Елизавета Дворецкая - Спящее золото, кн. 1: Сокровища Севера

• Название: Спящее золото, кн. 1: Сокровища Севера
• Автор: Елизавета Дворецкая
• Жанр: Эпическая фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-9717-0389-7

С давних времен лежит в кургане золото древнего оборотня, залог силы Квиттингского Севера. Поспорив с Вигмаром Лисицей, кто из них доблестнее, братья Стролинги вскрыли курган и достали золото. Но при этом наружу был выпущен злобный оборотень. Да и сокровища не принесли грабителям счастья – в ссоре Вигмар убил старшего из братьев Стролингов. Он вынужден бежать, бросив дом, родных и свою возлюбленную Рагну-Гейду, сестру убитого…

---

Вот только мать Грима Опушки, чей двор был последним, немного испортила настроение: старая ведьма вышла зачем-то из ворот и долго смотрела вслед. Как будто заранее знала, что ничего хорошего не выйдет.

Выехав на вершину холма, все четверо разом остановились. Теперь курган Старого Оленя лежал прямо напротив. За прошедшие века ветра, дожди, снега, корни вереска и брусники, звериные лапы сгладили его и почти стерли следы человеческих рук. Но все же что-то неуловимое явственно отличало курган от других пологих холмов, так же густо заросших вереском и брусникой. И Гейру стало неуютно: показалось, что и курган смотрит на них, неподвижно застывших прямо напротив.

– Поехали, чего встали! – негромко сказал Скъельд и толкнул коленом конский бок.

Он произнес эти слова небрежно, но Гейр каким-то образом понял, что старшему брату тоже не по себе. Братья спускались по склону холма, позади всех трусил Книв. Он умолял взять его с собой и позволить исправиться, говорил, что на побережье так испугался только от неожиданности нападения, а теперь, когда заранее готов к встрече с мертвецом, сумеет проявить себя как должно и больше не опозорит рода. Отходчивый Гейр скоро простил и даже пожалел дурака, а Скъельд только пожал плечами: чего ждать от сына рабыни? И Книву позволили везти съестные припасы: раскапывать курган предстояло долго.

День выдался пасмурный, солнце не показывалось, ветер шевелил верхушки вереска, как будто кто-то невидимый бродил вокруг и все время норовил оказаться за спиной. В долине, открытой во все стороны, не виднелось ничего живого.

Приблизившись к кургану, братья спешились и первым делом развели костер. Жаркое пляшущее пламя подбодрило, и охотники за древними сокровищами с удовольствием протягивали руки к огню. Скъельд отцепил от пояса коровий рог, плотно обвязанный куском кожи, снял покрышку и высыпал в разгоревшееся пламя сушеные травы. Их дала любимцу мать, ничего не объяснив другим детям. Гейр успел заметить и серовато-сизые листья полыни, и сушеные иголочки можжевельника, и волчец-чертополох, и еще какие-то мелкие темно-зеленые веточки, которых он не знал. «Рагна-Гейда наверняка узнала бы!» – подумал он и вздохнул. Сестра тоже просилась ехать, но Скъельд сразу отрезал: раскапывание курганов – не женское дело. Он все еще сердился на сестру за тот пир, когда благодаря ей выглядел дураком.

Горящие травы вспыхивали ослепительно золотыми искрами и мгновенно гасли. Скъельд бормотал что-то, прикрывая рот ладонями. Все это было так необычно и тревожно, что даже Ярнир поутих, а на его длинном простоватом лице появилось непривычно серьезное выражение. Поистине могучее заклинание дала Скъельду мать, если оно сумело хоть ненадолго усмирить этого непоседу!

Гейр вглядывался в костер, наблюдал, как огонь ловит на лету легкие листики и веточки, как мгновенно делает их золотыми, съедает и роняет черные хлопья пепла. И вдруг в огне померещилось что-то живое: языки пламени на миг приняли очертания лисицы. Лукавая треугольная мордочка с настороженно поднятыми ушами глянула прямо на человека, в золотых глазах сверкнуло что-то неуловимо знакомое. Гейр вздрогнул, не зная, отшатнуться или податься ближе. А огненный дух уже исчез, и снова он видел неровный трепет огненных языков. Только и всего. Померещилось.

Костер прогорел, и Скъельд велел братьям выгрести золу.

– Теперь нужно с трех сторон осыпать этой золой склоны! – Он показал на курган. – Тогда он ничего нам не сделает.

Не стоило произносить имя мертвеца вблизи обиталища. Гейр и Ярнир дружно кивнули. Им тоже как‑то не хотелось подавать голос. Даже Гейр, успевший к восемнадцати годам сходить не в один поход и побывать не в одной битве, даже Ярнир, чувствительный, как каменный жернов, ощутили холодное неудобство в душе. И даже самим себе не хотели признаться, что это неудобство зовется постыдным словом «страх».

Набрав по мешочку еще горячей золы, три брата стали с разных сторон подниматься на курган, старательно рассеивая золу вокруг себя. С каждым шагом росла тревога: казалось, они ступают по скорлупе исполинского яйца, которая в любое мгновение может треснуть и выпустить наружу дракона, а то и кого-нибудь похуже. Зола с тихим шорохом падала в вереск и пропадала. А холодная тревога не проходила – серая пыль сгоревших трав казалась не слишком надежной защитой.

Наконец все трое встретились на вершине кургана и вздохнули с облегчением – каждый был рад снова увидеть других. И вот они сошлись, три сына Кольбьерна из рода Стролингов, на том месте, где со времени погребения Старого Оленя многие стояли, но никто не вернулся назад.

– Ну, вот, – сказал Скъельд, и раньше не славившийся красноречием. – Мы на месте. Это будет подвиг не хуже ночной драки с фьяллями. И о нас еще сложат сагу. «Сага о трех братьях из рода Стролингов»! А! – Он хлопнул по плечу сначала Гейра, потом Ярнира. И, как по приказу, оба приободрились, привыкнув верить старшему брату и слушаться его. – Идите за лопатами!

Гейр и Ярнир спустились к подножию кургана, где возле серого пятна кострища сидел Книв с поклажей. Он уже снял с седел три лопаты и положил их рядком на землю. Для него самого лопаты не приготовили: раскапывать курганы – дело не для рабов. Это подвиг, достойный благородных людей.

Сделав несколько шагов вниз, Гейр вдруг вскрикнул: что-то живое коснулось башмака, дернулось, так что он невольно отскочил и едва не сбил с ног шедшего сзади Ярнира. Меж зеленых кустиков брусники шевелилась серая тусклая плеть. Гадюка! Конечно, они любят греться на солнце среди брусники и вереска!

Змея, длинная, с резким черным зигзагом на серой спине, проворно уползала прочь, но Гейр успел заметить ее морду с тяжелой, угловатой, как башмак, нижней челюстью и круглыми точками бессмысленных глаз. Серая шкура слегка отливала голубым, но это не делало гадину менее мерзкой. Лицо Гейра перекосилось от отвращения: он не выносил даже вида змей. И саги о смерти Гуннара*, которого бросили в змеиный ров, терпеть не мог. Он тоже мог бы смеяться, когда у него вырезали бы сердце, как у Хегни*, но лежать связанным в яме, чувствовать, как по тебе ползают эти живые жгуты, и ждать, которая же укусит… Тьфу, от одной мысли тошнит!

– Ха! – воскликнул вдруг Скъельд.

Проводив взглядом гадюку и постаравшись запомнить, в какую сторону она поползла, Гейр обернулся. Скъельд выглядел обрадованным и даже ущипнул свою короткую светлую бородку.

– Чему ты радуешься? Дрянь какая! – невольно морща нос, отозвался Гейр.

– Ты не понял! Слава Тюру! Хорошее заклятье дала мне мать! – с торжеством ответил старший брат. – Ведь это и был дух – его! – Скъельд выразительно показал пальцем в землю. – Он не выдержал заклинания и пепла трав, он обернулся змеей и сбежал! Теперь-то нам ничто не помешает!

– Эй, Книв! – радостно крикнул Ярнир младшему. – К тебе там поползла одна серая гадюка…

Книв резво подскочил с земли, поджал одну ногу и стал с ужасом озираться, явно жалея, что не может поджать обе. Несмотря на напряжение, трое на кургане расхохотались.

– Возьми лопату и отруби ей голову! – со смехом велел Ярнир.

Книв глянул на лопаты, лежащие перед ним на земле, но даже к ним ему нагнуться было страшно. А вдруг она незаметно подползла уже близко?

– Не надо! – крикнул Гейр, чем весьма порадовал Книва. – Не трогай. Раз уж он решил сбежать, пусть бежит. А то мы лишим его обличья змеи, а он превратится в медведя. Возни будет больше!

– Да, не надо, – подтвердил Скъельд. – Мы же не доверим победу над таким врагом сыну рабыни…

Гейр и Ярнир взяли лопаты – особые, целиком состоящие из железа, нарочно выкованные Хальмом ради этого случая и украшенные возле черенков загадочными рунными знаками. Никто из братьев этих знаков не понимал, но это только добавляло благоговения. Хотя руны, начертанные Арнхильд Дочерью Ясеня и Хальмом Длинной Головой, в прибавках не нуждались.

Мозоли, приобретенные сыновьями Кольбьерна в давней дружбе с рукоятью меча и веслом, не подвели и теперь. Железные лопаты, закаленные самим Хальмом, разрезали землю, густо переплетенную корешками вереска, мелкой травы и брусники, как нож режет корку свежего хлеба. По совету отца они рыли от вершины кургана вниз узкий колодец, в котором помещался только один человек, а двое других принимали у него деревянную бадью с землей. Копать было нелегко – на Квиттинге мало найдется мягкой земли, а на кургане она плотно слежалась за века. Но зато стенки колодца не пришлось укреплять срубом, что слишком замедлило бы работу. Воодушевленные жаждой подвига и победой над сбежавшим духом, братья Стролинги дружно копали. Сменяя друг друга, они довольно быстро продвигались вглубь, и скоро уже для того, чтобы выбраться из ямы, требовалась веревка.

Изредка отдыхая, братья трудились почти весь день. Под конец даже Книву позволили принимать бадью, и он нисколечко не боялся. Вокруг отверстия на вершине кургана уже выросли внушительные горы, дно прорытого колодца терялось в темноте. Вынутая земля остро пахла прелью, как иногда пахнет весной, но только аромат этот был стылым и вместо весенней радости вызывал невольный холодок в позвоночнике.