Дарья Донцова - Небо в рублях

• Название: Небо в рублях
• Автор: Дарья Донцова
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-14432-3

Кто бы мог подумать, что обычный поход за автографом писательницы Милады Смоляковой обернется для Даши Васильевой новым делом?! В один прекрасный день она узнает: детективщица пропала. Этот факт тщательно скрывается, но Дашу не проведешь. Она даже готова наняться прислугой в дом Смоляковой, лишь бы напасть на след! И пыль протрет, и дорожки подметет, а заодно… пару трупов найдет. Расследование набирает обороты! Если бы его только не тормозили родственники Даши, с которыми вечно что-то происходит. Но у любительницы частного сыска всегда найдется какой-нибудь маленький секрет, способный помочь в трудной ситуации. Например, система «Юнистрим»…

---

Право, Ника нелогична. По ее словам, Ми пишет гадкие книжонки, а началось все с идеи, украденной у Ники, у которой в голове родился гениальный сюжет. Но, значит, хоть одно произведение Смоляковой потрясающее – то самое, спертое у Ники. Дама же уверяла, будто старт Ми начался с совершенно непотребной рукописи, написанной отвратительным языком… Тогда почему издательство решило опубликовать слабое, «китайцем состряпанное» произведение, а?

Есть некая нелогичность и в сетованиях Ники по поводу денег. Ладно, пусть бабуся вместе со своим гениальным и великим сыночком-мессией содержит Ми. Но тогда отчего она так злопыхательствовала по поводу писательниц, получающих большие деньги за дрянь? Ох, похоже, милая дама терпеть не может бывшую невестку и просто отчаянно завидует ей.

– Ты чего тут делаешь? – громко прозвучало за спиной.

Я, погруженная в раздумья, вздрогнула, обернулась и уронила статуэтку. Послышалось тихое «дзынь», у фигурки отлетела голова.

– Ой! – не на шутку испугалась я. – Что ж теперь будет? Раечка, меня выгонят?

– Наплюй! – быстро сказала домработница, входя в комнату. – Главное – никто, кроме меня, не видел. Давай живенько все соберем и в помойку выкинем. Ну, чего стоишь?

Рая опустилась на корточки.

– Ника меня уволит, – прошептала я.

– Кто? Вероника? Цирк прямо! Забудь!

– Увидит, что безделушки нет, и обозлится.

– Знала б ты, сколько я у нее добра побила… – улыбнулась Рая. – И не перечесть! Сама-то она ничего не помнит, расставь их пошире и выбрось из головы.

– Очень нехорошо так работу начинать, – тоненько запричитала я, – у хозяйки набезобразничать…

Рая перестала собирать останки несчастной балерины.

– У кого? – широко распахнула она свои необычные глаза.

– Так Ника сказала мне, что тут все ее!

Раиса улыбнулась.

– Она брешет. Знаешь, кто такая Ника?

– Ну… владелица дома.

Рая оглянулась на дверь и, понизив голос, сообщила:

– Она прихлебалка, одну лишь пенсию имеет. Уж я-то точно знаю, потому что раз в месяц ей из города деньги привожу. Ника – бывшая свекровь Милады, бабушка Насти. Вот уж кому не повезло, так это девчонке – такую жабу в родственницах иметь! Не обращай внимания на старухины выступления, над ней тут потешаются. Она тебе небось еще и про великую книгу пела?

– Да, – кивнула я, – запретила вон ту тетрадь трогать.

Рая прищурилась, потом встала, отряхнула юбку, приблизилась к столу и схватила толстый ежедневник.

– Ой, ой, – запричитала я, – положи, нас уволят!

– Не боись, – улыбнулась домработница. – Я тоже попервости думала, что там нечто этакое написано. Любопытство разобрало, ну и сунула нос. Во, слушай! «Двадцатое мая. Утром желудок работал нормально. Днем не захотела обедать, вечером съела запеканку с мясом. Двадцать второе мая. Утром проблема с желудком, приняла двадцать капель слабительного. Днем кишечник очистился, вечером ужинала свининой с черносливом. Двадцать третье мая. Утром кишечник не освободился, выпила таблетку. Днем ругала Настю – она посмела при мне хвалить Миладу. Вечером съела шоколадный торт». Ну, как? Здорово? И так – на всех страницах. Главная тема: сходила она в туалет или нет. А еще вот, смотри, какая у нее тут славная вещь: список обид.

– Что? – не поняла я.

Рая тяжело вздохнула.

– Ника – настоящая хитрованка. Когда все вместе находятся, она пушистым одуванчиком прикидывается, а потом начинает с каждым по отдельности беседовать и грязь на Ми лить. Схватит тебя за подол и гундит: «Здесь все мое, вот будешь хорошо ко мне относиться, упомяну в завещании. Но имей в виду: проявишь непочтение – внесу в список обид». Вот он, полюбуйся!

Я взяла тетрадь.

– Тут много страниц, – пояснила Рая, – и все о претензиях. Последние записи глянь.

Мои глаза разом охватили указанный текст.

«452. Никита не поздоровался утром.

453. Милада привезла вишневый торт, хотя ей давно известно, что я ем лишь клубничный.

454. Лиза взяла мой журнал.

455. Настя съела последнюю конфету из вазы, забыв предложить ее мне.

456. Бетти пописала у дверей моей спальни. Нарочно. Ее подучила Настя. Отвратительная девочка, ее следует выпороть».

– Может, у нее с головой беда? – осторожно предположила я. – С пожилыми людьми такое случается. Ну, как можно всерьез предположить, что собачка нарочно напрудила лужу? Ей-богу, смешно!

Рая стала осторожно передвигать уцелевший «кордебалет» на подоконнике.

– Знаешь, чего я тебе скажу, – в конце концов заявила она, – человек на лакированную шкатулку похож: с внешней стороны красиво блестит, а изнутри либо доски, либо картонка, либо еще чего малоприглядное. Притворяется всю жизнь, а к пенсии лак-то пообтреплется и нутро вылезет, тут-то и понятно делается, кто есть кто. У кого драгоценная древесина покажется, а у кого бумага плесневелая. Ясно?

Я не успела ответить, потому что снизу понесся крик:

– Господи! Зовите врача!

– Ерунда, это от перемены погоды!

– Живей, живей!

Мы с Раей, не сговариваясь, кинулись к двери.

Глава 7

Раиса бежала первой, я следовала за ней. В этом порядке мы и влетели в просторную комнату, явно столовую, потому что посередине ее громоздился длинный стол, заставленный чашками и тарелками.

– Райка, немедленно звони Андрею Викентьевичу! – велел худой темноволосый молодой мужчина, по всей вероятности Никита.

Домработница кинулась в коридор, а я осталась бестолково стоять, прислонившись к косяку. На меня никто не обращал ни малейшего внимания – все присутствующие столпились возле дивана, на котором лежала худенькая старушка в не по возрасту ярком розовом платье.

– Ей совсем плохо, да? – озабоченно воскликнула Настя, прижимая к себе лихорадочно трясущуюся Чуню.

– Ерунда, – довольно равнодушно ответила толстушка, открывшая мне дверь, – не в первый раз такое.

– Сказано же было – не ешь дурацкие таблетки! – резко воскликнул Никита. – Опять дряни нажралась… Ну как человеку объяснить, что моложе уже не станешь!

– Притворяется, – безапелляционно заявила Ника, – внимание к себе привлекает. Ей-богу, у некоторых людей абсолютно бескрайний эгоизм. Я села пить кофе, а ей плохо!

В этот момент старушка на диване громко всхлипнула, Чуня глянула на нее и завыла в голос.

– Уйми кретинскую собаку! – рявкнул Никита.

– Чунечка, – зашептала Настя, – успокойся. Чего ты разволновалась? Все хорошо.

Но йоркшириха продолжала рыдать.

– Или ты ее затыкаешь, или я вышвырну эту пакость из окна! – заорал Никита.

– Не посмеешь! – твердо ответила Настя. – Чуня – мамина собака. Вот приедет Ми, и что ты ей скажешь?

Серо-бледные щеки Никиты стали принимать синеватый оттенок. Я вздрогнула. Сына Милады можно было назвать приятным, даже красивым молодым мужчиной, которого спокойно взяли бы работать на подиуме: у него высокий рост, стройная фигура, широкие плечи и никакого намека на живот или сутулость. Волосы его вились крупными красивыми волнами, лицо имело правильные черты и свежую кожу, покрытую ровным загаром. Наверное, вернулся с моря, а может, посещает солярий. Пахло от красавчика дорогим одеколоном, ногти у него на руках были тщательно отполированы, а одежда изумительно подобрана по цвету.

В общем, безупречный мужчина, который смотрится юношей. Впечатление портили глаза – маленькие, глубоко посаженные, непонятного, «кошачьего» цвета, то ли карие, то ли рыжие, то ли желтые, что, согласитесь, совсем уж странно для человека. Глаза Никиты жили отдельной жизнью, и казалось, на их дне плещется нечто неприятное, отталкивающее. Так красивая гладь озера скрывает под собой опасный омут, в котором гибнут ничего не знающие о ловушке купальщики.

Мне стало страшно. Старушка в розовом лежала очень тихо, изредка издавая странные звуки. Настя пыталась успокоить заходившуюся в истерике Чуню, Лиза нервно постукивала ногой по паркету, Ника спокойно пила кофе. Никита вдруг глянул на меня.

– Ты кто? – слетел с его уст грубый вопрос.

Я не успела представиться – из коридора послышался крик Раи:

– Андрей Викентьевич приехали!

И в столовую быстрым шагом вошел полный мужчина лет сорока.

– Что у нас случилось нехорошего? – проворковал он. – Добрый день, Ника, вижу, ваша печень теперь работает как часы. Лизочка, ангел мой, отчего на прелестном личике тревога? Настюша…

Андрей Викентьевич не докончил фразу – его взгляд сфокусировался на лежащей старушке. В одно мгновенье доктор оказался около дивана и начал действовать решительно. Из чемоданчика появился тонометр, затем шприцы, ампулы…

Присутствующие смотрели на врача, словно загипнотизированные, одна Ника преспокойно лакомилась булочкой с таким видом, словно находилась в столовой абсолютно одна.

– Ее следует госпитализировать, – нервно сказал Андрей Викентьевич.

– Ой! – воскликнула Настя.