Джеймс Кейбелл - Кое-что о Еве

• Название: Кое-что о Еве
• Автор: Джеймс Кейбелл
• Жанр: Фэнтези

Джеймс Брэч Кейбелл (1879-1958 гг.) – писатель, незаслуженно забытый в наши дни, однако в свое время считавшийся одним из ведущих мастеров американской «литературной легенды» первой половины XX в.

Кейбелл создал немало произведений, однако наибольшую известность ему принесла масштабная и изысканная фэнтези-сага «Сказание о Мануэле»!

---

Темнокожий кивнул тяжелой черной головой и сказал:

– Как тебе угодно! Мой народ частенько извлекал своих божеств и не из таких многообещающих мест, как страницы учебника по грамматике. А в целом, твоя епифания очень кстати. Ведь для меня главное, чтобы мой народ был доволен. Однако они с самого начала жаловались, что ни в одной мифологии нет бога, способного ответить на вопрос, который Магистр Филологии задает всем человеческим богам. И так, мечась между скептицизмом и отчаянием, те представители моего народа, которым не хватало благоразумия не размышлять над вопросами, при решении которых ум не приносит счастья, с давних пор спрашивали: «Кто освободит цель всех богов людских от власти Магистра Филологии?». Ныне, кажется, это слово стало плотью, и вопросительное местоимение «Кто?» стоит сейчас перед нами. Да, признаюсь, это внушает надежду. Ведь скептики и отчаявшиеся тоже должны быть удовлетворены тем, что их вера не оказалась тщетной.

Джеральд ответил:

– Вы сыплете фривольными софизмами и натянутыми каламбурами перед лицом божества, который вскоре получит предназначенное ему королевство и провозгласит во всеуслышание Третью Истину, которая неведома никому на Миспекском Болоте, где только две истины существуют и только одно учение – что мы совокупляемся и умираем.

– Ну, земной здравый смысл всегда был моим слабым местом. Так что, должен сказать тебе, дружище, мне кажется, что теперь, когда ты подарил своего божественного скакуна маленькому веснушчатому призраку, Антану нечего ждать даже от внушающего благоговейный трепет вопросительного местоимения. И хотя я покинул Антан как раз тогда, когда туда прибыл твой карлик-посыльный...

– Вы поступили мудро, сударь, – ответил Джеральд с достоинством. – Неважно, насколько могущественны может быть, нечестивые заклинания Магистра Филологии, ведь этот мальчик вступил в свое царство, не боясь никого и любя всех. Тот факт, что против такого сочетания силы зла ничего не могут поделать, хорошо известен каждому гражданину Соединенных Штатов Америки.

Но темнокожий все еще казался погруженным в размышления.

– Не могу сказать точно... Нет, вы и мой друг Яхве выпустили против Антана силу, которая не принадлежит моему царству. Поэтому я не могу сказать, что из этого выйдет. Просто я с живым интересом и на безопасном расстоянии буду ждать результатов эксперимента – сейчас, когда из всех существ, обитающих вне сферы Земли, именно Абдель-Харефу выпало отправиться в Антан верхом на коне Искупителя.

– И в любом случае, дорогой, – сказала Майя. – Совершенно определенно, что из таких глупых мыслей, от которых я тебя постепенно излечила, не вышло бы ничего путного. В обмен на эти возвышенные мечтания я доверилась тебе настолько, насколько это было необходимо, и дала тебе все, что действительно было тебе нужно. Я дала тебе целое лето довольства и радостей домашнего очага, которое длилось тридцать земных лет. Ни один мужчина не получал от жизни большего, мой милый. Все, кто старался достичь большего, получали лишь разочарование и досаду. Поэтому ни один разумный мужчина и не пытается получить больше, чем было у тебя. И в конце концов каждому сыну Адама, даже самому мудрому и благоразумному, если он только благоразумно проживет все эти тридцать счастливых лет, достается такая жена, как я, как бы она ни выглядела в начале.

Джеральд увидел, – и это не вызвало у него ни ужаса, ни печали, – что он потерял не только сына, но и жену. Ибо Майя состарилась. Она снова стала красным, безобразным, дряблым и морщинистым созданием с растрепанными космами, как раз такой, какой она была, когда он встретил ее впервые. И он мгновенно понял, что она сказала ему правду: все женщины, как бы миловидны и красивы они ни были, со временем становятся такими, если только они не умрут еще раньше и не превратятся в еще более отвратительную падаль... Но у Джеральда не оставалось времени, чтобы обсуждать сейчас общие вопросы. Его взгляд был устремлен в сторону Антана...

– На все эти разглагольствования насчет домашнего уюта, пессимизма и довольства, – строго сказал Джеральд, – я отвечу, что Возлюбленный Небожителей выше всяческих определений. Я отвечу, что я – Кто, Князь Третьей Истины, сущность которой вам неизвестна. Теперь Третья Истина открылась. Взгляните на Антан!

Женщина и Враг обернулись и посмотрели туда, куда Джеральд указывал так величественно, как будто он знал, о чем говорит. Они, как и Джеральд, увидели, что из самого центра Антана поднимается столб зеленого огня. Потоки пламени стекали на землю, как опадающие струи фонтана. Пламя равномерно растекалось во все стороны, постоянно концентрически расширяясь вовне. Теперь пламя было уже не зеленым, а красным и сияющим. Они увидели, что когда потоки огня, равномерно и быстро распространяясь, достигли горизонта, горы тотчас же обрушились и исчезли. Все, что осталось, выглядело плоским и голым пространством. Антана больше не было.

После того, как Князь Третьей Истины устроил такое представление, женщина и Враг обернулись и посмотрели на Джеральда, всем своим видом выражая искреннее уважение.

Но Джеральд испытывал еще большее недоумение, чем они. Он мог только предположить, что жуткое существо, которому он отдал Калки, осуществило свой план, о котором поведали ему уста ребенка, и высвободило силу стихийного огня, природа которого была непонятна Джеральду, так как он происходил из областей, лежащих за пределами сферы Земли. Однако Джеральд не хотел портить произведенное им благоприятное впечатление и ударить в грязь лицом перед женщиной и Врагом. Может быть, его и обманули; но это вовсе не то же самое, что публичное признание в том, что тебя провели. По крайней мере, Джеральд знал, что призрак, который казался его сыном, оказался, возможно, в не менее иллюзорном месте, куда Джеральд никогда не смог бы войти; и что бы там ни произошло с самой любимой из его иллюзий, Джеральд знал, что всадник на серебристом жеребце уничтожил Антан. Совершенно очевидным было и то, что Абдель-Хареф вернулся домой...

Поэтому Джеральд совершенно осознанно заявил права на чудо, которое он же, фактически, и явил. И он решительно задрал вверх свой вытянутый подбородок...

– Итак, – тихо сказал темнокожий, – Антану конец. Я не жалею об этом.

– Я забыла... – сказала морщинистая старуха, которая когда-то была Прекрасногрудой Майей. – Я забыла, насколько своенравен этот Абдель-Хареф, который обязан мне своей земной жизнью. Чего-то в этом роде следовало ожидать с того самого момента, как упрямый негодник вышел из-под моего контроля. Однако Яхве от своего вмешательства получил меньше, чем мы. Абдель-Хареф оказал мне услугу уже тем, что убрал Антан с горизонта. Теперь на Земле будет поспокойней, а моим дочерям будет не так трудно держать мужчин в узде.

– Зато я ничего не забыл, – сухо заметил темнокожий. – Поэтому я не стал дожидаться появления твоего первенца в детском обличье, бесстрашная невинность которого побеждает всяческое зло. Ведь я увидел ребенка, который приближался к Антану, всем своим видом выражая веру, перед которой бессильны заклинания всех колдунов и чары девяти из десяти женщин. Такая невинность – опасный противник. Что до меня, то я не связываюсь с такими и со всеми прочими неземными феноменами. У меня есть мое царство. И мне его достаточно.

– Но, Яникот, как ты думаешь, что же случилось?

– Как можем мы это узнать, дорогая Хавва, когда, очевидно, ни одного свидетеля в живых не осталось? В любом случае, Антан для нас – невелика потеря.

Тут Джеральд величаво тряхнул своей рыжей головой и вступил в их беседу:

– Вы, ничтожные существа, напрасно пытаетесь понять методы, которые я использовал. И вы напрасно надеетесь, что я открою вам эти методы. Потому что я ничего вам не скажу. Достаточно того, что Возлюбленный Небожителей выполнил миссию своего десятого воплощения с точностью, которую трудно ожидать от вопросительного местоимения. Я пришел, чтобы освободить свое королевство от власти узурпаторов. Я пришел как Князь Третьей Истины, которая недоступна тем, кто знает только, что мы совокупляемся и умираем. Третья Истина была открыта. Нет, я не скажу вам, в чем она состоит, потому что вы не способны это понять. Но ее могущество вы видели собственными глазами. Теперь, Антан освобожден...

Тут его голос дрогнул. Но Джеральд тотчас же продолжил:

– Антан был выкуплен дорогой ценой. Женщина и ребенок, которым принадлежало мое сердце, погибли. Остался я. Я знаю, что они были лишь иллюзией. Но я остался. Князю Третьей Истины необязательно быть счастливым. Его долг в том, чтобы не уклониться от выполнения своей задачи. В чем, спросите вы меня, состоит задача Князя Третьей Истины? И я отвечу вам при помощи моей божественной мудрости. Задача Князя Третьей Истины, как бы он ни хитрил и не боролся против своей судьбы, состоит в том, чтобы уничтожать тех, кого он любит больше всего на свете.