Таку Маюмура - Приказ о прекращении работ

• Название: Приказ о прекращении работ
• Автор: Таку Маюмура
• Издательство: Мир
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1969

Произведение входит в сборник «Продаётся Япония».

---

— Срок, срок! Кому нужен этот срок при таких огромных потерях. Я приказываю тебе свести потери до минимума. И вообще разумнее всего было бы прекратить это строительство!

— Предупреждаю, — сказал он вдруг скороговоркой, — воздержитесь от высказываний, которые могут вредно повлиять на ход работ!

— Да как ты смеешь рассуждать?! — взорвался я. — Кто здесь в конце концов начальник?! Отвечаю за стройку я, и ты должен беспрекословно исполнять все мои приказания!

— Я подчиняюсь начальнику только в том случае, если его приказы приносят пользу для стройки, — сказал Первый. Теперь его голос звучал тоном выше. — Предупреждаю вас вторично: воздержитесь от высказываний, которые могут оказать вредное влияние на ход работы. Иначе я буду вынужден принять соответствующие меры.

Я замолчал, в бешенстве сжимая кулаки. Всё во мне кипело, но я был бессилен.

Роботы, оставив надежду починить своего коллегу, снова остервенело принялись за работу. «Труп» уже наполовину засосало грязью.

Потянулись унылые, похожие друг на друга, словно близнецы, рабочие дни.

Я и сам наполовину превратился в робота, работая по расписанию, как заведённый. В пять подъём, потом доклад, завтрак, обход стройки, связь с конторой, обед, снова обход, снова доклад… К десяти вечера я валился с ног от усталости. Мне было уже наплевать, что Первый держит меня под замком. Не всё ли равно, как спать вконец измученному человеку — при открытых или закрытых дверях?.. В такой чудовищно напряжённой обстановке придумать что-либо было совершенно невозможно.

Конечно, во время обходов я мог не слушать объяснений Первого и пытался собраться с мыслями. Но и это не удавалось. Мозги плавились от зноя, я с трудом вытаскивал ноги из красно-рыжей жижи, от буйной зелени, подступившей к самым границам стройки, мельтешило в глазах, а сновавшие вокруг металлические псевдочеловеки вызывали такое отвращение, что хотелось плакать.

Если бы здесь был хоть один человек кроме меня! Если бы вместо этой бездушной махины, величавшей себя контролёром, было существо из плоти и крови! С человеком, даже одержимым одной идеей, даже сумасшедшим, всегда можно договориться. Можно найти слабые струнки в его душе, можно воззвать к его чувствам. Но у роботов нет чувств. Когда я пытался говорить с Первым намёками, он, ничего не понимая, молчал, как пень, а если я высказывался напрямик, он повторял снова и снова: «Я вас ещё раз предупреждаю…» Моя мечта покончить это дело одним героическим ударом развеялась как дым.

Я попытался установить контакт с другими роботами — может быть, они окажутся не такими фанатиками и согласятся на саботаж. Но выяснилось, что они вообще не могут общаться с людьми. Такими способностями обладал только Первый.

Тогда мне пришла в голову мысль о создании помех на тех радиоволнах, на которых Первый передавал приказания другим роботам. В принципе это было возможно, но существовало два «но». Во-первых, мой тюремщик наверняка быстро нашёл бы помехи и устранил их, во-вторых, для создания таких помех мне пришлось бы разобрать и смонтировать заново всю радиоаппаратуру. А времени для этого не было.

Но самым странным во всём этом кошмаре было поведение главной конторы. Начальник отдела распределения, работ ни разу не появился на экране. Мои доклады принимал служащий строительного отдела. Каждый день с девяти до девяти тридцати он молча выслушивал меня, делая пометки в блокноте. Хоть бы одно слово сказал, хоть бы ободряюще улыбнулся! Казалось, он даже и не подозревает об истинном положении вещей, словно всё идёт как положено и наша задача — поскорее закончить строительные работы. Может быть, он боялся повредить мне каким-нибудь неосторожным замечанием — ведь Первый всё время торчал за моей спиной, — да я и сам открыто не высказывался, а лишь строил гримасы и делал намёки… Но всё же человек должен бы понять другого человека!

Видимо, фирма махнула на меня рукой. Велика важность — одним сотрудником без определённой должности будет меньше! Впервые в жизни я ощутил, что значит настоящее одиночество. Далёкая от родины чужая земля. С одной стороны проклятая стройка, отданная в руки механических человекоподобных существ, с другой — непроходимые дебри, кишащие отвратительными гадами.

И всё-таки я не терял надежды. Должна же существовать какая-то возможность положить конец этой чудовищной бессмыслице! Конечно, проще бежать с поля боя, чем ломать себе голову над сложнейшей задачей, но я не мог этого сделать. Не позволяла профессиональная гордость.

Я предельно сократил время сна, использовав лекарство, которое прихватил с собой перед отъездом. Таким образом мне удавалось выкраивать ночью часок-другой. Я составил таблицу способностей и возможностей Первого. Общение с ним в данном случае сыграло положительную роль.

Но результат оказался далеко не утешительным. Первый принадлежал к числу тех роботов, которых не может остановить никакая сила, включая создавшего их инженера, пока они не выполнят всю заложенную в них программу.

Я не хотел смириться, но начало сказываться ежедневное недосыпание. Мои силы были на пределе,

Я сидел глубоко задумавшись. Из полузабытья меня вывел громоподобный голос Первого:

— Внимание: время доклада! Время доклада!

— А-а?

Я приоткрыл тяжёлые веки, и Первый сейчас же затараторил:

— Близится сезон дождей. С сегодняшнего дня придётся повысить норму выработки на каждого робота.

— Как? — я испуганно посмотрел на Первого. — Нормы и так чудовищные, куда же ещё повышать?

— Да, нормы очень высокие, роботы работают на износ, но темпы строительства повысились.

Я вспомнил, что в последние два-три дня, занятый своими мыслями, я совсем не вникал в смысл докладов.

— Постой… Работают на износ, говоришь? А в чём это заключается?

— Сегодня двадцать роботов вышли из строя. По моим расчётам, завтра выбудут не менее двадцати четырёх.

— Сейчас же прекрати это безобразие! — заорал я вне себя и вскочил, опрокинув стул. — К чёрту темпы строительства! Надо беречь роботов! Ты можешь сообразить своей дурацкой башкой, какие это убытки?! И вообще я приказываю немедленно приостановить все работы!

Только тут я спохватился. Последнее сообщение контролёра вывело меня из себя, на какой-то миг отказали сдерживающие центры. Но теперь было уже поздно.

Несколько секунд Первый молчал. Потом сказал:

— Вы обвиняетесь в попытке учинить беспорядки на стройке.

— Послушай!

— Наша основная задача — завершить строительство в назначенный срок, — речь Первого всё убыстрялась. — Вы как руководитель должны всячески этому способствовать. Однако ваше последнее высказывание содержит в себе опасность срыва работ. Ставлю вас в известность, что с сего момента наша связь будет односторонней: я отключаю свой слуховой аппарат и не буду слушать того, что вы говорите…

— Погоди!..

— Однако, — продолжал он, не обращая на меня ни малейшего внимания, — помимо высказываний, во всём остальном вы ведёте себя как и положено начальнику стройки. Поэтому я буду неукоснительно выполнять все мои прочие обязанности по отношению к вам.

Первый сделал какое-то быстрое движение, в груди у него что-то щёлкнуло.

— С этой минуты я больше не слышу ваших слов, а всё остальное остаётся по-прежнему.

Всё это время я стоял в полной растерянности, как настоящий идиот, и только тут понял, что произошло.

— Да погоди ты! Я погорячился! Ляпнул не подумав…

Но всё было напрасно. Первый уже отключил свой речевосприниматель. Я мог орать сколько угодно — он меня не слышал.

Теряя последние силы, я повалился на стул. Первый подошёл ко мне и начал докладывать.

Да, это была самая настоящая односторонняя связь.

6

— Вставайте! — гремело в моих ушах. — Время доклада!

Я поднимался с мучительным стоном. Теперь, когда Первый не слышал меня, я мог кряхтеть и стонать сколько угодно — моё самолюбие от этого не страдало.

Чтобы снова не попасть впросак, я делал вид, будто внимательно слушаю доклад, и даже кое-что записывал в блокноте.

Первый орал над самым моим ухом, и мои барабанные перепонки едва выдерживали. Но разве эта дубина имела представление о такой вещи, как барабанные перепонки?!

После доклада он поволок меня на обход.

С каждым днём моё положение всё больше приближалось к положению грешника, приговорённого при жизни к адским мучениям. Я видел, как на хлипкой и вязкой глинистой почве растут железобетонные конструкции, как стройка пожирает груды материалов, как один за другим выходят из строя роботы… Удивительно, что я до сих пор ещё не сошёл с ума. Но в один прекрасный день я почувствовал, что начинаю выходить за пределы нормы.

Солнце ежедневно вставало над джунглями. Может быть, над нашим болотом занималась заря славы?.. В тёмно-зелёных зарослях беспрерывно кричали дикие звери. Но даже их голоса — голоса живых существ — стали для меня родными и казались куда приятнее, чем механический скрип роботов.