. Внезапно она поняла, что это иероглифы. Один – похожий на незавершенный наскальный рисунок человека с торчащим фаллосом, второй – зигзаг в четырехугольнике, пересеченный вертикальной линией.

– Спасибо, дорогой, я очень тронута. Но где ты это взял?

– Купил в антикварной лавке.

– Ты уже знаешь такие слова? – Почему-то ее это не удивляло.

– Специально выучил, – гордо подтвердил он. – А деньги – ты не думай! – я взял…

– Тс-с-с! – Она приложила палец к губам. – Не говори мне. По-моему, это ваша с папой тайна.

Он комично закрыл ладошкой рот и покивал, признавая, что чуть не проговорился.

– Ты сам выбирал? – Она вращала украшение (хотя вряд ли украшение), пытаясь понять, подделка ли это или действительно старая вещь.

– Да. Папе было некогда. Эта штука мне сразу понравилась. Дядька советовал взять кольцо, но я не захотел, – простодушно сказал Ян. – Кольцо было золотое, а ты золота не носишь, правда?

– Какой дядька? – Что-то насторожило ее.

– Продавец в лавке. Он такой… такой странный.

– Хм, Янчик… Спасибо тебе огромное, но лучше не ходи

один в… – Она запнулась, потому что не умела запрещать.

– Куда?

– Туда. – Она потрепала его по голове. – Обещай, что будешь брать с собой маму или папу!

– А как же мой подарок? – Он погрозил ей пальцем.

Дина повела подбородком в сторону гостиной. Он выскочил из постели и зашлепал по паркету босыми ногами. Минуту длилась тишина. Наверное, он пытался угадать, что лежит под елкой. Затем раздалось шуршание упаковочной бумаги и радостный возглас.

Дина задержалась в спальне, ощущая ладонью тепло и приятную тяжесть черного диска с иероглифами. Эта вещь была ЧУЖОЙ. Что делать с нею? Дина хотела повесить ее себе на шею, но в тот момент, когда камень прикоснулся к груди, она испытала внезапный дискомфорт, чуть ли не отвращение, будто он был украшением, снятым с мертвеца, или фетишем какой-то опасной секты… Она помотала головой, отгоняя зарождавшийся страх, сунула камень в карман и вернулась в гостиную.

Тут Ян бросился ей на шею. Он получил в подарок детские горные лыжи с ботинками, а это означало, что отец действительно возьмет его с собой на Домбай. Когда? Этот вопрос был второстепенным и несущественным. Папа обещал ему лыжи и сдержал свое слово – вот что было важнее всего.

* * *

Шампанское понравилось Яну даже больше, чем кола. Он пытался выяснить, нельзя ли перейти на «шипучку» совсем. Дине пришлось долго объяснять, что такое алкоголь. Это заинтересовало его еще больше, и она усомнилась в эффективности мягких методов воспитания. Потом он упросил ее поиграть с ним на компьютере, и они сразились в «Heroes-3», причем Дина безнадежно проигрывала.

После четырех часов утра у Яна начали слипаться веки. До детской он не добрался и рухнул прямо на диван. Дина пожалела его и укрыла пледом, затем налила себе еще красного. Так незаметно она выпила почти всю бутылку. Сейчас ей казалось, что праздничная ночь прошла не так уж плохо.

Однако ночь еще не закончилась.

6. МАРК

Пока машина мчалась по пустынным обледенелым улицам, он молился. Его молитва была до смешного короткой и простой. Она состояла всего из четырех слов: «Пожалуйста, только не сегодня!» Как будто в любое другое время он был бы лучше готов к неприятностям, которые всегда заставали его врасплох! В противном случае это уже не неприятности, а запланированные потери…

Он пытался избежать хотя бы мелких досадных помех. Беседа с инспектором означала бы невыносимую задержку, поэтому он сбрасывал скорость, проезжая мимо редких постов. Но не слишком, иначе точно примут за пьяного. Тот вариант, когда чрезмерная аккуратность может повредить.

Ему повезло. Он проскочил через центр, всего лишь дважды притормозив на светофорах и встретив по пути не больше десятка машин.

Несмотря на то что обогреватель исправно нагнетал в салон теплый воздух, Марк ощущал мерзкий холодок внутри, будто напротив сердца образовалась дыра, из которой веяло подвальным холодом. И еще запах… Откуда в его машине взялся запах сырой земли?!

Он даже включил свет и посмотрел вниз. К коврику прилипло несколько оттаявших комьев, но вряд ли они могли пахнуть так сильно. Тем более что на зеркале заднего вида болтался листок эвкалиптового ароматизатора.

Марк свернул с проспекта за угол и увидел абсолютно темные кварталы к северу от Центрального парка. Это было похоже на регулярно повторявшиеся и все равно каждый раз неожиданные эффекты осени – когда в пору листопада внезапно открываются пустоты в небе и некстати обнажается даль. Но сейчас там, где обычно сверкала россыпь электрических огней, зияла каверна, казавшаяся еще более темной по контрасту со слепящими лучами прожекторов, которые метались по краям и даже не пытались высветить сердцевину мрака…

Марк подъехал к колонне спецмашин и пристроился в хвост. Жест автоинпектора был предельно ясен. Дальше стоял кордон. За натянутой сверкающей лентой начинался хаос – там были видны поваленные деревья, столбы, спутанные петли оборванных проводов, и блестело на снегу битое стекло.

Марк ощутил внезапно свалившийся на него тяжкий груз неотвратимости. Примерно такое же чувство он испытывал дважды – за некоторое время до того, как ему сообщали о смерти близких. Что-то сгущалось в воздухе, холодели кишки, отрава ясновидения проникала в мозг… Потом раздавался телефонный звонок – и все. Он точно знал, какие слова произнесет голос на том конце провода.

Он вышел из машины и подошел к патрульным. Взгляд натыкался на хмурые и усталые лица. Еще бы – никому не хотелось торчать на ледяном ветру в такую ночь.

– Что случилось?

– Езжай отсюда! – грубо ответил человек в куртке с сержантскими погонами.

– У меня там жена и ребенок… – начал было Марк, но патрульный резко повернулся к нему. От него несло перегаром.

– Думаешь, ты один такой? Приходи утром, все узнаешь. А сейчас проваливай. По-хорошему говорю…

Доказывать что-либо было бесполезно. У Марка имелся на сей счет кое-какой печальный опыт. Он испытывал стойкое отвращение к аккуратным коридорам бюрократического ада. Но было кое-что похуже. Когда бюрократическая машина срасталась с аппаратом подавления, получалась та еще соковыжималка!