Газета Завтра - Газета Завтра 154 (46 1996)

• Название: Газета Завтра 154 (46 1996)
• Автор: Газета Завтра
• Жанр: Публицистика

---

…Строчки на нем высвечивались: “Влад! Срочно звони. Мама”.

Теперь мать знает, где он и что с ним… Побыл-то после войны дома всего два месяца и вот уже третий месяц в следственном изоляторе. Возбуждено уголовное дело. За групповое (по словам потерпевшего) избиение, за угон чужой автомашины… В Военном трибунале, наверное, закончили подшивать все необходимые бумажки.

Но нет среди них “чеченских” боевых реляций. Не будет и в безликой характеристике с последнего места службы даже скупых слов, что любит технику и людей, что работал радостно и увлеченно… Что России предан и как боец надежен…

И подписавший казенную характеристику командир, кроме жгучей злости и досады, вряд ли еще какие чувства испытывает… Надо же два с лишим десятка лет прослужить в матушке-Сибири, честно проползти на пузе все ступени от сержанта конвойной службы до подполковника-автомобилиста, попасть служить в столицу, а здесь из-за какого-то прапора… эх, не видать теперь полковничьего звания. Не видать…

Грядет суд. Может, смутно чуя беду, вдруг позвонил отец:

— Как дела, как служба у Владислава? — спросил у бывшей жены.

— Спасибо. Жив-здоров…

— А что у тебя голос такой? Ну, хриплый… Простыла, что ли?

— Да, наверное. Дежурство трудным было. Устала.

— Ну отдыхай. Передавай привет сыну!

…В специзоляторе тесные душные камеры. Днями тяжело. Вечерами — особенно. А ночами иногда приходит забытье — снится свобода.

Снится и война в Чечне. Вот вчера приснился боец-собровец, которого когда-то ночью тяжело раненного вытаскивал.

Здоровый и невредимый. Весело так говорит: “Вот за то, что ты меня спас, я тебя охранять буду!”. “Как охранять? — не понимает Влад. — Ты же не охранник, а собровец! Ты — элита!” Смеется собровец, хлопает Влада дружески по плечу своей тяжелой рукой: “Чудило! Я тебя в обиду никому не дам. Вот в этом плане и охранять буду!”

Так хорошо на душе стало, а проснулся — хоть волком вой. Сегодня придет адвокат. Наняла мать какого-то законника. Блуждает меж трех сосен и, видно, не выведет.

Спросить бы кого-то да громко так: “Ну что такого случилось? Ну что, разве убили кого или ограбили? У государства, конечно, должны быть всякие законы, в нем должен быть порядок. Но разве он есть? И разве Влад Ляпин — вчерашний солдат — самый тот, кого надо держать за решеткой?”

Только кому что докажешь, кто такое услышит и поймет?

А вечерами в квартире тикают старинные часы. И висит в шкафу военная форма сына с наградами и знаками отличия… И сиротливая гитара на стене снова покрывается пылью. Как в те месяцы, когда Влад был в Чечне. Сколько на этот раз ждать? Глядят с фотокарточки из-под автомобильного стекла с пулевой пробоиной (он привез его с войны на память!) глаза сына. Он никогда не был для нее героем. Никогда не будет и преступником, потому что, по сути своей, быть им не может. Он для нее всегда — сын. Один, единственный.

Виктор Илюхин САМОЕДСТВО ВЛАСТЕЙ

На фоне чудовищного экономического кризиса в стране и испуганной милитаризации различных министерств и ведомств (из которых уже 26 имеют собственные вооруженные формирования) Чубайс и его команда фактически осуществляют широкомасштабную и совершенно антиконституционную кампанию по узурпации властных полномочий. Чубайс насыщает не только администрацию президента, но и другие органы власти своими людьми — старыми демороссами, дискредитировавшими себя как управленцы еще в 1991 году. Не будет неожиданностью, если на политическом горизонте с его подачи снова появятся такие фигуры, как Егор Гайдар и Геннадий Бурбулис. Пост помощника секретаря Совета безопасности уже занял протеже Чубайса — Борис Березовский. Невозможно объяснить это назначение какими-нибудь рациональными причинами, кроме необходимости иметь на важном посту верного Чубайсу человека. Мало того, что Березовский непрофессионал, он еще и делец, чья репутация многим представляется весьма сомнительной. Заявлено, что этот человек будет заниматься урегулированием чеченского вопроса, одного из самых больных и острых в современной России. Но ведь уполномоченным президента по Чечне, вместо Лебедя, уже назначен Иван Рыбкин. Значит, Березовский, вопреки указу президента, фактически узурпировал его полномочия?

Еще одна креатура Чубайса — бывший министр иностранных дел Андрей Козырев, “заслуги” которого перед страной настолько известны, что о них можно умолчать, получил теплое место — стал представителем России в НАТО.

Возможно, самым сокрушительным ударом по руинам российской государственности стало создание при администрации президента РФ “государственной военной инспекции”. Этот недавно народившийся орган, чьи функции и полномочия определены крайне нечетко, может стать настоящей дубиной в руках Чубайса, с помощью которой тот сможет нанести сильнейшие удары по всем основным силовым структурам. По всей видимости, главная задача комиссии в том, чтобы очистить силовые министерства от людей, которые имели несчастье стать неугодными или подозрительны почти всесильному временщику. Впрочем, последние отставки в руководстве правоохранительных структур Москвы, видимо, непосредственно связаны с активизацией закулисной борьбы за власть в стране.

Нам остается ждать реакции премьер-министра и его окружения на эти изменения в структуре власти. Ведь деятельность Чубайса, прежде всего, ущемляет права и интересы Черномырдина и его людей.

НАЦИОНАЛЬНАЯ ЭЛИТА Геннадий Зюганов

Язык дан людям, а в особенности дипломатам и политикам, для того, чтобы скрывать свои мысли. В последнее время стало, например, очень модно рассуждать об “элитах”. Куда ни кинь, везде толпятся “элиты”: центральные, региональные, отраслевые и т. д. Тем не менее, многочисленные писания на эту тему мало что дают для прояснения сегодняшней смутной ситуации, а вот затемняют многое.

Характерен сам контекст, в котором чаще всего оно встречается. Это прежде всего “борьба элит” — драка за влияние, за раздел и передел остатков народного достояния. Читая статьи “элитологов”, часто ловишь себя на мысли, что Россия в их понимании — всего лишь поле боя соперничающих кланов, декорация на политической сцене, не имеющая самостоятельной ценности.

Французское слово “elite” (от глагола “йlire” — выбирать) означает отборную часть чего-либо. Оно употреблялось у нас до недавних пор в основном в семеноводстве и животноводстве. Проникновение его в сферу общественных понятий началось тогда, когда социальное расслоение, неравенство и несправедливость перестали восприниматься, как нечто ненормальное и постыдное, подлежащее сокрытию от глаз народа. “Сливкам общества” потребовалось благозвучное самоназвание — естественно, “престижное” и “заграничное”, и оно было скоро найдено. Кстати, от этого же корня происходит еще один термин современного новояза — “электорат”.

Сегодня “элита” — собирательное выражение для обозначения привилегированных социальных групп, синоним всякого рода олигархий, номенклатур, мафий. Они с радостью напялили на себя новый титул, скрывающий убожество содержания и придающий ему блеск “избранности”. В отношении всей этой публики народная мудрость не питает, впрочем, ни малейших иллюзий, глася: “из грязи — в князи”.

Для обозначения такого рода явлений ничего лучшего, кроме “элиты”, действительно, не придумаешь. Однако если говорить о людях, действительно составляющих цвет нации, общества и государства, пользующихся общественным влиянием и моральным авторитетом благодаря своим личным заслугам перед народом, — то для таких людей, будь то рабочий или политик, военный или учитель, писатель или врач, ученый или священник, — для них в русском языке и в нашей общественной традиции определения найдутся.

Например, “знатные люди”. Одно из многих его значений очень близко и к понятию “элиты”. Но характерна сама сущность этого слова, отражающая глубокое смысловое различие знатности и элитарности. Если от “элиты” и “элитарности” — прямой путь ко всякого рода “расам господ” и “богоизбранным народам”, и ко всем видам расизма, то “знатный” — это известный, видный, уважаемый, пользующийся доверием, отличный, славный.

В этом понятии нет ничего ни от римского нобилитета (благородства происхождения, прирожденности заслуг), ни от буржуазной аристократии денег: всех этих, как иронически выразился однажды Маркс, “выдающихся колбасников” и “влиятельных торговцев сапожной ваксой”. Общественное утверждение высоких достоинств человека русский язык и отразившееся в нем миропонимание возложили на признание их его друзьями, товарищами и соотечественниками.

Да, бывает родовая знать, но бывает и трудовая: знатная доярка, знатный проходчик, водитель, ученый. Сегодня эти понятия советского времени вызывают у некоторых лишь презрительную ухмылку. А зря. Конечно, самые высокие слова могут быть оскоплены лицемерием и казенщиной, что нередко случалось в былые времена. Но глубинный их смысл от этого не утрачивается. Он в том, что общественный вес гражданина состоит прежде всего в его моральном авторитете. Не место красит человека, а человек — место.