Дарья Донцова - Хобби гадкого утенка

• Название: Хобби гадкого утенка
• Автор: Дарья Донцова
• Жанр: Иронический детектив

Фатальная невезуха в семье Даши Васильевой началась после уикенда, который они все провели на конезаводе своих знакомых Верещагиных. Там была еще одна респектабельная пара – Лена и Миша Каюровы, владельцы двух лошадей. Правда, полгода назад, когда Даша познакомилась с Каюровыми, они были просто нищие. А Лена, сбросившая тогда из окна на Дашину машину тряпичную куклу, была абсолютно невменяемой. Сейчас она казалась совершенно здоровой… Потом Дарья подслушала ссору Каюровых, а позднее Лену нашли мертвой в деннике ее коня Лорда. Верещагина не верит, что Лорд мог убить свою хозяйку, и просит Дашу найти убийцу. Любительница частного сыска, конечно же, взялась за дело. И тут началось такое! Все в ее семье летит в тартарары…

---

Я только хлопала глазами.

– Словом, жизнь моя была беспросветная, – со вкусом прихлебывая кофе, пустилась в воспоминания Галка, – а тут новая напасть. Узнала я случаем, что пятиэтажку нашу сносить собрались, а всех жителей отселять в какой-то район, уж и не помню, как называется, где-то на полпути к Киеву… И так мне кисло стало, что по-быстрому, пока не разнесся слух об отселении, я продала свою халупу и купила домик в деревне.

Рассуждала Галка просто. Муж все равно пьет, вылечить его нельзя. Но в крохотной «двушке», где поперек комнаты храпит пьяное тело, жизни нет никому, а на селе простор. Выкатила супружника в огород – и пусть себе валяется, авось тапки отбросит.

Вот так они и оказались в Зыбкине. А в придачу к дому получили сарай и лошадь Женю. Вот с этой Жени все и началось.

У горького пьяницы Алексея было одно положительное качество – любовь к животным. Я хорошо помню, как он постоянно целовал свою жуткую кошку, названную невесть почему Семирамидой. Оказалось, что всю жизнь Лешка мечтал иметь лошадь, и, когда ему перепала больная, старая и полуслепая Женя, Алексей кинулся рьяно ее выхаживать. Бедная кобыла, не привыкшая к заботе, разболелась совсем, и Лешка извелся, просиживая возле кашляющего животного день и ночь. Он даже накупил пособий по ветеринарии. Словом, когда через месяц окрепшая Женя вышла на луг, Верещагин с удивлением понял, что он целый месяц не пил, а главное, и не хочет пить!

Потом, ни на что не надеясь, Лешка дал объявление в газету: «Отличная конюшня для вашей лошади». И неожиданно получил двух рысаков. Хозяин элитных лошадей только хмыкнул, оглядев сарай, и собрался уехать со своими любимцами, но Лешка встал на колени, упрашивая мужика доверить ему животных. Вот так и завертелось их дело, дающее теперь не только отличный, стабильный доход, но и огромную радость.

И Галка, и Лешка закончили заочно Ветеринарную академию. Сейчас у них огромные конюшни, обслуживающий персонал: конюхи, тренеры, кузнец. Лешка не пьет совершенно.

– Да и когда ему нажираться? – объясняла Галка. – Встаем в шесть и пашем, присесть некогда. Знаешь, у него талант, с любой лошадью договорится…

Я только моргала. Бывает же такое! Не замечая произведенного впечатления, Галка тарахтела дальше:

– Значит, так, сейчас пойдем лошадок смотреть, потом клиент явится, затем пообедаем, ну, двигайся. – Она вытолкала меня во двор и, махнув рукой вдаль, крикнула: – Вон там выгон, а здесь денники.

Я перевела взгляд и увидела, что к нам во весь опор несутся две громадные собаки ровного черного цвета.

– Это твои? Как зовут?

– Это твои, – хмыкнула Галка, – вымазались в навозе, как свиньи, и довольны!

Два тела, состоящие из одних тугих мышц, подбежали вплотную, и я узнала Бандюшу и Снапушу, покрытых ровным слоем лошадиных фекалий. Выражая полный восторг от встречи, собаки хотели броситься мне на шею, но я отскочила с воплем в сторону.

– Вася! – кликнула Галка.

Из конюшни выглянул молодой парень в голубом комбинезоне.

– Вымой псов.

– Эй, – крикнул конюх, вытаскивая шланг, – пожалуйте купаться!

Заслышав знакомый глагол, Банди, обожающий воду, кинулся к шлангу и принялся радостно поскуливать. Снап же мгновенно бросился в дом, откуда слышались крики Зайки.

Поднялась суматоха. Сначала купали Банди, потом ловили всем миром Снапа, затем осуществили экскурсию по конезаводу и около часа дня сели за стол. Но не успел Лешка разрезать сочную, исходившую жиром утку, как закрякал домофон.

– Кто там? – спросила Галка.

– Каюровы, – донеслось с улицы.

Фамилия отчего-то показалась мне знакомой. Но, порывшись в памяти, я не вспомнила никого с такой фамилией. Однако когда худощавый мужчина с румяным, детским лицом вошел в столовую, я мигом сообразила, отчего я знаю его фамилию. На пороге стоял Михаил, тот самый, чья жена Лена, то ли наркоманка, то ли алкоголичка, сбросила на капот моего «Вольво» тряпичного «мужчину».

– Добрый день, – приветливо сказал Михаил.

Сейчас он совершенно не был похож на убогого, бедного, считающего медные копейки мужика. В тот единственный раз, когда я его видела, на Каюрове красовались продранные домашние тапки, вытянутые на коленях нитяные тренировочные брюки, именуемые в народе «трико», и бесформенная футболка, заляпанная краской. Сегодня же на нем были джинсы, да не какие-нибудь, а штучные «Ли», яркий, темно-синий пуловер, из-под которого выглядывал воротник светлой рубашки. Карманчик пуловера украшал скромный ярлычок «Марко Поло». По самым скромным подсчетам, свитерочек стоил около трехсот долларов, а ботинки же высокие, на толстой подметке, явно тянули на все пятьсот… Стоило ему переступить порог, как в воздухе разлился запах «Кензо», вернее, его последнего мужского аромата «Одицы мир», дорогой парфюм, слегка вызывающий, так пахнет богатство…

– Леночка, – воскликнула Галка, – а я уже думала, что вы не приедете, Лорд-то скучает, ждет тебя.

Вошедшая следом за Михаилом худенькая темноволосая дама, тоже в джинсах и пуловере, хриплым низким голосом сказала:

– Колесо прокололи, а мы сегодня без шофера, Миша сам за рулем…

– Бывает, – хмыкнул Лешка, – давайте садитесь и знакомьтесь.

Началось пожимание рук, и все зацвели улыбками. Михаил скользнул по мне взглядом и не узнал. Я же пребывала в глубочайшем удивлении. Лена? Но ведь она была совершенно социально не адаптирована, сидела в запертой комнате, несчастная безумная идиотка или наркоманка, потерявшая всякий человеческий облик… Может, это не она? И откуда взялось богатство? А оно просто било в глаза. Уши, пальцы и шея женщины переливались и блестели, у Михаила на запястье красовались часы «Филипп Патек». Сев к столу, гости небрежно швырнули на диван кожаные сумочки, она дамский ридикюльчик, он – барсетку, туда же полетели и сотовые телефоны. А когда подали кофе, Лена вытащила золотую зажигалку от Картье. У меня у самой есть похожая, и я великолепно знаю, что Лена заплатила за безделушку сумму, сравнимую с годовым бюджетом Албании…

Вообще богатый человек узнается по мелочам. Костюм, даже пальто, шляпа могут быть простыми… Но обувь, кошелек, зонт, сумка, перчатки, зажигалка и портсигар всегда окажутся первосортными. Если человек, назвавшийся преуспевающим бизнесменом и сидящий перед вами в костюме от Хуго Босс, достанет из кармана обычный «Ронсон», а часы у него окажутся электронной «Сейкой», немедленно насторожитесь. Ваш гость врет. По-настоящему обеспеченный мужик поступит иначе. Нацепит неприметный, но безукоризненно отглаженный прикид, и возьмет золотое или платиновое «огниво». Так откуда деньги у Каюрова? Хотя, если вспомнить метаморфозы, происшедшие с Верещагиными, то ничего удивительного. Может, он тоже успешно занялся бизнесом, вылечил жену…

После обеда гостей отвели к конюшням. Там уже ждали оседланные лошади и пони, приготовленный для Мани. Не успела я ахнуть, как Кеша и Зайка схватили поводья и исчезли, Маруська, покрикивая на толстозадого пони, потрусила за ними.

Такое поведение домашних неудивительно, в Париже у нас есть лошади, и все мои дети довольно ловко управляются с ними, все, но только не я. Честно говоря, я не сидела на коне ни разу и надеялась никогда этого не делать. Нет, я люблю животных, но вот скакунов слегка побаиваюсь… Но не падать же в грязь лицом перед всеми. Тем более что кобыла, предназначенная мне, выглядела вполне мирно. Пришлось, сопя от напряжения, влезать в седло.

Кое-как умостившись в довольно жестком кожаном седле, я погладила лошадку по голове и сказала:

– Ну, давай, иди вперед.

Животное повернуло длинную морду с большими карими глазами, оглядело меня и шумно вздохнуло. Может, лошади любят деликатное обращение?

– Дорогая, пожалуйста!

Кобыла стояла как вкопанная, и тут появился конюх.

– Хорошая лошадь, – кивнул он, – спокойная, а уж умная, сто очков собаке даст! Чего не скачете?

– Простите, как ее завести?

Парень рассмеялся:

– Просто. Сожмите коленями бока, вперед пойдет, натяните поводья, встанет.

Я обняла лошадь коленками. Внезапно сиденье подо мной заколыхалось, и кобыла тихонечко пошлепала вперед.

– Только галопом не пускайте! – крикнул конюх.

Я медленно двигалась по дорожке к лесу. Эх, забыла спросить, а как она поворачивает, руля-то нет.

Пошатавшись по лесу, я очень устала, когда увидела у одной из елей двух привязанных коней. Как хорошо, сейчас слезу и узнаю, как развернуть своего «Буцефала» назад. Натянув поводья, я крикнула:

– Тпру! Стой!

Лошадь прошла еще метров двести, замерла и мигом принялась выискивать что-то между корнями деревьев. Кое-как я сползла с седла и, чувствуя, как между ногами что-то мешается, пошла вниз, к оврагу, откуда доносились два голоса: мужской и женский.

Раздвинув кусты, я хотела уже с веселой миной выйти на полянку, но, глянув на залитую холодным октябрьским солнцем лужайку, мигом прикусила язык. Мише и Лене было явно не до посторонних.