Константин Мурзенко - Мама, не горюй! (криминальная комедия, сценарий)

• Название: Мама, не горюй! (криминальная комедия, сценарий)
• Автор: Константин Мурзенко
• Жанр: Современная проза

---

МАРИНА

И неужели все из за одного Морячка? Я уже любить его начинаю — такой зайка, а весь город раскочегарил... Да и тебе он, похоже, уже дорог...

АРТУР

Да, он меня серьезно удивляет...

МАРИНА

Слушай, а неужели тебя тоже будут двигать крюком?

АРТУР

Нет, меня не будут... Ты же знаешь — я не играю, только счет веду... Вот сейчас крюк запущу — и за город поеду куда-нибудь...

МАРИНА

Так, а раз тебе не отвечать — зачем же ты бегаешь, ловишь его?

АРТУР

Так, рвение проявлял... Но больше не буду...

МАРИНА

То есть, ты уже свободен?

АРТУР

Да нет, я, как видишь, живой еще...

МАРИНА

Ну вот в этом у меня еще три года назад были сомнения... А с делами-то своими ты когда распростишься? Только юлить не надо — вот конкретно сегодня и конкретно с этими?

АРТУР

Да они сейчас еще только начнутся... Мне еще к этим... ехать опять, а там, наверняка — такое уже...

МАРИНА

Ну, а потом?

АРТУР

Потом — неизвестно когда будет...

МАРИНА

Я так привыкла к тебе за вечер... Снова... Я не хочу с тобой расставаться...

АРТУР

Ну так не отказывай себе ни в чем...

АЭРОПОРТ.

Автостоянка в аэропорту. Ринат и Ксения оставляют машину, под мелким дождем идут к зданию аэровокзала.

КСЕНИЯ

Ринат, ты просто спасаешь меня... Может быть все это сказка, я может все это изобрела, придумала, во сне увидела, уже с ума сошла — но я верить начинаю, я жить начинаю снова, Ринат...

Ринату приходится слегка поддерживать ее — Ксению довольно сильно шатает. Ринат больше молчит. Лицо у него кислое. Подходят к зданию.

РИНАТ

Значит так, я за билетами пойду... Если в кассе не возьму — своих людей много здесь натыкано, раскручу кого-нибудь, так что это быстро... Ты меня жди... ресторан на втором этаже знаешь — вот жди меня там, закажи что-нибудь и мне тоже — я не жрал с утра ничего... (Ксения закуривает новую сигарету)... Я быстро, минут пятнадцать — и подойду... Постой... Паспорт дай мне свой — без него ведь билет не дадут...

Ринат приобнимает Ксению, потом уходит внутрь аэропорта решительной походкой. Поднимается по лестнице, выходит на галерею второго этажа... Нервно закуривает и крепко задумывается, разглядывая самолеты на летном поле... Выбрасывает сигарету, идет в кассы. Там толпится общественность. Он пробует зайти с разных сторон — не получается, касса прочно обороняется народом. Ринат оборачивается, чтобы отойти. МУЖЧИНА, в пальто, с кожаной папкой под мышкой и телохранителем за спиной — внимательно смотрит на него. Ринат встречается с ним взглядом и содрогается.

МУЖЧИНА

Здравствуй, брателло... Летишь куда... Пассажиром решил побыть? Далеко собрался? (делает жест телохранителю отойти, Ринату — следовать за ним) — Пойдем, распишем про наше житье-бытье...

Отходят в тихий угол касс. Человек продолжает говорить, с акцентом — еще более сильным чем у Рината:

МУЖЧИНА

Рад тебя встречать... Джигит... Смотрю — домой летишь лихо скачешь — труба молчит у тебя весь вечер, по стрелам тебя не найти никаким — ай-яй-яй, думаю — отлетает поди, брателло то мой... Думал, может ты вовсе отлетел — но верить не стал тому — кто такого джигита стреножит? — я вроде этого не делал, а больше некому...

РИНАТ

Здравствуй, что хочешь, с чем ко мне?

МУЖЧИНА

То что здороваешься — уже уважаю... Культурного люблю мужчину... Короче, хватит базару пустому греметь, ты сливаешься отсюда, я понял... Только в Караганду твою тебе не надо — я на Москву тебя заберу сейчас... Не говори "нет" — я это не люблю — пустой базар будет... Послушай здесь — прилетим — будет одна работа... Взрослая, но надежная... После нее — будешь сразу стоять в Москве как полный папа — со мной в один уровень — надежно... Мне, конечно, будешь откидывать... И трещать будешь мне... Но много — не попрошу, и базарить об этом — ну ты меня знаешь... Мертвецы больше пиздят... Ничего не отвечай — пустой базар будет... Рыло есть у тебя? (подзывает охранника, ждавшего в сторонке. Ринат механическими тусклыми движениями достает из кармана паспорта, отдает свой Мужчине, Мужчина — охраннику)

МУЖЧИНА

(охраннику)

Это брат мой, родной, по крови брат, по жизни, брат, по судьбе брат — если он чего скажет — считай я сказал... Сейчас пойди — портрет ему открепи, в нашу ксиву переставь и по ней билет сделаешь... А вот этот — тоже оставь (указывает на паспорт Рината, далее обращается к нему): — Он чистый, ведь у тебя?

РИНАТ

Чистый...

МУЖЧИНА

А вторая корка зачем?

РИНАТ

Да так, завалялась... (достает из кармана паспорт Ксении, выкидывает его в урну)

МУЖЧИНА

Ты что делаешь?

РИНАТ

Забыл меня что ли? Я — бывало, чтобы не то делал? Или за щенка меня держишь?

МУЖЧИНА

Ладно, ладно обидки то качать...

Объявление по трансляции: "Начинается регистрация билетов и оформление багажа на рейс 3940, Санкт-Петербург-Москва. Зал отправления — один, стойки 2 и 4, повторяю..."

МУЖЧИНА

... пойдем, посидим пока братва бегает...

РИНАТ

Только не в кабак... В кабаке здесь знают меня... Там вот бар есть — этажом ниже, в углу...

МУЖЧИНА

А во все врубаешься — видно, что не мальчик... Реально никто тебя не ведет?

РИНАТ

Послушай... ты меня не нашел... так кто меня найдет?

Объявление по трансляции: "..., повторяю, начинается регистрация билетов..." застает Ксению на том же месте, где ее оставил Ринат. Она стоит привалившись к двери и курит очередную сигарету. Лицо у нее — невероятно кислое. Ее слепят фары подъезжающего автобуса, она отворачивается, потом нетвердой походкой отходит по тротуару. Сделав несколько шагов она оборачивается — ее окликнули:

АДМИНИСТРАТОР БАЛЕТА (выскакивая из автобуса)

Ксюша! Ну тебя, конечно, не то что со спины, а даже если только на ноги посмотреть — и то не узнать невозможно... Ты улетаешь, прилетаешь, или с кем-то здесь... Это неважно, впрочем, важно, что мы тебя искали здесь — с ног свалились, Игорь полгорода сам обегал, а с ним такого — сама знаешь, даже раньше не водилось. Мы надеялись, что ты на спектакли к нам придешь, что же ты не пришла — неужели все сердишься на него? Это, то же, впрочем неважно уже, хотя мы вроде везде пробовали, даже в театр к тебе сходили — чуть с ума там не сошли за два часа, что там сидели — ясное дело, что ты туда не ходишь, тоска такая... Ты чем занимаешься — адрес твой они нам дали неправильный, телефон там не отвечает, мы тебе письма даже оставили <-> и там, и в театре, и по всем знакомым передавали... но говорят — ты пропала куда-то... В общем, ладно, слушай идем к Игорю скорее...

ИГОРЬ как раз выходит из автобуса, к Ксении он едва не подбегает, но держится очень иронично

ИГОРЬ

М-м-м... Пьяная какая... Не обманули значит... Здравствуй, деточка, здравствуй, милая...

КСЕНИЯ

(мрачно)

Что ты хочешь?

ИГОРЬ

М-м-м... И в том, что хамишь, как школьница — тоже не обманули... А вот то, что расползлась совсем — это напиздели — держишься как раньше, лучше всех... Давай, поздоровайся со старым другом...

КСЕНИЯ

Ну, привет... (делает реверанс)

ИГОРЬ

...и пойдем поговорим, пока время есть. (берет Ксению под руку и ведет по тротуару в темноту) — Я тебя искал, не только чтобы дерябнуть с тобой... На спектаклях у меня — я понял, что тебя не было, была бы — я бы почувствовал, да и у этих (делает жест назад, в сторону автобуса)... ноги бы подкашивались... Но ты телевизор хоть смотришь, раз к людям не выходишь, знаешь, чем я занимаюсь теперь? Не знаешь, ну тебе это и не надо... Надо тебе вот что понять: я нашел себе насосов, причем очень хорошо качающих — большой межбанковский фонд, причем, что немаловажно — не бандитский, они мне сделали камерную труппу... С деньгами, с точкой, с площадкой, с прогулками по Европе... Я пока там свои старые одноактные игрушки восстановил, ты их знаешь, а с осени хотел уже собирать людей, в том числе и тебя и начинать что-то новое делать, но вышло иначе — давай друг друга спасать — у меня одна нимфа, как раз из нашей с тобой истории — сломала ногу, блядь, идиотка... А через две недели — тур по Скандинавии, и лондонский фестиваль сразу, без заезда сюда. Я здесь с двумя нимфами показал — никто и не заметил, здесь на их место и мужиков можно было ставить, но туда — надо будет трех, сама понимаешь... И сама же понимаешь — я за десять дней — никого ввести не смогу нового... Там, конечно, калибр сейчас другой немножко уже, но пластика вся та же, и концепция та же — так что ты войдешь легко, так что, киска, когда ты можешь придти в себя и приехать — ты здесь не делаешь ни хуя...